Виктория Падалица - Теория двух бутербродов, или Рейс Берлин-Коржаполь

– Вы с ней знакомы? – дворецкий удивленно покосился на меня.

– Алена моя подруга. Иногда мне кажется, что я зря общаюсь с ней, но потом она снова объявляется, и я не могу устоять.

– Это есть такой тип людей, как рыба-прилипала.

– Алена здесь часто бывает?

– Я видел ее пару раз. А почему вы интересуетесь?

– Да так. Надеялась… Неважно. – я махнула рукой, давая понять, что меня не волнует тема Алены и Маркуса. – А могу я посмотреть на ее фотографию жены Маркуса?

– Вообще-то да. Если хозяин позволит.

– Но ведь хозяина нет, так что… – я соорудила невинную улыбку, размахивая руками, как ребенок в нетерпеливом ожидании. – Может…

– Есть одна. – вполголоса произнес дворецкий, не поворачиваясь ко мне лицом. – В кабинете хозяина. Последняя дверь в правом крыле, но я вам ничего не говорил!

Я шутливо подмигнула Александру и устремилась к кабинету, осматриваясь и дивясь множеству картин, висящих на стенах коридора, больше похожего на отель, но никак не на жилой дом. Найдя нужную дверь, я тихонько дернула за ручку и вошла вовнутрь.

В комнате темно, но все же силуэты мебели вполне различимы. Возле окна, похожего на окно в зале, только уже в три раза меньше, стол. По всей видимости, служивший Маркусу рабочим местом.

Подойдя к столу, я увидела рамку с фотографией, повернутую лицом к креслу, и подняла ее перед собой. Поднеся к окну, я, щурясь, разглядывала бывшую жену Маркуса Гирша. Она была не такая, какую себе представляла. Худощава, но очень красива. Роскошные каштановые кудри ниспадали на плечи, прикрывая бретельки открытого сарафана. Большие искрящиеся глаза излучали радость и безмятежность. Она стояла вполоборота, обнажив красивую ровную улыбку, и обнимая себя руками.

– Что ты здесь делаешь? – раздался голос из темноты.

Я вскрикнула и от страха уронила фотографию из рук. Та упала на пол, и стекло на рамке издало фатальный треск. Свет включился, и я увидела Маркуса, сидящего на маленьком диванчике справа от окна, в другом конце комнаты.

– Зачем же так пугать? – фыркнула я, сделав вид, что ничего не трогала. Так, проходила мимо, и рамка разбилась не по моей вине! – Так и заикой можно остаться! Фух!

– Ну? Ты не ответила, почему ты здесь.

– Дайте же отдышаться! – продолжала я играть роль невинной жертвы и придумывая оправдания на ходу. – Я искала свою комнату.

– Твоя спальня в другом крыле. Разве слуга не сопроводил тебя?

– Нет, я решила дойти сама, хотела посмотреть дом.

– И каковы твои впечатления?

– Красиво. Я, правда, не была еще во всех комнатах, но…

– Маргарет. – Маркус повысил голос. – Ты ведь врешь мне сейчас.

– Почему? Я и вправду искала комнату.

– И поэтому ты пошла к столу и взяла оттуда фотографию моей жены?

– Ладно. – я пожала плечами и опустила голову. – Признаюсь, любопытство взяло верх! Ну с кем ни бывает!

Маркус нахмурился и, секунду молча, тут же заговорил.

– Ты точно не поняла смысла моего вопроса?

– Того, после которого вы обиделись? – я замерла. Может, он сейчас вновь спросит об этом, но уже на моем языке? Надеюсь на то. – Нет. Я не знаю, что вы сказали. Может, переведете ваш вопрос и зададите его снова?

– Нет. Пожалуй, нет. Хорошо, что ты не поняла меня. – Гирш отвернулся и посмотрел перед собой стеклянным взором. – Возможно, это даже к лучшему…

– Вы бы пожалели об этом?

– Возможно.

– Почему вы сидите тут один, в темноте?

– Ich denke. – он ответил, что думает.

– Was? – я спросила, о чем он думает. Но ответа так и не получила. – Ясно. Вы не хотите со мной говорить. Тогда я, с вашего позволения, удалюсь. Может, прогуляюсь по ночному городу…

– Замолчи. – бросил он и поглядел на меня. – Ты хочешь пройтись?

– Нет. Только не сегодня!

– Тогда я тебя не понимаю, Маргарет! – возмутился Гирш. Куда ему до женской логики?! Тем более, русской!

– Я и сама себя порой не понимаю. Пойду, у меня есть еще важные дела. Я должна найти свою комнату.

– Я провожу тебя.

– Не надо! – воскликнула я. – Только не вы! Может, я решу, что вы…

– Нет. – опередил Маркус мои не настойчивые намеки на продолжение вечера. – Не сегодня.

– Тогда спокойной ночи, Маркус. – я бегло скрылась за дверями кабинета.

Утром меня разбудил стук в дверь. Александр звал на завтрак. Быстро приведя себя в порядок и надев вчерашний деловой костюм, я вышла из комнаты.

Маркус сидел за столом и просматривал прессу. Увидев меня, он тут же перевел взгляд обратно, сделав вид, что я тут вообще не проходила. Я присела напротив и недовольно сложила локти на столе.

– Доброе утро, босс! – я «отдежурено» улыбнулась, как улыбаются все подчиненные своему начальству, но ответа с его стороны не последовало. «Он что, в молчанку играть решил?!» – Маркус! Ты все еще обижен на меня?

