– Тогда почему же ты заплакала в тот раз? – опешил я от такого ответа. «Да что же, черт побери, твориться у нее в голове?!»

– Просто я тоже наблюдала за тобой все это время. Я видела, твое отчуждение и очень хотела заговорить, но не решалась подойти. Не хотела привлекать к тебе ненужного внимания со стороны одноклассников. А когда нам все же выпала возможность поговорить наедине, я все сразу же поняла. Осознала всю ту боль, тоску и одиночество, что ты хранил в себе все эти годы, и от этого мне стало так грустно, что я непроизвольно заплакала.

«Все-таки, она действительно ангел, который спустился с небес на землю, дабы спасти души грешников, что волочат на ней свое жалкое существование», – подумал я, отвечая на свой давний вопрос

– Так зачем же ты позвала меня сюда?

– Я хотела послушать твою историю. Знаю, звучит довольно надменно, ведь мы толком даже и не знакомы, но я, правда, хочу помочь тебе, поэтому расскажи мне, что послужило причиной становления твоих убеждений в отношении других людей, – сказала она и улыбнулась, как и тогда, при первом своем появлении в нашем классе. И моей жизни.

Ох, эта ее улыбка… Я подумал, что попроси она так же гору, что встала у нее на пути, дать ей возможность пройти, то та в мгновение ока раскололась надвое, освобождая ей дорогу. Ну, а куда мне тягаться с горой, поэтому я решил рассказать ей все. Рассказать о своем детстве и своих притворных родителях, что послужили фундаментом той стены, которой я отгородился от всего мира. Когда я закончил свою историю, лицо Мередит выглядело довольно печальным, и она, сочувственно, произнесла:

– Бедняжка. Ты просто слишком рано повзрослел.

– Тогда что мне делать, Мередит? Сможешь ли ты мне помочь? Сможешь ли ты заставить мое сердце петь? Сможешь ли разжечь во мне снова огонь?

Услышав это, Мередит снова рассмеялась.

– Это же строчки из той песни, которую так часто крутят на местной радиостанции, разве нет? Зачем же ты так драматизируешь?

После таких слов, я почувствовал себя идиотом.

– Просто мне нравится эта песня, да и ситуация показалась мне подходящей, – смущенно проворчал я. – Ну так что? Сможешь или нет?

– Смогу, – утвердительно сказала она. – Встретимся завтра на этом же месте, после уроков. И возьми с собой сменную обувь.

***

На следующий день мы снова встретились в парке возле старого фонтана. Я хотел было спросить у Мередит, что же такого она придумала, но не успел и открыть рта, как она взяла меня за руку и повела по направлению аллеи.

Выйдя на нее, мы оказались в центре оживленной улицы. Люди брели по ней, поглощенные своими мыслями и совершенно не обращали на нас никого внимания. Растворившись среди них, мы побрели вверх по тротуару. Преодолев примерно 2 квартала, мы завернули за угол дома, расположенного в конце переулка. Пройдя еще несколько метров, мы остановились у железного забора. За забором располагалось, потрепанное временем, двухэтажное здание.

Я узнал это здание. То был детский приют, фотография которого красовалась на тех самых листовках. Я был в растерянности, недоумевая, зачем она привела меня сюда. На мой вопрос Мередит лишь загадочно улыбнулась и жестом пригласила меня пройти внутрь.

Отворив двери приюта, мы попали в прихожую. Глядя на полки, заставленные грязной обувью, я понял, что для чего нужна была сменка. Переобувшись, мы проследовали в следующую дверь.

Она вела в узкий коридор, в конце которого нас встретила женщина на вид лет 40 – 45. Она обладала приятной внешностью, однако возраст все же брал свое, и на ее лице кое-где проступали морщины, а в копне черных волос, собранных на затылке в хвост, можно было разглядеть седые пряди:

– Это тот друг, о котором ты говорила? – спросила она Мередит, оглядев меня с ног до головы.

Мередит кивнула.

– Что ж, будем знакомы. Меня зовут Маргарет Винтрефол, – представилась женщина и, протянув мне свою руку, добавила: – Буду рада любой помощи.

Я, все еще не понимая гениального замысла Мередит, в свою очередь, тоже представился и пожал ее руку.

Маргарет пригласила нас проследовать за ней. По пути, из разговора с ней, я узнал, что Маргарет – владелица этого приюта, и что одна из его работниц приболела, поэтому им нужен был кто-то на замену, и Мередит порекомендовала меня.

Тем временем мы, минуя лабиринты коридоров, вышли в большой, залитый светом, холл, в котором весело играли дети. Их было не много, 6 человек, среди которых – 3 мальчика и 3 девочки.

Самому старшему, на вид, было лет 12. Возраст остальных колебался, примерно, от 6 до 10 лет. На девочках были надеты потрепанные временем платьям, а мальчики, в свою очередь, были облачены в мешковатую одежду, явно не подходящую им по размеру. На полу были разбросаны старые игрушки, некоторые из которых и вовсе были поломаны. В углу, около стены, стоял шкаф, полки которого пестрили разными книгами. Недалеко от него располагался старенький телевизор.

