— Трудно было не заметить, как Джоанн сегодня липла к твоей руке.

Он опять зевнул.

— Я заметил, как сегодня Касс делал то же самое по отношению к тебе.

Сара мгновенно повернулась к нему.

— Что ты хочешь этим сказать?

Губы его скривились раздраженно.

— Вы двое выглядели как сэндвич с арахисовым маслом.

— Такие слова отвратительны, — ответила она, голос ее дрожал от гнева. — Он — мой босс.

— Я был твоим боссом столько лет и мне удавалось держать свои руки при себе.

— Большое достижение. Стоит тебе шевельнуть пальцем, как Джоанн тут как тут. У нее на это нюх, как у собаки.

— Ревнуешь?

— К чему? К таланту Джоанн подлизываться к боссу?

— По крайней мере, это не требуется в «Ватсон и К».

— Но и не осуждается.

Машина вильнула в сторону, швырнув Сару к дверце, потом опять на место. Деревья и уличные знаки слились в одно пятно, машина неслась на бешеной скорости. Водитель такси вдруг повел машину так, словно он тренировался на Гран-При в Монте-Карло.

— Сбавьте скорость! — крикнула она ему в затылок, забыв о ссоре, только что имевшей место между нею и Брайеном.

Водитель посмотрел на нее в зеркало заднего обзора.

— Вы хотите сесть за руль, мадам?

Он вдруг притормозил, переехал выбоину и завернул на Пеория-стрит.

Сара больно стукнулась о колено Брайена.

— Господи, хоть бы попытался сделаться поменьше, — рявкнула она, теряя самообладание.

— Как ты думаешь, я мог бы это сделать? — огрызнулся он, глядя на дорогу впереди.

— Не расставляй колени. Они торчат, как лодочные весла.

Машина резко повернула опять, и Сара снова свалилась на сторону Брайена. Она стукнулась плечом о руку Брайена; а потом последовало и все остальное.

— Эй, друг. Может ты замедлишь свою ракету? — резко попросил Брайен, потянув Сару к себе и крепко прижав ее к груди.

— Мне это не нужно, — проревел в ответ водитель. — Если бы я хотел слушать любого, кто скажет мне, что делать и как делать, я пошел бы домой.

Он нажал на тормоза у перекрестка. Сара выдохнула со свистом, когда Брайен схватил ее, не дав упасть вперед. Она была рада, что он не дает ей болтаться в машине, но от него шел такой жар, что она чувствовала его скозь тонкое шелковое платье.

— Вы пропустите мой дом, если не притормозите, — с отчаянием сказала она.

Водитель снова надавил на тормоза и въехал в ее проезд.

— Выходите оба, — потребовал он. — Мне не нужны буйные пассажиры. Вы оба пьяны.

— Мы не буйные пассажиры и мы не пьяны, — спокойно возразил Брайен, все еще держа Сару в руках.

— Выходите или я позову полицейского, — приказал водитель.

— Я хочу знать ваше имя.

Брайен подался вперед, чтобы прочитать информацию на козырьке фуражки, увлекая Сару с собой.

Стиснутая между спинкой переднего сиденья и грудью Брайена, Сара, ошеломленная, не могла произнести ни слова. Неужели их посадят в тюрьму? В голове у нее возникла картина: их обвиняют в нарушении порядка в нетрезвом виде. Ей нужно будет позвонить Стефани, чтобы она заплатила за нее залог. В ужасе она увидела, как водитель снял с крючка радиомикрофон.

Наконец она обрела голос.

— Брайен, оставь. Возьмем другое такси. Предлагая тебе место в такси, я не хотела, чтобы тебя убил шофер-камикадзе.

Он пропустил мимо ушей ее слова и продолжал изучать козырек со знакомой целеустремленностью.

— Отпусти меня, — потребовала она и попыталась вывернуться из рук Брайена. Не получилось. Он крепко держал ее.

Водитель вызывал диспетчера.

Сара вновь попыталась освободиться. Она с трудом подалась вперед, кольцо его рук ослабло. Она потянулась через ногу Брайена, больно ударившись грудью о его бедра, но ей удалось дотянуться до ручки и открыть дверцу. Загоревшийся при этом свет в салоне ослепил ее и заставил Брайена действовать.

— О, ради Бога, — проворчал он и вышел из такси, вытащив Сару за собой одним махом. За эти несколько секунд Сара успела бросить взгляд на соседний дом и поблагодарить Бога за то, что Ширли Бисли уехала на месяц в Чикаго. Сара очень ее любила, но она была любопытейшая из женщин, когда-либо созданных Богом. Если бы она находилась дома, она уже выглядывала бы из окна с биноклем в руках.

Брайен наклонился и поставил ее на ноги резким, бесцеремонным рывком. Потом выпрямился, при этом колено его громко щелкнуло.

Звук встревожил Сару. Пять операций на колене были ценой его славных лет на футбольном поле. Он до сих пор трижды в неделю занимался спортом, чтобы сохранить гибкость суставов и силу мускулов.

— Как твое колено? — спросила она. Брайен раза два согнул его.

— Замечательно, — бросил он, глядя на водителя, который громко хохотал.

— Почему он смеется?

Брайен не слушал ее, все его внимание было сосредоточено на водителе такси.

— Объясни мне, пожалуйста, почему я не должен писать на тебя жалобу?

