— Кажется… я смогу, — с легкой ноткой довольства сообщила она.

В этот момент граф открыл глаза.

Анселла ничего не заметила, потому что повернула голову к окну.

Перед ним мелькнули ее золотистые волосы.

Ее грудь была наполовину скрыта кружевом нижней рубашки.

Кровь яростно застучала у него в висках.

Даже в столь неловком положении она оставалась невыразимо милой и желанной.

Граф подался к стене, и в этот миг Анселла изловчилась, и ее плечи исчезли в окне.

Она оттолкнулась руками от плеч графа, ухватилась за выступ стены и спрыгнула на землю.

— Получилось! У меня получилось! — воскликнула Анселла. — Сейчас… я открою дверь.

Она обежала постамент, и перед графом мелькнула ее залитая солнечным светом фигурка.

Снаружи донесся скрежет открываемого тяжелого засова.

Еще секунда-другая, и дверь открылась.

— Не смотрите! — воскликнула Анселла.

Граф послушно зажмурился. Но прежде он успел заметить ее в светлом проеме двери, прекрасную и сияющую, словно спустившуюся на землю с небес.

Она проскочила мимо него и начала поспешно одеваться.

Граф вышел наружу и свистнул, подзывая лошадей, хотя и опасался, что разбойники могли увести их с собой.

Впрочем, вряд ли они стали бы так рисковать, привлекая к себе излишнее внимание.

Любой встречный удивился бы, увидев трех всадников, ведущих в поводу двух отличных лошадей, и, несомненно, вспомнил бы об этом в случае неизбежного полицейского расследования.

Анселла присоединилась к мужу и тоже подала сигнал своему скакуну.

Через несколько секунд из-за склона выбежал Светлячок и, опустив голову, затрусил к хозяйке.

Звездочки видно не было, и граф продолжал свистеть.

Наконец из-за деревьев появилась и Звездочка.

Граф закрыл дверь, опустил засов на место и помог жене подняться в седло.

Долгое время оба молчали, и лишь когда лошади вышли на дорогу, ведущую к замку, граф сказал:

— До сих пор не могу поверить в то, что с нами случилось, и в то, что вы проявили такую удивительную находчивость и ловкость, придумав способ освободиться, когда я считал, что у нас нет ни единого шанса.

— Отец всегда смеялся надо мной и называл худышкой, — ответила Анселла, — но я бы ни за что не пролезла в окно, если бы была хоть на унцию полнее.

— Вы проявили недюжинную изобретательность и смелость, — похвалил ее он. — Пожалуй, вас можно было бы наградить медалью.

Он едва заметно улыбнулся, подумав, что большинство знакомых ему женщин предпочли бы удовлетвориться в качестве награды обычным поцелуем.

Анселла покачала головой.

— Уж если вам так хочется подарить мне что-то, то пусть это будет новый ошейник для Руфуса.

— Так и быть, он его получит, — пообещал граф, — но люди могут счесть излишне претенциозным ошейник, украшенный бриллиантами.

Анселла рассмеялась:

— Вы их хотите мне подарить?

— Я хотел бы подарить вам бриллианты в знак глубокой признательности и благодарности за спасение, но сейчас мы не можем себе это позволить.

— Тем более что мы только что лишились трех тысяч фунтов, — сказала Анселла. — И как только смели эти гадкие люди забрать наши деньги!

Граф ничего не ответил.

Он пытался изобрести способ добраться до банка раньше грабителей.

Им пришлось провести слишком много времени под статуей прадеда.

Взглянув на часы, граф увидел, что уже почти три часа пополудни.

Время ленча уже давно прошло. Занятые освобождением, супруги забыли и о ленче, и о чувстве голода.

«Банк закрывается в три часа», — напомнил себе граф.

Он со злостью подумал о том, что много чего мог бы купить на три тысячи фунтов, например, семена или скот.

Они ехали молча. Вскоре вдали показался замок.

— Я хочу, чтобы вы пошли к себе и немного отдохнули, — сказал граф, поворачиваясь к жене. — Случившееся было для вас слишком сильным испытанием, и самое разумное сейчас воспользоваться возможностью восстановить силы.

— Да, я пойду и… переоденусь, — ответила Анселла, — но я вовсе не собираюсь… отдыхать. Я хочу… помочь вам поймать этих отвратительных воров.

— Я попытаюсь сам это сделать, — сказа граф, — но, боюсь, надежд на то, что мы сумеем помешать им получить наличные по чеку, очень мало.

— Как они смогли получить бланк?

— Не могу себе даже представить. Может быть, украли или подкупили кого-то из слуг замка. Но зачем это понадобилось моим людям? Не знаю.

— Я тоже, — задумчиво сказала Анселла. — Они все так любят вас. Вряд ли это кто-нибудь из них.

Через несколько минут они подъехали к замку.

Из холла с громким, радостным визгом выскочили и скатились по ступенькам три собаки.

На шум из конюшни появились два грума, которые поспешили взять под уздцы лошадей.

