Патриция Коллиндж - Тихая гавань

Ник Дуглас стоял на верхней палубе старого парома и смотрел на маленькую фигурку на берегу.

Опять она.

Довольный, он поднял бинокль. Он уже несколько раз мельком видел ее за работой возле захудалого коттеджа и теперь наконец-то мог хорошенько ее разглядеть.

Он навел на резкость, и ее силуэт обрел четкость: хрупкое сложение, короткие темные волосы. К его огорчению, расстояние скрывало цвет ее глаз.

Она тащила каноэ по песку к воде. Остановившись около набегающих волн, она выпрямилась и бросила взгляд в сторону гавани, прямо на него.

Нику невольно захотелось пригнуться, но он сдержался. Он был надежно укрыт в тени лоцманской рубки. С расстояния в четверть мили она едва ли могла его заметить.

Сквозь мощные линзы он наблюдал, как она опять нагнулась над каноэ и столкнула его в воду. Когда оно было уже почти на плаву, она забралась в него и уселась. Затем оттолкнулась от берега. Утлое суденышко подхватило течением и понесло вдоль берега. Женщина начала грести в направлении гавани.

Дуглас со вздохом опустил бинокль. Почему она его так интересует? Он поглядел ей вслед, покачал головой и направился в машинный отсек продолжать осматривать ржавое оборудование.

Нежный ветерок покрывал легкой рябью спокойную голубую поверхность бухты Чаек. Сьюзен Галиарди гребла к старому парому, стоящему на якоре вдали от берега.

Ее причудливое красное каноэ легко и проворно вспенивало водную гладь. Несмотря на облупившуюся краску и помятый корпус, хрупкое судно все еще было пригодно для плавания, хотя и долгие годы провалялось под крыльцом ее коттеджа.

Сьюзен улыбнулась. Как ей повезло, что она нашла этот коттедж, выставленный на продажу. После того чудесного лета, которое она провела здесь вместе с родителями более пятнадцати лет назад, это место навевало на нее приятные воспоминания.

Тогда она была ребенком, а скромный коттедж находился в уединении. Исследование дикого побережья и пустынной бухты на этом красном каноэ казалось ей в те времена чудесным приключением.

Теперь ее родители умерли, а берег пестрел летними домиками и лодочными стоянками. И только ее жилище до сих пор стояло в отдалении от соседних домов, по-прежнему скрытое в лесу.

Именно этого она и искала. Уединения и одиночества. Возможности приходить и уходить, не озираясь по сторонам. Сьюзен с облегчением вздохнула. Впервые за два года она почувствовала себя свободной и в безопасности.

На нее нахлынули жуткие воспоминания о том, что она оставила в Сан-Франциско. Она решительно откинула их, неистово гребя по направлению к судну.

Вблизи парома она остановила каноэ и с благоговением посмотрела на огромное гребное колесо. Неподвижные сейчас лопасти когда-то вспенивали воду залива, перенося паром от острова к острову.

Безжалостное время не пощадило судно, и Сьюзен с трудом различала буквы на корме, но у нее с детства сохранилось в памяти название: «Краса островов».

Несколько широких взмахов весла, и лодка с легким стуком коснулась подгнившей лопасти.

Сьюзен привстала и попыталась ухватиться за нее. Каноэ качнулось, дно ушло из-под ног, и ледяная соленая вода сомкнулась у девушки над головой.

Она попала в призрачный подводный мир. Ленивые зеленые щупальца водорослей слегка покачивались под напором течения, а колонии голубых мидий, открывших раковины и выставивших наружу розовые оборочки, облепляли корпус «Красы островов».

Уже через мгновение, когда свитер и джинсы пропитались водой, Сьюзен сковал пронизывающий до костей холод. Ее легкие, казалось, готовы были разорваться. Она изо всех сил рванулась вверх сквозь толщу воды и, вырвавшись на поверхность, стала хватать ртом воздух.

Оглушенная и дрожащая, борясь с грузом отяжелевшей одежды, она отчаянно молотила руками по воде. Сильное течение уносило ее прочь от старого парома.

Сьюзен поискала глазами каноэ и обнаружила его в футах пятидесяти от себя. Весла нигде не было видно.

Боже, она никогда еще не попадала в такую передрягу. У нее уже посинели ногти, зубы непроизвольно стучали, в горле стоял комок. Если она в ближайшее время не выберется из воды, все будет кончено.

Она поплыла к «Красе островов», изо всех сил борясь с течением. «Не останавливайся, не останавливайся!» — шептала она онемевшими губами. Они еще кое-как ее слушались.

К тому времени когда она достигла судна, в легких у нее саднило и она едва смогла поднять руки из воды. Она вцепилась в гребное колесо, не обращая внимания на острых рачков, впивающихся в тело и одежду.

Наконец Сьюзен наполовину выбралась из воды на лопасть. Измученная, с болью во всем теле, легла на нее.

Никто не хватится ее. Могут пройти дни, даже недели, прежде чем кто-нибудь случайно приблизится к старой посудине и обнаружит ее, а самой доплыть до берега не стоит и пытаться.

Холодок ужаса пробежал по спине.

