Катарина Макги - Тысячный этаж

Очки выглядели нелепыми и допотопными. Разве мама давным-давно не сделала операцию по лазерной коррекции зрения?

– Я носила их в колледже. – Каролина уныло пожала плечами. – Надеялась, они помогут мне сосредоточиться среди множества анкет.

Эрис уже забыла, что мама ходила на курсы в университет, до того как забросила учебу и переехала в Нью-Йорк.

– Что хочешь на ужин? – жизнерадостно спросила Каролина, словно предлагая дорогие суши или пиццу с черными трюфелями. – Я думала, может…

– Кто мой биологический отец? – прервала маму Эрис.

Этот вопрос удивил ее саму, но она не пожалела, что задала его: он все настойчивее крутился на задворках сознания, с того момента, как Эйвери затронула эту тему за обедом.

– Ах, – потрясенно выдохнула Каролина. – Я думала, ты не захочешь с ним встречаться.

– Может быть. Не знаю.

Мама внимательно посмотрела на Эрис, будто сомневалась в ее намерениях.

– Тогда я свяжусь с ним и все расскажу, – пообещала она. – Попробую.

До Эрис не сразу дошел смысл маминых слов.

– Хочешь сказать, он не знает обо мне?

– Все… очень сложно, ты же понимаешь.

– Нет, не понимаю!

– Эрис…

– Ты всем врала! Поэтому я хочу встретиться со своим настоящим отцом! Мне нужен хотя бы один нормальный родитель, а от тебя я этого не дождусь!

Мама вздрогнула.

– Я не хотела, – ответила она слабым, надломленным голосом, но Эрис уже направилась в спальню.

Девушка не знала, почему так сильно расстроилась из-за того, что настоящий отец не подозревал о ее существовании. Эрис казалось, что, наряду с потерей отца, Корда, всей своей жизни, она не сможет вынести еще и это.

Сейчас она чувствовала себя чем-то вроде мусора, который бесцельно гоняли по полу дети на сто третьем. Ненужной и бесполезной, отвергнутой всеми.

Ватт бежал по лесу. Ноги стучали по упругой черной дорожке из полирезины. В ушных антеннах громыхала электронная музыка. Он уже сто лет не был в парке Редвуд. И столько же не выходил на пробежку, если не считать редких уличных матчей по футболу. В последнее время он больше увлекался боксом. Но, встретив на прошлой неделе на «Арене» Эйвери, бегал каждый день. Чтобы привести себя в форму, твердил он, хотя почему-то придерживался маршрута, который отмечала в ленте Эйвери.

Ватт не привык так изощряться из-за девчонки, но понятия не имел, как еще поступить. Он не мог забыть Эйвери: пару раз отправлял ей фликеры, она отвечала, но разговор не выходил за рамки дружеской болтовни. Даже Надя не знала, что ей сказать, тем самым разжигая интерес Ватта. Всю неделю он следил за лентой новостей Эйвери – обычно он оставлял это Наде, но сейчас ему хотелось сделать все самому. Эйвери была удивительной девушкой. Ватту нравилось наблюдать за ходом ее мыслей. Работа ее сознания восхищала.

Не говоря уж о ее красоте. Ватт изучил историю Эйвери и узнал, что родители создали ее в лаборатории из комбинации своих ДНК. Надеяться на взаимность было безумием. На что мог рассчитывать парень с низов, если дело касалось самой красивой девушки на планете – которая еще и жила на верхушке мира? Наверняка десятки парней, выше или богаче Ватта, каждый день приглашали Эйвери на свидание.

Однако ни у кого из них не было Нади.

Деревья впереди поредели, и Ватт набрал темп, следуя за черной полоской дорожки, что огибала широкое озеро-иллюзию. Вода в нем не была настоящей, зато сосны вокруг росли настоящие: корнями они уходили глубоко в нижележащие сельскохозяйственные уровни, а макушки устремлялись ввысь. Ватт сделал глубокий вдох, наслаждаясь приятной болью в лодыжках. В воздухе стоял густой аромат сухой хвои. Неудивительно, что Эйвери здесь нравилось. Номинально парк Редвуд был открыт для всех желающих, но из-за его расположения – находился он в дальней стороне восемьсот одиннадцатого этажа, на частной линии лифтов – в основном сюда приезжали люди с верхов.

«Знаешь, где сейчас Атлас?» – появилось на линзах входящее сообщение.

«Вот маньячка!» – сказал Ватт Наде, когда она определила местоположение Атласа и переслала его Леде. Хотя какое ему дело. Благодаря безумию Леды он пополнил сберегательный счет в колледже на семьсот нанодолларов и накупил обновок для Зары и Амира.

«А ты чем лучше?»

«По крайней мере, я не отслеживаю Эйвери постоянно, как делает Леда с Атласом», – сердито подумал Ватт.

«Могу организовать взлом, если захочешь».

Ватту стало стыдно. Надя была права: нужно покончить с этим и пойти домой.

И тут он увидел Эйвери.

Она бежала по дорожке ему навстречу, в лимонно-зеленой футболке и спортивных штанах цвета хаки. Даже сейчас она выглядела элегантно, по одному плечу небрежно струились волосы.

В паре метров от Ватта девушка заморгала, узнав его.

– Привет, – выдохнула она и замедлила шаг. – Ватт, верно?

