— Но... но... — забормотала я.

— Сейчас он на новой миссии, — произнёс Тэн. — На какое-то время ему придётся залечь на дно. Он попросил меня рассказать тебе об этом.

Я с трудом сглотнула.

— Он... я увижу его когда-нибудь?

— Я сюда пришёл как раз затем, чтобы это узнать. Вейл сказал мне, что ему пришлось совершить ужасные поступки в Мексике. И с твоим другом, и с тобой.

Моя кожа вспыхнула жаром, как только я подумала обо всём, что делал со мной Вейл.

— Я хочу, чтобы ты знала, что он выполнял приказы — мои приказы, — губы у мужчины сокрушённо сжались. — Моей вины в смерти твоего друга столько же, сколько и его.

Слёзы покатились по щекам. Я не плакала, но слёзы всё равно были. Мои мысли занимал Джеймс. Я помнила взгляд Вейла после того, как он нажал на курок. Взгляд мертвеца.

«Думаешь, если бы я не застрелил его, он был бы жив?»

— Он не знал, захочешь ли ты вновь его услышать, — заговорил Тэн, поспешно сменив тему. — Если тебе не хочется, то скажи только слово.

— А... а если это не так?

Тэн ласково улыбнулся.

— Я дам ему твои контакты, если ты хочешь, чтобы они у него были.

— Хочу, — выпалила я. — Я... я хочу поблагодарить его. За спасение.

— Конечно, — произнёс Тэн. — Держи.

Он протянул мне блокнот. Я записала свой номер сотового. Писать разборчиво оказалось трудновато. По какой-то причине у меня тряслась рука.

— Когда он вернётся? — спросила я.

— Я не могу тебе этого сказать.

— Ох. Точно. Ладно.

— Но я отдам ему твой номер сразу же, как он вернётся в страну.

Я кивнула. Мужчина поднялся на ноги и поправил пиджак. Я схватила его за руку, когда он отвернулся.

— Подождите, — позвала я. — У меня есть ещё один вопрос.

— Да?

— Вейл... он же хороший?

— Хороший?

Глаза Тэна опустились к моим, и, казалось, всё бремя мира легло на его плечи. Он прикусил губу, и по его лицу я знала, что он мне не солжёт. Наконец, заговорил.

— Насколько я могу судить, — отозвался мужчина, — он чёртов герой.

Прошла неделя, а за ней ещё одна, и ещё. Невероятно, но всё вокруг вернулось к обычному распорядку. Из больницы меня выписали спустя всего несколько дней. Родители настаивали, что я должна переехать к ним, но я осталась в квартире с Эйприл. Она была единственной, кто понимал, через что я прошла. Поначалу мы много говорили об этом, после похорон Джеймса уже поменьше, а потом и вовсе перестали.

Все знали, но никто не хотел это обсуждать. Я их не винила. Что можно сказать человеку, пережившему такое? Лучше вообще ничего не говорить. Я потушила все чувства, всю боль, и попыталась притвориться, будто двигаюсь вперёд, как, казалось, и все остальные.

Я сидела за ноутбуком, записываясь на занятия в следующем семестре, когда зазвонил мой телефон. Не раздумывая, я ответила на вызов.

— Алло?

— Джессика?

Его голос как будто физически ударил по мне. Весь воздух в комнате до невозможного отяжелел. У меня перехватило дыхание.

— Вейл? Это, правда, ты?

— Конечно, я, дорогая. Слышал, тебе уже лучше.

Я коснулась живота. Новый шрам всё ещё был сморщенным и красным. Я чувствовала зуд на спине и спереди, где на месте дырки, проделанной пулей, срасталась кожа.

— Д-да. Всё отлично. Я в порядке.

— Точно?

Озабоченность в его голосе довела меня до края. Внезапно по щекам заструились слёзы. Я не плакала с похорон Джеймса, но сейчас, когда услышала его голос, это походило на открытие шлюза. Я икнула, подавляя рыдания, и попыталась заговорить.

— Вейл, я не могу... прости... не знаю, почему я так веду себя. Прости!

— Всё нормально, — произнёс он, пока я душила всхлипы салфеткой. — Всё хорошо.

— Прости, — продолжала я повторять. — Прости...

— Джессика, — что-то в его голосе привлекло моё внимание.

— Да?

— Пожалуйста, не нужно. Не ты должна извиняться. Если не хочешь говорить со мной, мы не обязаны...

— Нет! — почти завизжала я.

— Нет?

— Нет, — произнесла я, успокаивая себя. — Нет, я хочу... хочу говорить. Ты единственный с кем я могу говорить!

— Я? — В его голосе прозвучала нотка недоверия.

— Да! Эйприл не хочет больше поднимать эту тему, и все мои друзья, когда видят меня, отводят взгляд. Как будто я проклята, никто не хочет разговариваться со мной, потому что на них это отразится. Или они просто не знают, что мне сказать. А мои родители даже хуже, я не хочу с ними это обсуждать, ведь никто не поймёт, они просто не смогут! И ещё мне снятся сны...

Я остановила себя.

— Прости, — произнесла я, сморкаясь в уже влажную салфетку. — Я увлеклась. Могу... мы можем встретиться снова, Вейл?

— Ты хочешь снова увидеться со мной? — и опять он говорил так, будто не верил мне.

— Ты единственный, кто знает, через что я прошла. Ты... ты спас меня.

По ту сторону повисла тишина.

— Конечно, — сказал он. — Да.

— Когда мы сможем встретиться?

Надежда расцвела в груди.

