Однажды она уселась перед Кетрин в гостиной и попыталась соблазнить ее поездкой на бал у Макфорлендов.

— Кетрин, ты просто не представляешь себе, как там будет весело! В самом деле! С тех пор как началась война, город просто переполнен очень интересными людьми, многие из которых увлекательные рассказчики и обаятельные джентльмены.

Кетрин улыбнулась, чтобы поддержать разговор. Она не слушала Анжелу.

— На прошлой неделе, например, прибыл в наш город исключительно очаровательный капитан третьего ранга. Его прикомандировали к военно-морской базе. Он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела в своей жизни, — в глазах Анжелы появились искры страсти, она находила капитана третьего ранга крайне привлекательным, и ей казалось, что он также не обделил ее вниманием.

— В самом деле? — пробормотала Кетрин, и Анжела пустилась в подробное описание своего фаворита.

Из ее болтовни Кетрин не услышала ни единого слова.

— …он из Мериленда, — сказала Анжела. Кетрин встрепенулась, очнувшись.

— …у него обаятельные манеры и южный акцент. Я дразню его, утверждая, что он разговаривает, как мятежники. Ты должна с ним познакомиться, Кетрин. Тебе он понравится, я не сомневаюсь.

Сердце Кетрин уколола острая боль. Ей не хотелось бы знакомиться с этим офицером. Она думала, что умрет, если услышит медленное протяжное произношение, как у Мэттью.

— Как его звут? — спросила она безо всякого интереса.

— Клянусь, Кетрин, ты не слышала ничего из того, что я рассказывала! Я же говорила тебе, его зовут Джейсон Форрест!

Словно по заказу в этот момент в гостиную вошел дворецкий с визитной карточкой на серебряном подносе.

— Капитан третьего ранга Форрест просит позволении видеть вас, мадам, — объявил он.

— Введите его, Дженсон!

Анжела возбужденно обратилась к Кетрин:

— Какая удача! Он! У тебя будет возможность с ним познакомиться!

Да, какая удача, тупо повторила про себя Кетрин. Она поднялась с кресла, лихорадочно придумывая предлог, чтобы скрыться, когда вдруг дверной проем загородила высокая фигура в синем мундире. Кетрин взглянула на вошедшего, и вязание выпало у нее из рук, одна спица покатилась по ковру прямо к нему под ноги.

Мэттью!

Глава 16

Анжела изумленно разглядывала свою кузину. Почему она ведет себя так странно? Два ярко-красных пятна выступили на скулах Кетрин, и она пристально смотрела на гостя, словно видела призрак. И капитан третьего ранга Форрест тоже повел себя очень странно. Удивление, радость и возбуждение мгновенно смешались на его лице, а затем исчезли под обычной обворожительной маской легкой иронии. Он наклонился, чтобы поднять спицу и, пройдя по комнате, подал ее Кетрин. Их руки соприкоснулись, Кетрин задрожала.

— Из-извините меня, — заикаясь, проговорила она. — Вы… испугали меня.

— Конечно! — его голос звучал ласково. — Но, пожалуйста, вы не должны убегать, словно вспугнутая лань.

— Нет, конечно, нет, — сказала Кетрин с нервным смешком.

Ей хотелось подкинуть к потолку вязание и пуститься в сумасшедший пляс по комнате, броситься ему на шею и утопить его в поцелуях, истерически хохоча. Мэттью жив! О Боже, он жив! Какая разница, что он тут делает и почему переоделся в чужую форму морского офицера враждебных ему вооруженных сил! Главное, он здесь живой и невредимый! Это было невероятно. Она готова была заплакать от немыслимого счастья.

Анжела почувствовала раздражение. Что же это такое? Кетрин сияет ярче солнца, в глазах — странный блеск! Нужно сказать этой простофиле, что нельзя выставлять напоказ свои чувства! Любой мог бы сказать, что очаровательный капитан сразил ее наповал. Это просто неприлично, так пожирать его глазами! А почему Джейсон Форрест не сводит глаз с этой неуклюжей старой девы? Анжела предположила, что он пришел как раз для того, чтобы своими чарами выманить ее кузину из раковины, куда она спряталась, словно улитка, но не было совершенно никакой необходимости заходить ему так далеко!

Прелестная миссис Ван дер Брайз попыталась представить их друг другу и переключить тем самым внимание на себя.

— Кетрин Девер, — повторил он, его язык медленно тянул звуки. — Какое восхитительное имя! Вы француженка?

— О Боже, нет! Родилась и выросла в Бостоне, — проговорила она, стараясь придать своему голосу светскую легкость.

Она немедленно должна прийти в себя и опомниться, иначе Анжела заподозрит что-то неладное.

— Ах, Бостон! Прелестный город, — сказал он серьезно, поблескивая, однако, озорными глазами.

— Так вы бывали там? — ответила Кетрин дьяволятам в его глазах.

— О, да! Я лишь сожалею, что не имел удовольствия в Бостоне познакомиться с вами.

— Вне всяких сомнений, вы были слишком… — она помедлила, ее губы дернулись в улыбке, — слишком прикованы цепями к тому делу, которое было у вас под руками, чтобы еще заняться светскими пустяками.

На его лице появилась двусмысленная улыбка:

— Я и в самом деле был страшно занят, мисс Девер. Видите ли, в то время я реквизировал для военных целей корабли и всевозможные припасы.

— Капитан Форрест, вы никогда не рассказывали мне, что бывали в Бостоне, — обиженно надула прелестные губки Анжела, она чувствовала себя так, будто эти двое разговаривали на незнакомом ей иностранном языке.

