Катарина Макги - Тысячный этаж

Они доели, официант пришел забрать тарелки. Отец наклонился, чтобы взглянуть на счет. Эрис поблагодарила его и накинула шарф на плечи: внезапно ей стало зябко.

– В следующий раз мама обязательно придет, – пообещала она, хотя ей провести вдвоем с отцом целый вечер тоже было приятно.

– Эрис, – мягко проговорил он, – не уверен, что следующий раз будет.

– Что?

Мистер Коул опустил взгляд на скатерть. Мрачность на его лице могла иметь только одно объяснение.

– Эрис, мне понравилось общаться с тобой, правда. Я горжусь, что ты выросла такой красивой молодой особой. Ты очень похожа на маму в этом возрасте. – Мистер Коул напрягся. – Но я совру, если скажу, что эти новости не были для меня потрясением. Не уверен, что нам стоит встречаться в общественных местах.

Эрис стало нечем дышать.

– Почему? – выдавила она.

– Наши отношения… очень запутанные. Это усложнит жизнь мне, твоей матери и тебе самой.

– И вашей семье, – проговорила Эрис, когда осознание правды накрыло ее ледяной волной. – Вашей жене, Джейми и Леде.

Мистер Коул заморгал, потом признался:

– Что ж, да. Я не хочу, чтобы они узнали. Понятно почему. Надеюсь, ты понимаешь.

Да, Эрис понимала. Они с матерью были неприятным секретом, который он хотел сохранить в тайне.

– А теперь о финансовой стороне. – Мистер Коул перешел на деловой тон. – Я уже обо всем поговорил с твоей матерью, хотя она не совсем точно описала ваше отчаянное положение.

«Оно не отчаянное, – хотела сказать Эрис, повинуясь своей несгибаемой гордости. – Несмотря ни на что, мы справляемся».

– Я перечислю достаточную сумму на твой счет, как и на счет твоей матери, и буду платить вам ежемесячное содержание. Деньги уже переведены, если хочешь проверить.

Слегка потрясенная, Эрис пробормотала команду, открыла свой банковский счет и ахнула от количества нулей, которые выстроились там в ряд.

– Этого достаточно?

Нелепый вопрос. Более чем достаточно: хватит переехать повыше, даже купить новую квартиру, обновить гардероб. Чтобы жизнь стала совсем прежней. Эрис знала, о чем он спрашивает на самом деле: принимает ли она сделку. Обещает ли молчать. Скрыть правду даже от Леды. Особенно от Леды.

Он покупал ее молчание.

Эрис ответила не сразу. Она вглядывалась в лицо отца. Всю неделю она изучала его в поиске сходства, однако на этот раз пыталась прочесть его эмоции. Робость, покорность судьбе… возможно, симпатию к ней. Пока он молчал, она смотрела на свое отражение в его глазах.

Родной отец отрекался от нее. Это огорчило Эрис больше, чем она могла предположить. Она почувствовала себя одинокой, отвергнутой, обозленной.

Но самой сильной из ее противоречивых эмоций было чувство облегчения, что больше не придется жить в бедности.

Приняв решение, Эрис встала:

– Этого более чем достаточно. Спасибо вам, за шарф и за все остальное.

Мистер Коул кивнул, поняв ее слова.

– Прощай, Эрис, – мягко проговорил он.

Девушка повернулась и вышла из ресторана. Даже не попрощавшись с единственным отцом, который у нее остался. Итак, ее бросили два отца. Отличный повод посетить сеанс психотерапии.

Леда стояла возле ворот парка Хэксли на Первой авеню. Ее взгляд скользил по всей длине тихой улицы, засаженной деревьями. Девушка дрожала от перенапряжения. Идея встретиться в Хэксли принадлежала Россу: он всегда использовал это место и до того, как Леда оказалась в клинике.

Она сделала глубокий вдох и зашла в парк. Благодаря автоматическим датчикам старомодные железные ворота беззвучно распахнулись внутрь. На Леду нахлынули воспоминания. Как она приняла ксенпергейдрен и стала такой сосредоточенной, что переделала все домашние задания до конца учебного года. Как употребляла релаксанты и лежала здесь, на траве, разглядывая анимированные облака на потолке в надежде найти алгоритм. Как они с Кордом однажды приняли споук, после чего часами гонялись за комаром, а потом со смехом ввалились в его квартиру.

И вот она вернулась.

Хэксли считался лучшим парком верхних этажей, где можно было словить кайф. Располагался он в углу Башни, и в потолке находилась масса вентиляторов, иначе воздух бы там застаивался. Здесь не было детских площадок и малышни с нянями. Парк, на восточной стороне этажа, в основном занятой офисными помещениями, почти все время пустовал. Единственное людное место находилось возле окон: там теснились ресторанчики, кафе морепродуктов и французское бистро с видом на сады.

Но центральная дорожка парка была пуста даже вечером в пятницу.

– Ты где, черт побери? – тихо проговорила Леда, отправляя фликер Россу.

Внутреннее освещение Башни тускнело по мере того, как день клонился к завершению. От прохладного воздуха руки Леды покрылись гусиной кожей. Из-за централизованной системы вентиляции по периметру Башни температура была ниже, особенно в общественных местах, где некому было оплачивать расходы по электричеству. Леда обхватила себя руками, жалея, что не переоделась после школы. Она пришла сюда прямиком после подготовительного занятия к экзамену, не успев заскочить домой. Ей срочно требовалась доза.

