Катарина Макги - Тысячный этаж

«Так где ты?» – прислала фликер Эйвери.

Она не знала, что раньше Леда время от времени покуривала с Кордом, и та не собиралась ей рассказывать, но сейчас присутствие Эйвери могло унять ее беспокойство.

– Леда?

Девушка медленно повернулась, принимая равнодушный вид.

Атлас стоял в окружении старых приятелей по хоккею. Леда застыла на месте, наблюдая, как он что-то говорит парням, а потом направляется к ней.

– Привет, – непринужденно поздоровался Атлас.

Леда вспыхнула от злости. И это все, что он может сказать после их прошлой встречи, когда они нагишом сидели в горячем джакузи на краю света?

– Так где ты пропадал?

Атлас заморгал:

– Взял академ, путешествовал по миру.

– Не вешай мне лапшу на уши. – Леда скрестила руки на груди. – Я-то знаю правду.

– Я не…

– Было подло так уйти. Особенно после… сам знаешь чего.

Мысли Леды вернулись к той ночи, прикосновениям Атласа и снегу, что падал и таял на их коже. При одном воспоминании об этом девушка покраснела.

– Фуллер! – выкрикнул Генри Стритмайер. – Мы собираемся играть в «бутылочку»! Тащи сюда свой зад.

– Буду через минуту. – Атлас не сводил взгляда с Леды. – Рад, что ты высказалась. Я много думал о тебе все это время.

– Да? – с опаской проговорила она, стараясь не тешить себя ложными надеждами.

– Я должен перед тобой извиниться.

Леда словно получила пощечину.

– Ты мне ничего не должен, – выпалила она, ощерившись.

«Дура!» – мысленно отругала себя Леда. Решила, будто Атлас соскучился по ней, а он, очевидно, испытывал угрызения совести. Боже, это его «должен»! Ужасное слово. Романтикой здесь и не пахло.

Они молча и напряженно смотрели друг на друга.

– Хочешь сыграть в «бутылочку»? – через пару секунд спросил Атлас.

– Нет. – Леде совсем не хотелось как ни в чем не бывало сидеть рядом с Атласом и играть в то, что может закончиться их поцелуем. – Лучше найду Эйвери. Кажется, она перебрала с выпивкой.

– Я пойду с тобой, – предложил Атлас.

Но Леда прошла мимо него и направилась в зал:

– Все в порядке. Я справлюсь.

Леду непреодолимо тянуло к Атласу, как и в Катьяне, где их тела переплелись, став продолжением друг друга. Однако понять его у нее до сих пор не получалось. Может, никогда не получится.

Живот Леды вдруг скрутило, в висках запульсировала кровь. Что-то словно давило на нее изнутри – прежде так бывало, если она слишком резко возвращалась из состояния кайфа.

Ей срочно нужно уйти отсюда. Сейчас же.

С приклеенной к лицу улыбкой Леда промчалась сквозь толпу, выскочила из квартиры Корда и нырнула в первый попавшийся ховер.

Домой она вернулась в ужасном состоянии. Промчалась по коридору и распахнула дверь в спальню, а там кинулась к кровати и зарылась лицом в подушку с ароматом лаванды. Сделала несколько глубоких жадных вдохов. В уголках глаз появились горячие слезы. Боже, какой же идиоткой она была! Слишком уж легко встреча с Атласом отбросила ее к краю пропасти.

Наконец Леда плюхнулась в кресло за туалетным столиком. Резкими сердитыми движениями стерла макияж и смахнула слезы. От напряжения ее била дрожь.

В дверь осторожно постучали.

– Леда? – На пороге комнаты появилась ее мама, Илара Коул. – Как прошла вечеринка?

– Ты зря не ложилась спать.

Леда не обернулась, а встретилась с мамой взглядом в зеркале. Раньше Илара никогда не ждала ее возвращения.

Мать будто не слышала.

– Видела кое-какие снимки в ленте новостей, – с неугомонной жизнерадостностью проговорила она. – У всех были потрясающие костюмы. Особенно у вас с Эйвери!

Леда круто развернулась в кресле и встала, стиснув кулаки:

– Значит, теперь ты шпионишь за мной? А говорила, что в этом году будешь доверять!

– А ты обещала, что не будешь пить, если я отпущу тебя на вечеринку!

Леда вздрогнула, и мамин голос смягчился.

– Прости, – сказала Илара. – Но, Леда, я же не дура. Атомный шот я чую за версту. И что прикажешь думать?

– Всего лишь одна рюмка, – сквозь зубы проговорила Леда. – Я же не принимала ксенпергейдрен.

Илара положила руку ей на плечо, но Леда смахнула ее и опустила голову.

– Леда, прошу тебя, – тихо проговорила мама. – Я очень стараюсь. Мне хочется снова тебе доверять. Но доверие нужно заслужить. А пока с твоей стороны я не вижу никаких усилий.

– Все было отлично, – безжизненно проговорила Леда, прерывая маму. – Вечеринка прошла классно. Спасибо, что отпустила меня. Обещаю, что в следующий раз не буду пить.

Они молча посмотрели друг на друга, не зная, что еще сказать. В их взгляде читалась любовь вперемешку с опасением. Обе не понимали, как вести себя.

Наконец Илара вздохнула и развернулась:

– Рада, что ты повеселилась. Спокойной ночи.

Дверь с щелчком закрылась.

