— Я не дождалась водителя и решила пойти пешком. Но попала под дождь, вот и решила зайти в кафе, — ответила я, чувствуя дрожь в ногах. Разве это нормально, когда ребёнок боится собственных родителей?

— Очень оригинально, ничего умнее не смогла придумать? Опять со своей голодранкой подругой гуляла?! — заорал отец, схватив меня за запястье. Вот тут-то плотину и прорвало. Меня всегда раздражало то, что отец выбирает себе, да и мне, друзей в зависимости от их социального статуса. Как же это низко.

— Не смей называть так Алису! То, что она не из богатой семьи, ничего не значит! Она — моя подруга, и я буду с ней дружить, хотите вы того или нет! — на повышенном тоне сказала я, смотря в глаза родителей. На несколько минут отец замер, а затем его рука взметнулась в воздухе, и он зарядил мне такую мощную пощёчину, что моя голова дернулась в сторону, а я чудом не упала. Вскрикнув, прижимаю руку к щеке и чувствую, как глаза начинают наливаться слезами. За что?

— Неблагодарная дрянь! Пока ты живёшь в моём доме, ты будешь делать то, что я скажу! — вновь закричал он, а мать стояла рядом и просто смотрела на то, как отец орёт на меня.

— Я ненавижу вас! — крикнула я и, развернувшись, побежала в свою комнату. Закрывшись на замок, ложусь на свою кровать и, прижав к груди подушку, отдаюсь во власть эмоциям. Слёзы непрерывным потоком текли из глаз, а грудь сотрясалась из-за слишком частых всхлипов. Щеку жгло, но уже не так сильно. Однако я не могла поверить в то, что он ударил меня! Хочу уехать отсюда и жить свободной жизнью, чтобы больше не было правил и постоянного контроля. Какая же я жалкая и слабая. От осознания этого факта хотелось кричать, но я не могла. Единственное, что я могла испытывать — это жуткое отвращение к самой себе.

Глава 4.

Электронные часы показывали пять утра, я сижу на подоконнике и, укутавшись в тёплый вязаный плед, смотрю на улицы Питера. Первые лучи солнца показывались из-за крыш домов, устало вздохнув, провожу пальцами по стеклу и прислоняюсь к нему лбом. Заснуть мне так и не удалось. Было обидно оттого, что ни отец, ни мать даже не пришли извиниться. Они вообще знают, что такое сострадание? Кажется, нет. Почему-то мне вспомнились слова учителя о том, что я для родителей послушный пёсик. Я и раньше знала это, но наивно отрицала очевидное, что для них я всего лишь воплощение их идей, не больше. Обидно.

Однако меня настораживало то, как моё тело реагирует на малейшую близость с информатиком. Почему рядом с ним мне так спокойно? Может, всё дело во внешности? Чёрт, я не знаю. Я никогда не любила и не испытывала то, что испытывают главные героини любовных романов. Возможно, это просто бушующие гормоны, в подростковом периоде это вполне нормальное явление. Да и не может мне нравиться Егор Андреевич, он учитель и извращенец к тому же. Всё. Точка. Я люблю совершенно другого человека, с которым, к сожалению, никогда не увижусь. Думаю, что Сокол ни за что на свете не станет встречаться со мной. Для него я просто друг по переписке. Устало вздохнув, прислоняюсь лбом к оконному стеклу и прикрываю глаза. Странный контраст тепла и холода помогает расслабляться.

Неожиданно, мой телефон запищал, оповещая меня о новом сообщении. Взяв в руки телефон, снимаю блокировку и вижу, что мне написал Сокол. Вчера мне так и не удалось пообщаться с ним, надеюсь, сегодня я узнаю, что хотела.

Сокол 431: Доброе утро, принцесса. Ты чего встала в такую рань? Не спится?

Широко зевнув, я набираю ответное сообщение:

Black Heart: Доброе. Я ещё и не ложилась даже.

Сокол 431: Что случилось?

Black Heart: С чего ты взял, что что-то случилось?

Сокол 431: Обычно ты пишешь более обширно, а тут просто и понятно. Рассказывай, что случилось.

Black Heart: Вчера из-за нового учителя информатики я задержалась и поздно приехала домой. Мои родители раскричались, я не выдержала и ответила отцу, за что получила болезненную пощёчину.

Откровенно говоря, я завидую тем детям, у которых есть любящие родители. И крайне сочувствую и понимаю тех, кто лишен родительского тепла. Не понимаю, как можно поднять руку на собственного ребёнка? Каким же уродом надо быть, чтобы ударить частицу себя.

Сокол 431: Он ударил тебя за то, что ты просто задержалась? Он с головой дружит? Да его самого хорошенько приложить надо. Блять, да был бы я сейчас рядом, твой папаша уже валялся бы на полу с разбитой рожей. Как он вообще посмел поднять руку на женщину, тем более на свою дочь? И что ты собираешься делать?

Black Heart: Ничего. Я ничего не смогу сделать, хотела уйти из дома, но мой самый ближайший родственник живёт очень-очень далеко. А лишних денег у меня нет, отец следит за моими расходами.

Сокол 431: Чёрт, давай я заберу тебя к себе?

Black Heart: Ты с ума сошёл? Мне неловко и неудобно стеснять тебя.

Сокол 431: Нет, я говорю вполне серьёзные вещи. Если он один раз поднял на тебя руку, то что помешает ему сделать это ещё раз? А мама, она хоть попыталась что-то сделать?

