Катарина Макги - Тысячный этаж

Она направилась назад, к переполненному лифту. Но даже среди бушующего моря людей Эрис чувствовала себя ужасно одинокой.

«Это ничего не значит», – подумала Райлин, во второй раз за прошедшие три дня поднимаясь к квартире Корда Андертона. Не верилось, что после всего случившегося она вернулась. К тому же – по собственному желанию.

Прошлым утром, когда развеялся дурман от коммуналов и испарился гнев, Райлин включила планшет и обнаружила, что разбогатела на двести пятьдесят нанодолларов. Были ли пятьдесят лишних нанодолларов чаевыми от Корда Андертона или же попыткой компенсировать тот случай?

Райлин колебалась, заплатить ли за жилье или банку, но, увидев, как вырос долг, выбрала банк. К тому же с хозяином квартиры всегда можно было договориться. Обычно он делал Райлин и Криссе поблажки, потому что знал их маму.

«Привет, Фентон, – написала Райлин, отправляя мгновенное сообщение. – Хотела предупредить, что заплачу за этот месяц через пару недель».

Они еще и за прошлый месяц не заплатили, вдруг с неловкостью вспомнила Райлин, но уже слишком поздно: она перевела деньги на банковский счет.

«Мне правда очень жаль, – написала она, надеясь, что застанет Фентона в хорошем настроении. – Этого больше не повторится».

Затем, переступив через гордость, позвонила Корду.

Он ответил после пятого гудка. Девушка вздрогнула, надеясь, что голос не задрожит.

– Привет, это Райлин. Майерс, – неуклюже добавила она.

– Райлин. Как… неожиданно.

Казалось, ее звонок развеселил Корда. Райлин изо всех сил сдерживалась, но перед глазами возникло его лицо с покрасневшей от удара щекой.

– Насчет прошлой ночи…

Сидя за кухонным столом, Райлин водила пальцем по мятой рекламе хлопьев «Лейтер-гейторс» в старой дешевой инстагазете. Мультяшные аллигаторы больше не танцевали, только зловеще мигали глазами и дергали хвостами. Девушка сделала глубокий вдох и снова заговорил:

– Хочу извиниться. Тогда я очень устала и восприняла все слишком близко к сердцу. Прости.

– Слова ничего не стоят. Если правда хочешь извиниться, докажи это.

Райлин хлопнула ладонями по столу:

– Ты всерьез думаешь, что после…

– Майерс, выкинь из головы этот мусор, – сказал Корд, растягивая ее имя в свойственной ему манере. – Я хотел попросить тебя поработать еще. Не знаю, встречала ли ты моего брата, Брайса, но на этой неделе он здесь, а от него страшный бардак.

– Да, конечно. Оплата та же? – с осторожностью спросила Райлин.

Она сама собиралась предложить свои услуги: увидев утром пополнение счета, она поняла, что должна выжать из Корда как можно больше денег. Однако инициатива снова исходила от него.

– Само собой. Я отправлю тебе форму. Твое право решать, носить ее или нет, – усмехнулся Корд.

Райлин закатила глаза, собираясь ответить, но он уже отключился.

И вот утром в понедельник она стояла здесь, ожидая, когда Корд Андертон ответит по интеркому и впустит ее. Райлин неловко одернула бесформенное черное платье и белый фартук, который вчера доставил дрон. Она уже отпросилась с монорельсовой станции у Буза, своего босса, сославшись на плохое самочувствие. У Райлин даже было официальное «доказательство»: они с сестрой давным-давно снабдили свои медицинские детекторы ложным диагнозом – назофарингитом. Девушка не знала, как долго сможет увиливать от основной работы, но не упускать же такую возможность.

Когда дверь со щелчком отворилась, Райлин зашла внутрь и на мгновение обомлела. В субботу здесь толпился народ, стояла духота, повсюду – люди, гам, яркий свет. Сейчас же комнаты казались огромными и пустынными. Райлин обвела взглядом теплицу с мощеным полом и похожими на насекомых инфракрасными лампами, обширную ультрасовременную кухню и двухэтажную гостиную со спиральной стеклянной лестницей.

– Не потрудишься объяснить, что ты здесь делаешь?

Райлин вздрогнула и круто развернулась, чуть не налетев на черноволосого незнакомца в темно-синем костюме и с ухмылкой на лице.

– Где Корд? – не подумав, ответила она и тут же об этом пожалела.

– Кто его знает? – Парень сверкнул улыбкой. – Может, я помогу тебе вместо него. Я брат Корда, Брайс.

Конечно, подумала Райлин, они ведь так похожи, хотя Брайс лет на десять старше.

– Райлин Майерс. Прости, что побеспокоила тебя, – быстро ответила она. – Мне нужно приступать к работе.

– К работе?

– Корд попросил прибрать в квартире.

Испытывая неловкость, Райлин переминалась с ноги на ногу.

– А… – тихо протянул Брайс, обводя взглядом ее фигуру. – Что ж, я рад, что у Корда стало получше со вкусом. Ты определенно симпатичнее, чем предыдущая девушка.

Ничего не сказав, Райлин направилась к шкафчику с чистящими принадлежностями, чтобы набрать ведро спреев и одноразовых щеток-шариков. Когда она вернулась в гостиную, Брайс все еще был там. Он раскинулся на диване, ослабив галстук и скрестив руки за головой.

