Маркус, совсем не ожидая моего звонка, поначалу отказался, сославшись на то, что завтра улетает в свой Берлин, но я убедила его встретиться еще раз.

– Наверное, этот раз будет для нас последним… – грустно заключила я.

– Похоже, что так. Я позвоню, как приеду к тебе. – сказал Маркус и положил трубку.

На этот раз я решила основательно подготовиться к встрече с Гиршем, чтобы не оказаться в щекотливом положении снова. Он, конечно, был так увлечен мной в тот раз, что даже не обратил внимания на мои оволосевшие икры, но больше я не стану надеяться на его невнимательность к деталям.

Приняв душ трижды, я, щедро забрызгавшись дезодорантом от пота, надела свое любимое нижнее белье и его любимое черное платье. «Как странно, в прошлом году Маркус увидел меня в этом платье и заинтересовался. – подумала я, – Прошел год, как мы с ним знакомы, только то, что происходит между нами, трудно назвать отношениями. Наверное, все дело в неуступчивости друг другу. Мы – два противоположных полюса, которые вроде похожи, но все-таки очень разные. Может, все дело в том, что он немец, а я русская?" – звонок на телефон отвлек от поедания самой себя, и я, набросив пуховик, покинула квартиру.

– Спасибо, что приехал! – приветливо начала я, усевшись в салон автомобиля Маркуса. – Я очень рада тебе.

– Так ли уж очень? – придирчиво всплеснул он руками, – Только недавно ты пыталась отдалиться от меня, отравить моих коллег, а теперь ты…

– Я надела твое любимое платье, – игриво перебила я Маркуса, отодвинув пуховик и обнажив зону кокетливого декольте.

Маркус окинул меня оценивающим взглядом, а потом, улыбнувшись, завел мотор. Сдался немец…

– Тебе придется постараться, чтобы я простил тебя. – тихо сказал он.

– Хм… Думаю, что Новый год в России изменит твое мнение о нас в целом! – пропела я, играя голосом.

– Я впервые отмечаю этот праздник. – сказал Маркус.

Прогулявшись по праздничным улицам столицы, нас угораздило замерзнуть. Как назло, кроме того самого бара, откуда все и понеслось у нас с Маркусом год назад, места в остальных заведениях были заняты.

Присев за стойку, я уставилась в экран телевизора, где вместо футбола транслировался «новогодний огонек». Заказав бутылку шампанского, мы с Маркусом быстро осушили ее и, не отвлекаясь на все вокруг, внимательно наблюдали за происходящим в телевизоре. Маркус никогда прежде не видел российских новогодних передач, а, поэтому был неподдельно удивлен и старательно изучал наши песни.

***

– Давай! Что ты, не мужик, что ли?! – приставал к Гиршу пьяный мужчина средних лет, мешая нам обсуждать прошлый год, насколько позволяли развязные от алкоголя языки.

– Твоя взяла! – Маркус, пошатнувшись от изрядно выпитого, облокотился на стол, поставил один локоть и раскрыл ладонь в ожидании рукопашной схватки.

Я с трепетом наблюдала, как Маркус борется в реслинге с напарниками, которые менялись на моих глазах достаточно быстро. От окружающей суматохи я уснула, в пьяном бреду осознавая, что меня куда-то подняли и понесли.

Приоткрыв один глаз, я поняла, что нахожусь в такси. И последнее, что слышала, был голос какого-то мужчины, который сказал: «Этих вези на вокзал, а тех на адрес, который они скажут. Смотри не перепутай!»

Глава 12. Чудеса под Новый год случаются

Возвращения никогда не бывают случайны. Возвращаются, чтобы изменить что-то, чтобы что-то исправить. Иногда сам Господь ловит нас за шкирку и возвращает в то место, где мы случайно ускользнули из-под его ока, чтобы исполнить свой приговор – или дать нам второй шанс.

Дмитрий Глуховский, «Метро 2034.»


Проснулась утром от непонятного стука, напоминавшего шум поезда. Лениво продрала глаза и осмотрелась. Ёлки-палки! Я в купе поезда!!!

Маркус крепко спал на нижней полке напротив, весь помятый и испачканный в, уже ставшей прошлогодней, грязи.

Я приподнялась с места и поглядела в окно. А там простирались дикие пейзажи незнакомой местности, покрытые нетронутым снегом!

Пытаясь вспомнить подробности прошлой ночи, я с трудом и горечью понемногу осознавала, что таксист перепутал и отвез на вокзал не тех. Окончательно проснувшись, перемалывая весь ужас происходящего недоразумения, я принялась расталкивать Маркуса.

– Что такое, Маргарет? – он недовольно прищурился и перевернулся на другой бок.

– Маркус! Мы в поезде! – громким басом горланила я. – В поезде! Я не шучу, сам посмотри!!!

– И что? – сонным голосом пробубнил он. – В поезде?! – Маркус подскочил так резво, что чуть не опрокинулся с сидения. – Куда мы едем?! – он в испуге вытаращился в окно. – Что вчера было?

– Ты встретил русский Новый год! – я виновато покачала головой. – И теперь мы куда-то едем…

Маркус задумался, а потом ощупал свои карманы.

– Это не моя куртка! – воскликнул он, посмотрев на старую потрепанную кожанку, надетую на нем.

– Видимо, перепутал кто-то и взял твою, пока ты мерился силами!