Ватт вдруг огорчился, что она не думала об их встрече на «Арене» так, как он. Очевидно, и фликеры не произвели должного впечатления. «Может, у нее и правда куча поклонников. Что ж, придется стать запоминающимся», – подумал он, отгоняя заползавшие в душу сомнения.

– Эйвери! – Он развернулся и пошел рядом с ней. – Не знал, что ты тоже здесь бегаешь. Тренируешься?

Очевидный вопрос, ведь дорога была довольно длинной. По профилю Эйвери Ватт помнил, что последние несколько лет она бегала полумарафон.

– Сейчас нет. Мне просто нравится здесь. – Взмахом руки она указала на ярко-зеленые деревья, прохладный воздух с лесным ароматом, пляску света на поверхности искусственной воды. В такой глубине парка стен было не видно. – Здорово, что на несколько миль здесь можно никого не встретить, – проговорила она и тут поняла, как это прозвучало. – Конечно, я не имела в виду тебя.

– Нет, я понимаю, о чем ты, – согласился Ватт. – Сложно поверить, что мы сейчас в помещении, да?

Эйвери улыбнулась:

– Ну а ты, тренируешься?

– Всего лишь к следующей игре в «Волшебников», – непринужденно ответил Ватт. – И…

– А давай наперегонки?

– Что?

Но Эйвери уже бросилась сломя голову по дорожке. Через долю секунды Ватт помчался следом, благодаря свои футбольные матчи. Бегала Эйвери отлично. Может, в ДНК ее родителей случайно обнаружили некий ген быстрого сокращения мышц?

Наконец на дорожке к лифту она сбавила темп. В древесном пне поблизости был спрятан небольшой фонтан.

– Спасибо. – Эйвери широко улыбнулась, споласкивая лицо. По изгибу ее шеи побежали капельки, исчезая на груди. – Я так давно не бегала наперегонки.

– Я тоже, – искренне отозвался Ватт.

Зрачки Эйвери расширились: она что-то смотрела на линзах, возможно входящий фликер.

«Сейчас или никогда», – подтолкнула Надя.

– Эйвери… – проговорил Ватт и немедленно отругал себя за вопросительную интонацию. – Может, встретимся на выходных?

– Ох, на этой неделе я устраиваю шикарную вечеринку в честь дня рождения моей подруги Эрис. – Эйвери отставила ногу назад, делая растяжку.

На секунду Ватту показалось, что его отшили. Но потом…

– Если хочешь, приходи.

– Да, конечно, – ответил Ватт, пытаясь скрыть радость. – В смысле, с удовольствием.

– Отлично. Это будет в «Баббл-зале», вечером в субботу. – Эйвери вновь нагнулась глотнуть воды из фонтана, потом развернулась и пошла в обратном направлении. – Тогда до встречи.

– Увидимся, – сказал Ватт, глядя, как она исчезает за деревьями.

Райлин стояла за прилавком закусочной на монорельсовой станции, не ведая, что в нескольких милях над ее головой молодежь с верхов суетится из-за вечеринки в честь восемнадцатилетия Эрис Додд-Рэдсон, затеянной Эйвери Фуллер. Но даже знай Райлин об этом, эти имена ничего бы ей не сказали. Зато в одном она не сомневалась: нельзя так рано вставать по субботам.

И все же она была здесь, на работе, теперь казавшейся в сто раз хуже.

Целую неделю Райлин трудилась у Корда. В ящики она больше не лазила после того происшествия в спальне и поцелуя, но не могла о нем забыть. Каждое утро она отпрашивалась из закусочной и спешила в верхнюю часть Башни, к Андертонам. Криссе и Хайрелу сказала, что все дело в деньгах: своим заработком она оплатила аренду за несколько месяцев и спасла их с сестрой от выселения. Хайрел говорил, что пока ему не удалось продать споук, но Райлин это больше не заботило. Теперь она жалела, что украла таблетки.

Однако, если честно, деньги служили не единственной причиной. Был еще сам Корд. В их общении что-то изменилось, появилась неловкость, и это интриговало Райлин. Днем он возвращался домой пораньше и всегда останавливался пообщаться с ней перед уходом, интересовался семьей, работой на монорельсовой станции. Спрашивал, почему она забросила учебу. Корд купил еще жевательных человечков и оставил их на столешнице. Как-то Райлин застала его на диване в гостиной – он дремал с мечтательной улыбкой на губах, той самой, какую она видела на его лице при просмотре семейного голографического видео. Но в присутствии брата он вел себя иначе, принимал суровый вид. Райлин не могла дождаться, когда же Брайс уберется восвояси. Правда, и ей придется исчезнуть вслед за ним.

А вчера позвонил Буза, ее босс из монорельсовой закусочной, и сказал, что больше ей отгулов не даст, что бы там ни показывал медицинский детектор.

– Обратись к врачу или возвращайся к работе, – прорычал он и повесил трубку.

Сильно расстроенная, Райлин отправила Корду сообщение, что не сможет прийти.

И вот теперь она вернулась в дурно пахнущую, неприглядную реальность. Наверное, так проще. Лучше уйти сейчас, пока у нее есть нормальная работа, чем лишиться халтуры, когда Брайс вздумает покинуть город и ей будет некуда податься.

– Майерс! – окликнул Буза, проходя мимо. – Взбодрись!

Девушка стиснула зубы, но промолчала. Монорельсовый вагон как раз причаливал к станции. Она бросила взгляд в окно на дальней стене, потом расправила плечи и приготовилась к привычной суматохе субботнего утра.