У меня получится найти способ её контролировать.

Я это знал.

Глава 20

Джессика

Спотыкаясь перед охранником, причинившим мне боль, я вернулась обратно в свою тюрьму с болящими от твёрдой земли коленями. Но никакие муки не могли пересилить ту ужасную боль, что саднила у меня между ног. Вейл оставил меня, не доведя дело до конца.

Теперь я умирала от голода, мучилась от жажды и была не удовлетворена. Первые два пункта я ещё могла вынести. Но Вейл пытался отобрать у меня достоинство, вынуждая меня умолять его.

— Эйприл? — прошептала я. Её было не слышно из соседней камеры, и дверь была закрыта, когда я проходила мимо. — Эйприл?

Ответа не последовало. Я закричала громче, мой голос поднялся до визга.

— Эйприл!

Дверь мой камеры с лязгом открылась, и я отпрыгнула назад. Цепи загремели о каменные стены по обе стороны от меня.

Это был Вейл. С тарелкой в руках.

— Ты зря кричишь, — произносит он. Я тут же сжалась ещё больше. Его предостерегающий голос напомнил мне о моей матери. Она всегда ругается. Я стиснула зубы, прежде чем заговорить.

— Моя... моя подруга. Из соседней камеры. С ней всё в порядке?

Вейл бросил на меня странный взгляд. Его голос стал мягче:

— Вот. Поешь, — он протянул мне кусок хлеба с тарелки. Я только посмотрела на него, не в силах слаженно думать. В животе заурчало.

— Прошу, — настаивала я. — Её зовут Эйприл. С ней всё хорошо?

Мягкость исчезла так же быстро, как и появилась. Лицо Вейла вновь стало ледяным.

— Послушай меня, милая. Здесь ты ни о ком не должна заботиться, кроме самой себя. Поняла? Можешь считать, что она мертва.

Я вздрогнула от этого слова. Не могу в такое поверить, не здесь. Эйприл не мертва, не больше, чем я. С ней всё нормально. С нами обеими всё будет хорошо.

— Хотя бы попей немного, хорошо?

Я не осознавала, что он предлагал мне кружку воды. Он поднял её к моим губам, и чары будто разрушились. Жажда царапала горло, но я могла думать лишь о физической боли, которую мне приходилось терпеть.

Я глотала из чашки, вода сбегала каплями вниз по моему почти обнажённому телу. Когда он снова подтолкнул ко мне хлеб, я укусила его. Во мне проснулся голод, и я вгрызлась в кусок хлеба. На тот момент это было самым вкусным, что я когда-либо пробовала.

— Держи, — произнёс он и оторвал крошечный кусочек хлеба для меня, чтобы мне не приходилось рвать его зубами. Когда я взяла предложенное, мои губы коснулись его пальцев, и он тихонько вдохнул.

И вот снова — то самое потрескивающее напряжение в воздухе. Что-то между нами, чему я не могла дать название или дотронуться пальцем. Связь, которая, казалась бы, прорвалась через ледяную стену, что он сохранял перед собой.

Он отпрянул назад и рассеяно вытер пальцы об рубашку. Он сторонился этого, поняла я тогда. Не знаю почему. Но я осознавала, что он отличался от всех остальных здешних охранников.

Неужели у меня поехала крыша? Я слышала о женщинах, которые влюблялись в своих похитителей, но никогда и подумать не могла, что нечто столь же дурацкое произойдёт со мной. Но дело не в том, что он привёз меня сюда. Не из-за того, что моё тело изнывало, каждый раз как он задевал меня своей ладонью. Тут было что-то другое, что-то глубже. Тайна, которую я чувствовала под его поверхностью. Тайна, которую он не хотел, чтобы я раскрыла.

— У тебя осталась кровь на губе, — произнёс он.

Я вскинула голову, сказав с долей сарказма:

— Освободи меня, и я её сотру.

Вместо этого Вейл схватил меня за подбородок и поцеловал. Его уста, посасывая, вобрали мою нижнюю губу. Сначала мягко, потом сильнее, посасывая порез, нанесённый шестёркой Эль-Альфы. Боль искрами прошибла тело — боль и желание.

И на какой-то миг, ужасный, отвратительный миг, я не смогла удержать себя и не поцеловать его в ответ.

Я подалась на цыпочках вперёд, углубляя поцелуй, и он отодвинулся назад, завоёвывая меня своим ртом. Он лизнул мою нижнюю губу, втягивая её, пока я не ощутила медный вкус крови. Из меня вырвался стон, и моё тело выгнулась к нему, остановившись только когда цепи крепче сжались на моих запястьях, удерживая меня.

Вейл с удивлением посмотрел на меня. Электрическая энергия между нами, кажется, осветила всё помещение, как раз когда моя тень укрыла его тело.

— Джессика, — шепнул он.

Я закрыла глаза. Не дам ему радости увидеть, что он со мной сделал. Это стремительное влечение было безумным. Но никто не станет винить меня за сумасшествие. Сошла ли я с ума?

Его рука скользнула между моих бёдер, поглаживая меня, и вопреки самой себе я тут же стала влажной. Я сошла с ума. Сошла. Всё это было безумием.

— Вейл... — начала я говорить. Но захлебнулась воздухом каменной камеры.

— Не лги мне, Джессика, — прошептал он. — Ты этого хочешь?

