— Варька, ты где?

— Подъезжаю. Пятиминутная готовность. Не опаздывай, будешь сама штраф платить.

— Какашка! — ругнулась я, но подругу можно было понять.

Стоянка по всей улице у нашего офиса запрещена, а в окрестностях непрерывно рыщут инспекторы ДПС в поисках добычи. Сграбастав сумочку, я пулей вылетела в коридор, на ходу накидывая ветровку. И все же минуя приемную, остановилась и спросила у усталой секретарши, что с унылым лицом перебирала бумаги:

— Лиз, ну как там?

— Сидят… — ворчливо протянула та и, отложив документы, принялась подкрашивать губы. — Я тоже уже ухожу.

На этой благостной ноте я со спокойной душой покинула офис, с ходу окунувшись в суматоху майских праздников. На улице сразу же стянула ветровку — погода разгулялась, и было совсем уже по-летнему тепло.

Глава 1

Хочешь насмешить бога, расскажи о своих планах

Испанская пословица


Старенький «Паджерик», мерно тарахтя двигателем, неторопливо полз по просёлку. Справа вплотную к дороге подступали заросли сосняка. Слева раскинулось покрытое сухой травой не то поле, не то болотце, так сразу в свете заходящего солнца и не разберёшь. Предпраздничный вечер, выходные только начинались, а мысли всё ещё задерживали меня в офисе. И дело вовсе не в том, что я трудоголик. Нет. И этих праздников я ждала с нетерпением, очень хотелось опробовать кое-какие возможности новенькой фотокамеры «Кэнон», терпеливо покоящейся в багажнике в чехле.

Дело в том, что меня снедало любопытство.

— А она что? — отозвалась с водительского места Варька.

Широколицая и веснушчатая, ее неказистые по отдельности черты складывались в поразительно удачную мозаику и дополнялись огромными живыми глазищами, невообразимого каре-зеленого цвета, которые коротко глянули на меня и снова вернулись к дороге.

— Я ни капли не сомневаюсь в твоем профессионализме и ответственности, — спародировала я директрису. — Наоборот, я уже не раз имела возможность убедиться… Здесь щекотливый случай и бла-бла-бла…

Я замолчала, вспомнив высокого статного брюнета, что приковал в тот миг всё мое внимание.

— Ну? — нетерпеливо заерзала Варя.

— А… — неожиданно смутилась я. — В общем, я как-то иначе представляла себе главу холдинга. В моем воображении это дядька лет за сорок или старше. Лысый и с брюшком. Или, наоборот, седой и поджарый. Въедливый вроде нашего Доломатова. Готовилась как на госэкзамен, дура…

Варька многозначительно покосилась на меня и прыснула.

— А в Интернете фотки не судьба посмотреть?

Я дернулась было, но передумала. Интернет тут едва дышал, картинки точно не загрузятся. Ругнулась:

— Иди ты!

— Симпатичный?

— Не знаю, — я даже растерялась. — Ну спортивный. Кажтся, темноволосый. Во! Парфюм у него обалденный! За такой даже если страшный как черт, можно простить.

Зная мою чувствительность к запахам, Варька удивленно вскинула брови, и одобрительно поджала губы. Мы рассмеялись.

— Но если честно, я его толком и не успела разглядеть, Мороз помешала. Она же здоровенная, повернулась и весь обзор закрыла, а они в переговорку зашли, а как выходили я не видела.

Я задумалась, пытаясь осознать ее слова. Симпатичный? Уверена, что да. Было в нем что-то эдакое, притягательное…

От мыслей о загадочном и весьма привлекательном женоненавистнике отвлек возглас:

— Заблудились-таки, штурман?

Нахмурив брови, я принялась изучать распечатанную на обычном листе «А4» монохромную карту, а затем снова посмотрела на планшет, где стрелка навигатора зависла посреди серо-бежевого ничто. Продемонстрировала картинку Варьке. Пухлые крупные губы подруги шевельнулись, выдав беззвучное, но грязное ругательство. Внедорожник снизил и без того черепашью скорость, а затем и вовсе остановился.

— Посидишь? Неохота машину глушить.

Дёрнув ручник, она открыла дверь и, не дождавшись ответа, выпрыгнула наружу.

— Угу, — кивнула я, запоздало проводив взглядом затянутую в хаки спину подруги.

В игровой форме Варька, и так не отличающаяся миниатюрностью, казалась ещё шире в плечах. Впрочем, её это совершенно не портило. Обойдя машину, она углубилась в лесополосу, и теперь из-за бурого соснового ствола мне была видна лишь русоволосая голова со свисшей набок толстенной косой. Я вернулась к изучению карты. Уменьшив масштаб, нашла место, где повернули — это была последняя дорога, которую ещё соглашался отображать навигатор. Сверившись с пометками в распечатке, сообразила, где ошибка.

— Ага!

Хлопнула дверь. Варвара заняла своё место на водительском сидении и спросила с надеждой:

— Скажи, что это был штурманский победный клич?

— Вроде того. Нам надо вернуться на бетонку. Помнишь щит с предупреждением и указатель на Савино?

— Ну?

— Мы поспешили. Нужно было поворачивать после него, а не до.