Впереди находился сад с фонтаном, где рос четырехлистный клевер. И никого вокруг. Можно подождать Росса там, решила Леда, ступая балетками по гравию.

Вдруг Леда заметила знакомое лицо и замерла посреди дорожки.

Во французском ресторанчике, за толстой стеклянной витриной, выходящей на сады роз, сидел ее отец. Леде это показалось странным, ведь мама говорила, что сегодня он работает допоздна. Может, освободился пораньше… но кто это там с ним? Леда поднялась на носочки, вытягивая шею для лучшего обзора.

Он сидел в кафе с женщиной – определенно не матерью Леды. Даже не с женщиной, поняла она, разглядывая стройную фигуру. А с девушкой. Черт, она ненамного старше самой Леды.

И тут незнакомка тряхнула волосами – великолепной огненно-рыжей гривой. Леда узнала эти волосы, даже не видя лица. Ошибиться было невозможно.

Что, черт подери, отец делал там вместе с Эрис?

– «ЛипРид», – сказала Леда.

Она сосредоточилась на губах Эрис, желая узнать, о чем они говорят. В поле зрения появилось сообщение: «Помехи для чтения, необходимо приблизиться».

Леда все равно отказывалась верить в то, что видела. Конечно, этому найдется иное объяснение – ведь не закрутил же отец роман с Эрис. Наверняка есть другая причина, по которой они ужинают тайком от всех в пятницу вечером.

Леда с ужасом увидела, как Эрис потянулась через стол и что-то взяла у отца. Улыбнулась, потом поднялась, подалась вперед и поцеловала его. Каскад рыжих волос скрывал их губы.

Леда словно смотрела замедленную съемку. Ноги приросли к земле. Все еще улыбаясь, Эрис набросила на плечи шарф. Тот самый, который Леда видела в портфеле отца, – возмутительно дорогой, с алыми цветами.

Как слепая, Леда качнулась вперед. Ее замутило, хотелось кричать. Теперь все складывалось воедино: странное поведение отца в последние дни, его секреты от семьи.

Он крутил роман с Эрис Додд-Рэдсон. Точнее, Эрис Додд, как ее теперь звали.

– Леда?

– Ну наконец-то! – резко сказала она, торопливо направляясь навстречу Россу. – Где ты пропадал?

– Смотрю, у нас кто-то на нервах.

Росс был молодым парнем с густыми каштановыми волосами и столь красивым и невинным лицом, что, возможно, здесь не обошлось без пластической хирургии. Большие карие глаза, густые ресницы и зрачки, чуть расширенные из-за линз – или же из-за наркотических препаратов. Парень медленно разлепил глаза, словно борясь с сонливостью.

– Итак, у меня плохие новости. Ксенпергейдрен закончился.

– Что?

Именно это Леде было нужно – пачка ксенпергейдрена, чтобы мир перестал трещать по швам.

– Ты это серьезно?

Парень вздрогнул:

– Прости, я не…

– И что, черт подери, у тебя есть?

Росс открыл сумку и стал демонстрировать свой ассортимент:

– Значит, у меня есть Би-эф-экс, несколько «выстрелов наугад», релаксанты, которые, если честно, тебе пригодились бы…

– Я беру все, – оборвала его Леда.

Она выхватила сумку и стала рыться в содержимом.

– Ты же знаешь, здесь достаточно наркотиков для нескольких…

– Я же сказала, меня это не заботит! Я забираю все, ясно? – дико взвизгнула она. Росс ничего не сказал. – Кроме этого, – добавила она, возвращая знакомые черные пакетики.

Леда по опыту знала: не стоит употреблять некачественный споук, а судя по испорченным этикеткам, Леде вряд ли захочется лезть в голову к обладателю этих таблеток.

Росс кивнул и забрал споук, не сводя с нее взгляда.

– Может, все же возьмешь один? Бесплатно. Если будет неудачный трип, то тебе все равно до лампочки, так?

– Всегда ты так! – Леда закатила глаза, как в те времена, когда Росс снабжал ее лишь релаксантами.

«Похоже, я перешла в высшую лигу», – мрачно подумала она. Но пакетик споука оставила. От таких дорогостоящих подарков не отказываются.

Леда кивнула, оплачивая товар, потом сделала короткий жест, который можно было расценить как благодарность и просьбу оставить ее одну. Росс пожал плечами, принимая платеж, и сунул руки в карманы. Потом исчез.

Леда прижала к груди красный кожаный ранец – внутри ободряюще шуршали пакетики. Ей нужно было оттянуться, взлететь так высоко, чтобы из памяти стерся поцелуй между Эрис и ее отцом.

– Я так счастлива, что мама с папой уехали, – пробормотала Эйвери.

На выходные родители улетели на Гавайи, на чью-то свадьбу, и собирались вернуться только в воскресенье.

– Я тоже.

Атлас вытянулся позади девушки на диване, обняв ее одной рукой. Эйвери по-прежнему была в школьной форме, а Атлас лежал без рубашки, что ужасно отвлекало.

– Эйвс, я просто счастлив быть с тобой, – сказал он и легонько поцеловал ее в шею.