Леда стянула платье и переоделась в однотонную пижаму. Потом отправила Эйвери коротенький фликер: «Извини за грубость, ушла домой пораньше. Забралась в постель, но мысли роем кружились в голове».

Интересно, остались ли на вечеринке Эйвери и Атлас. Показалось ли странным ее раннее исчезновение? Расстроилась ли Эйвери? Почему подруга не понимает, что некоторые вещи для Леды могут быть слишком личными? А теперь, как будто мало проблем, за каждым ее шагом следит по ленте новостей мать. Леда и не догадывалась, что Илара умеет пользоваться этим приложением.

Подумав о ленте новостей, Леда решила заглянуть к Атласу, хотя заранее знала, что найдет. Как всегда, его страница была покрыта завесой тайны. Большинство знакомых парней Леды освещали в новостях всю свою жизнь, а в профиле Атласа красовалась лишь старая фотография в пляжном домике его бабушки и дедушки и несколько любимых цитат. Скрытность его натуры доводила ее до бешенства.

Увидеть бы, что скрывается за его публичным профилем – прочесть сообщения, разведать про скрытые регистрации и все, чем он предпочитал не делиться. Узнать бы, о чем он думает, и, может, тогда Леда оставит все позади и будет жить дальше.

Или даже вернет его, шептал внутренний голос, который она не могла заглушить.

Леда перекатилась на живот, со злостью сжимая края простыни в кулаках. И тут ее осенила идея, которая могла оказаться как гениальной, так и дурацкой.

Может, Атласа сложно раскусить, но вдруг есть способ узнать про него что-нибудь?

Спустя несколько часов после начала вечеринки Эйвери оказалась возле бара на кухне Корда. Она сама не знала, зачем пришла сюда: может, за золотистым бурбоном с верхней полки или запасом нелегальных ретро-напитков. Стоя в задумчивости, девушка перекатывала кубики льда в пустом бокале. Точнее, двух – по одному в каждой руке.

Атлас вернулся. Перед глазами всплывало его лицо, когда он увидел ее, а еще это слово – «позже». Эйвери так долго ждала возвращения Атласа, а теперь, когда он приехал, не знала, что и думать. Она решила, что надо напиться, и преуспела в этом.

Темноту рассек луч света – кто-то открыл дверь.

– Эйвери?

Корд. Она вздохнула: сейчас ей хотелось остаться со своими мыслями наедине.

– Привет, – пробормотала она. – Отличная вечеринка.

– Выпьем за твоего парня, – проговорил он и потянулся наверх, за бурбоном.

Корд сделал неторопливый глоток. В приглушенном свете его глаза сверкали.

– За кого? – резко спросила Эйвери.

Догадывался ли о чем-нибудь Корд? Если кто и смог бы, мрачно подумала она, так это он. Корд знал ее целую вечность, к тому же он, с его порочной натурой, мог докопаться до безумной, извращенной истины.

– За того, кто тебя взбесил, а еще вызвал сюда Фуллера с его огромными кулаками. Даже я понимаю, что это не Зэй Вагнер.

– Иногда ты бываешь мерзким типом, – не раздумывая, ответила Эйвери.

Корд отрывисто засмеялся:

– Знаю-знаю. Но я устраиваю столь грандиозные вечеринки, что мне это простительно. Как и тебе прощают добропорядочность и непредсказуемость, потому что ты самый красивый человек на земле.

Эйвери хотела разозлиться на него, но не смогла. Может, поскольку знала, что скрывается под толстым налетом сарказма.

– Помнишь, когда мы были детьми? – вдруг спросила она. – Когда ты на спор заставил меня залезть в мусоропровод, а я застряла внутри? Пока не прибыли боты-спасатели, ты ждал рядом, чтобы я не оставалась одна.

В баре потух свет. Наверное, сенсоры перестали замечать их, замерших на месте. Теперь Корд напоминал тень.

– Ага, – тихо произнес он. – И что?

– Сейчас мы все стали другими, да? – Тряхнув головой, Эйвери толкнула дверь и вышла в коридор.

Некоторое время она бесцельно нарезала круги в толпе гостей, приветствуя всех, с кем не виделась с конца весны и отхлебывая из двух разных бокалов. Из головы не выходили мысли об Атласе… и Леде. Где же та провела лето, почему не хотела поделиться? В любом случае Эйвери чувствовала себя ужасно. Она давила на подругу и, очевидно, расстроила ее. Обычно Леда не уходила с вечеринок так рано. Эйвери знала, что должна отправиться к Коулам и проверить, как там Леда, но вместе с тем не могла уйти, пока здесь Атлас. После долгой разлуки Эйвери хотелось находиться как можно ближе к нему.

«Прости за то, что случилось, – отправила она Леде сообщение, преодолевая угрызения совести. – Увидимся завтра?»

Атласа она нашла внизу, в библиотеке, – он играл в «бутылочку». Эйвери остановилась на пороге, наблюдая за ним. Он навис над столом, раскручивая стрелку, ресницы отбрасывали полутени на его скулы. В последний раз Эйвери играла в «бутылочку» в четырнадцать лет – на другой вечеринке Корда, в этой самой комнате. Стоило закрыть глаза, и казалось, будто все произошло только вчера, а не три года назад.

Перед игрой Эйвери ужасно нервничала. Она впервые попробовала спиртное и, хотя никому об этом не говорила, впервые играла в «бутылочку». Раньше она ни с кем не целовалась. А что, если все догадаются?