Еще неизвестно, у кого больше азарта и энергии в затевании очередных детских шкод, родители с энтузиазмом и наперегонки, поддерживают детские начинания, затем выгораживая детей перед нами. Мы со Снежкой уже давно не удивляемся «разбитой дедом» очередной напольной вазе при игре в догонялки. Дед якобы не вписался в поворот и «сослепу» врезался в злополучную тару для цветов, их так любит моя жена, и которые я каждый день обновляю, в безцветочный сезон, делая неплохую выручку ближайшим цветочным магазинам. А в остальное время, делая регулярные набеги на собственный сад. Хотя, в таких случаях Снежка ворчала, что ей нравится любоваться цветами в их естественной среде обитания, пока мы с садовниками не нашли компромисс, понравившийся всем. Просто завели отдельную теплицу, где теперь растут цветы, предназначенные специально для срезки и составления букетов. Вот только с керамическими вазами для них я явно просчитался….И теперь пожинаю плоды в виде осколков, наблюдая, как в глазах отца мелькают веселые огоньки, рядом опасливо вздыхает Наташа, а сзади сдерживает смех Аленка. Я нарочито хмурю брови и кривлю в негодовании лицо, пока Олежка с Настеной старательно заметают керамические осколки, «помогая» деду. Я отдаю строгое указание — завтра же всем «табором» ехать в магазин, чтобы купить новую вазу взамен разбитой и несколько запасных, вот только они должны быть металлическими! Слыша после озвучивания, со всех сторон облегченный коллективный вздох и топот торопливо удаляющихся маленьких ножек. И хотя знаю, что завтра, помимо приобретенной вазы, вечером мне придется знакомиться с кучей «попутно приобретенных» игрушек и всякой всячины, это нисколько не пугает, ведь сзади я чувствую одобрительные объятия Снежки, а это значит, что она полностью одобряет мое поведение. Она моя половинка, мы мыслим одинаково и, кажется, даже дышим в унисон…

Так же, как и раньше, моя девочка волнует мне кровь, зажигая горячее желание. Только со Снежкой я понял, как здорово считать совместно звёзды, молчать, просто слушая стук наших сердец, чувствуя, что страсть постепенно стирает грани между сном и явью, наполняя тебя восторгом любви, взрываясь потом разноцветными огнями фейерверков счастья. Это она подарила мне возможность узнать, что значит ласкать свою любимую женщину: до громких стонов от откровенных, бесстыдных ласк, переходящих в бессвязный изнеможенный шепот от полученного наслаждения, до шального блеска в довольных глазах и мурашек по всему телу, разбегающихся от яркости ее и своих эмоций. Любить и быть любимым моей Аленкой. Только она одна, для остальных женщин я был потерян навсегда, они были больше не нужны.

Жизнь обрела яркие краски, летела на всех парах, теперь скучать нам не приходилось, дом постоянно звенел и шумел на разные голоса подрастающих детей. Это они являются его настоящими хозяевами, я рад, что могу их обеспечить всем необходимым и качественным, для того и зарабатываю, только не готов полностью подарить им внимание Аленки, мне оно тоже необходимо, как и остальным.

Вот и сейчас, сквозь сон, услышал, как за закрытой дверью нашей спальни, в коридоре, стараясь не шуметь, собралась малышня вместе с бабушкой. Ее шепот перекрывал говорок детей, старающихся не шуметь:

— Вот видите, я говорила, что папа и мама еще спят. Не надо им мешать, пойдемте в кухню, придем, когда проснутся. Там в холодильнике есть сыр и молоко.

— Но бабушка, она же, не может ждать, маленькая, а вдруг ее мама ищет, волнуется, — настойчивым, срывающимся шепотком, проговорила моя младшенькая, Настя. — Наташ, скажи, а мы ее точно заберем, если она потерялась?

— Нат, скажи этой глупенькой, что мы все равно не сможем взять с собой, как в самолете — то везти, не пропустят на границе, — так, это уже Олег, значит, и он там. Это что за собрание под дверью нашей спальни? Еще и бабушку с собой притащили? И кто это неизвестная «она»?

Мы вчера приехали на нашу виллу в Испании, наконец-то, выбравшись в долгожданный отпуск, всей большой и дружной семьей. Судя по ощущениям и морскому легкому ветерку, заставляющему едва заметно шевелиться шторы на приоткрытом окне, утро еще только начиналось, так, что могло случиться, чтобы наши малыши, предпочитающие в это время, как все «совы», сладко посапывать в своих кроватках, торчали здесь?

Невозможно передать то счастье, которое заполняло меня каждое утро только от одного того, что я просыпался рядом с женой. Лежал и смотрел, как мое солнышко спит. Лежит, аккуратно положив голову на руки, или на боку, но рядом, обязательно близко-близко, так, чтобы я мог легко дотрагиваться пальцами до ее густых пепельных волос, вдыхая их запах, стремясь надышаться на все долгое время, пока ее не будет рядом со мной. А потом, ненадолго замереть и впитывать уже ее размеренное дыхание, любоваться милым красивым лицом, чувственным изгибом розовых губ, таких манящих, нежных, желанных. Наблюдать, как она начинает просыпаться, словно чувствуя мой взгляд, как сначала подрагивают сомкнутые веки с длинными ресницами, и морщится морщинкой лоб, как открываются створками губы, словно пытаясь что-то сказать.

