Виктория Коннелли - Уик-энд с мистером Дарси

Надо помириться с ней. Как это сделать, Уорвик представления не имел и, уж конечно, не мог решить сейчас, пока не выпьет кофе. Поэтому он вышел из комнаты Кэтрин и отправился вниз в поисках завтрака.

Первым, кого увидел Уорвик, спустившись в холл, был дворецкий Хиггинс.

– Доброе утро, – начал Уорвик. – Мисс Спаркс благополучно доехала до отеля вчера вечером?

Хиггинс кашлянул.

– Боюсь, мадам была не в таком состоянии, чтобы куда-либо ехать, сэр.

– Что значит – не в таком состоянии? Так она еще здесь? – в ужасе воскликнул Уорвик.

– Здесь, сэр. Мы решили, что лучше всего будет уложить ее спать, поэтому постелили ей в Западной гостиной.

– Можно с ней увидеться?

– Разумеется, сэр. – Хиггинс жестом указал в сторону бокового коридора. – Я принесу вам кофе, сэр.

– Спасибо, – поблагодарил Уорвик. – Сейчас это именно то, что нужно.

Надя, точно так же, как вчера Джейс, спала на диване, укрытая толстым пуховым одеялом. Уорвику не хотелось ее будить, но в то же время его одолевало непреодолимое желание схватить ее и трясти до тех пор, пока у нее не оторвется голова.

– Надя! – позвал он.

Ответа не было.

– Надя!

Из-под одеяла послышался негромкий стон, затем на Уорвика уставилась пара мутных покрасневших глаз. Внешность Нади сейчас могла шокировать кого угодно, только не Уорвика: он уже много раз видел ее после бурных попоек. Волосы стояли дыбом, отчего голова напоминала цветок чертополоха, губная помада смазалась, вокруг рта красовалось алое пятно. Вид был устрашающий.

– О, моя голова! Моя бедная голова! – пожаловалась она.

– Твоя голова? Ты стонешь из-за своей головы? А как насчет моего сердца, Надя?

Она слегка растерялась:

– А что у тебя с сердцем, Уорвик? Ты болен?

– Нет, я не болен, – отрезал он. – Это было иносказательное выражение.

– Пожалуйста, не надо больше иносказательных выражений. Сейчас для этого еще слишком рано. Мне нужно выпить кофе.

– Мне тоже, – буркнул Уорвик. – Хиггинс сейчас принесет.

– Это тот симпатичный дворецкий?

– Симпатичный? Да ему, наверное, семьдесят лет!

– О боже, – пробормотала Надя. – Однако после нескольких коктейлей он показался мне симпатичным.

– Надя!

– По-моему, я с ним заигрывала вчера.

Уорвик в отчаянии уронил голову на руки:

– Я до сих пор никак не могу поверить, что ты все выболтала.

Надя отбросила одеяло и села.

– Извини, – сказала она. – Понятия не имею, что на меня нашло.

– Спиртное! – крикнул Уорвик. – Вот что на тебя нашло! Ты разве не знаешь, в кого превращаешься, когда выпьешь? Бога ради, Надя, ты просто ходячий кошмар. Ты постоянно делаешь такие вещи, о которых потом жалеешь.

– Да? Правда? Я все рассказала?

Видимо, эта мысль расстроила ее всерьез.

– Да!

Она положила руку на локоть Уорвику.

– Ну, может быть, это и к лучшему. Я хочу сказать, все равно это стало бы известно рано или поздно, правда?

– Лучше бы поздно, – буркнул Уорвик.

– Она показалась мне такой милой девушкой.

– Она и была милой девушкой, и тут появилась ты и все испортила!

– Ничего я не испортила, – возразила Надя. – Тебе просто нужно все ей объяснить.

– Она не станет меня слушать.

– Может быть, сейчас послушает – утро вечера мудренее.

– Она вчера уехала домой.

– О! – только и ответила Надя.

Какое-то время они сидели в молчании. Надя искала глазами свои туфли.

– Я полюбил ее, на самом деле полюбил, – прошептал Уорвик.

– О Уорвик!

– И теперь не знаю, что мне делать.

В гостиную вошел Хиггинс с подносом, на котором стояли две чашки крепкого черного кофе.

Надя оглянулась, тут же покраснела до корней волос и быстро отвела взгляд. Хиггинс поставил поднос на стол.

– Ваш кофе, – объявил он, что было совершенно излишне.

И Уорвик заметил, что щеки старого дворецкого слегка порозовели.

Робин нарочно принимала душ и одевалась дольше обычного. Сегодня она в последний раз проснулась в Кедровой комнате и в последний раз любовалась видом на зеленую лужайку.

Она надела красное платье, приколола к нему серебряную брошь в виде лошадки и села у окна, глядя на конюшню. Отсюда была видна только башня с часами, но ее охватило почти непреодолимое желание броситься туда и в последний раз увидеть Дэна.

– Но я уже попрощалась, – сказала она себе, поднимаясь, выкатила чемодан на лестничную площадку, окинула спальню грустным взглядом и отправилась вниз, завтракать.

Спустившись с лестницы, Робин услышала голоса, доносившиеся из бокового коридора, затем в холле появился Уорвик.

– Кэтрин уехала, Надя, и она больше не вернется.

– Ну и что тут такого, все равно сегодня пришлось бы уезжать. Не вижу никакой проблемы.

Робин заметила взъерошенную женщину, выходившую из коридора следом за Уорвиком.

– Робин! – удивленно воскликнул он.

– Кэтрин уехала? – повторила Робин. – Но почему?

– Почему? – взволнованно повторил Уорвик. – Спроси у этой женщины!

