– С нами обеими все хорошо, – ответила она, но затем нахмурилась. – Вы говорили об Идрике; он сейчас отправился с королем в Уорчестер?

Вот как. Значит, ей известно, где король планировал провести рождественские праздники. Тогда ей также должно быть известно о неотвратимо приближающемся замужестве его самой младшей сестры.

– Да, чтобы присутствовать на свадьбе моей сестры с Ульфкителем, – сказал он. – Вульфа, разумеется, просила короля позволить вам быть там вместе с нею.

– Попросила и получила отказ, – ответила Эмма. – Король до сих пор сердится на меня, несмотря на все мои усилия угодить ему. – В голосе ее послышались горькие нотки. – Он велел мне связаться с моим братом Ричардом и попросить у Нормандии помощи, после того как весной столько наших кораблей потонуло. Я сделала это, но Ричард с большим сожалением отказал нам. У него сейчас есть свои собственные неотложные проблемы, требующие вмешательства кораблей и войска. Таким образом, я в очередной раз вызвала недовольство короля и осталась отлученной от королевского двора. В любом случае Уорчестер находится очень далеко – слишком долгое и тяжелое путешествие для моей дочери. Даже при том, что у наших стен стоит враг, здесь ей все равно безопаснее. – Она повернулась и вновь посмотрела на огни, горевшие на горизонте. – Как вы думаете, сколько пройдет времени, прежде чем они пойдут на город?

Он поднял глаза к ясному ночному небу, усеянному звездами.

– Если погода удержится, – сказал он, – скорее всего, это произойдет в течение ближайших нескольких дней.

– Мы можем победить их?

– Нет, – сказал он, хмуро глядя на костры, столь многочисленные, что они казались отражением звезд с неба. – Но мы сможем удерживать их, пока они не выдохнутся.

– Тогда они ударят в другое место, в меньшей степени способное постоять за себя.

– Если только в это не вмешается Господь и не оставит их здесь до весны из-за непогоды, – сказал он.


Еще до наступления рассвета с востока пришла страшная гроза, с таким громом и молниями, напоминавшими библейское описание ярости Господней, что Этельстан подумал, уж не навлекла ли настоятельница аббатства в Баркинге гнев святого Этельберга на головы людей, разграбивших ее храм. Ливень хлестал Лондон три дня, а на четвертый, когда дождь прекратился, на долину Темзы упал густой туман, словно накрывший своим холодным недвижимым трупом весь город и реку. Он смешивался с дымом очагов городских жилищ и становился таким плотным, что ничего нельзя было разглядеть на другой стороне даже самого узкого переулка. Лондонцы уже привыкли к этим отвратительным испарениям, но людей, не знакомых с жизнью в этом городе, предупреждали, чтобы они держались подальше от берега, поскольку шум воды в этом промозглом мареве полностью заглушался и одного неверного шага хватало, чтобы свалиться в реку и утонуть.

Весь день это плотное сырое покрывало душило Лондон и окружавшие его окрестности, и, если в нем и скрывалась вражеская армия, ее не было видно и слышно. Разведчики Этельстана докладывали, что неприятель остался в своем лагере возле Баркинга. На заседании военного совета он высказал мнение, что Торкелл не рискнет двинуть своих людей в таком тумане через незнакомую, залитую водой болотистую местность, лежавшую между баркингским аббатством и Лондоном.

– Однако он может послать к нам под прикрытием тумана небольшой отряд, – предупредил он, – чтобы застать нас врасплох и проверить нашу оборону. Наши люди на городских стенах должны оставаться настороже.

Во второй половине дня Этельстан в сопровождении Эдрида обошел крепостной вал между городскими воротами Алдгейт и Бишопс Гейт. По мнению совета, именно на этот участок будет направлять Торкелл все свои атаки. Скорее всего, враг подождет, пока рассеется туман, но гарантировать этого никто, конечно, не мог. Часовые, расставленные по стенам, должны сохранять бдительность, какими бы они не были изможденными после долгих часов вглядывания в непроницаемую стену тумана.

Этельстан находил слово ободрения и поддержки для каждого человека, мимо которого они проходили. В то же время он вслушивался в обычный повседневный шум на улицах внизу. Однако Лондон словно притих, потому что туман поглощал каждый звук. Даже звон церковных колоколов, возвещавших время, звучал приглушенно, как будто их языки были сделаны из свалявшейся шерсти. Он понимал, что не только эта погода заставила приумолкнуть самый большой город Англии. Осознание того, что враг находится на расстоянии полета стрелы и ждет, чтобы нанести свой удар, было тяжким бременем, лежавшим на плечах каждого из горожан. Казалось, что висевший в воздухе страх можно пощупать, как капельки тумана.

Когда они с Эдридом приблизились к деревянной платформе над воротами Бишопс Гейт, перед ними почти мгновенно возникла фигура, закутанная в плащ.

– Уповаю на Господа, – хрипло проворчал недовольный голос, – чтобы вы не начали еще и раздавать эль в этом проклятом городе строго по нормам. Я столько дней провел в седле, так что мне не помешало бы выпить.

