— Я — личный врач мистера Хасегавы. Он в точности предвидел вашу реакцию. Вот его медицинские освидетельствования. В день, когда он написал это письмо и составил завещание, мистер Хасегава находился в здравом рассудке, так же как и мы с вами в данную минуту.

— Тем не менее я не могу принять это, — сказал Коул. — Я слышал об империи Хасегавы с тех пор, когда был еще ребенком. Она стоит, по меньшей мере миллиард долларов. Они выдают чеки и позволяют людям самим вписывать в них суммы.

Раздался голос третьего мужчины.

— Ваша оценка несколько преуменьшена. Я — глава юридической фирмы, ведущей дела корпорации «Хасегава Энтерпрайзиз». На сегодняшний день мы стоим более девяноста миллиардов долларов. Вот отчет.

— Что… Только у правительства есть такие деньги! — взорвался Коул.

— Правительство заключает сделки на бумаге. Мы оперируем быстро реализуемыми фондами. У вас есть более девяноста миллиардов долларов.

— Я в это не верю. Это сон, — в отчаянии сказал Коул.

Четвертый мужчина положил перед Коулом пачку документов.

— Мистер Хасегава являлся владельцем всех этих компаний? — спросил Коул.

— Он использовал для названий фирм имена членов своей семьи. Каждый электронный узел в ваших самолетах произведен «Хасегава Энтерпрайзиз».

— А я думал, «Сони» или «Мицубиси»… — растерянно протянул Коул.

Японцы заулыбались. Коул был на грани обморока.

Заговорил пятый мужчина.

— Существует одно условие.

— Я знал! — воскликнул Коул. — Слава Богу! Что бы там ни было, я не смогу его выполнить. Вы можете идти…

Пятый японец продолжал говорить, словно не слышал Коула.

— Вам придется жить в доме мистера Хасегавы и заботиться о его семье.

— И это все? Жить в его доме и заботиться о его семье?

Коул вцепился руками в волосы.

— Это огромная ответственность, — продолжал японец. — Вы должны заботиться о его семье, как о своей собственной. Дети должны получить хорошее образование. Как я уже сказал, это огромная ответственность. Но, хочу добавить, мистер Хасегава был уверен в том, что вы с ней справитесь.

Коул так и не понял, кем были шестой и седьмой японцы. Наверное, составители контракта.

Поднявшись из-за стола, все семеро выстроились в одну линию и с легким поклоном произнесли в унисон:

— До свидания, мистер Таннер.

Первый японец обернулся в дверях.

— Через один месяц, начиная с этого дня, вы должны занять место мистера Хасегавы. Совещание состоится в десять часов утра по японскому времени. Как вы понимаете, в Японии.

— Но я… Постойте… Это ведь…

— Ровно через один месяц, мистер Таннер.

* * *

Колмены собрались в огромном банкетном зале в «Башнях Ассанте». Сойер, как главная распорядительница, возникала то здесь, то там, с маленькими карточками со сценарием того, что она назвала «развлечением» для Райли. Она критическим взглядом окинула комнату. Столы расставлены превосходно, букеты цветов поражали красками. Воздушные шары гигантскими гирляндами колыхались в воздухе, связанные золотистыми лентами. Сойер пригласила ди-джея, в обязанности которого входило проигрывание триумфальной, как она выразилась, музыки и зачитывание текста, напечатанного на карточках. Она собиралась одна встретить Райли в банкетном зале. Ей претила мысль о нескольких минутах дискомфорта, которые тот несомненно переживет, увидев пустой зал, но цель оправдает средства.

— Ну, что, все готовы? Все знают, что нужно делать и говорить? — В ответ раздалось дружное «да». — Тихо, кажется, я его слышу.

Выражение лица Райли было потрясающе комичным. Сойер на мгновение даже пожалела о том, что делает. Райли не заслужил ни секунды растерянности.

— Кажется, остальные опаздывают. Но они обещали приехать. Садись. Не волнуйся, братец. Могу я предложить тебе бокал вина? Я настаиваю. Сиди здесь и никуда не уходи, я принесу.

Через несколько секунд Сойер вернулась с двумя бокалами.

— Давай обойдемся без тоста; это слишком банально.

Сойер поднесла бокал к губам, что являлось сигналом ди-джею включить музыку.

Первые аккорды потрясли стены. Ди-джей откашлялся, словно проверял готовность аппаратуры.

— Райли Колмен, это — твоя жизнь! — рассмеялась Сойер при виде потрясенного Райли. Когда он пришел в себя, то засмеялся вместе с ней.

— Ты мне ответишь за это! — шутливо пригрозил он.

— Нет, Адам этого не допустит. И запомни, я выхожу замуж. Сиди и наслаждайся… своей жизнью. Это просто основные моменты, ничего скучного и затяжного, — иронично сказала Сойер.

Перекрывая музыку, раздался сильный и чистый голос Суми:

— Я не присутствовала при этом моменте лично, потому что едва умела ходить в то время, но сестры рассказывали мне, как ты появился на свет. Кричал ты так, что твоя голова едва не отвалилась, а волосы стояли дыбом. Они говорили, что ты был розовощеким, с яркими глазами и… очень, очень пухлым младенцем. Также они припомнили, что в настоящего мужчину-шовиниста ты превратился в возрасте четырех лет. Ты был самым любимым ребенком в семье… и ты остаешься любимым мужчиной для меня… после Коула. Я люблю тебя, Райли.