Варя испустила тяжкий вздох, и «Паджерик», взревев, резко сорвался с места, напомнив, что под капотом у него целый табун. Сухая трава, молодая поросль и комья земли полетели из-под колёс. Сзади в багажнике жалобно брякнуло, и я с ужасом подумала о своей фотокамере. Охнув, едва успела поймать соскользнувший с коленей планшет, радуясь, что не стала отстегиваться. Листы распечатки беспорядочно слетели под ноги, а солнечные очки свалились со лба на нос. В зеркале заднего вида отобразились чёрные следы протектора, оставшиеся на жирной, ещё пропитанной весенней влагой, почве.

— Поаккуратней! — возмущённо огрызнулась на подругу. — Ты какая-то дерганая сегодня, — припомнила я Варькины закидоны перед отъездом.

Она дважды вспылила, пока я собиралась, и один раз даже совсем было решила отказаться от поездки. Сейчас Варька, стиснув зубы, молчала и сосредоточенно крутила рулем. Я вздохнула, но все же высказалась:

— Если вы с Ермаком поругались, мы с «бегемотиком» тут ни при чем, — погладила я пластик пассажирской двери, словно успокаивала лошадь. — Дурацкая у вас традиция. Как на игру ехать, вам обязательно надо полаяться. И толку с того? Разве что потом жарче миритесь?

Варвара резко ударила по тормозам. Готовая к подобной выходке, я заранее вцепилась одной рукой в планшет, другой ухватилась за дверную ручку.

— Домирились, — последовал тихий ответ.

— Что?

— Если тест не соврал, я беременна.

— А… О! — слова мгновенно вылетели у меня из головы.

Поздравить? Посочувствовать? Не уверена, что новость радостная. Решительная, а порой, и воинственная Варвара, с тех пор как год назад переехала к Сергею, частенько переживала. Ермаков не спешил узаконить отношения, что было важно для консервативной в том что касалось брака, подруги. Это часто становилось причиной размолвок. При любых намеках или вопросах, Ермак отшучивался, а Варя старательно держала лицо на людях и даже подыгрывала порой, но всерьёз обижалась на деле.

— А что Серёжа сказал по этому поводу? — осторожно поинтересовалась я.

— Серёжа? Серёжа ничего не знает.

«Паджерик» аккуратно двинулся с места, взяв прежний неспешный темп.

— Ты что, ему не сказала?!

— Утром только тест сделала, но так как мы уже не разговаривали… Короче, этот осёл ещё не в курсе. Блин, Ксюх! Ну, что я родителям-то теперь скажу? — Варя глянула на меня огромными глазищами, затянутыми влажной пеленой. — Отец мне голову оторвёт!

— На дорогу смотри! — опасливо предупредила я.

Обочина и стволы деревьев как-то неприятно приближались. Подруга крутанула рулем, выравнивая автомобиль. Я дождалась, пока минует опасность, и продолжила:

— Варь, тебе почти двадцать семь, и с восемнадцати ты живешь сама по себе.

Намёк на самостоятельную и самодостаточную, похоже, не сработал.

— То ли ты батю моего не знаешь? — плаксиво отозвалась Варька, как всегда, когда речь заходила о Сан Саныче.

— М-да…

Я откинула назад голову и прикрыла глаза, пытаясь переварить новость. Если уж меня из колеи выбило, то каково Варьке сейчас? Собственно, она и ушла из дому из-под гнета строгого отца. С Сан Санычем бывало сложно. Полковник в отставке. Шаг вправо — шаг влево от заданной схемы поведения, порой, воспринимал как личное оскорбление. А за такое и вовсе ремнём может отходить. С него станется. И не только дочь, но и незадачливого отца ребёнка.

Представив, как седовласый, сухонький полковник гоняет солдатским ремнем со звездой двухметрового Ермака, я невольно улыбнулась и тут же спохватилась:

— Ой, Варь! А как ты играть-то собралась! Может, того? И правда, домой? — слегка опешила я.

Мы же как-никак на страйкбол едем. Войнушка, пусть и игрушечная, требует физической отдачи. Попробуй-ка побегай по лесу в полной выкладке день. Оружие, бронежилет, каска и прочая амуниция, которую неизбежно приходится таскать на себе, весят прилично. Но, кажется, Варька совершенно не переживала по этому поводу.

— Как-как! А как другие до шестого месяца с парашютом прыгают? — бодро ответила она, возмущённо блеснув глазищами.

— Ты на умалишенных-то не равняйся, тебе малыша поберечь надо!

— Ксю, прекрати. Все в полном порядке.

Я замолчала, пребывая в лёгком шоке от новости. Конечно, рано или поздно это случилось бы и кто-то из подруг завел детей, но всё равно испытывала смешанные чувства. Казалось, теперь и жить нужно по-другому. Или не нужно? Я так мало знаю о беременных!

— Может, позвонишь Серёге?

— Ермак ещё с утра на открытие сезона выехал, — многозначительно ответила подруга, привычно назвав любимого по нику.

Открытие игрового сезона — одно из главных страйкбольных мероприятий приходится на майские праздники и отличается многолюдностью и непринужденной атмосферой. Игроки заезжают на полигон заранее, чтобы накануне потусить, пообщаться, пожарить шашлыки, спеть под гитару, потравить байки, похвастаться новыми «фишками» и «плюшками» и, конечно же, хорошенько отметить официальное начало игр, потому дозвониться до кого-либо сейчас сродни подвигу.