— Если бы это было так просто. — Он крепко зажмуривается. — Извини, но мне пора идти. Дольше тянуть время уже просто не получится.

Я одеваюсь и поднимаюсь на ноги.

— Значит, я пойду с тобой. Будем сражаться вместе.

Луис улыбается.

— Ага, так я тебя и пустил. Ты же знаешь, я не могу подвергать тебя опасности. Мне нельзя звонить в полицию, нельзя рассказывать братьям… Я один, сам по себе, понимаешь?

Я подхожу к нему, целую в щеки, в веки, в теплые губы, а слезы не переставая бегут у меня из глаз.

— Я верю в тебя всем сердцем, Луис. И люблю тебя, несмотря ни на что. Помни об этом, хорошо?

Он кивает.

— Ты заставляешь меня поверить в невозможное.

Мы обнимаем друг друга, долго и крепко, пока я не слышу виноватый голос Луиса, шепчущий, что ему пора идти. Смотрю, как он уезжает, а в голове сам собой зреет план. Я знаю, что нужно делать. И пусть Луис думает, что я не в силах ему помочь, но я должна хотя бы попробовать.

Сажусь в машину и еду к Марко, надеясь, что смогу так рано застать его дома. Он в самом деле дома и открывает дверь, явно удивленный моим визитом.

— Чего тебе надо?

— Мне надо, чтобы ты помог Луису.

— Чуи велел всем держаться подальше от склада, когда он будет встречаться с Луисом. Обычно это означает, что ему не нужны лишние глаза и уши. Тут я тебе ничем не помогу.

Он начинает закрывать дверь, но я хватаю его за рубашку.

— Ты не можешь просто сидеть вот так, зная, что Луису грозит опасность.

Марко отмахивается от меня.

— Это не в моих силах, Ник.

— То есть помогать ты не станешь?

— Мне пока еще дорога собственная шкура, Ник. Если я пойду против Чуи — я труп. И так приходится играть за обе команды сразу и ждать, кто первым навернется. Если победителями окажутся «Ф-5» — я буду с ними. Если выиграет Чуи — останусь с «Мексиканской кровью».

Я влепляю Марко пощечину.

— Да ты просто трус. Как можно оставаться спокойным, зная, что жизнь друга висит на волоске?

— Очень легко. Своя рубашка ближе к телу, Никки. Для меня в этом мире существует только один ценный человек. Я сам.

49. Луис

КОНЕЧНО ЖЕ ГРЕННИ НИКУДА не сбегала вчера вечером. Я опоздал на свидание с Никки, потому что торчал у Дерека. Когда он передал записку, я попросил разрешения залезть в Интернет у него на компе. Заодно не придется отвечать на дурацкие вопросы Карлоса и Алекса.

Через сорок пять минут я получил ответ, который искал все это время.

Цифры, которые я переписал себе на ладонь и запомнил, действительно обозначали код банка и номер счета. Оказывается, Гектор запрятал все деньги в банк на Каймановых островах. А когда я впечатал на странице доступа к счету пароль — КОДМОЛЧАНИЯ — и увидел сумму, появившуюся на экране, то чуть не упал со стула.

Шесть миллионов триста тысяч. Долларов. Приходится несколько раз обновлять страницу, чтобы убедиться, что мне это не снится. А заодно и проверить, что я верно прочитал имя владельца счета. Луис Сальваторе Мартинез Фуэнтес.

Отдам ли я Чуи деньги, или откажусь это делать — я в любом случае не жилец. Выйдя из дома Дерека, я поехал к Никки. Честно говоря, я не собирался вчера вечером заниматься с ней любовью. Я пошел, только чтобы убедить Никки, что порвал с ней ради ее же блага — и навсегда. Я собирался строить из себя поганца чтобы легче было уговорить ее оставить меня в покое, забыть обо мне. Я собирался сказать, что уже встречаюсь с Марианой, но так и не смог произнести эту ложь. Потому что я люблю Никки.

Утром я всерьез хотел предложить ей сбежать со мной и никогда не возвращаться. Но так и не смог это сказать и просто бросил Никки одну. Миссис Круз и так думает, что я недостаточно хорош для ее дочери. И мне вовсе не хочется доказывать, что она права.

Иду к складу «Мексиканской крови», готовый встретиться с Чуи лицом к лицу. Может быть, я не тот парень, который достоин Никки, но и, мать его, не тот, кем меня хочет видеть Чуи… Я не Гектор и никогда им не буду.

Я Луис Фуэнтес. Никки вселила в меня веру, что мне по силам справиться с чем угодно. Пока что я настроен скептически, но уже прикидываю, как можно повысить свои шансы. И понимаю, что единственный способ сделать это — довериться тому, кому раньше не доверял. Довериться человеку, который может оказаться врагом.

Достаю сотовый и набираю номер офицера Рейеса.

— Слушаю, — говорит он.

Глубоко вдыхаю.

— Это Луис Фуэнтес. Я знаю, что вы хотите добраться до Чуи Сото, и могу помочь. Но сначала мне нужно знать, для кого я стараюсь: для полицейского или для «Фремонта-5».

— Что за хрень ты несешь? — интересуется он. Напряжение в голосе Рейеса я ощущаю даже через трубку.

— Рейес, я знаю, что mi’amá тебе доверяет. Но я видел твои фремонтовские наколки и должен знать, что происходит. Полицейский — это просто прикрытие, чтобы можно было получать нужную для вашей шайки информацию?