Райли встал и раскрыл руки навстречу бежавшей к нему Суми.

На глаза его навернулись слезы.

— Жизнь продолжается, Райли, — усмехнулась Сойер.

Раздался звучный баритон Тэда:

— Я увидел тебя первым из Колменов. Ты был очень шумным молодым человеком… за стенами своего дома. Ты также был добрым, уважительным и определенно не шовинистом. Мы с тобой вышли погулять, и я рассказал тебе историю твоей новой семьи за один час. Но ты требовал еще и еще. Когда я начну писать мемуары, то включу в них тебя, потому что ты стал частью моей жизни.

Райли пошел навстречу Тэду, когда тот появился из-за занавеса. Они обнялись и похлопали друг друга по плечам.

— Давайте не будем впадать в сентиментальность, у нас еще многое впереди, — укоризненно произнесла Сойер.

Следующим зазвучал нежный голос Билли.

— Я полюбила тебя с первого взгляда, Райли. Я думала, мое сердце разорвется от счастья. Сознание того, что ты — мой внук, наполнило мою жизнь особенным смыслом. День, когда ты прилетел в Штаты, чтобы остаться с нами, был одним из самых счастливых дней моей жизни. Я храню в памяти все минуты, проведенные с тобой, все наши разговоры. Надеюсь, ты делаешь то же самое. Я люблю тебя, Райли, всем своим сердцем.

И вновь Райли поднялся и пошел через зал навстречу Билли. Он обнял бабушку. Слезы потекли по его щекам. Тэд предложил ему платок, но Райли отрицательно покачал головой.

— Достаточно! — воскликнула Сойер. — Следующий!

Громыхнул голос Рэнда.

— Я решил, что хочу получше узнать тебя, Райли, когда мы с тобой протрезвляли твоего кузена, Коула. В твоих глазах я увидел сострадание, любовь и то, что ты никогда не подведешь нас. Мне повезло познакомиться с тобой, Райли.

Голос Мэгги раздался сразу же вслед за ним.

— Ты был самым застенчивым, самым милым юношей, конечно после моего сына, которого я когда-либо знала. Я помню, как готовила тебе овсяные хлопья, и вместо того, чтобы сказать мне, что тебе это не нравится, ты через силу глотал их. Позже Коул сказал, что ты сравнил их с теплыми соплями. — Мэгги рассмеялась, и рот Райли тоже растянулся до ушей. — Я не представляю нашу жизнь без тебя, Райли.

Они все обнимали и целовали его, смеялись и плакали. Райли тоже плакал. Мужчина может делать что угодно, если рядом с ним его семья.

— Теперь моя очередь, — серьезно сказала Сойер. — Адам присоединяется ко мне, потому что мы уже почти женаты. Райли, если бы не ты и Коул, я никогда не рискнула бы сделать операцию. Как я могу отблагодарить тебя? Ты подарил мне жизнь. Если я тебе понадоблюсь… в любое время… я буду рядом с тобой, — голос Сойер перешел в сдавленное рыдание.

Раздались тихие слова Адама:

— Ты был мне настоящим другом, Райли. Такие друзья остаются на всю жизнь. Если бы у меня был брат, я хотел бы, чтобы он был похож на тебя.

Сойер обняла Райли.

— Я люблю тебя почти так же сильно, как Адама.

Райли молча улыбнулся, не доверяя своему голосу.

Голос Кэри зазвучал резко, но с любовью.

— Райли, ты хороший парень, и, если бы деньги падали с неба и нужно было их считать, я бы предпочел иметь тебя на своей стороне. У нас замечательная семья. Если бы Амелия была здесь, она бы нашла верные слова. Она всегда говорила мне, что не стоит бояться показывать свои чувства. Я люблю тебя и мою семью.

— Я думал… думал, что ты не придешь сюда, — сказал Райли тихо. — Тетя Амелия… я бы все отдал за то, чтобы… ты понимаешь, о чем я.

— Не обманывай себя, Райли, — ответил Кэри. — Ее дух витает где-то неподалеку. Амелия никогда не пропустит семейного торжества. — И Кэри сделал то, от чего у всех перехватило дыхание. Он спросил:

— Дорогая, это важный момент в жизни парня, верно?

Хрустальные шары люстр над головами вспыхнули ярким светом и через секунду погасли.

— Видишь? Я говорил тебе, — счастливо рассмеялся Кэри.

— Тэд…? — прошептала Билли, — Тэд…?

— Ш-ш-ш, дорогая, давай верить в то, во что мы все верим.

Неожиданно раздался звонкий голос Коула.

— Если мне нужно представляться, то что-то идет не так. У нас всех бывают в жизни плохие и хорошие минуты. Ты — тот человек, которого я способен видеть в любые моменты. Ты держал мою жизнь в своих руках. Ты больше, чем двоюродный брат, Райли. Ты самый лучший брат.

Они встретились в середине зала, глядя в глаза друг другу, положив руки на плечи друг друга. Восток и Запад встретились вновь, и не в последний раз.

— Я, наверное, должен произнести ответную речь? — спросил Райли, ни к кому конкретно не обращаясь.