Сара прекрасно знала, что Стефани побывала дома и ушла в тот момент, когда она входила в дверь поздно вечером. Почта Стефани аккуратно сложена на кухонной стойке, а крышка стиральной машины была открыта. Она прошла прямо к телефону. Хватит. Она провела большую часть дня, пытаясь навести порядок в своей жизни. Дальше по списку стояла Стефани.

После третьего звонка Стефани ответила.

— Ты будешь дома в пятницу вечером? — спросила Сара без всякого предисловия.

— Нет, я останусь здесь с другом, — холодно сказала Стефани.

— Как ты доберешься до аэропорта?

— Друг подбросит меня.

— Не делай так, Стефани, — сказала Сара устало. — Пятница — наш последний шанс увидеть друг друга перед месяцами разлуки. Я хочу, чтобы ты приехала домой.

— А ты знаешь, чего я хочу?

— Нет, Стефани, я не уверена, что знаю, — резко ответила Сара, теряя терпение. — Честно говоря, некоторые стороны моей жизни тебя совершенно не касаются. Ведь я не спрашиваю тебя о твоей личной жизни? — Сара услышала резкий вздох, но продолжала: — Так поступать нечестно; я этого не заслуживаю.

— Я тоже, — сказала Стефани и повесила трубку.

Выведенная из себя, Сара тут же опять набрала номер. Занято. У нее мелькнула мысль поехать в Боулдер, но она отбросила свою идею. Она не могла уступить. Если она уступит, это будет означать, что Стефани победила, а она — проиграла. А она больше не могла проигрывать.

Но Сара не могла позволить Стефани уехать из города с их последними словами, сказанными в гневе. Она опять попыталась дозвониться до Стефани.

На этот раз Стефани сняла трубку.

— Я люблю тебя, — просто сказала Сара.

— Я тоже люблю тебя, мамуля. Стефани опять положила трубку, но на этот раз спокойно.

Сара одержала маленькую победу.

Глава 24

— Ты в последнее время разговаривала с Брайеном?

— Нет, — ответила Сара, глядя через стол на Джоанн, ожидая продолжения разговора. Каждый день за последнюю неделю она заглядывала к Саре в кабинет поболтать. Точнее, поговорить о Брайене. Саре так хотелось, чтобы работа на месте поскорее закончилась и Джоанн ушла.

— По словам Карен, всю неделю он сидит в своем кабинете за закрытой дверью, — сказала Джоанн, выразительно подняв брови.

Сара внутренне вздохнула. Она ненавидела необходимость поддерживать такие разговоры.

— Наверное, он работает над чем-то и не хочет, чтобы его беспокоили.

Джоанн покачала головой; глаза ее стали задумчивы.

— Его дверь всегда открыта. Карен говорит, что он закрылся с прошлой среды, в тот день, когда ты была у нас, так ведь?

Вопрос застал Сару врасплох. Грудь ее сдавило от дурного предчувствия. Она небрежным жестом перелистала календарь на столе, уточняя день, хорошо зная о том, что Джоанн права.

— Да, я была в среду.

— Я так и думала, он остановил меня, когда я возвращалась в свой кабинет после совещания, и спросил где ты. Он прямо горел желанием поговорить с тобой.

Джоанн всю неделю чувствовала, что что-то происходит. В понедельник Джоанн рассказала ей все, как Брайен побелел, прочитав на экране компьютера ее заявление об уходе. Во вторник она упомянула — с широко раскрытыми глазами — что она видела, как после вечеринки в «Комик Бейс» Брайен садился в такси с Сарой. Вчера она говорила о том, что сотрудничество Брайена и Сары длилось дольше, чем большинство браков, и как, наверное, трудно для них обоих не видеть друг друга каждый день.

Но Сара знала, что Джоанн еще не была уверена в своих догадках, иначе она перестала бы выуживать.

— Брайен нашел тебя в тот день?

— Да, — ответила Сара, не уточняя, желая, чтобы сейчас зазвонил телефон или случилось землетрясение. Ее уже тошнило от этих игр. Впервые в жизни она должна была прибегать к уклончивым и полуправдивым ответам. Сначала своей дочери, а теперь Джоанн. Цена самосохранения оказалась выше той, которую она готова была заплатить.

— Он говорил тебе что-нибудь, что его беспокоит? Я знаю, у вас близкие отношения.

— Только в деловом смысле, — солгала Сара, желая отделаться от Джоанн раз и навсегда. — Если у Брайена личная проблема, я — последний человек, кому он доверится.

Не обращая внимания на слова Сары, Джоанн спросила:

— Ты думаешь, это личная проблема?

— Я не знаю, — ровным голосом ответила Сара, чувствуя, что Джоанн упустила свое истинное призвание. Она должна бы работать следователем в ЦРУ.

— Мне все равно, — добавила она и тут же пожалела, что сказала, потому что Джоанн возразила ей такой улыбкой, что Сара стиснула зубы. — Я хотела сказать, что это не мое дело.

— О, я понимаю, — сказала Джоанн с выражением самодовольного удовлетворения на лице.

Вдруг она поднялась с кресла.