И в этот момент, не дожидаясь, пока распахнутся глаза, я приподнимаюсь и с жадностью целую, сминая губы в уверенном секундном захвате, чтобы тут же поцеловать тонкую ключицу в вырезе маечки, соленую ямочку рядом, бъющуюся пульсом жилку на шее, спускаясь ниже и чувствуя, как под моими прикосновениями дрожь проходит по Аленкиному телу, она замирает и сама начинает губами целовать мое тело…

Но сегодня, повернувшись к жене, вижу ее глаза, еще окончательно не проснувшиеся. Она приподнимается на локтях:

— Милый, что случилось?

Целую в ответ ее припухшие губы (кажется, сегодня кто-то дорвался до своей сладкой девочки), поднимаюсь с кровати и иду открывать дверь. Вынужденная мера предосторожности, после того, как наши детки подросли и начали врываться в супружескую спальню в самые неподходящие моменты, требуя немедленного участия папы или мамы в разрешении возникших вопросов. Вот тогда — то и появились запоры на дверях, им есть к кому бежать со своими детскими проблемами, не зря я дома держу теперь двух нянюшек, да и мои родители никогда не отказываются помочь.

И сейчас, открыв дверь, вижу целое сборище в коридоре, а в центре всего, на руках моей младшенькой, сидит виновница утреннего переполоха — несуразное собакоподобное существо, трясущееся всем своим тщедушным тельцем, то ли от страха, то ли от холода. Где в такую рань мои сорванята нашли эту пародию на собаку? Чихуахуа, кажется, так подобные породы называются? Мда, какая собака, такое и название. Интересно, чем руководствуются люди, заводящие этих собак, и как она оказалась на нашей вилле? Пролезла через витую ограду, хотя, такая мелочь просто без усилий просочится и через небольшую дырку?! Вот же еще напасть, где искать ее хозяев? Я вопросительно посмотрел на маму, которая подняла руки, словно говоря, что вопрос надо адресовать не ей. Дескать, сама ничего не знаю, разбирайся!

— Так, и кто мне объяснит, что здесь происходит?

— Папа, щеночек потерялся, девочка, маленькая. Бабушка сказала, что это она, — Настя протянула мне собачонку.

— Зайка, а почему ты решила, что собачка потерялась?

— Папа, не ругай ее, она проснулась, а собачка сидит под нашими окнами и тявкает, Настена сразу выбежала и принесла ее в комнату.

Ну да, Олег, как же без Настиного защитника, вечно свою близняшку от всех спасает. Я еще слово не сказал, а он уже задвигает сестренку себе за спину и глазами сверкает, воробей нахохлившийся!

— Так, народ, живо разбегайтесь по своим комнатам, а мы с вашей бабушкой разворачиваем спасательную операцию для вашей находки под кодовым названием: «Найди пропавших хозяев!». Но только в том случае, если через минуту вас в коридоре никого не останется, в противном случае хозяев собачки будет искать наш садовник. И не проситься участвовать, возражения не принимаются! И так — раз, два, три, — в ответ услышал хихиканье, топот и голос выглянувшей из спальни жены:

— Ванечка, давай мне собачку, приводи себя в порядок и приходи потом на кухню, а мы с мамой пока поищем, чем можно накормить животинку.

Через десять минут мы с Аленкой вышли через боковой пляжный вход на песчаный пляж, примыкающий к длинной прибрежной полосе моря. А там уже металась дородная дама килограмм этак на сто пятьдесят, в обширном китайском кимоно-халате. Ее громкий голос на чистом русском языке причитал с трагическими нотками:

— Боня, Боня, девочка моя любимая, где же ты. Отзовись, мама с папой за тебя так переживают. Малышка, ты же не могла утонуть, я же этого не переживу. Мама тебя найдет. Боня, Бонечка, моя любимая доченька, как же такое произошло, я же только отошла за курочкой, Бонечка, как же мы теперь без нашей девочки!!!

Мы остановились, а женщина, услышав, как на руках у Снежки затявкала собачуха, с неожиданной резвостью рванула к нам с женой. Ничего себе прыть, полное ощущение, что на тебя несется танк, который на такой же скорости раздавит и даже не почувствует. Чем ближе подбегала женщина, тем знакомее становились черты ее лица. Неужели Анна, моя бывшая? Но почему в такой раздавшейся фигуре? Та, которая так гордилась своей худобой и неизменными 50 кг живого веса? Сейчас в этом теле могло бы поместиться сразу три Анны.

— Иван? Это действительно ты? Вы спасли мою Бони? Спасибо, спасибо за мою девочку. Бонечка, доченька, иди к маме на ручки. Сейчас, сейчас, моя радость, мама тебя домой отнесет, в твою постельку, там ждет вкусное консоме с куриным филе. И папочка нас заждался, вон, навстречу идет! Ваня, девушка, спасибо, вы нас с мужем просто спасли. Если бы с Бонечкой что-то случилось, я бы этого просто не перенесла, а у Санчека больное сердце, ему совсем нельзя волноваться, мы здесь только из-за него и Бонечки, говорят, что здешний морской воздух просто чудеса творит. Наша дочка его подарок от коллег, он с ней даже спит и очень ее любит, вот недавно ей ошейничек с бриллиантиками купил и норковую шубку на холода, так балует. А вы тоже здесь отдыхаете?