– Там же было все! – Гирш удрученно схватился за голову. – Паспорт, деньги, телефон! Все! – причитал он, гневно качаясь, словно маятник, который с чувством пнули.

– Может, ты помнишь, как купил билет на поезд?

– Я ничего не помню после того напитка, что посоветовала ты!

– Ерш – дело такое, – я виновато прикусила губу. – может, в куртке что-то найдется?

Маркус пошарил по карманам. В одном из внутренних обнаружил паспорт и два билета на поезд. Открыв первую страницу русского документа, немец внимательно изучал написанное, а потом уткнулся лицом в свои руки. Немец в отчаянии…

– Что там? – поинтересовалась я.

– Чужой паспорт. – хмурый Гирш сейчас напоминал ежа. – И билеты до села Коржополь…

– Что, прости? – я невольно усмехнулась от акцента, с которым Маркус произнес название села. Вот села с окончанием на «жополь» только не хватало! Гирш недовольно хмыкнул и, сжав губы, протянул мне билет. Я ознакомилась с его содержанием.

Село Коржаполь, встречай нас, непутевых странников…

– У тебя есть с собой телефон? – спросил Маркус с щенячьей надеждой во взгляде.

– Нет. Я вчера оставила его дома. – я пожала плечами. Не хотелось расстраивать Гирша еще больше, но ситуация и впрямь безвыходная.

– Ладно. – он встал с полки и погладил себя по волосам. – Значит, проведем каникулы в российской глубинке. Где тут можно привести себя в порядок?

– Ты про туалет? Он дальше по коридору. Только, Маркус, – окликнула я перед тем, как немец покинул купе. – когда нажмешь на кнопку слива, не смотри вниз!

Маркус удивился и вышел. Спустя несколько минут он вернулся с еще большим удивлением на лице. Уставившись на меня ошарашенным взглядом, немец какое-то время молчал, и я не стала расспрашивать, что именно из российского поезда его повергло в такой шок. И так понятно, такое немец видел впервые!

***

К вечеру мы добрались до загадочного села Коржаполь. На неком подобии станции не было ни одной живой души, и Маркус, как не надеялся и не строил глобальных планов по спасению нас день напролет, никак не сможет отыскать адрес, указанный в качестве места прописки в паспорте неизвестного нам человека.

– Так как ты теперь зовешься? – в который раз спрашивала я, пытаясь подбодрить очень хмурое настроение Маркуса. – Какое у тебя имя по паспорту?

– Как и прежде! – ответил Маркус, идущий впереди, то и дело проваливаясь в сугробы по колено. – Такое ощущение, что тут никто не живет! Почему все так запущено?! – неустанно возмущался он.

– Не может быть! – восклицала я, понимая, что Гирш снова оказался прав. Но поддержать тему спора нужно! – Мы совсем недалеко от Москвы, и тут должна быть цивилизация!

– Разве, что, медвежья! – грубо бросил он.

Повалил снег. Я, остановившись поглядеть на праздничные снежинки, ступила не туда и, потеряв равновесие, свалилась в сугроб, почти полностью погрязнув в него.

Маркус подошел помог встать на ноги.

– Нужно вернуться назад.

– Но мы столько уже прошли! – запричитала я, оглянувшись назад и не увидев ни кусочка железной дороги и будки вокзала.

– Вот именно! Пока шли, нам не встретилась ни одна живая душа! Если пойдем дальше, нас попросту заметет!

– Но на вокзале ведь тоже никого не было! И там негде спрятаться! Сплошь голые стены без окон! – возмущалась я. – Нужно идти вперед!

– Мы погибнем там, Маргарет!

– Не все потеряно! – воспрянула я, – Доверься мне, немецкий путешественник! Где наша не пропадала? Людииии!!! – громко крикнула я, – Есть тут кто живоооой? – эхо гулом прокатилось по лесу. Мне стало не по себе, но я не хотела показывать свой страх перед огорченным Маркусом. – Мы пойдем туда! – скомандовала я, ткнув пальцем в лесную чащу.

– Зачем?! – Гирш скрестил руки и уставился на то место. – Там, кроме диких зверей, мы никого не найдем!

– И что? Я, к примеру, голодна!

– Но у нас нет ничего, чем можно было бы убить, к примеру, волка, или хотя бы оборониться от его нападения! – спорил разумный немец. – Какого черта я пошел на этот ваш Новый год?! Ноги моей больше в России не будет!

– Если мы вообще выберемся отсюда! – гневно бросила я. – Значит, это я виновата, что вы так напились вчера, что не вспомнили ничего на утро, господинчик Гирш?

– Конечно!

– Ах, так! – я разозлилась не на шутку, – Тогда я ухожу, а вы тут сами как хотите! – и быстрым шагом направилась в сторону леса, невзирая на предупреждения Маркуса насчет того, что туда нельзя идти. – А мне плевать! – рявкнула я, ругнувшись, – Лучше я буду ночевать в лесу, чем еще минуту простою с вами!

– Вот как заговорила, Маргарет? – не унимался Гирш, следуя за мной по пятам. – Если бы мы остались в Берлине, ничего бы этого не было!

– А если бы вы не были столь самовлюбленным оленем, Гирш, то не допустили всего этого! – фыркнула я и снова провалилась в снег.

– Будь по-твоему, умирать, так вместе. – Маркус, взяв меня за локоть, потянул в чащу.