— Ну, я лучше займусь-ка работой. Эми и Джек, наверное, удивляются, куда я пропала. К завтрашнему дню у меня, наверное, будет целый список вопросов к тебе.

Чувствуя облегчение от того, что Джоанн уходит, она ответила, не думая:

— Они подождут до понедельника. Завтра меня не будет.

— Почему?

Сара хотела пристукнуть себя. Она не хотела говорить о том, что будет завтра. Ну, ладно, подумала она, вздохнув, по крайней мере, это было что-то, о чем она могла говорить честно.

— У меня завтра небольшая операция. Ничего страшного.

— Это зависит от того, делается ли эта маленькая операция в кабинете врача или в больнице. Где ее будут делать?

— В больнице, — неохотно ответила Сара, глядя, как Джоанн снова удобно устроилась в кресле. Она не могла вынести еще серию вопросов. Сара в нескольких словах обрисовала положение, потом собрала кучу чеков, сидя на подлокотнике.

— Мне надо отдать Кассу платежный лист и обсудить с ним некоторые вопросы.

— Ты сказала Брайену?

Сара сжала в руках чеки:

— Для чего? Это не повлияет на ход ревизии. Я буду на работе в понедельник.

— О-о! — воскликнула Джоанн. — Тебе нужен водитель или моральная поддержка?

Джоанн предлагала помощь? Самое последнее, что хотелось бы Саре, это чтобы Джоанн висела над ней, когда она будет под действием лекарств. Бог знает, в чем она может признаться. Чувствуя, что простого «нет, спасибо» будет недостаточно, она вновь солгала.

— Со мной будет Стефани.

Джоанн странно посмотрела на нее, потом медленно кивнула и поднялась с кресла.

— Значит, ты не будешь одна. — На пороге она остановилась. — Ты знаешь, я могла бы любить Брайена, если бы он дал мне хоть полшанса.

Тоска, прозвучавшая в голосе Джоанн, тронула Сару. Чувства Джоанн к Брайену всегда были очевидны, что даже трогало. До этого момента Сара не понимала, как любовь может превратить в дураков самых разумных людей. Джоанн нельзя назвать глупой или мстительной, она не сходила с ума от мужчин. Она была просто одинока.

— Извини, Джоанн, — сказала Сара.

— За что? Не твоя вина, что он не интересуется мной… Во всяком случае, я решила, что он интересуется кем-то другим. Наверное, мне надо скромно отойти в сторону.

Сара улыбнулась ей, впервые чувствуя искреннюю близость с Джоанн.

— Иногда это все, что мы можем сделать.

* * *

Касс был поглощен чтением последнего комикса о Человеке-Пауке, когда Сара вошла в его кабинет. Она кашлянула, чтобы привлечь его внимание. Когда он взглянул на нее, Сара положила ему на стол пачку чеков.

— Расчетные листы, — сказала она. Касс вопросительно посмотрел на нее.

— Завтра меня здесь не будет, — напомнила она ему. — Тебе нужно раздать их.

— О, да, — сказал он, покраснев, что, в свою очередь, заставило покраснеть Сару. Ей с Кассом трудно обсуждать ее проблему, если можно назвать обсуждением их краткий обмен мнениями по этому поводу. Но у нее не было другого выхода как сказать ему, почему ей потребовался свободный день. Когда она сказала «амбулаторная операция», Касс проявил участие и любопытство. Но когда она сказала «Р» и «В», он сделался багровым и она поняла, что при разговоре на такую деликатную тему Касс чувствовал себя крайне неудобно. С тех пор он избегал ее, словно Сара была заразная. Его реакция напомнила ей, как вел себя ее бывший муж, когда сталкивался с функциями женского организма.

Почему, черт возьми, некоторые мужчины такие ханжи?

— Нам надо обсудить еще несколько вопросов, — сказала Сара, намеренно посмотрев на кресло.

— Извини, — сказал Касс, слабо улыбнувшись, жестом приглашая ее сесть.

Сара вышла из кабинета Касса с мерзким настроением. Он не сказал ни слова в утешение. Ее даже поразило, что единственное предложение помощи она получила от Джоанн. Вдруг сейчас около нее никого не оказалось, когда она так нуждалась в поддержке. Сара почувствовала, как внутри у нее поднимается волна жалости к себе. Слава Богу, что рабочий день заканчивается, и она сможет пойти домой и, никого не стыдясь, выплакаться.

Поставив машину в гараж, Сара нехотя призналась себе, что во всем виновата сама. Она могла попросить Стефани остаться, но решила не делать первый шаг к примирению и не использовать такой шанс в налаживании их отношений.

Открывая дверь и входя в дом, Сара убеждала себя, что все будет хорошо. Но эта мысль ее не успокаивала. Ей придется утром взять такси до больницы, так как вести машину самой ей не велел доктор. Он настаивал на том, чтобы кто-нибудь отвез ее в больницу, а потом домой. Конечно, доктор не имел в виду такси, но больше некому ее отвезти.

— Подложите вот это, — сказала няня, протягивая ей метровую пеленку из-за потрескавшейся двери ванной комнаты, где стояла Сара босиком на холодном кафельном полу.

«А чем я ее удержу?» — подумала Сара. Она была абсолютно голая под тонкой больничной рубашкой.