Снежана Черная - Цена притворства

Я бежала что есть мочи. Шансы на успех были мизерными, но я продолжала мчаться не разбирая дороги, пока жилое крыло не осталось позади и я не очутилась в задней части коридора с панорамными окнами. И мне уже даже начало казаться, что всё получится. Что я успею выскочить на улицу, где есть охрана. А там, может, и папа вернётся!

Но на деле, именно в том месте, где я когда-то над ним подшутила, Бультерьер меня и сцапал. Подняв в воздух мою тщедушную тушку, он с нескрываемым раздражением вгляделся в моё лицо.

- Шутки закончились, принцесса! Если жить хочешь, уходишь со мной. Сейчас!

А я только закивала головой, как китайский болванчик, с ужасом глядя на проступившую на его лбу пульсирующую жилку.

- Хорошо, хорошо, я пойду с тобой. Отпусти меня, пожалуйста.

Мужчина поставил меня на пол, немного отстранился, и сразу дышать стало легче. А потом… потом я сама не поняла, что произошло. Всё случилось в считанные секунды.

Он повернул голову, устремив взгляд в окно, и сразу напрягся. А в следующий миг его рука отшвырнула меня на пол. Последнее, что я увидела перед падением, это как разбиваются в дребезги стёкла панорамных окон. Эти противные режущие слух звуки звенели у меня в ушах даже после того, как куски стекла разметало по сторонам. Я лишь успела закрыть лицо от миллиона брызг, которые царапали мои голые руки и плечи, застревая в спутанных волосах.

Секунда передышки, и витражные двери небольшой террасы с противоположной стороны начали с таким же звоном и грохотом рушиться на множество цветных осколков, а фарфоровая антикварная ваза на подставке превратилась в черепки. В этот момент мне вдруг подумалось о маме и о том, как она, должно быть, расстроится. Эта мысль крутилась в голове, как пластинка, которую заело. А ещё я дрожала всем телом и почему-то всё время повторяла «ой, мамочки». Тоненько так, на одной ноте.

Отдельные выстрелы сменились оглушительно громкой автоматной очередью: она прошила стену над моей головой, и куски штукатурки посыпались за шиворот.

Мне показалось, что я попала в кошмар, в жуткий и невообразимый виртуал, типа дурацкой компьютерной игры «DOOM». Ведь реальностью происходящее просто не могло быть!

Встав на четвереньки и всё также бормоча себе под нос «ой, мамочки», я поползла к выходу, не замечая впивающегося в ладони стекла. Да и вообще не замечая ничего вокруг, даже Бультерьера, присевшего в простенке между окнами. Когда я проползала мимо, он протянул руку и, потянув на себя, прижал меня к своей широкой груди.

«Как маленькую» - пронеслось в голове.

Не знаю, сколько я так просидела, прильнув к мужчине и сцепив руки за его могучей спиной. Всё остальное перестало для меня существовать, время замедлилось, ужасные звуки стрельбы и бьющегося стекла стихли, как будто выключили громкость. Только звенящая тишина и гулкое биение сердца: моего и мужчины, к груди которого я прижалась.

Из оцепенения меня вывела заброшенная в выбитое окно граната. Она упала рядом с моим подолом, и мне представился уникальный случай увидеть её не на картинках, а, так сказать, воочию. Не долго думая, Бультерьер послал её ногой в сторону разбитых витражей, и взорвалась она уже на террасе. При этом он прижал мою голову к своей груди, закрывая уши, и, наверное, только благодаря ему я не оглохла.

Дальше было всё как в тумане. Пелена дыма, валившего из выбитых окон, и разбросанные повсюду ошмётки балюстрады - вот и всё, что врезалось в память.

Даже не помню толком, как мы оказались на улице. Бультерьер сначала палил напропалую по пристройке для охраны, пока вместо выстрелов до моих ушей не донёсся сухой щелчок. Затем, отбросив оружие, он схватил меня и поволок, ни живую ни мёртвую от шока, в сторону ворот.

Балансируя на краю сознания, я всё же отчётливо понимала, что его рука – это сейчас единственная опора, удерживающая меня от падения. Без неё я бы рухнула на землю как подкошенная, потому что ватные ноги дрожали и передвигались с трудом.

Бультерьер свободной рукой вынул из недр пиджака ещё один пистолет и на ходу один за другим разбил все фонари на пути. Двор погрузился во тьму.

Слышались крики, я, вынужденная жмуриться от страха, чуть приоткрыла ресницы и увидела то, от чего мгновенно появилось желание закрыть глаза снова и вообще никогда их больше не открывать.

Возле парадного сработал датчик движения, и всё крыльцо озарилось ярким светом. Впрочем, мужчина тутже ликвидировал и этот источник освещения, но нескольких секунд мне хватило.

Во дворе перед крыльцом был сущий ад!

Первый охранник лежал лицом вниз, и под его головой расползалась багровая лужа. Второй, с перерезанным горлом, сидел, привалившись к стене, и смотрел в небо широко открытыми глазами.

Как будто видел там вверху что-то, что ведомо лишь ему одному.

Боже! Что это? Неужели мы перенеслись обратно в те времена, когда людей убивали на улицах и в собственных домах?!

