Месяц отработал в больнице, меня не отпустили сразу — санитаров не хватало. В первый день на новой работе Мельник представил меня сотрудникам лаборатории. Их вместе с руководителем насчитал ровно десяток. Сам я, получается, одиннадцатый, как раз футбольная команда — откуда-то пришло такое сравнение, улыбнулся невольно этой мысли. Насколько сплоченная и сыгранная — видно будет, я же не против стать одним из ее игроков, надеюсь, полезным. С большинством уже был знаком, видел их, когда приходил на обследование, только не имел с ними какого-либо дела. Не считая, конечно, Юры и еще Леночки — лаборантки, помогавшей ему. Коллектив молодой — самый старший заведующий, остальным не больше тридцати. Приняли меня приветливо — улыбались, говорили добрые слова. Называли себя просто, только по имени. Я еще раньше заметил, что коллеги обращались между собой без какой-либо официальности, на ты, несмотря на разницу в возрасте и положении — от лаборантов до руководителей групп.

Как и предполагал, меня включили в группу Кузнецова Юры, за полгода совместной работы над нашим проектом сработался с ним. Сейчас он готовился к защите своей кандидатской диссертации о влиянии пси-поля на психоинтеллектуальные центры головного мозга. Эксперименты с подопытными объектами и пациентами, данные о проявившихся свойствах составили важную часть диссертационной работы. Кроме меня в проекте задействовали еще троих добровольцев. Об обстоятельствах их участия в эксперименте Юра не рассказывал — врачебная тайна, только вкратце сообщил об итогах. У всех обошлось без осложнений, а результаты отличались. Двое показали заметное улучшение психосенсорных характеристик, у третьего, вернее, третьей участницы — девушки моих лет, сдвигов пока нет.

Вот именно с ней Юра дал мне первое задание — наладить психологический контакт, помочь пройти реабилитационный курс, после найти возможность активизации перестроившихся центров. Сейчас у нее сложности с психическим расстройством — хуже, чем когда-то у меня. После эксперимента в лаборатории уже две недели проходит лечебный курс в нашей клинике, но улучшения нет — все еще в глубокой депрессии. Сеансы штатного психотерапевта результата не дали, Мельник тоже попытался вывести ее из психического криза, но безуспешно. Тогда и предложил привлечь меня к лечению девушки. Главным условием успеха он видел налаживание доверительных отношений с пациенткой, только затем аккуратно провести реабилитацию расстроенной психики.

Перед встречей с первой своей пациенткой еще раз проштудировал учебники и другие материалы о неврозах и психических расстройствах, обсудил с Юрой и Мельником, как же мне наладить с больной нужный контакт. Они оба посоветовали вести себя с ней естественно, так же как и с другими ровесницами. При том надо сохранять выдержку и деликатность, не касаться болезненных тем. И не торопить события, спешка может только ухудшить отношения с девушкой и ее состояние. Получив такие указания от своих руководителей, отправился в клинику к Оле, своей подопечной. Волновался, боясь неудачи в первой нашей встрече. Прекрасно понимал, что от нее во многом зависит, какое чувство вызову у девушки — доверие и приязнь или, напротив, отторжение, выполню ли я свое первое задание или бесславно провалю.

Интерлюдия

Оля Ковалева выросла в семье военнослужащего. Ее отец после срочной остался в армии. За два с лишним десятка лет дослужился до прапорщика, командовал взводом в артиллерийской части. Женился на своей однокласснице, у них родились трое детей — Оля среди них старшая. Жили они в военном городке вдали от больших городов, можно сказать, в самой глуши. Девочка росла послушной, нянчилась с сестренками, выполняла вся домашнюю работу. Успевала еще читать — запоем глотала исторические книги, фантастику, интересовалась литературой об искусстве, живой природе. Училась в поселковой школе, каждый день приходилось идти не близким путем — от школы до городка было верных пять километров. Предметы ей давались легко, да и нравилось учиться, с первого класса получала на уроках только отличные оценки. На выпускном вечере единственная из всей школы получила золотую медаль.

Поступать решила в столичный иняз, хотя родители советовали в пединститут областного центра — недалеко от дома, смогут навещать ее. Да и под контролем будет — предостерегут невинную девушку от городских соблазнов. Оля, обычно послушно следовавшая воле родителей, на этот раз заупрямилась, настояла на своем. Посчитала, что в большом городе получит лучшее образование, желание выйти из-под опеки старших также сыграло немалую роль. Когда подавала документы в институт, оробела — конкурс превышал десять кандидатов на место. Даже пожалела, что не послушалась родных. Но все обошлось, сдала экзамен по профилирующему предмету — английскому языку, на отлично и ее зачислили без остальных экзаменов.

