Эван смотрел на него, стоя рядом со входной дверью.

— Спасибо. За то, что поехал со мной, — Эван переступил с ноги на ногу, его руки были в задних карманах брюк. – Мы должны как-нибудь съездить туда ещё раз.

— Было бы здорово, — он пытался придумать, как удержать Эвана. Ему было ненавистно это чувство отчаяния и потребности в нём. – Но в следующий раз моя очередь платить.

Неуверенность в глазах Эвана угасла. Его улыбка стала несколько твёрже.

— Договорились. Ну так… увидимся позже?

Когда Ашер кивнул, Эван повернулся, чтобы уйти. Он остановился, уже было потянувшись к дверной ручке, но затем, помедлив, повернулся обратно.

— Если тебе что-то понадобится, ты знаешь, где меня найти.

Ашер отчаянно пытался найти подходящие слова, но всё, что он смог сделать, это молча кивнуть.

Пожалуйста, не уходи.

Но Эван ушёл, и он снова остался стоять в одиночестве и вглядываться в темноту квартиры.

В каждом его движения сквозила вынужденность. Ашер взял сумку с пальто и отнёс их в спальню, целенаправленно отводя взгляд от прикроватного столика. Он тщательно распаковал вещи и убрал всю чистую одежду, а всю остальную забросил в корзину для грязного белья. Положил зубную щётку и остальные туалетные принадлежности в ванную. Затем задвинул сумку под кровать. Теперь не осталось и следа от его поездки.

Так, что же он пропустил?

Он чувствовал, что забыл о чём-то важном. Расчёска, одежда, кошелёк... Что ещё он привёз?

Мерцание мобильника привлекло его внимание. Ашер уставился на него, как будто боясь, что, если он попытается взять телефон, тот укусит его. Когда на дисплее высветилось десять пропущенных звонков и только одно сообщение, Ашер вспомнил, что конкретно он забыл.

Вивиан: Позвони мне. Это насчёт мамы. Отправлено: 2:10.

Он забыл в отеле фигурку дельфина.

Понедельник, 13 октября

Верхний свет проникал сквозь его веки, но не мешал ему дремать. Как и неудобный стул. Только то, что голова, опускаясь, автоматически дёргалась вверх, снова и снова будило его.

Никто не беспокоил Ашера в небольшом фойе рядом с коридором, в котором находилась палата Мариссы. Уж не в десять минут первого ночи. У неё была остановка сердца, как сказала Вивиан. Врачи до сих пор ничего ему не сказали. Он увидел Вивиан за одну или две минуты до того, как медсестра увела её к матери. Это произошло три часа назад.

В 00:30 она вышла из-за угла, держа в руках куртку, её глаза были покрасневшими и опухшими от слёз. Однако она выглядела странным образом подавленной. Ашер встал.

— Ну и?..

— Пневмония, — ошеломлённо сказала она. — Её тело не может бороться с этим. Они делают всё возможное, но они... не знают. Если не пневмония будет причиной её смерти, то тогда её убьют проблемы с сердцем или почками.

Если Мариссе становилось хуже при оптимистических прогнозах врачей, то что ему думать сейчас, когда они не знают, что делать? Его кишки резко скрутило. Он поднёс руку к лицу.

— Могу я войти?

— Они, как могут, пытаются изолировать её. Чем больше людей рядом с ней... — Вивиан шмыгнула носом и вытерла глаза, уставившись в пол.

Ашер сжал челюсти.

— Зачем ты тогда позвала меня сюда, если я даже не могу её увидеть?


Глупый вопрос. Он знал, зачем, но хотел услышать это от неё. Микки здесь не было. Возможно, он не захотел себя утруждать приходом сюда.

— Потому что я... не хотела быть одной.

Она соизволила изобразить смущение на своём лице. Ашер хотел почувствовать удовлетворение, но нет. Он чувствовал себя несчастным.

— Ты спокойно переносила одиночество, когда у тебя был Мик, — холодно сказал он и повернулся, чтобы уйти.

— Ашер! — её туфли скрипнули по линолеуму, когда она побежала, чтобы догнать его. — Ты даже не дашь мне шанс объясниться?

— А что тут объяснять?

Он не остановился. Он заставлял свои ноги двигаться дальше, злость толкала его вперёд.

— Или ты приняла решение, что не хочешь больше видеть меня, или Микки решил всё за тебя — в любом случае это даёт мне право не считаться с твоими желаниями.

— Ашер.

Вивиан схватила его за пальто, и он развернулся так быстро, что она отшатнулась, съёжившись. Это не уменьшило его раздражение.

— Не надо тут вздрагивать, — прошипел он. — Я единственный мужчина, который ни разу не поднял на тебя руку, а ты ещё имеешь наглость делать вид, что я пугаю тебя? С тобой всё ясно, Вивиан. Я сваливаю.

— Мне жаль, ясно?!

Она зажмурилась, но слёзы всё равно брызнули из глаз и потекли по её покрасневшим щекам.