– Эдмунд! – воскликнул Этельстан, приветственно хлопнув брата по плечу. – Одному богу известно, как тебе удалось найти дорогу в этом адском вареве, но тебе здесь очень рады. Я думал, что ты сейчас едешь к королю и находишься на пути в Уорчестер. Может быть, ты заблудился в тумане? Привел ли ты с собой своих людей? Постой. Давай выберемся из этой мглы туда, где мы сможем спокойно поговорить.

Когда они уселись за изрезанный стол в дозорной башне подле ворот Алдгейт, он повторил свои вопросы.

– Да, меня вызвали в Уорчестер, – ответил Эдмунд, – но я выехал из Винчестера еще до того, как туда прибыли гонцы. – Он ухмыльнулся. – По крайней мере, в этом королю присягнет элдормен Эльфрик, когда тот спросит его обо мне. Думаю, Эльфрик должен был ехать сюда со мной, поскольку королева написала ему, что вражеская армия находится уже на нашем пороге. Однако, в отличие от меня, он не может проигнорировать вызов короля. – Он сделал паузу, чтобы отхлебнуть эля, а затем сказал: – Что же касается людей, то я привел почти двадцать лучших воинов Эльфрика – большинство из них вы знаете сами, – а также прихватил оружие и продовольствие. Мы приехали бы раньше, но буря задержала нас, а последние десять миль нам пришлось практически ползти. Господи, и сколько уже длится у вас весь этот дьявольский туман?

Этельстан потер затылок, болевший от веса его доспехов.

– Он спустился сегодня утром, и одному богу известно, когда он рассеется. Я не могу решить, на руку нам это или нет. С одной стороны, ополченцы короля смогут вернуться на зиму по домам, однако люди Торкелла будут досаждать нам своим присутствием в Эссексе и Кенте. Мы мало что можем сделать, чтобы помешать им; разве что предоставить убежище всем тем, кто от них бежит.

– Ты думаешь, они нападут на Лондон?

– Они стоят лагерем на востоке на расстоянии менее одного дневного перехода, так что я удивился бы, если бы они не попробовали. Впрочем, я надеюсь устроить так, чтобы эти усилия принесли им мало радости. Стены у нас прочные, и до сих пор осадных машин здесь никто не видел. Любые тяжелые устройства просто утонут в этих болотах, особенно при такой погоде. – Он нахмурился. – Однако у них была масса времени, чтобы соорудить небольшие катапульты, и среди них, вероятно, есть люди, способные это сделать. Если им удастся изготовить что-то в этом роде с достаточной дальностью действия, они могли бы метать в нас камни, чтобы разрушить наши укрепления и прорваться внутрь. Тем не менее частоколы тут высокие и рвы вокруг стен не дадут им подойти вплотную. Думаю, главная опасность для нас будет исходить от подожженных стрел. Мы уже организовали команды по всему городу для борьбы с ними, да и погода в настоящий момент уменьшает такую угрозу.

– А могут они устроить осаду? Ведь прошлым августом они уже окружали Кентербери.

Этельстан покачал головой.

– Нас защищает река, – сказал он. – Мы поставили свои корабли поперек Темзы в Ирхите, и потом еще две линии на восток отсюда, ниже по течению, где городские стены подходят к самой воде. Для того чтобы добраться до нас на своих судах, им придется преодолеть все три линии обороны, а наш флот – точнее, то, что от него осталось, – сделает для них эту задачу очень непростой. Они не могут окружить нас, и они не могут нас ничем удивить. Кентербери, если ты помнишь, был атакован без предупреждения ранним утром, к тому же там не было возможности подкрепить местную оборону опытными, проверенными воинами. А Лондон готовился к этому несколько недель.

Эдмунд задумчиво поглаживал свою короткую темную бороду.

– Ты сам сказал, что северяне любят нападать на свои жертвы незамеченными. Что же они могут затевать сейчас, когда мы их не видим?

– В этом проклятом тумане, – сказал Этельстан, – может быть все что угодно. Я расставил своих людей на холмах вокруг их лагеря, чтобы следить за ними, но на данный момент они, похоже, остаются на месте.

Он заметил, что Эдрид, сидевший за столом напротив него, хмурится, как будто обдумывает какую-то идею, которую не решается высказать вслух.

– Давай уже, Эдрид, выкладывай, – подбодрил его Этельстан. – Что ты хотел сказать?

Эдрид поставил свою чашу с элем и, подумав немного, сказал:

– Элдормен Ухтред учил меня, что хороший командир всегда старается думать как его враг. Вот вы, как бы вы атаковали Лондон на месте Торкелла?

– Такой мощно укрепленный город, как этот? – переспросил Эдмунд. – Я бы даже не пытался сделать этого. Я его обошел бы. И ударил бы в какое-то наименее защищенное место.

Этельстан задумался над этим вопросом и стал вспоминать, что делали датчане, когда в последний раз брали город с серьезными укреплениями.

– В Эксетере, – сказал он, – они пошли на хитрость. Нашли потайной вход в город и послали туда небольшой диверсионный отряд, чтобы открыть городские ворота изнутри.

Эдмунд покачал головой:

– Здесь это не сработает. Не существует никаких секретных входов в Лондон.