Водитель только усмехнулся в ответ и хитро посмотрел на Сару. Машина покачнулась, когда он дал задний ход.

— Эй, друг, — крикнул он в окно, — можешь поблагодарить меня утром. Оставь сообщение моему диспетчеру.

Он отъехал, но тут же тормознул перед стоп-сигналом так, что искры полетели из-под колес.

Сара ничего не поняла. Взгляд, которым ее одарил шофер, вызвал у нее мурашки на спине, к тому же она не поняла смысла только что услышанных фраз.

— Что происходит?

Брайен глянул на нее искоса.

— Он думает, что мы знаем друг друга в библейском смысле.

Сара молча повернулась и прошествовала к своему дому с пылающим лицом.

— Хам, — с отвращением пробормотала она. Как мог кто-то когда-то подумать, что она и Брайен могли когда-нибудь… она даже не могла себе вообразить. Она со злостью сунула ключ в скважину.

— Смею надеяться, ты позволишь мне воспользоваться твоим телефоном, чтобы вызвать такси, — галантно сказал Брайен.

— Конечно, ты смеешь надеяться на это. Она оставила дверь настежь открытой, сама прошла в комнату и вынула телефонную книгу из ящика стола. Чем скорее она вызовет такси, тем скорее он уйдет. Она стала перелистывать страницы.

— Я сам, — сказал Брайен и со стуком захлопнул дверь.

Она подняла голову и увидела, что он идет к ней, хмурясь, слегка неровной походкой. Она не знала, то ли это из-за выпитого, то ли из-за больного колена. Спрашивать она не собиралась.

— Чудесно, — сказала она, гордо вскинув подбородок, — Я ложусь спать. Выходя, закрой дверь.

Она ждала, что он ответит, но он, казалось, не услышал, изучая список компаний такси. Это не было ей в новинку. Он никогда не слушал ее. Она повернулась и быстро вышла из комнаты. Войдя в спальню, она захлопнула за собой дверь.

Звук подействовал на Брайена как акустический хлопок. Он вскинул голову. Проведя рукой по лицу, он попытался собраться с мыслями. Выпитое все еще действовало на его способность думать. Звонок на работу водителя, чтобы пожаловаться на него, уже не казался таким важным, как несколько минут тому назад. Он хотел поговорить с Сарой, закончить разговор, начатый в такси. Смутно он вспомнил, как Сара сообщила ему, что ложится спать.

Он прошел по короткому коридору. Нетрудно было определить, где ее спальня. Он сам помогал ей въехать в этот дом после ее развода.

— Сара, — позвал он и постучал в дверь. Она не ответила. Он снова постучал. Она опять не ответила. Он медленно открыл дверь.

— Сара?

Ее нигде не было. Он вошел в комнату. Все казалось ему знакомым. Комод и шкаф были те же, которые он перевез сюда почти двадцать лет тому назад, а также широкая кровать во всю ширину стены. Он вспомнил, как помогал Саре вносить матрас в дверь, когда она въехала.

— Зачем тебе такая большая кровать? — спросил он ее тогда.

— Потому что у меня есть три больших одеяла ручной работы, — ответила она.

Он тряхнул головой. Типичная женщина. Тогда он не понял хода ее рассуждений. Не понял он и сейчас.

Внимание его привлек звук льющейся воды. Дверь в ванную комнату была закрыта. Он понял, что она чистит зубы. Уголком глаза он заметил какое-то яркое пятно. Он подошел к книжному шкафу, и взгляду его открылась коллекция миниатюрных клоунов. Некоторые были сделаны из папье-маше и ярко раскрашены; другие были из хрусталя и из фарфора. Он не знал, что ей нравились клоуны. Казалось, он должен знать. Он нахмурился и отступил на шаг. Он на что-то наступил, и это отвлекло его.

Глянув вниз, он увидел, что стоял на платье, которое было на ней сегодня. Он закатил глаза. Он всегда мог сказать, где она находилась, по следам, которые она оставляла. С чувством беспокойства он поднял платье и пошел к кладовой, следуя укоренившейся привычке. На работе она оставляла свою чашку с кофе у копировальной машины, свой свитер в комнате отдыха, свои серьги у любого телефона, по которому она говорила. Иногда она оставляла свое платье на спинке стула в комнате приема посетителей. Повесив платье на плечики, он отодвинул знакомые платья, чтобы освободить место.

— Что ты здесь делаешь? — гневно спросила Сара, стоя за его спиной.

— Убираю за тобой, — пробормотал он из кладовки, сгорая от стыда. Он чувствовал себя дураком. О чем он думал? Как мог он объяснить, что для него войти в ее спальню было естественно, все равно, что войти в ее офис на работе? Черт, он делал это все двадцать пять лет.

Глубоко вздохнув, он отступил из кладовки и повернулся к ней. Тело его будто застыло, но его чувства мгновенно ожили. Она стояла посередине комнаты в белом кружеве, ее освещал свет лампы. Многочисленные брызги медно-красных родинок выделялись на загорелой коже. Полные груди выступали из чашечек ее кружевного бюстгальтера. У нее была стройная талия, бедра красиво очерчены. Он никогда не видел ее такой — как женщину — никогда не позволял себе думать о ней так. Он никогда не реагировал на нее так, как сейчас реагировало его тело.