– Nein. – ответил тот, всецело поглощенный газетой.

– Ну как, нет, когда ты даже не ответил мне, когда я сказала доброе утро!

– Прости. – сухо бросил Маркус, нахмурив брови и делая вид, что его очень заинтересовала статья в газете. – Доброе утро, Маргарет!

– Хочешь сказать, что ты так увлекся газетой? И что же там пишут?

– Seit September speziell für die russischsprachigen Publikum mit Wohnsitz in Deutschland erstellt das lerncenter TM unter dem Titel²⁹, – бегло начал он воспроизводить написанное в статье, а затем произнес остальное гораздо громче и отчетливей. – INTERNATIONALES Trainingszentrum der ENTWICKLUNG der PERSÖNLICHKEIT…

– Мм… – я покивала головой, понимая, что Гирш снова решил поиздеваться надо мной, отыгравшись за вчерашнее. – очень смешно и остроумно, господин Гирш!

– Что тут смешного? – чванно заметил Маркус. – По-моему, тебе это нужно, как никогда!

– Что нужно? Александр! – не заручившись поддержкой от Маркуса, я обратилась к дворецкому. – Переведите, пожалуйста то, что он сказал.

– Если я правильно расслышал господина, – несмело начал Александр. – в Германии открывается какой-то центр для тех, кто говорит по-русски…

– Да, весьма. – произнес Маркус, покосившись на дворецкого. – Ты забыл добавить, что он откроется в сентябре!

– И что это за центр? – поинтересовалась я у Маркуса.

– Тренинги по развитию личности, медитация и прочая глупость…

– Ааа! – я брезгливо скривилась, подыскивая возможные варианты уколоть его в ответ. – Так это не мне надо, а вам!

– Мне это еще зачем? – нахмурился Гирш.

– Потому что у меня с моими чакрами все в балансе!

– Chakren? – переспросил Маркус.

– Именно! – рявкнула я в ответ. – С майн чакрен все зер гутен! – я изобразила двумя пальцами жест, означающий, что все хорошо и, заметив негодование Маркуса в ответ на мой невинный жест, продолжила заезженную тему. Откуда мне знать, что у них в Германии и жесты под запретом?! – Так вы скажите причину, по которой не хотите общаться со мной? Все дело в том, как я перевела ваш вчерашний текст? Ну плохой с меня переводчик, но я же стараюсь! Вы не заметили, что я сдвинулась с мертвой точки?

Маркус отвлекся от газеты и окинул меня удрученным взглядом.

– Похоже, что мертвая точка движется вместе с тобой.

– Ах так! – я обиженно покосилась на него, поставив руки на талию.

– Дело не в том, что ты перевела. – ответил Маркус. – Ты все сказала правильно.

– Тогда в чем? – не унималась я.

– Я спросил тебя вчера кое о чем.

– А я не знаю, что ответить вам! Вы вчера столько мне говорили и спрашивали, что я отвечала наугад…

– Да? – его глаза показали огонек злости, но черты лица оставались беспристрастными, как и голос. – Почему ты не ответила наугад на тот вопрос, Маргарет?

– Почему? – я откинулась назад и запрокинула голову, уставившись в потолок, – Действительно, почему? Давайте попросим помощь зала! Александр знает русский, он поможет мне! Александр! – я решилась спросить дворецкого о том, над чем ломала голову несколько часов подряд, отведенных для сна. – Можно спросить вас, как будет по-русски heirate mich?

– Эээ… – Александр неподдельно удивился, бросив на Маркуса восторженный взгляд.

– Schweigen³⁰! – Маркус стукнул кулаком по столу, отчего все приборы задрожали, а я, чуть было, не поперхнулась кофе. Наверное, немец таким образом «вежливо попросил» тишины.

Усрула подошла к Александру и, потирая руки, шепнула ему что-то на ухо. Затем покосилась на Маркуса. По ее виду можно было понять, что она более чем взволнована. Александр же был непоколебим, как скала. Судя по всему, он никогда не расставался с непревзойденно каменным лицом. Немка глянула на меня и осторожно хихикнула, когда Маркус отвернулся от них.

Я тут же перевела взгляд на Маркуса: тот сидел и, отложив газету в сторону, смотрел на меня взглядом, напоминающим дуло автомата.

– Но… – я развела руками. – Как же я узнаю смысл того, что вчера сказали, если вы не даете такой возможности?! Я искала в словаре, но там не было такого слова!

– В каком словаре? Не могу поверить, что этого словосочетания нет в словарях!

– Ну, в техническом…– ох, чувствую себя совсем дурной. И зачем я только пошла работать в немецкую кампанию…

– Этот вопрос не связан с работой.

– Я уже поняла это, правда, не сразу. – ответила я, а потом стукнула ладонями по столу, отчего дрогнула моя чашка. – Хорошо! Будет так: я сейчас быстро собираю вещи, которые еще не успела разложить, и уезжаю в Россию. Мы забудем об этом маленьком недоразумении и сделаем вид, что вы ничего у меня не спрашивали, а я вам ничего не отвечала! Идет, господин Гирш?

– Нет. Ты никуда не едешь. Ты остаешься здесь. Ich habe das gesagt!³¹

– Что? Какой десант? – гримасничала я в ответ на его серьезность.

Маркус, закатив глаза, схватился за голову. Похоже, он скоро взмолится, чтобы я поскорее убралась из его страны!

– Но что я могла сделать?! У меня был вариант спросить у Алены, но я не стала.