– Спасибо, Черчуард, – сказал Роб, не сводя при этом глаз с жены. Он взял Джемайму за руку, их пальцы переплелись, и он прижал ее к себе.

– Очень хорошо. – Черчуард неуклюжим жестом запихал завещание вдовствующей графини обратно в сумку и застегнул замки. Руки у него дрожали. – Благодарю вас, лорд Селборн, леди Селборн.

– Я прикажу, чтобы вас проводили в вашу комнату, мистер Черчуард, – сказала Джемайма, не пытаясь освободиться из объятий Роба.

– Я сам найду дорогу, – заверил мистер Черчуард.

Ни его светлость, ни ее светлость ему не ответили, и, закрывая за собой дверь, Черчуард увидел, как Роб крепче прижал к себе жену. Он поспешил в прихожую. На пороге гостиной он разглядел фигуры мисс Экстон и Джека Джуэлла – они страстно целовались. Мистер Черчуард испуганно заморгал и устремился к парадной двери. Наверное, лучше перебраться на ночь в «Пеструшку», подумал он. Оставаться в Делавале ему было крайне неловко.

А у костра прыгали и кружились темные фигуры, и это веселье смахивало на вакханалию. Мистер Черчуард увидел леди Маргрит Экстон, которая, подобрав рукой юбки, отплясывала с… главным трубочистом.

– Боже милостивый! – воскликнул мистер Черчуард и поправил сползшие на нос очки. – Боже милостивый! В Делавале бушуют страсти! Все предаются любви… а вообще-то, – тут он улыбнулся, – это довольно занятно.

В кабинете Роб чуть-чуть ослабил объятия, и Джемайма перевела дыхание.

– Роб, какая клятва тебе больше нравится, – спросила Джемайма, – та, которую ты давал, чтобы получить бабушкино наследство, или та, что ты дал мне: любить и лелеять?

Роб приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.

– Лелеять и обожать, – ответил он. – Ты мой талисман, и останешься им. Навсегда.