Сзади что-то хрустнуло, Бультерьер круто развернулся, одновременно задвигая меня за могучую спину, и кого-то застрелил. Наверное. Следующий выстрел отозвался уже знакомым сухим щелчком, и снова оружие с пустым магазином полетело на землю.

Я уже хотела вновь зажмуриться, как прямо передо мной, из ниоткуда, выпрыгнул гибкий невысокий человек в черном от пят и до макушки. Ниндзя из фильмов, одним словом. На этом участке пути окна гостиной отбрасывали слабый свет, и в прорези его маски мне видны были темные и жесткие глаза, а в них - приговор. Мой приговор. Почему-то мне в тот момент подумалось, что мужчина носит линзы. Ну, не может у человека быть таких глаз.

Ниндзя вскинул руку - и одновременно рука Бультерьера резко дёрнула меня в сторону, разворачивая по ходу движения. Непонятный предмет блеснул металлическим боком и свистнул прямо над моим ухом, срезая локон у виска...

Ася, август 2005 г.

- Давай Тоха! - подбодрила я друга, всматриваясь в толпу гостей в папин полевой бинокль, - Только не промажь! Шанс всего один.

Антон нажал на курок пейнтбольного маркера, и мягкий шарик попал в цель, забрызгав жёлтой краской пиджак моего предполагаемого жениха.

- Уходим! - стараясь унять смех, я потянула Тоху за рукав его кофты. - Ну давай же! Что ты там застрял!

Сама я уже сидела на подоконнике своей комнаты. Верный Тоха боялся высоты, и несмотря на всего лишь второй этаж, путь отступления по крыше крытой веранды давался ему с трудом. Наконец, втянув его внутрь, я спрятала оружие для пейнтбола под кровать и рассмеялась.

Да, глупый, детский поступок. Но так как на большее, в моём теперешнем положении, увы, рассчитывать не приходится, мой бунтарский дух, видимо, взял верх над разумом.

Аскольд(ну и имечко) - сын делового партнёра моего отца. С недавнего времени папочка всячески навязывал мне его общество, а неделю назад прямо заявил, что наша свадьба - решённый вопрос. Ну, для него, может быть, и всё решено, зато я просто так сдаваться не собиралась. Выходить замуж за этого Аскольда, да и вообще замуж, я не имела ни малейшего желания. О чём и сообщила папе прямо, не таясь. Ну куда мне замуж ? Мне же восемнадцать только-только исполнилось!

Что тут началось! Папа долго меня отчитывал, суть его претензий сводилась к тому, что я: неблагодарная дочь и безответственный человек; иду на поводу своих эмоций вместо того, чтобы думать головой. Не говоря уже о том, что, оказывается, я ещё и непроходимо глупа, потому как Аскольд - перспективный жених! Когда и это не помогло, папа решил применить тяжёлую артиллерию: забрал кредитные карточки и посадил под домашний арест. И это за неделю до вечеринки по случаю моего дня рождения! Хотя я сама виновата, нужно было время потянуть. Эх, гибче надо быть, а не переть как бульдозер - этим, кстати, я пошла в отца. Если что-то решила - не переубедить. К несчастью для меня, папа был также непоколебим в своих решениях.

И вот результат: развлекаюсь в свой день рождения тем, что смотрю из окна своей спальни, как на моём празднике веселятся папины партнёры по бизнесу со своими семьями. Просто отлично! Непонятно только, почему именно сегодня папочка устроил свой сабантуй. Это что, такое изощрённое наказание?

- Ась, - окликнул меня Тоха, мой лучший друг и боевой товарищ, - давай убежим.

Опять он за своё.

- Куда, Тоха? У тебя денег кот наплакал, а у меня их вообще нет. Не-ет, друг, только трусы убегают от проблем, - говоря это, я метала дротики в мишень на своей двери. - А мы, Тоха, встретим их лицом к лицу!

С этими словами я кинула последний дротик в мишень за секунду до того, как дверь с этой самой мишенью открылась, являя взору мою мать.

«Упс»

- Стучать не учили? - буркнула ей недовольно.

Проигнорировав колкость, она патетично всплеснула руками.

- Анастасия! Ты почему ещё не одета?

Матушка, как всегда, в своём репертуаре. Она обращалась ко мне всегда только «Анастасия» и никак иначе. Зовут меня, кстати, Ася. Не то чтобы я это имя бог весть как любила, но так звали мою бабушку. А бабушка, похоже, была единственным человеком в этом мире, которому я действительно не безразлична. Ну, кроме Тохи, конечно.

Хоть об этом и не говорилось прямо, но по обрывкам случайно брошенных фраз, я ещё в детстве поняла, что отец, всегда мечтавший о сыне - продолжателе рода Пылёвых, после рождения меня, должно быть, сильно растерялся. Лучшие, заготовленные для мальчика имена стали не актуальными, и выручила старая добрая традиция - назвать ребёнка в честь собственных родителей, в моём случае, в честь бабушки Аси.

Ещё будучи крохой, понимание того, что моё рождение застало всех врасплох, меня очень расстроило а позже даже обозлило. И я поклялась самой себе, что это имя, имя своей бабушки, я буду носить с гордостью! Что я, собственно, с тех самых пор и делала.