— Ты был прав. Ты был абсолютно прав во всём. Сначала Микки был великолепен. Первые несколько дней он был чудесен, а затем он просто... утратил всё это. Он забрал у меня телефон и выкинул его в бассейн. Мне пришлось купить новый и прятать от него. От моего парня! Он сказал, что, если у нас всё получится, я тоже должна чем-то пожертвовать.

— И этой жертвой стал я. Круто, спасибо.

Что бы она подумала, интересно, если бы узнала, чем он поступился ради неё. Чистой совестью, например.

— Это было глупо и неправильно, мне жаль.

Её маленькие ручки вцепились в его рубашку, ногтями царапая по коже. Он не мог смотреть на неё, когда она плакала. Вивиан повисла на нём и уткнулась лицом в его грудь.

— Что мне делать, Ашер? Что мне делать, если мама умрёт? Как мне расстаться с Микки? Я так потеряна, что просто... — Вивиан затихла, а её слёзы впитывались в его рубашку и проникали в сердце.

Ашер закрыл глаза, и попытался всеми силами вернуться на двадцать четыре часа назад в номер отеля за много миль отсюда.

— Пожалуйста. Пожалуйста, мне нужна твоя помощь, — упрашивала она.

Он не знал, как отказать ей. Возможно ли, что на этот раз всё будет иначе?

— Я устал изображать героя, Вивиан.

Вся энергия, которую Ашер тратил на злость в своём голосе, покинула его. Он так устал.

— Если я помогу тебе... то ты пообещаешь, что это был последний раз, когда ты вернулась к нему.

Вивиан посмотрела на него. Её нижняя губа дрогнула. Ашер собрал в кулак всю свою решимость.

— Так и сделаю. Я пойду с тобой домой и сама поменяю эти чёртовы замки, если придётся.

Сначала он подумал, что она не согласится. Что она скажет забить и пойдёт своей дорогой. Но Вивиан шмыгнула носом и вытерла глаза, кивнув головой. И на секунду ему показалось, что он увидел то же по-детски восхищённое выражение в её взгляде, которое было у неё когда-то... этот взгляд остро напомнил ему, что он потерял.

Но когда Вивиан обхватила его руками, ощущения от её объятий были неправильными.

***

Он не скучал по сну на диване.

Особенно на диване Вивиан.

То, что Микки мог в любой момент объявиться здесь и выломать дверь, тоже не добавляло в сложившуюся ситуацию удобства. Но он не был готов к тому, что Вивиан снова будет ночевать у него дома. Не там, куда мог прийти Эван.

Ашер ненавидел это чувство вины. Он хотел помочь Вивиан, но понимал, что Эван прав. Снова и снова он будет приходить, чтобы спасти её. Снова и снова она будет делать ему больно. Если не с Микки, то с другим парнем, который привлечёт её внимание.

По крайней мере, это всего на одну ночь. Завтра ей сменят замки, и он уйдёт.

Он решил не комментировать то, что арендодатель понятия не имел о прошлом запросе Вивиан на смену замков, когда Ашер спросил его об этом. Микки не звонил и не заходил; Ашеру пришлось притвориться, что всё нормально. Вивиан не могла всю жизнь прятаться за его спиной, да и он не так уж далеко на случай, если ей что-то от него понадобится.

— Ашер?

Он распахнул глаза и его моментально ослепил свет в коридоре. Вивиан стояла в проходе, и на ней была надета футболка, которая была слишком коротка для ночной рубашки, поскольку он видел, что её трусики были розового цвета. Он тяжело вздохнул и снова закрыл глаза.

— Что?

Он слышал, как она помедлила. Тихий звук босых ног, шагающих по ковру.

— Ты уверен, что не хочешь спать со мной? Мой диван всё-таки меньше твоего.

Да уж. Этот диван более узкий и совсем не такой удобный, но он перебьётся.

— Я в порядке.

— Ну ладно...

Однако Вивиан всё ещё медлила. Ей одиноко, он знает. Ничего удивительного, но Ашер не настолько глуп, чтобы делить с ней постель.

— Как ты смотришь на то, чтобы завтра куда-нибудь сходить? — спросила она.

Ашер вздохнул и повернулся к ней спиной.

— Куда, в "Рощу"?

— Нет. Куда-нибудь... вдвоём. Только я и ты.

Он смотрел на кремовые диванные подушки, находившиеся прямо напротив его лица. И к чему она ведёт?

— ...Хорошо.

Она переместилась, и он напрягся, но, похоже, она не собиралась подходить ближе.

— Я думала о том, что ты мне недавно сказал. Ты прав. Ты мой лучший друг, и только ты был со мной ради меня, — она сделала паузу. — Я просто хочу провести с тобой время так, как раньше. Я не хочу, чтобы мы отдалились друг от друга.

Его решимость обрушилась. Для него было совершенно нереально всё время злиться или держать дистанцию. Он хотел встать и обхватить её руками, извиниться за то, что заставил её подумать, что он когда-нибудь бросит её... но он не пошевелился и постарался выстроить стену между ним и тем воздействием, которое её слова оказывали на него.