Мэттью одарил ее своим неотразимым взглядом и произнес:

— Это как-то не приходило мне в голову. Когда я рядом с вами, ваша красота затмевает все мои мысли.

— Я не сомневаюсь, капитан-лейтенанту… простите, капитану третьего ранга Форресту довелось побывать во многих местах, — сказала Кетрин.

Он наклонил голову в знак согласия.

Случалось вам навещать Англию, капитан? — продолжила игру Кетрин.

— Много раз. Я нахожу Англию очаровательной страной.

— М-да, изысканная публика.

— Сколько интересных достопримечательностей, и даже неподалеку от порта!

— Причудливая старинная архитектура!

Кетрин испытывала огромный душевный подъем.

Она была на седьмом небе от счастья. Мэттью был жив и чертовски хитро сейчас ей улыбался, перекидываясь с ней фразами, чуть ли не провоцировавшими ее разоблачить его. Ей хотелось откинуть назад голову и засмеяться, так, как она не смеялась уже века. Она лукаво улыбалась ему, подзадоривая его, и с удовольствием заметила, как сжались его челюсти. Она знала, что это значило. Он желал ее! Она была прекрасна, она владела собой, она была прежней Кетрин. Она была ему превосходным партнером в игре, где выигрывал каждый из них, а проигрыш все равно оборачивался выигрышем.

— Миссис Ван дер Брайз, — сказал Мэттью с шутливым укором, — вы никогда не говорили мне, как прелестна ваша кузина. А ну, признавайтесь-ка, почему вы ее прячете?

— О, капитан! — смех Анжелы прозвучал несколько ломко. — Дело в том, что Кетрин отказывается куда-либо выходить. Вы знаете, она помолвлена.

— Кузина Анжела, да это же было сто лет назад! — насмешливо запротестовала Кетрин.

— Несчастный мужчина, — сочувственно пробормотал Хэмптон. — Но теперь, когда с этим покончено, вам больше не следует отказываться от приглашений.

Губы Кетрин медленно раздвинулись в улыбке, и она увидела, как в ответ, незаметно для Анжелы, расширились глаза Хэмптона.

— Возможно, — сказала Кетрин, — вы правы.

— Тогда позвольте мне пригласить вас на бал Макфорлендов завтра вечером.

Едва Анжела открыла рот, приготовившись сказать, что Кетрин только что наотрез отказалась идти на бал, как Кэтрин отчетливо произнесла:

— О, да! Я как раз предполагала принять это приглашение.

Анжела уставилась на нее с открытым ртом, и Кетрин с трудом удержалась от совета кузине закрыть рот.

— Ну что ж, тогда до завтра, — сказал гость, вставая. — Боюсь, я должен сейчас распрощаться с вами.

Они запротестовали из вежливости, и он выразил свое крайнее сожаление, но остался тверд. Хэмптон склонился над рукой Анжелы, а затем и Кетрин, его губы слегка дотронулись до ее кожи, однако одного этого оказалось достаточно, чтобы восхитительная дрожь пробежала по всему ее телу.

Мэттью жив! Когда он ушел, Кетрин вылетела из гостиной, даже не взглянув на свою ошеломленную кузину. Позвав Педжин, она побежала в свою комнату, на бегу вынимая заколки из волос. В комнате она мигом скинула с себя свое блеклое платье.

— Мисс Кетрин, что… — Педжин остановилась в дверях, потеряв дар речи при виде своей хозяйки, на которой была лишь одна сорочка, а волосы ниспадали на плечи роскошными волнами, лицо же ее сияло радостью.

— О, Педжин! — Кетрин обняла ее и протанцевала ней по комнате. — Педжин, он не умер! Он жив! И завтра вечером я иду на бал.

— Да кто? О ком вы? Вы что, имеете в виду капитана Хэмптона?

— Конечно! Кого же еще! Педжин, нам обязательно нужно придумать мне сногсшибательную прическу. И давай-ка избавимся от этого платья! Сожги его, сделай с ним что угодно, мне все равно! Приготовь мои новые платья. О, Педжин, я так взволнована, что едва могу дышать.

— О, мэм, но что же он тут делает?

— Понятия не имею, да мне и безразлично! Он расхаживает в форме капитана третьего ранга нашего флота, скрываясь под именем Джейсона Форреста. И, Пег, если ты скажешь хоть единой душе об этом, я убью тебя. Я предупреждаю совершенно серьезно! Ни одному человеку, ни одному слуге!

— О, нет, мэм, никогда! — Педжин светилась радостью сопереживания.

Кетрин идиотски улыбалась своему отражению в зеркале в то время, как Педжин делала ей прическу. Жив! Мэттью жив, и он здесь! Она видела его! Видела его улыбку, его темно-серые глаза, его загорелые сильные руки. Он дотронулся до ее руки, он сидел напротив нее близко… достаточно было сделать два шага. Он был жив! Кетрин чувствовала себя высоко парящей в небе чайкой.

Ее мысли были в совершеннейшем беспорядке и бессвязны. Она не могла размышлять. Она могла лишь чувствовать. Мир вдруг сделался ярким, красочным, солнечным. Она хотела надеть одно из своих шикарна новых платьев и танцевать в объятиях Мэттью на балу. Она хотела быть для него красивой. И она будет красивой! Она уже чувствовала себя красавицей. Он вновь станет желать ее! Кетрин заставит его желать себя! Oни начнут все заново, забудут все, что было, и она станет завораживать его и обольщать, пока он не заберет ее и вновь не овладеет ею.