Хельга Петерсон - В ад и обратно

Макс повернулся к ней, на лице читалось удивление.

— Конечно! Милая, мы все здесь страдаем от безделья, нам нужно о чем-то разговаривать, — он повернулся к продавцу, стоящему за кассой. — Два кофе.

— Один — с молоком, — добавила Диди.

Мальчик-продавец кивнул, запустил кофе-машину. Разговор снова прервался. Машина гудела, разливая кофе сразу по двум стаканчикам. Когда один наполнился, мальчик достал из холодильника пакет молока и, не взбивая, как это делают для капучино, влил в кофе совсем чуть-чуть.

— Пожалуйста, — улыбнулся продавец, протягивая стаканчики.

Отец молча отдал ему деньги, взял оба кофе и пошел к одному из столиков. Сел, поставил локти на стол, сцепил пальцы в замок…

— Говори, — приказал папа, взглянув на Диану из-под бровей.

Она должна была догадаться, что кофе — это просто отсрочка. Знаток человеческих душ просто выжидал. Диди опустилась на стул напротив, подтянула к себе один стаканчик, обхватила его двумя руками. Даже на вид кофе был мерзким. Очень некстати вспомнилось, как Рич умудрялся найти где-то приличный напиток, пока ждал Диану с таких вот посещений. Надо же. Даже здесь он успел наследить.

— Хани, — позвал отец, и в голосе его проступили суровые нотки.

Диди нарочито медленно пригубила кофе. Горький, пережженный, ужасный.

— Что? — пробурчала она в стаканчик.

— Что случилось пока меня не было?

— Ничего, — Диана пожала плечами. — Мы с Ричем вроде как встречались. Больше не встречаемся.

Папа разломал сахарный пакетик над стаканчиком, потом еще один. Знал по опыту, что без сахара эту дрянь не пьют.

— Почему?

Диана тоже взяла сахар, тоже разломала. Помешала псевдо-капучино пластиковой ложкой.

— Я ему не нужна, — коротко сообщила она.

— Почему? — упрямо повторил Макс.

— Па-ап…

— Рассказывай, раз приехала.

Диди вздохнула, оторвала взгляд от кофе, посмотрела отцу в лицо. И снова уставилась в стакан.

— Откуда я знаю, почему? Он ушел без комментариев.

Макс почесал затылок, поправил очки на носу, снова сцепил пальцы в замок.

— Я что-то не понимаю. Он все это время возил тебя ко мне, а потом ушел? Детка, мужчины не взваливают на себя женские проблемы просто так. Я точно знаю, что у Ричи полно работы. Он крутится, как может. И при этом тратил свое время на тебя, — папа только сейчас отхлебнул немного черного напитка. — Мужчины ничего не делают просто так. Для этого нужна очень сильная мотивация. Типа любви.

Диана вскинула голову, и брови тоже.

— Пап, ну какая любовь? — отмахнулась она. — Это даже отношениями нельзя было назвать! Кстати, мы выпили твое «Шабли». А потом вдруг явился пьяный Билли, стал лезть целоваться, Рич дал ему в челюсть, а я заступилась, потому что это было несправедливо, Билли на ногах чуть стоял. А Рич заявил, что раз уж я сделала выбор и мне нужен Билли, то он пойдет домой. И ушел. Какая тут любовь? Прости за «Шабли»

И она опять опустила взгляд в кофе.

Макс молчал. Взял пластиковую ложку и стал задумчиво болтать ее в стакане.

— Давай сначала, — через полминуты заговорил он. — Он тебя возил, помогал, вы встречались, выпили мое вино, Ричи приревновал тебя к Уильяму и захотел показать ему, кто здесь главный, а ты его остановила. И открыто заступилась за Уильяма. Хани, ты вроде бы взрослая, но такая глупая!

— Папа!

— Что «папа»? Ты же срубила парню весь энтузиазм! Он подвиг делал, а ты влезла! Стояла бы и смотрела, как ради тебя летят чужие зубы!

Челюсть Дианы отвисла, глаза стали больше в два раза.

— Ты понимаешь, что сейчас говоришь?

— Я очень хорошо понимаю. А вот ты — нет, — отец громко отхлебнул кофе и поморщился. — После всего, что Ричи для тебя сделал, ты выбрала другого парня.

— Я не выбирала другого парня!

— Но он же этого не знает.

— Он мог спросить!

— Тут я не спорю. Дурак. Все влюбленные — дураки.

Диана устала от этого разговора. Зачем было его начинать? Глупый, ничего не значащий треп. Отец как всегда считает себя правым, хотя понятия не имеет, как дела обстоят на самом деле. Диди одним глотком допила свой капучино и резко встала со стула.

— Я поеду, — пробормотала она, наклоняясь и быстро целуя Макса в щеку. — Темнеет. Не люблю ездить в темноте.

— Ты просто сбегаешь, — попенял отец.

Сбегает. Ну и что? Нервы и так ни к черту. Хватит этого псевдонаучного разбора ситуации.

— Пока, пап. Я заеду завтра.

И Диана быстро пошагала к главному выходу. Она чувствовала, что отец задумчиво смотрит ей в спину, но не обернулась. Хватит с нее той боли, которую она носит в себе и не показывает. Не нужно давить на рычаги и выкручивать ручку на полную мощность.

