— Боже, Клэй. Как я могу соревноваться с этим? — спросила я, подняв книгу. — Мой подарок серьезно уступает по сравнению с этим. — Я послала ему слезную улыбку, которую Клэй вернул.

— Мне нравится эта уступка, — улыбнулся Клэй, и я игриво толкнула его рукой. Схватив подарок Клэя, я протянула ему свой. Клэй развернул атлас мира.

— Здорово... — сказал он, переворачивая его в своих руках. Заметив несколько вкладок сверху, он открыл их на страницах, которые были отмечены. Первой была карта Франции. Второй - Египет. Последняя показывала Перу.

— Это места, о которых мы говорили, что хотим их посетить. Я подумала, мы можем начать планировать несколько поездок. Знаешь, к тому моменту, когда мы наконец сможем поехать туда вместе, — поспешила добавить я. Я купила атлас с мыслью, что он покажет Клэю, что у меня есть планы относительно нас обоих, которые выходят за рамки сегодня, завтра или даже следующего года. Я хотела, чтобы он знал, что я хочу увидеть мир вместе с ним. Что каждое путешествие в моей жизни будет включать его.

— Мне нравится, — сказал Клэй, его голос надломился, и я знала, он понял то, что я собиралась сказать. Он схватил меня сзади за шею и притянул к себе, обрушивая свои губы на мои. Я отстранилась через несколько минут, полностью лишенная дыхания.

— Ну, черт, если это то, что я получила за атлас, то проверь тогда остальные подарки, — подразнила я. Клэй развернул новый набор для рисования и супер шикарный «I-Pod», забитый всей музыкой, которую как я знала, он любил.

Я оставила его с подарками и пошла в ванную, чтобы принять душ. Когда я вышла, то обнаружила, что Клэй открыл свой новый набор для рисования и склонился над книгой, которую подарил мне, рисуя.

Он поднял взгляд, когда я приблизилась и увидела, что он делает. Он рисовал новый рисунок в конце нашей истории. На нем были мы двое, сидящие вместе перед маленьким Рождественским деревом. Снизу он написал: «Сегодня я получил самый потрясающий подарок из всех... тебя»

— Ты такой сентиментальный, — подразнила я, наклоняясь, чтобы поцеловать его в губы. Клэй улыбнулся под моими губами.

— Ты любишь это, — сказал он, улыбаясь.

Я громко поцеловала его, прежде чем ответить:

— Нет, я люблю тебя. Навечно.

Совместное время, проведенное с Клэем на Рождество, сделало все, на что я надеялась. Я отправилась во Флориду, чувствуя опасения и неуверенность. Мы с Клэем сражались изо всех сил, чтобы укрепить наши отношения, даже когда мы боролись, чтобы преодолеть всю нашу неуверенность и недоверие, которые определяли наше прошлое.

Клэй вел войну против демонов, живших внутри него, пока я пыталась построить жизнь для себя за тысячу километров от него.

Но это не та глава, в которой мы жили. Мы не были еще в конце нашего «...и жили они долго и счастливо»... пока. Нам все еще надо было расти и учиться.

И возможность видеть его, пусть даже на протяжении всего лишь тех нескольких дней, вернула все, что как я знала, было правдой о нас. Мы были мальчиком и девочкой, который любили друг друга, несмотря ни на что, помимо всякой логики, и мы могли пройти все что угодно, чтобы быть вместе.

Каждый из нас делал все, что нужно, чтобы убедиться, что когда придет день, и мы, наконец-то, будем идти бок о бок в будущее, которые мы для себя хотели, мы будем делать это как лучшие версии людей, какими мы только можем быть.

Мы все еще чувствовали сомнения из-за наших решений. Но они были лишь кочками на дороге, не определяющими путь, который мы выбрали.

Три дня спустя, когда я села на самолет, который забрал меня обратно в Вирджинию, я не чувствовала уже того болезненного, страшного узла в своем животе, который был там до этой поездки. Я держала книгу, которую Клэй подарил мне, на ладонях, беспокоясь ли о том, что человек, которого я любила, уходил все дальше и дальше от меня. Я знала, что это было... ради нас обоих.

Это была наша история.

И несмотря ни на что, мы получим свое «жили долго и счастливо».

ЭПИЛОГ

Свадьба

— Клэй —

Руби поправила мой воротник и разгладила лацканы пиджака. На это ушло больше времени, чем было необходимо, в основном из-за частых слез и всхлипываний моей тети.

— Ты выглядишь таким красивым, — сказала Руби, шмыгая носом в миллионный раз. Я улыбнулся над ее головой Дэниелу, который пытался закрепить свой галстук-бабочку.

— Что насчет меня, Руби? Скажи, что я красивый, — хныкал Дэниел. Руби хихикнула и перевела свое внимание на Дэниела, оставляя меня заканчивать приводить себя в порядок с меньшим количеством соплей.

Я произнес губами «спасибо» через комнату, когда Руби пошла поправить его лучший наряд.

— Вы оба выглядите потрясающе. Но ты уже знаешь это, — Руби похлопала Дэниела по щеке, и он улыбнулся ей во все свои зубы.

Дверь в комнату, где мы готовились, распахнулась, и в комнату влетело что-то маленькое с темно-каштановыми локонами и безумной Рэйчел позади.