— Луис, я ни от кого ничего не скрываю. Я был членом «Ф-5», когда учился в школе. И чертовски глубоко в этом завяз. — Он делает паузу, а когда снова заговаривает, его голос звенит от гнева: — Пока однажды не сорвалась сделка и мой лучший друг не лег под пулями свихнувшегося наркомана в грязной подворотне. Его жизнь стоила куда больше, чем выручка, которую банда получала от торговли наркотиками. В тот день я пообещал себе, что найду способ соскочить… а когда сделал это — стал копом, чтобы не давать другим совершать ошибки, которые чуть не угробили мою жизнь. Я пытался добраться до Сото, но он, гаденыш, умеет заметать следы. Приезжай ко мне в участок, расскажи все, что знаешь.

Проверить, правду ли сказал Рейес, я не могу, но нутром чую, что ему можно доверять. Его история до боли похожа на то, что уже было в моей семье.

— Я не могу приехать в участок, потому что все произойдет прямо сейчас, — говорю я. — Просто запишите наш с ним разговор, и вы получите убойные доказательства и сможете посадить его далеко и надолго.

— Только не делай глупостей, — начинает говорить Рейес, но я отключаю звук в динамике и кладу телефон в задний карман.

У меня с собой рюкзак, полный налички. Никто из охранников не топчется у ворот склада, так что я просто захожу внутрь.

— Почти вовремя, — говорит Чуи. — Я ждал тебя, Луис. Вчера вечером ты умудрился оторваться от моих ребят. Где ты был?

— Если бы это касалось тебя, Чуи, я бы не стал от них отрываться.

Последнее, что мне сейчас нужно, чтобы Чуи или Марко догадались, что я был с Никки. Банда и моя девушка — разные части моей жизни, они никак не пересекаются, и я сделаю все возможное, чтобы так оно и оставалось.

— Смотри-ка, умник выискался, — цедит Чуи. — Ты, кстати, так и не доказал свою преданность. — Он кивает на рюкзак. — Или доказал?

Бросаю ему рюкзак. Чуи на секунду отвлекается, расстегивая молнию и роясь внутри, и в это самое мгновение на склад, что твои спецназовцы, врываются мои братья. Оба тут — и Алекс, и Карлос, — и оба готовы драться.

А вот это уже не очень хорошо. Я еще не все выяснил, а братцы могут пустить мои планы псу под хвост. Лучше бы им свалить куда подальше, особенно если ввалится полиция или начнут свистеть пули.

— Так-так… Какое трогательное воссоединение семьи Фуэнтес, — произносит Чуи. — Как это мило с вашей стороны, что вы почтили нас своим присутствием.

Ага, как же! Какого вообще черта тут творится? Как они меня нашли? Если только Рейес стуканул… Поворачиваюсь к братьям и говорю:

— Алекс, выметайся отсюда, и Карлоса с собой забери. Вы мне тут не нужны.

Карлос, припадая на больную ногу, подходит ко мне и встает рядом.

— Неужто ты думал, что мы дадим тебе вот так запросто встретиться с Чуи тет-а-тет? Не дождешься.

Черт.

— Предполагалось, что все будет немножко иначе.

Чуи достает пистолет и наводит его на Алекса.

— А может, и нет, — невозмутимо говорит он. — Какой у меня сегодня удачный день. Можно пристрелить всю семейку Фуэнтес.

— Ты забываешь, что у меня есть такие важные для тебя миллионы, Чуи, — говорю я. — И я еще не решил, кому их отдать: то ли тебе, то ли копам.

— Я знаю, — кивает Чуи. — Поэтому убью тебя последним, чтобы ты видел, как умирают братья. Или можешь спасти свою шкуру… если отдашь то, что мне нужно. Господь Бог в Фейерфилде — это я. Если не веришь, спроси своего кузена Энрике… Ах, да, забыл. Его уже ни о чем не спросишь. Я пристрелил его сегодня утром. Видишь ли, он не захотел говорить, где тебя искать. Это вопрос верности, ребята. Если вы не верны банде — вы трупы. Точка. Преданность банде важнее, чем преданность семье.

О нет! Только не Энрике. Мой желудок сжимается от гнева.

Свободной рукой Чуи вытаскивает телефон и показывает нам фотографию… Энрике лежит на полу в своей мастерской, а вокруг его головы уже натекла целая лужа крови.

— Энрике не знал, где я был! — ору я. — Он был самым преданным членом «Крови»! Преданней его у тебя, pendejo, никого не было!

Алекс достает оружие и целится в Чуи.

— Опусти пистолет, или я тебя пристрелю.

Чуи хохочет.

— Не пристрелишь, Алекс. Я же тебя знаю. Ты и мухи не обидишь, не говоря уже о том, чтобы кого-нибудь убить. Кроме того, у меня тут есть chica, которую зовут Никки и которая очень просит сохранить ей жизнь.

Что за!.. Я задыхаюсь, словно Чуи только что пнул меня в живот и выбил из легких весь воздух. Мне жутко больно думать, что Никки попала в лапы этому ублюдку.

— Только тронь Никки, и, клянусь, я тебя собственными руками урою, — рычу я.

Чуи пожимает плечами.

— Опусти пистолет, Алекс, а то маленькая подружка крошки Луиса сильно пострадает от какого-нибудь несчастного случая. Если я не позвоню своим ребятам и не подтвержу, что деньги у меня, она окажется в Де-Плейнс-ривер… привязанной к бо-ольшому камню, который совершенно точно утянет ее на дно.