Любовь Барановская - Твоя судьба

– Считаешь, что продвижение ― это ужасно?

– Мне кажется, за творческих людей должно говорить само творчество. Твои стихи, наши песни. Разве этого недостаточно?

– Оно и говорит. Но в пустом помещении, как ни кричи, никто не услышит, ― философски рассудила Света.

– Да, верно. Как вообще твоя жизнь? Со школы ведь не виделись.

– Ну так… На самом деле, только творчество и спасает.

– Что такое? Ой, прости, личное наверное.

– Да, личное… Но мне особо не с кем поговорить об этом. Я аборт недавно сделала.

– Ох, мне так жаль! Как же это тяжело. Неудивительно, что ты так тоскуешь… Но ты справишься со всем, обязательно! И дети будут ещё, в своё время, думаю.

– Да, врачи говорят, что риск бесплодия минимален. Но теперь я и без парня, и без ребенка… Сама решила, что бедноту плодить не хочу, а всё же ― оно ведь уже внутри меня жило, он или она… Хотелось, чтобы был мальчик.

– Ты ведь не сомневалась в своем решении?

– Не сомневалась.

– Значит, и сейчас не стоит, насколько это возможно. В такой ситуации я не была, но знаешь, боль всегда проходит со временем.

– Ночами особенно тяжело. Жить не хочется даже.

– Понимаю, ночью занять себя нечем, отвлечь… Когда мне было тринадцать, я хотела покончить с собой. Уже закрылась в ванной, а потом подумала, с бритвой в руке, ― а ведь я не знаю, что будет дальше. Вдруг там что-то прекрасное, а я пропущу, не дождусь? И ― не ошиблась. С тех пор столько всего чудесного и ужасного было. Больше я никогда всерьез умереть не хотела, напоминала себе ― впереди всё ещё что-то важное есть.

– Спасибо, я подумаю об этом, ― кивнула Света, осторожно ловя кончиками пальцев слезы в уголках глаз, стараясь не размазать косметику. ― Я ещё не похожа на панду? Прости, что загрузила тебя своими проблемами.

– Что ты, всё в порядке. Ты обязательно ещё найдешь своё счастье, я уверена. И нет, ничего не размазалось, прекрасно выглядишь. Работаешь сейчас здесь, в Москве?

– Меняю работу, перебираюсь в Москву, да.

– Это ведь не самое дешевое мероприятие, кажется? Я могу поговорить с Анастасией Витальевной, может, она сделает скидку.

– Нет, ничего, мне билет подруга оплатила, не стоит беспокоиться. Всё хорошо.

– Хорошо, ― улыбнулась я, отмечая, что после слез Света выглядит спокойнее, не так напряжено её лицо, расправились сами собой плечи. ― Пойдем занимать места в зале. У нас очень уютный зал, я сама обустраивала.

– Да ты что?

– Да, я здесь работаю.

– Как это тебя занесло в библиотеку из IT?

– Ой, это долгая история…

― Фух, ну, так-то лучше, ― констатировала я после финальной песни. ― Спасибо, ребят, все молодцы, вы просто чудо. Отдыхайте, развлекайтесь, до завтра.

Подхватив Егора под руку, я положила голову ему на плечо:

– Что-то я устала сегодня. Как тебе вечер?

– Интересно это всё, конечно. Я, правда, про эту Анну ничего не слышал раньше. Книга лучше фильма?

– Да, определенно. Это ведь русское кино, чего ждать.

– И что с того, что русское? ― вмешалась Зоя, перехватившая нас у гардероба. ― Проводите меня до метро?

– Да, конечно. Ну, в смысле «что с того»? Я русское кино вообще не смотрю. Советское мне идеологически не близко, а все эти комедии современные ― мрак.

– Ну есть ведь отдельные хорошие фильмы.

– Наверное, есть. Но я не знаю, как их искать. Бум на актеров, которые мне не нравятся, угнетает. Один товарищ П. сейчас во всех новых фильмах.

– Его многие любят.

– Не могу понять, почему. Играть ведь не умеет, во всех ролях одинаковый.

– Да, ― согласилась Зоя. ― Но ему и роли дают однотипные, к тому же, плохих парней многие любят. Да ещё и мордашка смазливая.

– Но ведь это не показатель хорошего кино!

– Не значит, что хорошего кино нет. Индустрия отсутствует ― да. Всё крупное спонсируется государством, и плохое, и хорошее. А авторское кино вообще годами пришлось бы пересматривать, чтобы найти жемчужины. Но я скину тебе список любимых фильмов на днях, вдруг переубедят.

– Да, хорошо, люблю узнавать новое и разрушать заблуждения. Будем вместе смотреть? ― обернулась я к Егору.

– Конечно.

– Всё, пока-пока, хороших выходных, ― помахала Зоя.

– И тебе! Пройдемся вокруг пруда?

– Давай.

– Ночь, блеск воды, утки и лебеди ― будто мы снова в институте.

– Да, точно, ― поцеловал меня Егор. ― Хотя тогда мы не за руку ходили.

– Верно.

– Так к кому там из парней фламинговых тебя ревновать?

– Как выяснилось, точно не к Ивану. К нему я могу ревновать тебя.

– Ого, ты не говорила.

– Сама сегодня узнала. Интересно, как много девушек на что-то надеются…

– Уверен, толпы.