— Поппи, отойди оттуда! — Рэйчел схватила их с Дэниелом двухлетнюю дочь за талию и посадила себе на колени. Лучшая подруга Мэгги была в явном состоянии паники. Она была одета в зеленое платье, которое еще было не застегнуто на спине, а ее волосы все еще красовались в бигудях.

Рэйчел посмотрела на меня и смущенно улыбнулась.

— Извини, что так сюда врываюсь, но Попс хотела увидеть своего папочку, — объяснила Рэйчел, вручая извивающуюся девочку Дэниелу. — Она бежал по коридору, будто сбежала из тюрьмы. Она слишком быстрая для малышки, — прохрипела Рэйчел, пытаясь перевести дыхание.

Руби начала ворковать и говорить всякие детские глупости Поппи, пока темноволосая беглянка хихикала. Дэниел дразнил губами шею своей дочери, и ее хихиканье превратилось в почти истерическое.

Рэйчел окинула меня взглядом.

— Неплохо, Рид. Ты отлично выглядишь. — Она подмигнула мне.

Я положил руку на подбородок и встал в позу.

— «GQ» ничего от меня не получат, — пошутил я. Рэйчел закатила глаза.

— Вы не против, если Поппи побудет тут недолго? Я все еще должна помочь с приготовлением Мэгги. Ее мама пытается уложить ей волосы, и, Бог знает, дышат ли они там еще обе. Я должна вернуться туда и вмешаться, — произнесла Рэйчел, и мое сердце глухо забилось в груди.

Меньше чем через час, теплым апрельским днем, я женюсь на девушке, ставшей любовью всей моей жизни. За эти годы были времена, когда я думал, что этого никогда не произойдет. Я сомневался, что когда-нибудь дорога приведет нас к этой точке. Даже после того, как Мэгги согласилась стать моей женой, я все еще жил своей жизнью, пытаясь закончить начатое.

Уверенный, что однажды утром она проснется и поймет, что ей лучше без меня, я считал, что это ежедневное бремя заключающееся в том, чтобы быть любимой мной, окажется слишком непосильным для нее.

Даже сейчас, когда мы укрепили наше будущее, у меня был основной навязчивый страх, что все вокруг меня обрушится. Что мир, который Мэгги дала мне, заберут в одно мгновение.

Были ночи, когда я просыпался в холодном поту из-за кошмаров, в которых я возвращаюсь обратно в «Грэйсон» и никогда не выбираюсь оттуда. Мой терапевт настаивал на том, что это просто тревожные сны. Он заверил меня, что я хорошо справляюсь. Мои лекарства продолжали работать так, как и должны были. Я старательно следил за своим амбулаторным лечением, которое отказался прекращать, спустя столько лет.

Чем ближе была свадьба, тем сильнее становилось беспокойство. Я почти убедил себя в том, что обязательно что-нибудь случится, и Мэгги все отменит. Смогу ли я когда-нибудь начать наслаждаться своим счастьем, не думая о плохом?

Вероятно, нет. Каждый день был поучительным уроком. Каждый день для меня был днем празднования небольшого успеха. И пока я старался не думать о том, что снова стану парнем, которым был раньше, стану этим саморазрушительным человеком, который почти все утянул вниз за собой. Старался не думать обо всем этом несмотря на то, что я все еще вижу тень того парня в зеркале. Оно словно постоянное напоминание о том, что я почти потерял. Напоминание о тои, что я в итоге получил.

Я не мог вспомнить последнее десятилетие без благодарности за чудеса, которые получил. Мэгги, Руби, наши друзья, этот шанс иметь жизнь, которую я всегда хотел.

Я закончил аспирантуру в области арт-терапии в мае. Я уже получил работу в некоммерческой организации в Вашингтоне для детей с проблемами психического здоровья. Мэгги решила снова пойти учиться, чтобы получить степень магистра в области образования. Она надеется стать школьным администратором. Она до сих пор преподает в средней школе, и даже были дни, когда мы не видели друг друга, пока ночь не забирала нас в изнеможении.

Но мы просыпались вместе каждое утро. И это самое главное.

Послышался стук в дверь, и Оскар, мой старый сосед из «Роуз Хейтс», просунул голову внутрь. Он выглядел неуверенным в своем костюме с галстуком, но, казалось, воспринял свою роль шафера очень серьезно. Мы оставались на связи все эти годы, и когда он переехал в Мэриленд, чтобы работать компьютерным программистом на развивающуюся компанию, Мэгги и я решили постоянно с ним видеться. Он, Тайлер и Мария, которые присутствовали сегодня на свадьбе в качестве гостей, были моими единственными друзьями, с которыми я поддерживал связь со времен Флориды.

Знаю, кажется удивительным, что Мария будет присутствовать на моей свадьбе, но она тоже прошла длинный путь, чтобы стать девушкой, которой она теперь является. И когда она встретила своего парня, Джеймса, в прошлом году и переехала к нему, я знал, что с ней все будет в порядке. Я узнал из наших периодических разговоров, что за прошедшие годы она несколько раз срывалась, но, несмотря на это, она все еще борется за полноценную жизнь, проходя лечение. Но сегодня она будет здесь.