Заметив меня, дети притихли. Маргарет представила меня им и, сказав, что сегодня я буду помогать Мередит присматривать за ними, убежала на кухню готовить ужин. Мередит, в свою очередь, тоже решила покинуть меня, сказав, что ей нужно переодеться. Так и остался я стоять, один, в центре зала, под пристальным вниманием любопытных детских глаз.

Последний раз я разговаривал с детьми, когда сам был еще ребенком. С тех пор прошло уже много времени, поэтому я был совершенно растерян и не знал, что мне делать. Из замешательства меня выдернул высокий детский голос, явно принадлежавший одной из девочек:

– Дядя, не могли вы прочитать вот эту сказку?

Я перевел свой взгляд на нее. Девочка, лет 6ти, протягивала мне книжку, на обложке которой была изображена деревянная кукла, державшая в зубах орешек, а из темноты на нее глядели злобные маленькие крысиные глазки. Я знал эту сказку, ее мне мама раньше читала в детстве.

Взяв книгу в руки, я сел на стул, стоящий возле стены, раскрыл ее и начал читать. Дети сели на полу, подле меня. В какой то момент, в зал вошла Мередит, одетая в футболку, на которой красовался логотип какой то, неизвестной мне, группы, и джинсовые шортики, позволяющие оценить всю красоту ее длинных стройных ног. От неожиданности, я на секунду потерял дар речи, прервав чтение, на что она лишь игриво улыбнулась мне, присаживаясь на пол рядом с детьми.

Читать стало сложнее, потому как почти все мысли были заняты видом её прекрасных ножек, но, сделав над собой усилие, я все же дочитал книжку до конца. Дети, поблагодарив меня, разбежались по комнате в поисках нового развлечения, оставляя меня и Мередит наедине.

– Не такой уж ты и ангел, если бросила меня одного с незнакомыми детьми, – с нотками укоризны произнес я.

Она рассмеялась.

– Ангел? Так ты обо мне думаешь?

Я слегка смутился.

– Я уже начинаю в этом сомневаться.

– Ладно, ладно, прости меня. Просто мне показалось, что ты сможешь найти с ними общий язык, – сказала Мередит. – И, как видишь, я не ошиблась.

– Мы просто читали вместе книжку. Не думаю, что нашел с ними общий язык.

– Но ведь ты мог им отказать, разве нет?

– Мог, – согласился я.

–Но, все-таки, не отказал. Ты откликнулся на их просьбу, а значит, вы достигли взаимопонимания. По-моему, это вполне подходит под определение "найти общий язык". Или я не права?

Аргумент Мередит был, словно стальной таран, противостоять которому у меня не было ни желания, ни необходимости. Поэтому я просто кивнул и поспешил сменить тему. Потому что мою голову не покидал другой вопрос, беспокоивший меня все это время:

– Почему ты так одета?

–Потому что это моя повседневная одежда. Я всегда хожу в ней по дому.

"Стоп, стоп, стоп, стоп, – пронеслось у меня в голове, – дому? Что это все значит?". Но не успел я озвучить свой вопрос, как Мередит продолжила:

– Ох, прости, я же не сказала тебе, я здесь живу

– Как живешь? Ты тоже воспитанница этого приюта? – удивленно спросил я.

– Не совсем. Тетушка удочерила меня после смерти моей мамы, когда мне было 9 лет. Так что, официально, я считаюсь ее дочерью. Но это не имеет никакого значения, потому что она любит нас всех одинаково, как своих родных. Это очень хороший и заботливый человек, – тепло произнесла Мередит.

– А что насчет твоего отца?

– Я никогда не знала его. Он бросил семью еще до моего рождения. И, до сих пор, его местоположение мне не известно.

Я был в растерянности. Как, несмотря на все те невзгоды, что с ней случились, Мередит могла продолжать так улыбаться?

Думая об этом, мои проблемы показались мне мелочными и незначительными. Я почувствовал себя слабаком, который, раз столкнувшись с суровой реальностью, поспешил забиться в самый дальний и темный угол, не желая ничего предпринимать. Мне стало немного стыдно.

– Фред, Пит, перестаньте задирать Мэри! – нарушил мои мысли строгий голос Мередит. – Отдайте ей куклу, немедленно!

Я решил посмотреть, что происходит. Двое мальчиков, судя по всему близнецов, так как внешне они были практически идентичны, перебрасывали над головой девочки, той самой, что попросила меня прочитать книжку, тряпичную куклу, а она, прыгая изо всех сил, пыталась поймать ее. Но так как близнецы были гораздо выше нее, все ее попытки вернуть себе куклу были тщетны.

– Если вы сейчас же не вернете куклу, то останетесь сегодня без ужина!

Похоже, перспектива лечь спать с пустым желудком, совсем не прельстила близнецов, поэтому они поспешили как можно скорее ретироваться.

Мэри подняла куклу, отряхнула ее и прижала к себе. Было заметно, что она еле сдерживается, чтобы не заплакать, но Мэри упорно сопротивлялась этому. "Она вырастет сильным человеком", – отметил я про себя.

– Прости за это беспорядок, – сказала Мередит уже своим привычным спокойным голосом. – Они не плохие, на самом деле, просто не знают, как подступиться к Мэри, потому что она больше предпочитает проводить время в одиночестве, поэтому все частенько оборачивается так.