— Ну, беда в том, что я сейчас в Гватемале.

— В Гватемале? — теперь недоверие появилось у меня.

— Эль-Альфа поставлял некоторые другие товары сюда. Мы только что их прикрыли.

Облегчение затопило меня. Я вспомнила слова того мужчины — о том, что Вейл герой. Я в это верила.

— Это... это хорошо.

— Думаю, я пока не вернусь в Америку, — сказал Вейл. — По крайней мере, на западное побережье. Я должен держаться подальше от людей, которые знакомы с Эль-Альфой. Были знакомы. Это опасно.

— Ох. Ладно, — голос пресёкся на последнем слове.

Он не приедет увидеться со мной. Нахлынуло разочарование, снова заслезились глаза. Я грубо их вытерла. Злилась на себя за то, что так раскисла. Злилась за свою потребность в Вейле.

После заминки я поняла, что он заговорил снова.

— Почему бы тебе не приехать сюда?

Повисла пауза, во время которой я анализировала его вопрос. Поехать туда? В Гватемалу? Прежде чем я успела ответить, он вновь подал голос.

— Если ты не захочешь, я всё пойму. Но...

— Я хочу.

Слова вылетели из моего рта прежде, чем я их обдумала.

— Ты уверена?

Я улыбнулась сквозь слёзы. До этого момента я не знала, что мне нужно. Но услышав его голос, я поняла, что существует всего один способ пережить случившееся. И мне нужен Вейл.

— Да, — произнесла я. — Уверена.

Глава 39

Вейл

Я встретил её в аэропорту. Она выглядела невероятно хрупкой, хотя храбро улыбалась. Я последовал её примеру, обняв за спину, когда она подняла руки. Прикосновение её кожи скрутило моё тело от желания, но я сдержался.

Потребовалась вся моя сила воли, но я сдержался. Для меня удивительно, что она вообще здесь, что я мог протянуть руку и коснуться её. После задания я и поверить не мог, что ей когда-нибудь захочется снова со мной увидеться. Уже начал думать, что оно и к лучшему. Поэтому её решение приехать ко мне ввергло меня в ступор.

— Куда мы?

Она нервно оглядела толпы людей, кучкующихся у аэропорта. Я подтолкнул её к обочине. Там нас ждал серебристый седан.

— Я ту подумал, может, мы отправимся в плавание? Ещё есть отель, если не захочешь. И это не значит, что мы остановимся в одном номере. Я могу занять другой. В смысле...

Я остановился. По какой-то причине присутствие Джессики превращало меня в заикающегося дурака. Без объекта для притворства я и близко не был так крут. Поймал её улыбку на себе и улыбнулся в ответ.

— Плавание?

Она изогнула бровь, глядя на меня.

— Ты моряк?

Я издал резкий смешок. Никогда не думал, что кто-то назовёт меня моряком. Я ненавидел лодки. Но пытался постепенно избавиться от своих страхов.

— Я много чему научился. Вообще-то это весело. Лодки. Они могут здорово заинтересовать.

Я открыл дверь, и Джессика забралась на пассажирское сиденье.

— Ты обязан мне показать.

Сначала ни о чём серьёзном мы не говорили. Я показывал обезьянок и свиней в деревне. Она болтала о полёте, а я рассказал ещё немного о том, чем занимался в Гватемале нашего после побега из владений Эль-Альфы.

Только когда мы добрались до пристани, она успокоилась. Я осторожно повёл её по шаткому пирсу, держа за руку, чтобы точно знать, что она держит равновесие. Доски лежали опасно, изгибались и были деформированы влагой, с прорехами, разинутыми в ожидании чьей-нибудь лодыжки. Она спустилась по деревянным ступеням и дошла до конца, где была привязана лодка.

— Я возьму твой чемодан, — заявил я. Она молча кивнула, и также тихо взяла меня за руку. Её рука, сжимающая мои пальцы, была маленькой и тёплой. Я помог ей спуститься на палубу, и она запнулась, когда волна ударила лодку о пристань. Я поймал её за талию и быстро переместил в безопасное место посреди палубы, где она могла прислониться к мачте.

Джессика осмотрела лодку, прижав ладони к мачте для равновесия. Её присутствие здесь казалось невероятным. Я правда считал, что тот раз в больнице окажется последним, когда я её вижу.

— Красивый парусник, — произнесла она.

— Это катамаран.

— И в чём разница?

— Видишь корпуса? — я указал на длинные деревянные корпуса, вытянувшиеся по обе стороны мачты. — Здесь их два.

— Зачем?

— Так более устойчиво, — объяснил я.

— Значит ты не так уж запросто нас окунёшь? — поинтересовалась она с лукавой улыбкой.

— Именно.

Мы отплыли от берега. Она хохотала от радости, когда за лодками потянулись первые волны, и корпус резко закачался вверх-вниз, шлёпаясь о тёмную зеленоватую воду. Вечерние лучи по-прежнему согревали наши лица, и она, улыбаясь, сидела на палубе, повернув лицо к яркому солнцу, пока я уводил нас в открытое море.

Лодка была надёжной, и она тоже казалась стабильной. На удивление, после всего пережитого. Я не хотел так скоро заводить эту тему, поэтому позволил молчанию повиснуть между нами. Тишина была до странности комфортной, как будто мы знали друг друга гораздо больше, чем на самом деле. Я поднял голову навстречу ветру, упиваясь спокойствием моря. Оно было красивым, правда, пока волны не набирали силу. Лодка держалась стойко.