– Пусть тебя не стесняет мое присутствие, – лениво проговорил парень. – Я не против, если ты будешь убирать при мне.

Райлин стиснула зубы и пошла вверх по лестнице, стараясь не замечать его.

В тот же день, чуть позже, она стояла возле двери в спальню Корда, собираясь с духом, чтобы войти.

«В этом нет ничего странного, – повторяла себе Райлин. – Он обычный парень». И хотя она сотни раз бывала в комнате Хайрела, зайти в спальню незнакомца казалось ей слишком нескромным.

Она начала уборку с кровати, поменяла белье и взбила подушки, потом помыла спреем окна и почистила ультрафиолетом ковры. Проводя щеткой по громоздкому деревянному комоду, Райлин замешкалась: ей вдруг стало ужасно любопытно. Кто же такой Корд Андертон на самом деле?

Повинуясь внезапному порыву, Райлин выдвинула верхний ящик и окинула взглядом содержимое – полный набор мужских принадлежностей. Некоторые она даже не узнала. Отец бросил их с мамой очень давно, и с тех пор Райлин жила среди женщин. Она убрала в сторону запонки, маленький флакон с одеколоном, кожаный бумажник с выпуклыми буквами УИА – наверное, инициалы отца Корда. С потрясением Райлин обнаружила кучу нелегальных старых банкнот, которые до сих пор время от времени появлялись на черном рынке, ведь в отличие от нанодолларов их было не отследить. Может, они хранились здесь в качестве семейной реликвии. Но если Корд действительно ими расплачивался, то он еще отчаяннее, чем Райлин думала.

В нижнем ящике она нашла нечто, заставившее ее застыть на месте, – антикварную металлическую коробку с изготовленным по особому заказу препаратом «БиСпоук», или в народе – споук. Райлин еще никогда не видела их в таком количестве. Подняв крышку, она убедилась в верности своих догадок: целый склад крошечных черных конвертиков, отмеченных желтой сигнатурой и содержащих одну-единственную пилюлю.

Споук был запредельно дорогим: каждая доза стоит больше, чем Райлин зарабатывала за несколько недель на монорельсовой станции. Все потому, что он считался легальными наркотиком – его выписывали врачи после многочисленных сканирований мозга и анализа психического состояния пациента. Изготавливали его специально для богатых клиентов, чтобы «снять стресс и нервные расстройства». Райлин взглянула на дату исходного рецепта. Как она и предполагала, выписали его сразу после гибели родителей Корда.

Райлин откинулась назад, балансируя на каблуках и удивляясь этому странному миру. Ведь они с Кордом оба потеряли родителей. Однако пока она работала за почасовую оплату, чтобы обеспечить семью, и даже толком не могла оплакать маму, Корду выписывали индивидуальные наркотики, помогая справиться с душевной болью.

Как несправедливо, с горечью подумала Райлин, но тут же устыдилась собственных мыслей. Он лишился родителей. Не ей судить Корда за то, как он справлялся с утратой.

Вздохнув, Райлин закрыла ящик, в последний раз окинула взглядом комнату и направилась вниз. Распахнув парадную дверь, на ступеньках она столкнулась с Кордом.

– Ой, – смутилась Райлин. – Э… привет.

Она не знала, как теперь разговаривать с Кордом. Раньше она не общалась с теми, кому совсем недавно дала пощечину.

– Ты домой?

Корд был в одежде для тренировки, будто возвращался из спортзала. А может, ходил на пробежку: от его обуви на белых известняковых ступеньках оставались грязные следы.

– Уже четыре часа. – Райлин скрестила руки, застеснявшись своей формы, которая плотно обтягивала грудь.

– Нет, конечно, я не это имел в виду…

– Кстати, спасибо за жевательных человечков. Сестра от них в восторге.

Райлин не знала, зачем сказала это. Ей ведь платили не за то, чтобы вести беседы. Она спустилась на ту же ступеньку, где стоял Корд, и двинулась дальше.

– Крисса, верно? – спросил Корд, ошарашив Райлин этим вопросом. Она не могла поверить, что он помнил имя сестры.

– Да, – тихо проговорила девушка. – Она на три года младше.

Корд кивнул:

– Здорово, что вы есть друг у друга.

Райлин подумала о Корде и Брайсе. Интересно, насколько крепкие у них отношения?

– Прости, – спустя несколько секунд проговорил Корд, – я не хотел тебя задерживать. Ты ведь куда-то шла.

– Да, мне надо встретиться… с Криссой, – запнувшись, ответила Райлин. Она собиралась сказать «с моим парнем», но отчего-то промолчала, не понимая причины.

– Передай ей, что есть еще жевательные человечки, – конечно, если она не станет мучить их так, как ты.

Райлин невольно улыбнулась.

– До завтра, – проговорила она, но Корд уже прикрыл дверь.

«Не бери в голову», – подумала Райлин и направилась к лифту F-линии. Корда Андертона было невозможно понять, да и какой смысл пытаться?

Добравшись до пересечения Парка и Центральной в самом сердце Башни, Райлин прошла металлические двойные двери, обозначенные табличкой «Только для службы лифта».

Спустя несколько минут из раздевалки лифтеров вышел Хайрел, в джинсах и тонкой черной рубашке, которую он надевал под спецкостюм. Голова его вспотела в экранированном и звукоизолированном шлеме.