«Думай, Сьюзен». Ее мозг одеревенел от холода и усталости. Ей хотелось отдохнуть. «Ты должна напрячь мозги, Сьюзен. Ты должна придумать, как добраться до берега».

Она осторожно подтянула тело, с трудом взобралась на скользкий прогнивший выступ колеса и попыталась ухватиться за верхнюю лопасть, но не смогла достать. Сьюзен стояла в нерешительности, вспоминая, как она ребенком умудрялась забираться на паром.

Здесь должны быть поручни, мелькнула мысль. Схватив шершавую металлическую скобу, она медленно, с большими усилиями стала перебираться с одной скобы на другую и наконец добралась до палубы.

По палубе разгуливал холодный ветер, и Сьюзен еще больше задрожала. Она оперлась на перила, подставив спину горячим солнечным лучам.

Ее каноэ маячило уже довольно далеко, уносимое течением. Вода искрилась на солнце, отражая темную синеву неба. Вдали моторка, подвывая, бороздила водную гладь залива, оставляя за собой пенистый хвост.

Сьюзен откинула волосы со лба и пригладила пальцами короткие черные локоны. Подсыхающие пряди уже стали жесткими от кристалликов соли.

Вдруг ее внимание привлекли три крошечные фигурки на берегу. Она подалась вперед и прищурилась, пытаясь разобрать, чем они занимаются. Они тянули лодку вдоль берега! Если бы ей только удалось привлечь их внимание. Она начала подпрыгивать, размахивать руками и кричать.

Девушка с бессильной яростью наблюдала, как люди беспечно копошатся около воды. Вот они спускают лодку на воду, заводят навесной мотор. Его визгливый звук слабым отголоском разнесся над водой. Сьюзен снова начала прыгать, еще более неистово размахивая руками.

«Боже, сделай так, чтобы они меня заметили. Пусть они развернутся в сторону „Красы островов“». Но они поплыли вдоль берега и исчезли из виду, окончательно повергнув Сьюзен в уныние.

Ей хотелось заплакать от обиды. Сняв промокшие белые кроссовки, она села на палубу, прислонилась к борту и закрыла глаза, стараясь успокоиться и обдумать свое положение.

Ник очистил руки от ржавчины и направился к лестнице, ведущей на палубу. Он не был механиком, но машинный отсек показался ему вполне исправным. Он не нашел следов течи, а заржавевшее оборудование, к удивлению Ника, находилось в рабочем состоянии. Выйдя на палубу, он взглянул на часы.

Уже наступал вечер. Если он хочет успеть еще что-нибудь сегодня написать, то ему лучше доснять пленку и выбираться отсюда. Медленно перемещаясь по палубе, Дуглас начал делать снимки, продвигаясь к лодке, которую он привязал к гребному колесу.

Сьюзен вышагивала по неровным доскам, лихорадочно выискивая способы спасения. Она не могла добраться до берега вплавь — слишком далеко. Бесполезно и размахивать своей рубашкой, пытаясь привлечь чье-нибудь внимание, — с такого расстояния ее вряд ли заметят.

Глядя на коттеджи, разбросанные вдоль берега, она подошла к перилам. Если бы суметь крикнуть погромче, чтобы ее могли услышать. Если бы…

Вдруг она насторожилась. Позади нее раздался какой-то звук. Он повторился. Шаги. Она застыла от ужаса.

«Прекрати, Сьюзен. С этим все кончено».

Каждый ее мускул напрягся, она выжидала, собираясь с мужеством.

— Замрите!

При звуке низкого мужского голоса самообладание покинуло ее. Обернувшись, она очутилась прямо перед объективом фотоаппарата.

Фотоаппарат!

Полная уверенности, что ей грозит опасность, она в панике бросилась вперед и сбила его на пол.

Бежать. Ей нужно бежать.

Метнувшись к перилам, она поставила на них ногу и приподнялась. Сильные руки схватили ее, стаскивая обратно на палубу. Она пыталась вырваться.

— Что, черт побери, вы делаете? — Голос звучал скорее обеспокоенно, чем сердито.

— Пустите меня!

— Зачем? Чтобы вы могли утопиться?

Собрав все силы, она сделала последнюю попытку вырваться, но мускулистые руки удержали ее.

Секунду поколебавшись, она подняла правую ногу и с силой ударила голой пяткой по его носку. Она услышала вздох, и хватка немного ослабла. Она еще раз опустила пятку на его ногу.

Он издал стон, и она вырвалась, тут же бросившись на открытую часть палубы. Бросив взгляд через плечо, она увидела, что он прыгает на одной ноге. Через несколько футов она окажется в воде и изо всей мочи поплывет к берегу.

Вдруг ее нога наступила на одну из кроссовок, которые она так небрежно сбросила с ног.

Вспышка боли пронзила ногу. Потеряв равновесие, она взмахнула руками и повалилась на сучковатый пол.

Несколько секунд она лежала с красным туманом перед глазами, не в состоянии шевельнуться, пока среди гробовой тишины не раздался совсем рядом с ней глубокий голос:

— Двигаться можете?

Сьюзен зажмурилась. На смену отчаянию пришло безразличие. Все кончено, спасения нет. Несмотря на все ее усилия, они в конце концов нашли ее.