Диана свернула на Дайэл-Хилл Роад. Из радиоприемника вытекала медленная музыка, успокаивая и заставляла веки тяжелеть и падать. Первые два занятия на новой работе выдались… интересными. И выматывающими. Сказывался перерыв в практике и полное отсутствие моральных сил. Домохозяйки требовали внимания, подбадривания, улыбок, и Диана старалась их расточать, но, когда последняя ученица покинула класс, Диди оперлась о зеркальную стену, стукнулась о нее затылком и закрыла глаза. Чтобы быть милой с людьми необходимо черпать ресурс. Откуда-то. Знать бы, откуда. На передышку ей дали десять минут, а потом зашла вторая группа, и все началось сначала.

Улица сделала еще один поворот, Мини Купер стал неспешно тормозить у тротуара, Диана крутанула руль и въехала во двор Мастерсов. Заглушила мотор, зевнула и ткнулась лбом в рулевое колесо. Спать, как же хотелось спать. Все из-за дурацкой бессонницы и кучи ненужных мыслей в голове. Кто же знал, что за такой короткий период накопится столько хороших и от того тягостных воспоминаний? По ночам сон исчезал. Глаза были открыты широко и рассматривали черный потолок. Уснуть удавалось только под утро, да и то не слишком крепко. Когда Элизабет вставала и собиралась на работу, она, сама того не зная, будила Диди своими шагами, хлопками дверью и приглашением бабушки позавтракать.

Диану стала накрывать легкая дрема. Как плотное одеяло. Почему бы не выйти из машины и не подняться в дом? Диди не хотелось. Не хотелось видеть бабушку, потолок в «звездах», завешенный простыней закат. После двух часов танцев в крови должны были прыгать эндорфины, но видимо даже они не способны заглушить чувство потери и ненужности.

Стук в стекло заставил Диану дернуться и вскинуть голову. Плотное одеяло не захотело исчезать просто так, поэтому ей пришлось еще несколько раз моргнуть, чтобы прогнать пелену перед глазами. Повернувшись, Диана увидела в окно тощую девичью фигурку, переминающуюся с ноги на ногу. Что она здесь делает?

— Привет, — вяло улыбнулась Диди, открыв дверь и поставив ноги на землю.

— Вы там спали? — выгнула брови Келли.

— Мой двор. Хочу и сплю.

Диана вышла из машины, хлопнула дверью и нажала на брелок.

— Вы не уехали, — пробормотала девчонка, рассматривая Диди так, будто впервые видела.

— В смысле? Уехала. И вернулась.

— Я думала, вы навсегда.

Пришла очередь Дианы выгибать брови.

— Да? — спросила она, поднявшись на крыльцо. — С чего бы? И ты же здесь, значит пришла ко мне.

Келли семенила следом, спрятав руки в карманы.

— У вас была сумка, будто вы переезжаете. Я пришла за краской, думала мне ее передаст… кто-нибудь.

— А-а… — Диана вошла в дом, приглашающе оставила дверь открытой. — Вот я и отдам, — бросила она через плечо.

— Так вы не уезжаете?

— Не сейчас. Может, позже. Через несколько недель.

Они молча поднялись на второй этаж и прошли в комнату. Диана подошла к шкафу с оторванной дверцей, достала из него обувную коробку с художественным инвентарем, развернулась к Келли.

— Вот, — пробормотала она, протягивая коробку.

— Ага, — в тон ей ответила девочка, подхватила ношу и прижала к себе. — А куртка?

Да, еще же куртка. Она лежала сложенной в том же шкафу, но на другой полке. Рядом с вещами самой Дианы. От одной мужской куртки вся одежда, находящаяся рядом, пропахла мятой. Диди заметила это не сразу. А когда заметила, упала носом в аккуратную стопку и простояла так минуту или две. Как больная фетишиста.

— Точно, — Диана щелкнула пальцами и крутанулась на пятках — Куртка.

Она сделала вид, что перебирает одежду в поисках нужной вещи. Зачем? Можно купить пару веточек мяты и положить в шкаф, эффект будет тот же, а то и лучше.

Но это будет просто мята. Не та мята.

— Как дела? — спросила Диана, все-таки вытянув вещь с полки.

Чтобы что-то спросить, а не стоять в тишине. Ей было совсем не интересно, как дела. Абсолютно. И как дела у «папы» тоже. Это просто вопрос, ничего не значащий.

— Неплохо, — пожала плечами Келли. — Папа только какой-то мрачный. Срывается не по делу.

Она ведь не спрашивала про Рича. Девочка сама заговорила. Все в порядке. Передавая куртку из рук в руки, Диана невесело хмыкнула.

— А раньше срывался по делу?

— Как ни странно, да, — ухмыльнулась девчонка. — Ну то есть, мне это не нравится, но он бывал прав. А в последнее время то музыку требует выключить, то к Марго не пускает… Недавно в мастерской устроил погром. Сказал, что у него картина не получилась и он психанул. Извинялся. А потом снова приказал выключить музыку. И ушел курить на крыльцо, — Келли тяжело вздохнула и вышла из комнаты. — С ним становится невозможно жить. Переходный возраст у меня, а бесится он.

Рич снова курит? Это… интересно. Не стоит, конечно, обращать внимание на такую мелочь. Всего лишь курение. Многие люди курят.

— Не расстраивайся, — попыталась подбодрить Диана, спускаясь за девочкой по ступенькам. — У всех бывает. Всем людям иногда нужно психовать.