— В знак любви и верности обменяйтесь кольцами.

Крис протянул Брендону простое золотое кольцо, точно такое же, как у Рози, и вскоре оно скользнуло прохладным ободком на палец Присцилле. Палец слегка дрожал, и новобрачный заглянул ей в лицо. Присцилла очень надеялась, что он увидит, как сильно она любит его.

— Кольцом этим венчаюсь я с тобой, — повторил Брендон вслед за священником, и слова эти прозвучали музыкой в ее ушах, как если бы он сказал: «Отныне ты моя».

— А теперь властью, данной мне Богом, объявляю Брендона и Присциллу мужем и женой. Новобрачному предоставляется право поцеловать новобрачную.

Они повернулись друг к другу и одновременно улыбнулись, слишком счастливые, чтобы сохранять торжественный вид. Брендон привлек Присциллу к себе, вдохнув запах флердоранжа и ее духов. От непролитых счастливых слез глаза ее казались громадными и сияющими. Он начал целовать Присциллу и не мог насытиться, не мог остановиться, хотя священник уже начал деликатно покашливать.

Несмотря на все уважение Брендона к процедуре бракосочетания, он шепнул Присцилле:

— Я рад, что это позади!

— Я тоже, — тихо ответила она.

Подошел Крис и запечатлел на щеке новобрачной братский поцелуй, его примеру последовал Джеми. Затем вся оживленная группа направилась в тенистый уголок сада, где под деревьями были расставлены столы со всевозможными яствами. В ведерках со льдом охлаждались бутылки шампанского. Хозяин дома произнес короткую, но прочувствованную речь в честь молодых и поднял тост, который все от души поддержали. Потом настала очередь другой пары новобрачных. Рози, не ожидавшая тоста в свою честь, растрогалась до слез.

Если бы Брендона спросили, какое впечатление произвели на него церемония и последующий маленький праздник, он ответил бы, что лучшего не придумаешь, тем более что из «Эвергрина» новобрачные в экипаже Бенлерманом направились в лучший отель города, где для них был снят роскошный номер.

Однако какое-то странное беспокойство с самого утра одолевало Брендона, не позволяя полностью отдаться счастью. Он сделал все, чтобы не показать этого.

Изысканный ужин был подан прямо в номер. Чуть позже молодая пара удалилась в спальню, чтобы вступить в супружеские права, — оба, конечно, посмеялись на этот счет. Несколько часов спустя Присцилла очнулась от легкой дремоты, сморившей ее после долгих любовных утех.

— Это самый счастливый день в моей жизни, — сказала она, приподнимаясь.

— А я бы назвал его самым удачным в своей, — ответил Брендон, накручивая на палец и вновь выпуская ее локон. — Иногда мне везло, но никогда я не чувствовал себя так, будто открыл богатейшую золотую жилу. Если бы подобная удача когда-нибудь выпала мне во время игры в покер, я бы непременно разбогател. — Он усмехнулся, покачал головой и добавил: — Впрочем, смотря что называть богатством. Пожалуй, я теперь богаче всех на свете.

Он привлек к себе Присциллу и обнял, касаясь губами ее волос, пахнущих чем-то неуловимо сладким. Брендон бы удовлетворен и счастлив… а вместе с тем ощущал зловещее покалывание, словно что-то пыталось напомнить о себе… какая-то забытая мысль или неприятное воспоминание. Это походило на предчувствие, нашептывающее игроку, что он вот-вот проиграет.

Он мысленно одергивал и ругал себя, но неприятное ощущение не проходило, Словно мурашки леденящего страха внезапно и быстро пробегали по спине. Часто такое же ощущение спасало его от неверной ставки за карточным столом, а то и заставляло вовремя выхватывать револьвер.

Присцилла интуитивно угадала его состояние.

— Что с тобой?

— А что может быть со мной? Я в постели с прекрасной обнаженной женщиной, и мы любим друг друга. Пусть другие спят в эту ночь, а я собираюсь снова предаться любви. Вот что со мной, милая.

— Как тебе только не совестно? — возмутилась Присцилла, надувая губы. — Мы теперь респектабельная супружеская пара и не должны позволять себе таких нелепых излишеств.

— Верно! Как же я забыл! В таком случае спать?

— Ни за что! — вскричала она, обнимая его.

Они покинули отель спустя двое суток. В «Эвергрин» молодые заехали совсем ненадолго, чтобы попрощаться с хозяевами, поблагодарить их за все и поцеловать детишек.

— Только не забывайте нас, — говорила Сью Элис, очень огорченная предстоящей разлукой. — Приезжайте в гости, как только сможете. Дети будут скучать по вас.

— И нам будет их не хватать.

Присцилла по очереди обняла насупленного Мэтью и заплаканных близнецов. Наконец мальчик не выдержал и начал всхлипывать, хотя дал себе слово проститься с дядей и тетей как настоящий мужчина.

Представить себе разлуку с юными Бенлерманами было нелегко.

— Хорошо, что Джеми и Рози составят вам компанию до самого Нового Орлеана, — сказал Крис, целуя Присциллу в обе щеки.

— Отличный парень этот Джеми, — рассеянно заметил Брендон.

Он был особенно рад, что рыжеволосый ковбой будет рядом, ибо тревога в нем не только не рассеялась, но окрепла. Брендон уже опасался, что его радужным мечтам не суждено сбыться.

— Вам будет о чем поговорить.

— Вряд ли нам будет до разговоров! — воскликнул Брендон, принимая веселый вид. — Наверное, разойдемся по каютам. Все-таки медовый месяц!

Все засмеялись. После прощальных объятий погрузили багаж, и осталось лишь сесть в экипаж.

— Пиши мне почаще, — со слезами на глазах попросила Присцилла Сью Элис.

— Обещаю! — всхлипывая, ответила та.

— Да не забудь передать брату, что я жду его к себе. Пусть приезжают всей семьей, — сказал Крис Брендону. — Я не имел удовольствия познакомиться с его женой и детьми.

— Обязательно передам. Мужчины крепко обнялись.

— Спасибо за все!

— Не за что, дружище.

Путешествие по реке до Нового Орлеана не ознаменовалось ничем из ряда вон выходящим. Как и предполагал Брендон, пары встречались только за ужином, проводя остальное время в своих каютах или ненадолго выходя на палубу прогуляться. Постепенно напряжение, предшествовавшее отъезду, начало покидать Брендона.

Уокеры провели в Новом Орлеане только один день, так как уже утром отплывал пароход до Галвестона. Джеми обещал при первой же возможности повидаться с Томом Кемденом и Баджером Уоллесом, хотя старший констебль Харли написал в штаб-квартиру техасских рейнджеров сразу после событий на триста семидесятой миле. Связь Стюарта Эгана с грабителями была описана подробно, во всех деталях, а роль Брендона в расследовании даже несколько преувеличена, по мнению последнего.

Брендон и Присцилла проводили Уокеров на пристань.

— Сейчас у Нобла Эгана хлопот полон рот, — заметила Рози, из деликатности не упоминая, почему именно, и Присцилла кивнула. — Но как только все на ранчо образуется, мы навестим вас.

— Когда Джеми удастся оторваться от дел, — усмехнулся Брендон. — Оно и лучше, потому что я к тому времени успею выстроить дом с просторными комнатами для гостей… и с громадной детской, разумеется.

— Как! — воскликнула Рози, глядя широко раскрытыми глазами на Присциллу. — Ты ждешь ребенка и ничего мне не сказала?

— Пока ничего определенного, — возразила та, краснея. — Брендон думает о будущем, вот и все.

— Я буду тетушкой, подумать только! — засмеялась Рози.

— А я представляю себе тетушку только старой и нудной, так что придется пересмотреть свои взгляды на это.

Пароход дал продолжительный свисток. Молодые женщины обнялись, мужчины обменялись рукопожатиями, и скоро Уокеры рука об руку поднялись по трапу.

— Пойдем, милая, — сказал Брендон, когда пароход отчалил и стал быстро удаляться от берега.

При этом он украдкой обвел взглядом пристань, как обычно в большом городе, заполненную народом. С того самого момента как он ступил на берег, ощущение тревоги вернулось с удвоенной силой. Теперь Брендон был уверен, что кто-то следует за ними по пятам.

— Сколько раз ты бывал в Новом Орлеане? — спросила Присцилла, глядя из окна на тихую улицу.

Номер отличался не роскошью, а необычайным уютом. Гостиницу выбрала Присцилла — маленькую, скромную, больше похожую на провинциальный постоялый двор.

— Сейчас припомню, — ответил Брендон. — Так… несколько недель я провел здесь во время армейской службы, в сороковом году, а до этого и после бывал проездом, всего раза четыре, не больше.

— А я здесь в третий раз… — Она запнулась, не желая вспоминать обстоятельства, при которых это случалось. — Город мне совсем незнаком. Может, погуляем, посмотрим его?

— Н-не знаю, — со странной нерешительностью ответил Брендон. — У меня есть дела, а тебе бы лучше остаться здесь, в гостинице.

— Разве у нас не свадебное путешествие? — Надув губы, она обняла его за шею. — Ты должен ухаживать за мной, выполнять все мои прихоти.

— А что, по-твоему, я делаю с утра до ночи… и особенно ночью? Только не говорите, миссис Траск, что вам недостает мужского внимания.

— Я имела в виду совсем другое, ты прекрасно это знаешь, негодник!

— Ну хорошо. Я быстренько сделаю все, что нужно, а ты пока одевайся. Когда я вернусь, мы посмотрим город, погуляем, а пообедать зайдем в «Кафе Сен-Мари». Это симпатичное французское бистро на улице Шартре, тебе там понравится.

— Отлично!

Поцелуй длился до тех пор, пока Присцилла, забывшись, не впилась ногтями в плечи мужу.

— Конечно, я могу отложить дела и на потом…

— Но не прогулку по городу!

— Не забудешь меня, пока вернусь?

— Не забуду и за тысячу лет!

— Звучит обнадеживающе. — Брендон снова поцеловал ее. — Когда я выйду, запри дверь. Убедись, что она заперта, ладно? Я долго не задержусь.

— Что это значит? И куда ты идешь?

Она не успела договорить, как он исчез за дверью. Муж отсутствовал недолго, как он и обещал.