Войдя в холл, Анселла сказала:

— Я задержусь совсем ненадолго.

Она взбежала по лестнице, сопровождаемая Руфусом. Граф направился к кабинету, раздумывая о том, не попросить ли Марлоу принести ему выпить. После случившегося бокал вина ему не помешает.

Он уже собирался это сделать, когда увидел спешащего по коридору дворецкого.

— Прошу прощения, милорд, но я не слышал, как вы вернулись. Здесь кое-кто желает видеть вашу светлость.

— Кто же, Марлоу?

В данный момент графу не хотелось никого видеть.

— Человек из полиции, милорд, — ответил слуга.

Граф удивленно поднял брови.

Он только что пришел к выводу, что в данной ситуации лучше всего будет связаться с главным констеблем.

— Пришлите его ко мне. Сейчас же! Сию же минуту!

Марлоу поспешил исполнить приказание хозяина и уже через несколько секунд привел посетителя, в котором граф узнал одного из старших офицеров полиции Оксфорда. Они встречались еще до отъезда за границу, но он, к счастью, помнил имя гостя.

— Какой приятный сюрприз, Джонсон! Хотя, признаюсь, я уже собирался пригласить вас к себе.

— Боюсь, милорд, — сказал полицейский, — я принес вам довольно плохие новости.

— Плохие новости?

— Они имеют отношение к лорду Фрезеру.

— Что случилось?

Граф сел за стол и жестом указал гостю на свободный стул.

— Мы ищем трех человек, — начал полицейский, — которые ограбили недавно несколько магазинчиков в Оксфорде. Они угрожали владельцам оружием.

Граф весь напрягся, но ничего не сказал.

— Сегодня утром, полагаю, это случилось около полудня, они проникли через окно в Уоттон-Холл и заявились к лорду Фрезеру, который находился у себя в кабинете.

— Они потребовали у него денег?

— Думаю, что да, — ответил Джонсон. — Но в отличие от владельцев магазинов, послушно и безропотно отдавших то, чего от них требовали, лорд Фрезер вынул из ящика стола заряженный револьвер и застрелил одного из грабителей и ранил другого.

Граф издал возглас изумления, но ничего не сказал, и полицейский продолжал:

— Третий грабитель выстрелил в лорда Фрезера.

— Он убил его? — спросил граф.

Полицейский отрицательно покачал головой.

— Нет, он лишь ранил лорда в руку, но когда на шум прибежали слуги, с его светлостью случился удар.

— Что же было дальше?

— Я пришел к вам, милорд, потому что в кармане убитого обнаружили вот это.

Джонсон достал из кармана банковский чек и положил его на стол перед хозяином замка.

Граф коротко рассказал ему о том, что произошло днем, упомянув о своем намерении обратиться в полицию.

— Вы поступили очень благоразумно, милорд, что не стали сопротивляться, — сказал Джонсон. — Сейчас двое оставшихся в живых грабителей находятся в наших руках и в скором времени надолго попадут в тюрьму.

— В каком состоянии лорд Фрезер?

— Буду откровенен с вашей светлостью, — ответил полицейский. — Доктора, осматривавшие лорда, считают положение очень серьезным. Однако он может протянуть еще какое-то время.

Граф задумался, затем сказал:

— Уверен, что было бы большой ошибкой придавать случившемуся огласку. Надеюсь, вы позаботитесь об этом, Джонсон.

— Мы определенно сделаем все возможное, пока преступники не предстанут перед судом.

— Так будет лучше, — согласился граф. — Думаю также, что моей жене, перенесшей сегодня очень тяжелое испытание, не стоит рассказывать о болезни отца.

— Я позабочусь о том, чтобы ей ни о чем не сообщали. Как вы понимаете, его светлость сейчас находится в бессознательном состоянии и никого не узнает.

Граф кивнул.

Потом он поднялся и дружески протянул полицейскому руку.

— Спасибо, констебль за то, что пришли. Разумеется, я готов сообщить вам любые сведения, которые только потребуются.

— А я не стану докучать вашей светлости без крайней необходимости, — пообещал Джонсон.

Когда полицейский ушел, граф выглянул в окно на залитую светом лужайку.

Даже не верилось, что они пережили эту странную драму. Тем не менее чек, как ни странно, снова вернулся к нему. Граф не сомневался, что полиция не станет поднимать шум по поводу произошедшего.

Они не смогли задержать преступников своевременно, а потому недавние несчастья свидетельствуют совсем не в их пользу.

«Я не стану рассказывать Анселле о ее отце, — подумал граф. — Еще не время. Она еще не оправилась от страха. Я должен защищать и оберегать ее от любых волнений и беспокойств».

Он разговаривал с собой.

Через некоторое время в кабинет вошла улыбающаяся Анселла.

— Я торопилась изо всех сил, — сказала она. — А что вы делали?

— Посмотрите на стол.

Она подошла ближе и, увидев чек, удивленно вскрикнула.