Училась без особых сложностей, аккуратно ходила на лекции и семинары, вовремя выполняла контрольные работы, сдавала зачеты. Сессия за первый курс прошла успешно, все экзамены сдала отлично. Летние каникулы провела дома, порадовала родителей своими успехами. Второй курс начался уже привычно, но случилось особое — девушка впервые в жизни влюбилась, встретила на институтской дискотеке парня — курсанта погранучилища. Коля ухаживал за ней красиво — дарил цветы, приглашал на концерты и гастроли заезжих знаменитостей, был внимателен и ласков. В один из вечеров потеряла невинность, потеряла голову от поцелуев и объятий возлюбленного. Но нисколько не жалела о случившемся — Коля разбудил в ней женщину, отдавалась ему всей страстью любящего сердца.

Только счастье оказалось недолгим, в один недобрый октябрьский вечер пришла беда. Средь бела дня трое юных поддонков на дорогой иномарке схватили ее на улице, когда она возвращалась в общежитие после занятий, силой затолкали в машину. Она сопротивлялась, звала на помощь, но никто из прохожих не отозвался, только отворачивались, в упор не замечая преступления. Ее увезли за город в какой-то закрытый поселок, два дня держали здесь в одном из особняков. Не раз насиловали, сменяя друг друга, издевались невообразимыми нормальным человеком извращениями. После вывезли к окраине города и высадили. Предупредили, чтобы не вздумала обращаться с заявлением в милицию — ничего не добьется, их родители среди влиятельных чинов. Только ей будет хуже — останется опозоренной на весь город.

Почти в беспамятстве добралась в свое общежитие, несколько дней отлеживалась в постели — приходила в себя от надругательства. Страдала от душевных и телесных ран, приходила даже мысль покончить с собой — для скромной девушки случившееся стало непереносимой трагедией. Добавил мук ее возлюбленный — узнав от кого-то о происшедшем насилии, отказался от нее. Прислал через подругу записку с оскорблениями, назвал ее развратной девицей, готовой лечь под любого жеребца. Этого удара девушка не выдержала, приняла горсть снотворных таблеток, мечтая уснуть вечным сном. Подруги едва успели спасти ее, вызвали скорую помощь, обнаружив лежащей на полу в беспамятстве. Уже в больнице едва пришедшую в себя Олю «обрадовали» вестью, что она беременна, да еще заразилась гонореей.


Вот в таком отчаянном положении нашел девушку Юра — он приехал в больницу после звонка знакомого врача о подходящем пациенте. Предложил Оле пройти у нас эксперимент над своей психикой — она согласилась. Наверное, девушка даже и не поняла, что сказал Юра — ей уже было все равно, что с ней собираются предпринять, лишь бы скорее все закончилось. Безучастно собралась, отправилась с моим руководителем в нашу клинику. Ее поселили в отдельной палате, лечили от всех хворей, только с душевным недугом встали трудности. Теперь мне предстояло помочь бедной девушке вернуть покой, унять боль от настигших ее напастей. С такой мыслью прошел в клинику, дождался лечащего врача. Он рассказал о состоянии Оли — никаких изменений нет, все по-прежнему. После разрешил увидеться и поговорить с больной.

У двери в палату остановился, перевел дыхание, собираясь с духом, и постучался. Услышал слабое:

— Войдите, — сделал шаг и застыл — я увидел Киру!

На больничной кровати лежала девушка, до боли похожая на мою любимую. Форма лица, общие черты, волосы, а главное глаза, такие же большие, с зеленью — все напоминало Киру. Стоял, замерев, казалось, даже сердце остановилось, вместе с дыханием. Все мои установки, долгие тренировки психики не выдержали испытания — позабыл обо всем и смотрел в бесконечно дорогие глаза. Через долгие секунды очнулся, до моего сознания дошло, что это не она. Отдельные детали отличали приставшую при моем появлении девушку — брови с другой линией, нос с чуть приподнятым кончиком, менее припухшие губы. Мой обескураженный вид, по-видимому, вызвал недоумение у Оли — уже понял, что передо мной именно она. В ее глазах видел нескрываемый вопрос — кто я такой и почему так бесцеремонно смотрю на нее?

Поспешил прервать затянувшееся молчание, начал говорить не совсем верным голосом, дрожащим от только что перенесенного потрясения:

— Здравствуйте, Оля. Меня зовут Сергеем. Я работаю в лаборатории клинической психологии и психотерапии. Мне поручили помочь вам пройти реабилитацию.

Мое не совсем обычное поведение в первую минуту в какой-то мере помогло начать общение — вызвало у безучастной до сих пор девушки хоть какой-то интерес ко мне. Она ответила негромким голосом, опять же отличающимся тоном от Кириного, более глухим:

— Здравствуйте. Что вы хотите от меня?

— Знаете, Оля, вам провели специальный сеанс, который должен помочь справиться с выпавшими трудностями. Я сам не так давно прошел его, теперь мне гораздо легче с прежними своими проблемами. Только и от вас немало зависит, никто вам не поможет, если сами не захотите. Вот когда решитесь, тогда мы вместе справимся — я буду рядом с вами, поддержу.

После моих слов девушка долго молчала, на лице отражались охватившие ее чувства — отчаяние, сомнение и робкая надежда. Они меняли друг друга и вновь возвращались — видно, что Оля в смятение, не знает, что же ей делать. В конце же концов сдалась своему горю, обреченно проговорила: