— Знаю только, что его зовут сэр Джеймс.

— Джеймс Норвен, сводный брат графа Норвена, вот кто он такой! — зло выпалил Джирт. — Он друг короля и один из самых влиятельных людей в стране! А теперь, благодаря тебе, он еще и наш враг!

— Ты должна бежать отсюда, — сказал дочери Гарольд. — Он будет тебя искать.

— Нет! — возразил Джирт. — Мы должны отвести ее назад. Она погубила нас! Если ее не найдут, накажут всех.

— Я никуда не собираюсь отводить свою дочь! — отрезал Гарольд.

— А я не собираюсь возвращаться туда, откуда бежала, — твердо добавила Алина. — Я ухожу, — с этими словами девушка извлекла из груды вещей в углу узелок со своими нехитрыми пожитками и перекинула его через плечо. — Вы можете сказать этим ублюдкам, что не видели меня.

— Думаешь, они пощадят нас? — саркастически спросил Джирт. — И не захотят преподать всем остальным урок того, что бывает с актерами, которые отказываются повиноваться лордам?

— Именно это они и сделают с моей дочерью, — отрезал Гарольд. — Думаешь, я позволю им? Собирайся, Бера, мы тоже уходим.

Вытащив из груды вещей свои узлы, он вручил один из них жене, а два других, более тяжелых, закинул себе на спину.

— Мы все уходим, — быстро прибавил Вулфрам.

— Разве ты, Джирт, выиграешь, если отведешь Алину назад к лорду? Он или убьет ее, или, в лучшем случае, изобьет до полусмерти. И ты лишишься танцовщицы, которая помогла сегодня вечером наполниться кошельку, висящему у тебя на поясе.

Все артисты уже увязывали свои вещи в дорогу. Джирт бросил на Алину злобный взгляд, и девушка поняла, что он с превеликим удовольствием вернул бы ее сэру Джеймсу, чтобы тот наказал за неповиновение. Но Алина знала: Джирт не мог не согласиться с Вулфрамом, он был слишком жаден, чтобы расстаться с деньгами, которые она приносит труппе.

— Черт бы вас побрал! — выругался Джирт и тоже бросился к своим вещам. — Ну, хорошо, мы все уходим. Но, клянусь Богом, тебе не стоит больше выкидывать такие номера, детка!

— А я и не выкидываю номера, — горячо возразила Алина. — Я не проститутка и не позволю, чтобы ко мне относились, как к женщине этой профессии.

— Идемте, у нас нет времени на споры, — проворчал Беорн. — Нельзя терять ни минуты.

— Но как мы выберемся отсюда? — спросил Джирт, подходя к двери. — Ворота замка на ночь закрываются.

Хотя с тех пор, как Генри сменил на престоле короля Стивена, обстановка в стране стала более спокойной, ни один владелец замка все же не решался оставлять свою цитадель без охраны.

Слуги на кухне уже закончили свою работу и теперь устраивались поудобнее перед очагом. Размещались они в зависимости от своего положения, а потому чистильщики котлов находились на значительном расстоянии от очага. Только один или двое с любопытством посмотрели на уходящих артистов, остальные не обратили на это никакого внимания. Все знали, что актеры — странные существа, ведущие кочевой образ жизни. И слугам, весь мир которых зачастую заканчивался в радиусе нескольких миль, а то и в одном замке, понять артистов было просто не под силу.

— Я знаю, как мы выберемся отсюда, — заявил Беорн, выходя во двор. — Его Светлость явно не ожидает нападения, поэтому распустил большинство стражников.

Карлик уже привык компенсировать недостаток роста умом, благодаря которому товарищи по труппе не раз избегали опасности.

— Следуйте за мной.

Карлик повел товарищей вдоль крепостной стены и массивных центральных ворот, запертых на ночь. Недалеко от них располагалась небольшая деревянная дверь, тоже закрытая, но открыть ее было намного легче. Рядом с дверью с унылым видом стоял стражник, опираясь на пику.

Остановившись, Беорн жестом велел остальным скрыться в тени.

— Я буду отвлекать внимание стражника, а вы тем временем бегите.

— Но как ты выберешься отсюда? — встревожилась Алина.

— Вот увидишь, он сам меня выпустит. Именно ради этого я буду его развлекать, — с этими словами карлик заковылял к стражнику, прихрамывая на коротких, кривых, как сабли, ножках.

— Господин хороший, — обратился Беорн к стражнику, подойдя ближе. — У меня к вам огромная просьба.

— Да? — голос солдата прозвучал немного сердито, но, явно желая хоть чем-то разнообразить свое монотонное занятие, он с готовностью повернулся к маленькому человечку. — И почему, интересно, я должен ее выполнить?

Беорн снял свой шутовской остроконечный колпак, изъеденный молью, и отвесил глубокий поклон.

— Потому что, господин хороший, я могу вас рассмешить.

— Меня рассмешить может разве что осел.

— В самом деле? — Беорн, встав на руки, принялся истошно кричать и брыкаться ногами, изображая осла.

Стражник хохотнул и, повернувшись к двери спиной, встал поудобнее. Артисты, воспользовавшись этим, гуськом прокрались поближе, держась, все время в тени. Джирт отодвинул тяжелый засов и приоткрыл дверь. Петли жалобно заскрипели, однако, Беорн, наблюдавший за товарищами, снова истошно завопил, пытаясь заглушить скрип, и несколько раз подпрыгнул на месте, отвлекая внимание стражника.

Друг за другом артисты осторожно выскользнули за дверь, в то время как Беорн продолжал довольно комично изображать желание навестить подружку в соседней деревне, но так, чтобы об этом не узнала сварливая жена. Люди считали, как правило, Беорна и Джемму мужем и женой, хотя, в действительности, это было совсем не так. Беорн показывал, как Джемма будет набрасываться на него с кулаками и пронзительно вопить. Он подпрыгивал, падал на землю, свернувшись клубком, и снова вскакивал, сопровождая все это громкими визгливыми криками. К тому времени, как последний артист выскользнул за дверь, стражник уже громко хохотал, держась за живот. Прокравшись через мост, который не поднимали в эти спокойные времена, и, преодолев открытую местность, артисты укрылись в небольшой рощице неподалеку.

Спустя несколько минут Беорн пересек мост и присоединился к ним. Стараясь двигаться как можно быстрее, артисты прошли рощицу и направились на восток, туда, где темнел большой лес. Хотя и взошла полная луна, пробираться было довольно сложно, поскольку, чем дальше они углублялись в лес, тем меньше проникал туда лунный свет. В конце концов, они вышли на небольшую полянку, где и решили остановиться на ночлег. Расстелив на земле одеяло, Алина устроилась на нем вместе с матерью. Впервые за вечер она почувствовала себя в безопасности и, облегченно вздохнув, уснула.

Утром Алину разбудило веселое щебетание птиц и шорох мелких зверьков в траве. Зевая и потягиваясь, девушка села и огляделась по сторонам. Поляну окружал густой лес. Мало-помалу проснулись и остальные артисты. Алина с матерью и другими женщинами углубилась в лес, стараясь не заходить слишком далеко. В ручье она смыла с себя ореховое масло и переоделась в одежду, которую обычно носили крестьянки. Свои огненно-рыжие волосы девушка не стала прятать под чепец, чтобы никто не мог принять ее за танцовщицу-сарацинку.

Пока Алина причесывалась, к ней подошла Джемма и присела рядом.

— Почему ты отказала тому красивому лорду? Я подумала, что этот мужчина сможет заставить тебя забыть о твоем монашеском образе жизни.

— Я ведь уже говорила, что не собираюсь становиться развлечением для лордов, — спокойно ответила девушка.

За годы выступлений она приобрела стойкую неприязнь к знати, и опыт прошлой ночи еще больше углубил это чувство.

Алина с вызовом посмотрела на Джемму, ожидая, что та снова упрекнет ее в чрезмерной гордости. Ей уже не раз приходилось слышать от Джеммы подобные слова. Однако на этот раз карлица только пожала плечами.

— Допустим, ты не хочешь становиться чьей-то любовницей, но ведь и выходить замуж ты тоже не хочешь, — рассудительно заметила она — Вспомни хотя бы того красавца-кузнеца, которому ты так понравилась. Он ведь сделал тебе предложение.

— Да, но я не люблю его.

Джемма смотрела на Алину, как на сумасшедшую. О какой любви может идти речь, если тебе предлагают спокойную, обеспеченную жизнь вместо бесконечных скитаний и неустроенности?

— Неужели тебе так нравится танцевать? — озадаченно спросила карлица.

— Нет.

Алина была совсем не похожа на своих родителей, которые слишком любили кочевую жизнь артистов, чтобы променять ее на оседлую. Она знала, что очень легко может расстаться со своей теперешней жизнью, и прекрасно будет существовать без всех этих капризов погоды, неуверенности в завтрашнем дне и, уж тем более, без тех жадных похотливых рук, то и дело норовивших схватить ее во время выступления. С гораздо большим удовольствием она поселилась бы в одном месте на всю оставшуюся жизнь. Но только при условии, что рядом будет любимый человек.

Знать могла заключать браки, учитывая богатство, власть и положение в обществе. Даже купцы и ремесленники стремились заключать выгодные браки. Но Алина выросла, имея перед глазами пример родителей, поэтому единственной причиной для замужества считала любовь. Мать Алины, Бера, была незаконнорожденной дочерью рыцаря и служанки, и вследствие родственной связи с хозяином поместья, стала одной из главных служанок, занимаясь шитьем, вышивкой и другой негрязной работой. Гарольд давал представление в замке, где жила Бера. Выступление так понравилось хозяину поместья, что тот предложил артисту остаться у него на зиму, чтобы скрасить выступлениями долгие скучные вечера. Гарольд согласился, хотя обычно нигде не задерживался надолго. Его покорили золотистые глаза и огненно-рыжие волосы Беры.

Когда пришла весна, Гарольд покинул замок, вместе с ним ушла и Бера, не задумываясь, сменив спокойствие и уют отцовского поместья на трудную кочевую жизнь артистов. Она слишком любила Гарольда, чтобы расстаться с ним.

Алина выросла с этой любовью, и теперь любовь казалась ей единственной целью, ради которой стоит жить. На меньшее она была не согласна. Однако Джемме были непонятны эти убеждения, и она объясняла их холодностью натуры девушки. Алина же со своей стороны чувствовала, что карлица так никогда и не сможет понять ее.