Black Heart: Мне очень приятно, что ты волнуешься, но мой ответ — нет. Мы же ни разу не встречались, я даже не знаю, как тебя зовут, и кем ты работаешь. Ты прав, его ничто и никто не остановит. Нет, она просто стояла в стороне и смотрела.

Сокол 431: Кошмар, семейка Адамс отдыхает, и всё же, тебе нельзя оставаться там. Попробуй поговорить об этом со школьным психологом, если он у вас есть, конечно, может он попробует достучаться до твоих обезумевших родителей.

Black Heart: Это только испортит ситуацию, я не хочу афишировать это на публику.

Сокол 431: Но ведь ты понимаешь, что быть тихоней и прощать им подобные поступки нельзя. Ты перестаёшь существовать как личность. Хочешь, чтобы они окончательно одержали над тобой верх?

Black Heart: Нет.

Сокол 431: Тогда перестань быть серой мышкой. Сними с себя фарфоровую маску и покажи всем настоящую себя. Ты уже взрослая девочка, не бойся осуждения. Будь сильной.

Black Heart: Спасибо, ты очень сильно помог мне. Надеюсь, у меня получится. И всё же, как тебя зовут? Глупо, да? Мы общаемся несколько месяцев, а я до сих пор не знаю твоего имени.

Сокол 431: Я сам виноват, не успел представиться. Но я надеюсь узнать и твоё имя. Я — Егор.

Я нервно сглотнула. Почему мне сразу же вспомнился Егор Андреевич? Ведь он стал относиться ко мне более дружелюбно, только после того, как полазил в моем телефоне. А может под этим ником сидит именно учитель? Тогда логично рассуждать, что он бы сразу признался мне, ведь Сокол никогда не врёт мне. Может, он решил проверить со мной ли именно общается? Так, стоп! Это не мой учитель, это не он. Можно подумать, что в Питере есть только один Егор? Тем более они совершенно не похожи друг на друга характером. Однако мои подозрения никуда не исчезли. Хорошенько обдумав ответ, набираю новое сообщение.

Black Heart: Я хочу сохранить это в секрете, по крайней мере, до нашей встречи.

Сокол 431: Эй, но ведь так не честно! Но мне кажется, что у такой красивой девушки, как ты, не банальное имя, типа «Саша, Женя, Вика».

Black Heart: С чего ты взял, что я красивая? Ты же меня ни разу не видел.

Сокол 431: Я просто верю в это, солнце. Так где состоится наша встреча?

Black Heart: Знаешь новый кинотеатр возле Сенатской площади? Давай там в субботу в 18:00?

Сокол 431: Хорошо, буду с нетерпением ждать. А теперь надо вставать с кроватки, чего мне не хочется, и собираться.

Black Heart: Какая первая пара?

Сокол 431: Информатика, причём четыре урока подряд. Ох, за что?

Black Heart: Не любишь информатику? А мне она легко даётся, к тому же к нам в школу пришёл новый учитель. Объясняет он хорошо, но вот ведёт себя весьма непедагогично.

Сокол 431: Почему же, люблю. Ну, что поделать, вот такой вот он засранец, у каждого свои методы воспитания. Мне кажется, он это не специально, возможно, он просто пытается найти к каждому персональный подход. Кстати, а ты почему в школу не собираешься?

Black Heart: А я сегодня не пойду.

Сокол 431: Прогулять решила?

Black Heart: Не совсем, это такой маленький бунт против родителей. Ты же сам сказал мне, что надо давать им отпор.

Сокол 431: Вот и правильно. Тебе давно пора отрастить зубки и показать им Кузькину мать! Кстати, у меня есть повод для ревности к твоему учителю? Вдруг он завлечёт тебя в свои сети, с кем же я тогда общаться буду?

Black Heart: Не волнуйся, он симпатичный, но меня не привлекает.

Мне нравишься только ты, нет, я люблю тебя. И надеюсь, что это взаимно. А учитель? До него мне нет дела.

«Врёшь, врёшь, врёшь!» — Насмешливо отзывается сознание. Встряхнув головой, блокирую телефон и, встав с подоконника, подхожу к зеркалу. Да уж, ну и картина! Кожа бледнее обычного, огромные мешки под глазами, а на щеке красуется красный след, который, судя по всему, перерастёт в синяк. Отлично! Теперь придётся замазывать его тональным кремом. Однако меня радовало то, что я наконец-то смогу увидеться с Соколом. Сегодня среда, надеюсь, что до субботы его планы останутся неизменными.

Улыбнувшись и заплетя на голове небрежный «пучок», выхожу из комнаты и спускаюсь вниз. Со стороны столовой слышались голоса родителей, которым до меня и дела нет, ну, это пока я не зашла. Давай, Каролина, ты не должна трусить! Сделав вдох, захожу в столовую, в которой моментально повисла тишина, и сажусь за стол.

— Почему ты до сих пор не одета? — Спросила мать, холодным, как лёд голосом. Посмотрев на неё, отвечаю:

— А я сегодня не пойду в школу.

— С чего ты так решила? — Сказал отец, откладывая в сторону газету и с упрёком смотря на меня. Ну, всё, началось.

— Потому что я так решила. Не хочется мне туда идти.

— Каролиночка, ты такая бледная? Тебе не хорошо? — Спросила Ольга, поставив передо мной тарелки с яблочными оладьями.