– О, пожалей меня, не надо опять начинать! У меня голова раскалывается!

– Это все из-за того, что ты притащилась сюда, Надя. Если бы ты не приехала, не напилась, как всегда, и не начала болтать языком…

– Она все равно узнала бы рано или поздно, – упрямо повторила Надя.

Робин в полном недоумении переводила взгляд с Уорвика на незнакомую женщину:

– Что узнала? Почему Кэтрин уехала?

В холле появились люди, спускавшиеся к завтраку.

– Кэтрин уехала? – переспросила Роберта, подходя к Робин вместе с сестрой. – И даже не позавтракала?

– Она уехала вчера вечером, – объяснил Уорвик.

– Но почему? – удивилась Роуз.

– Потому что узнала правду, – вмешалась Надя.

– Надя, заткнись сейчас же!

– Ой, Уорвик, ведь все уже знают! Какой смысл скрывать?

– Что скрывать? – спросила Роберта.

Надя сделала глубокий вдох:

– Уорвик на самом деле – Лорна Уорвик.

– О боже! – вскричал он таким голосом, словно в него выстрелили из ружья.

– Лорна Уорвик? – повторила Робин. – Ничего не понимаю. Как ты можешь быть Лорной Уорвик? – обратилась она к нему.

– Это его псевдоним, глупая! – объяснила Надя. – Он пишет под женским именем.

Уорвик даже открыл рот от изумления:

– Ну уж если ты начала, почему бы не сообщить об этом всему свету? Напечатай обо мне на первой странице «Таймс»!

– Лорна Уорвик? – Дорис Норрис, которая только что появилась в холле в компании миссис Сомс и еще полудюжины гостей, поспешила к ним. – Он Лорна Уорвик?

– Ну конечно он! – воскликнула Надя, очень довольная собой. – Между прочим, это была моя идея.

– Твоя идея? – вырвалось у Уорвика. – Ничего себе! Я прислал тебе свой первый роман под именем Лорны. Ты и понятия не имела, что я мужчина, пока мы не встретились вечером в ресторане.

– Разумеется, я сразу догадалась, – густо покраснев, пробормотала Надя.

– Лорна Уорвик? – повторила Дорис Норрис, перекрывая их голоса. – Он Лорна Уорвик?

– Так они говорят, – сказала Роберта.

– Ну и дела! – всплеснув руками, прокудахтала Дорис. – Я сейчас же сбегаю за своими книгами и выпрошу у нее автограф, то есть у него!

Холл вдруг наполнился восторженными возгласами и топотом ног по лестнице.

– Это Лорна Уорвик!

– Кто?

– Он! Тот парень, Уорвик!

Теперь секрет Уорвика действительно узнали все, и, прежде чем он сумел спастись бегством, вокруг него образовалась настоящая свалка: поклонники протягивали ему книги и просили автограф.

– Я купила пять штук! – объявила Дорис, тыча ему под нос стопку ярких книжек в мягкой обложке. – Напишите «Дорогой Дорис». И еще я хочу с ним сфотографироваться. Вот мой фотоаппарат, Роуз, снимите нас, пожалуйста.

Уорвик был окружен. Пути отступления отрезаны. Читатели, от которых он так долго прятался, наконец-то получили свое.

Надя сбежала быстро и незаметно, воспользовавшись нашествием фанатов. Дейм Памела, которую известил о происходящем сбитый с толку Хиггинс, наконец-то пришла Уорвику на помощь и забрала его с собой в личный кабинет, где они смогли спокойно позавтракать.

– Боже мой! Никогда здесь не было такого суматошного уик-энда, – вздохнула она. – Эта комната наконец-то пригодилась.

Уорвик присел на диван, не зная, куда деваться от смущения.

– Вы у нас, оказывается, темная лошадка? – улыбнулась дейм Памела. – Должна сказать, я поражена.

Он пододвинулся к краю дивана и взял долгожданную чашку кофе.

– Дейм Памела, мне очень жаль, что так получилось.

Она зашикала и шутливо погрозила пальцем:

– В последние несколько дней все только и делают, что извиняются передо мной, – понятия не имею за что. Я развлекаюсь и веселюсь от души! Это самая лучшая из всех конференций по Джейн Остин!

– У меня такое чувство, что я всем испортил настроение, – пробормотал Уорвик.

– Что значит – испортили настроение? Всем очень понравилось ваше разоблачение! Они там, внизу, просто с ума сходили! Как будто перед ними раскрыли самый большой в мире секрет.

– Я ничего подобного никогда не хотел, – объяснил Уорвик. – Не люблю публичности. Мне совершенно не нужно внимание к моей особе.

– Да, не могу упрекать вас в том, что вы прятались от поклонников, – согласилась дейм Памела. – Иногда ужасно утомляют люди, которые все время гоняются за тобой с просьбами об автографе.

– Вот именно этого я и хотел избежать, – тяжело вздохнул Уорвик.

Дейм Памела сочувственно кивнула:

– Ну а теперь, пока вы не уехали, вы просто обязаны подписать мои экземпляры романов Лорны Уорвик. Вы знаете, у меня есть они все!

Робин сидела за своим столом в колледже, где работала… уже сама не помнила, сколько лет. Окно выходило во двор, на огромные мусорные баки, куда выбрасывали отходы из студенческого кафе. Дальше виднелся канал. Сегодня серо-зеленая вода казалась особенно мутной и грязной. Пейзаж не слишком привлекательный, но Робин не видела ни мусорных баков, ни мутного канала: она думала о другом месте, таком прекрасном, что даже белоснежный пляж на Сейшельских островах не выдерживал с ним никакого сравнения.