– Ну, не такие большие, как из твоих поклонниц, ― пихнула я его в бок. Егор рассмеялся. ― А вообще знаешь, за мной сегодня наблюдал какой-то мужчина после выступления. Я потому и хотела уйти побыстрее.

– Ну, наверное, он слушает вас? Должен же был в зале оказаться хоть один поклонник. Или тебе пора нанимать охрану?

– Нет, что ты! Уверена, всё в порядке.

– Вот и выкинь его из головы, ― прошептал Егор, наклоняясь ко мне. Крепко обнимая его, я ощутила, что всё ещё, уже несколько месяцев, счастлива каждую секунду потому, что мы вместе. До боли счастлива каждый миг.

― Тебе ведь уже надоело в Зеленограде за время работы тут? ― уточнил Кирилл.

– Да, но вот время прошло, и я снова хорошо к нему отношусь, ― рассмеялась я. ― Ну и мы давно не виделись.

– Да, со времени твоего переезда.

– Верно. Как учеба? Аспирантура вообще имеет смысл?

– Да, как минимум я могу преподавать. А сама учеба довольно дебильная, да и контингент так себе, как наш Каретников, помнишь его?

– Конечно, такого не забыть. «Докажите мне эту аксиому»!

– Вот-вот, такие люди и окружают меня в аспирантуре. У тебя что нового?

– Да, вообще есть новость, хотя я не знаю, как ты отреагируешь.

– Давай, я готов!

Кирилл остался последним из друзей, кому я ещё не сказала про отношения с Егором. Более категоричного человека в моем круге общения не найти. Иногда я даже не знала, как мы дружим, если я не выношу оценочных суждений в свой адрес.

– Только постарайся не судить, ок? В общем, я встречаюсь с Егором, поэтому сегодня и в городе. Ему надо что-то забрать из квартиры, и я решила составить компанию.

– Круто.

– Я правда с ним счастлива.

– Да, бывает. Ну, я всегда его раздолбаем считал, ты в курсе, но это не значит, что ты не можешь быть с ним счастлива. Так что круто, чо.

– Спасибо за, хм, корректность.

– Да не за что. И что, вы вместе уже живете?

– Пока не совсем, но он часто ночует у меня и уже начал перетаскивать вещи потихоньку. А вы как там, уже совсем съехались?

– Пока моя так и присматривает за бабушкой, так что часть недели всё ещё живет у родственников.

– Ой, моя подруга в такой же ситуации чуть с учебой не пролетела из-за этого. А родители что?

– Пока без продвижений, помогать особо не настроены. Но после родных моей бывшей жены они ангелы, ты помнишь.

– Да, с такими змеями сложно сравниться, понимаю. Надеюсь, вы там разберетесь.

– Да, я тоже надеюсь. Ты что там, поешь ещё?

– Да, а что?

– Ну, ты же не самый постоянный человек, вдруг уже забросила.

– Нет, пока пою…

На самом деле, меня беспокоила смена приоритетов. С Егором мы проводили вместе всё больше времени, особенно после того, как он сменил работу. Я была этому рада, несомненно. Если быть с Валерой казалось в тягость, сейчас одинаково приятным временем стало и смотреть фильмы, и готовить вместе, и гулять, и просто разговаривать часами перед сном, лежа в обнимку в темноте. Но не станет ли мне от этого всё менее интересна музыка? Останусь ли я собой или полностью утону в счастливой любви?

– Ты чего такая грустная сегодня? Прямо как зимой, ― забеспокоилась Вероника, надевая украшения после занятия.

– Скажите…

– Давай на «ты» уже? Пора, думаю.

– Да, хорошо, ― кивнула я с улыбкой. ― Ты замужем?

– Да, ― надела она одно из колец на безымянный палец.

– И это не мешает тебе в творчестве? Ты ведь волшебно поешь, я помню ещё с концерта в баре.

– А почему это должно мешать?

– Любовь ведь поглощает. Помню, в первых отношениях, пока всё было хорошо, я ничего так не хотела, как просто быть рядом с ним.

– А сейчас?

– А сейчас чувства куда сильнее.

– Нет, сейчас ты хочешь заниматься музыкой?

– Да.

– И занимаешься? Даже уже учеба началась? Не забросила?

– Не забросила.

– То есть ты думаешь, что завтра проснешься и не захочешь петь?

– А вдруг!

– Если это произойдет, вряд ли будет связано с отношениями. Первые месяцы, как я понимаю, уже позади, а именно в эти дни сильнее всего не хочется расставаться. И за это время ты всё ещё не отказалась от увлечения, так же посвящаешь ему свободное время. Да, времени становится меньше, и что?

– Усталость, апатия. Я ведь уже проходила через это.

– Тем более. Ты наверняка умеешь справляться с таким состоянием. Иногда придется от чего-то отказываться, вот как весной ты переставала заниматься со мной. Но вернулась ведь, когда появился на это ресурс.

– Да, но у меня часто меняются увлечения, я непостоянна.

– И что с того? У многих часто меняются увлечения, особенно в твоем возрасте. Ты и сама постоянно меняешься. Разве, если утром однажды тебя правда начнет тошнить от вокала, лучше будет себя принуждать, что принять что-то новое в свою жизнь?

– Не знаю, должно ведь быть в людях постоянство…

– Кто так считает?

– Ну, например, моя бабушка.

– А ты сама? Лучше ли заниматься не тем, но быть стабильным, чем идти за своими интересами? Ты вот часто меняешь работы?

– Раньше меняла постоянно, а потом захотела на этой задержаться.