— Вейл, прошу... — слова спорхнули с языка, но я не знала, что сказать. Я хотела его, да, у меня не все дома — я хотела его, и из-за этого весь мой мир рушился.

— Ты хочешь меня. Знаю, что хочешь.

— Нет.

Я сказала «нет» или оно умерло у меня на языке? Его рука обжигала местечко между моих бёдер, натягивая пружину с каждой медленной лаской.

— Скажи мне, что хочешь, чтобы я тебя трахнул.

Его голос вышел рычанием, пославшим дрожь в моё тело. Я не могла этого сделать. Несмотря на все свои мечты о таком — или примерно таком, — это неправильно. Между нами было нечто, что держало нас врозь, и я не могла полностью сдаться. Я не такая девушка. Джессика — порядочная девушка.

— Нет, — произнесла я слабо. — Пожалуйста...

— Ты такая, блядь, горячая для меня. Посмотри на себя, на свою идеальную узкую киску. Ты такая влажная...

Дыхание в горле было жарким, и каждая моя часть напряглась, пока его пальцы гладили меня. Его тело было сильным, но как бы сильно я не хотела, чтобы он овладел мной, я знала, что не могу так поступить. Не могу.

— Прошу... пожалуйста... ох!

Он щёлкнул меня по клитору, и я оказалась уже на грани, пружина во мне натянулась с такой силой, что у меня ушли все силы и ещё немножко.

— Я сделаю тебе приятно, — сказал он. — Господи, я заставлю тебя кончить на моём члене, обещаю.

Хуже всего то, что я этого хотела. Я была в ужасе, напугана, но я так сильно этого желала.

— Скажи мне, как тебе это нравится. Скажи, как хочешь, чтобы я трахнул тебя.

— Нет, — произнесла я, головокружение атаковало мозг. — Не буду...

— Скажи мне, — произнёс Вейл. Он шептал. Он рычал. — Скажи.

— Сказать?

Мой голос был лёгким дуновением, улетевшим прочь. Его руки оказались единственным якорем, удерживающим меня на земле.

— Скажи мне, как тебе нравится быть оттраханной.

Я кусаю губу, качая головой. Даже сейчас я не могла ему солгать. Как можно на такое ответить? Я не знаю, как мне нравится быть оттраханной. Меня никогда не трахали. Но в тот момент я хотела быть отраханной. Моё отрицание было бы ложью. Как же сильно мне хотелось, чтобы он трахнул меня.

— Я не... не мо...

— Скажи.

Я произнесла единственное, что могла.

— Я девственница.

Вейл дёрнулся назад, оторвав от меня руки, как будто коснулся горячего пламени. В моём естестве тут же вспыхнула отчаянная потребность. Но боль в моём теле, появившаяся от отсутствия прикосновений, и близко не была столь ужасающей, как взгляд, которым он одарил меня. Вейл смотрел на меня так холодно, что, казалось, словно весь жар испарился из воздуха. Как будто он собирался оторвать мне голову прямо здесь и сейчас.

— Вейл? — голос вышел хриплым. Я знала, что в нём есть нечто большее, тайна, которую я не сумела постичь. Теперь же он отдалился от меня, и я чувствовала себя одинокой, совершенно одинокой. И напуганной. Стены комнаты будто стали надвигаться на меня. Что я наделала?

— Вейл?

Он ничего не сказал, только наградил меня непонятным, внушающим страх взглядом. Потом развернулся и ушёл, хлопнув дверью за своей спиной.

— Вейл!

Страх застрял в горле. Я сразу же пожалела, что сказала ему о том, что раньше не была с мужчиной. Рассказы о девственницах непрошено наводнили мысли.

Принесённые в жертву девственницы. Девственная кровь. Истории о жутких мужиках, которые выплачивали высокую цену ради того, чтобы пытать и трахать девственниц.

Господи, мне нельзя было ему говорить. Он вернётся с тем отвратительным мужчиной, Эль-Альфой, и будет творить ужасные вещи. Они продадут меня тому, кто больше заплатит, мужчине, который захочет взять нетронутую девчонку. Господи, что они со мной сделают?

Дыхание стало поверхностным, я задыхалась от кислорода. Ошейник вокруг горла казался невыносимо тугим. И я не могла повернуться. Никуда не могла деться. Кровь шумела в ушах, меня начало одолевать головокружение.

В своей жизни я падала в обморок всего однажды, будучи ребёнком, когда перегрелась на детской площадке. Но паники, поднявшейся во мне, было достаточно, чтобы это вновь произошло. Чёрные пятнышки замерцали перед глазами, и я судорожно хватала ртом воздух.

Отключаясь, я увидела тень от луны за собой. Она была холодной, равнодушной голубой тенью, холоднее, чем глаза Вейла, и я успела лишь шепнуть имя Эйприл, проваливаясь в эту тень.

Глава 21

Вейл

Я думал, она... блядь, я думал, она хотела меня. Думал, что между нами что-то было, но, конечно, ничего не было. Не могло быть. Я её похитил.

Теперь же я не мог выбросить её выражение лица из головы. То выражение, которое приобрело её лицо, когда я спросил у неё, как она хотела быть отраханной. Я совершил величайшую ошибку.

— Пожалуйста, нет, — произнесла она, и я не поверил, но сейчас уж, чёрт возьми, знал наверняка. Что я наделал? Во что превратился?

Голос Тэна зазвенел в голове: «Ты будешь делать всю грязную работу, которую он тебе даст».