– Но, несмотря на женитьбу, он сразу после свадьбы поехал в Голливуд, – сказал Джефф.

Миссис Тёрнер улыбнулась одним уголком рта.

– Флоренс думала, что если Лес поедет в Голливуд, она как его жена поедет вместе с ним, но у матери Леса были другие планы. Она должна была позволить сыну жениться, поскольку беременные и одинокие девочки в те времена… – она пожала плечами. – Это время отличалось от нынешнего. В любом случае, мать Леса взяла всё в свои руки. В ночь, когда Лес и Флоренс поженились, его мать тайком посадила сына на поезд, следовавший на восток. Она сказала Лесу, что позаботится о его жене и ребёнке, и когда он станет известным, она сможет отправить их к нему.

– Но он не посылал за ними, – произнесла Кэсси. – Вместо этого Рут поехала за ним.

– Да. Вскоре после свадьбы она опустошила тайник своей матери и купила себе билет в Голливуд.

– И шантажировала Хинтона, который на самом деле был Лестером, – продолжил Джефф, – вынуждая его жениться на себе.

– Точно, – ответила миссис Тёрнер. – Но если быть честной по отношению к Рут, то надо сказать, что это она помогла ему сделать карьеру. Он был просто милым парнем, и работал бы за пенни, если бы не она. Рут же была грозной женщиной и следила за всеми его контрактами. Если он и стал звездой какого-нибудь фильма, вся заслуга в этом была Рут.

– Вы думаете, что кто-нибудь из этого города мог разоблачить всю эту историю? – поинтересовалась Кэсси. – Они читали журналы о кино и, следовательно, были в курсе дел.

– Люди могут быть настоящими глупцами, – ответила миссис Тернер. – Но правда в том, что Лестер не стал известен, после отъезда. Он играл только эпизодические роли и никогда не появлялся ни в каких журналах. Известность он получил после того, как начал сниматься в картинах с Алтеей Фэйрмонт. Вы когда-нибудь смотрели те старые фильмы?

– Все до одного, – ответила Кэсси. – Они были страстной парой на экране.

– Да, – ответила миссис Тёрнер – В прошлом в кино показывали настоящую страсть. Теперь же актёры не сгорают на медленном огне и не страдают. Теперь они снимают с себя одежду и читают татуировки друг друга.

Кэсси и Джефф одновременно рассмеялись.

– Почему Флоренс не поехала в Голливуд сразу после рождения ребёнка?

– Потому что Рут платила ей, чтобы та держалась подальше. Я сама была ребёнком, но слышала, что говорят. Мать Лестера сказала Флоренс, что если та поедет в Голливуд, Лес разведется с ней и ей не останется ничего другого, как вернуться в Хинтон и работать уборщицей, как и её мать. Но если она останется в Техасе и будет держать рот на замке, то Рут проследит за тем, чтобы у неё были деньги.

– Не думаю, что Флоренс понравилась эта идея, – усомнился Джефф.

– Нисколько, – согласилась миссис Тёрнер – Но она держалась в тени до самой смерти своей матери. Затем Флоренс получила приглашение на вечеринку.

– В дом Чарльза Фолкнера.

– Верно, – подтвердила миссис Тёрнер. – Он несколько месяцев оплачивал её содержание в маленьком домике до того, как она снова увидела Рут и Лестер. Мистер Фолкнер заставил Флоренс похудеть и перекрасить волосы в платиновый цвет.

– И когда она увидела их, её убили, – сказал Джефф.

– Как вы думаете, кто это сделал? – спросила Кэсси.

– Рут. Это не вызывает у меня никаких сомнений. Она терпеть не могла Флоренс. Ненавидела её всю жизнь. Флоренс была прекрасна, и легко находила общий язык с людьми, и добивалась всего, чего хотела. А Рут была толстой и неуклюжей, и у неё была единственная цель.

– Лестер Майерс, – сказала Кэсси.

– Правильно.

– Но она позволила ему понести наказание за убийство, –заметил Джефф. – Она оставила его гнить в тюрьме.

Миссис Тёрнер пожала плечами.

– Кто знает, что случилось? Рут приехала сюда сразу после убийства и больше не покидала этих мест. Она купила большой кирпичный дом, что на углу рядом с банком, и прожила в нём всю оставшуюся жизнь. Насколько я знаю, она больше никогда не садилась на поезд.

– Чем она занималась в жизни? – спросила Кэсси.

– Она часто посещала церковь, – старческие глаза миссис Тёрнер блеснули. – Многие говорили, что это из-за чувства вины.

– А бедный Хинтон-Лестер погиб три года спустя, – Кэсси вздохнула.

– Вы что-нибудь знаете об этом? – спросил Джефф.

– Ничего. Я знаю, что Рут почти год не выходила из дома, задёрнув в нём все шторы на окнах. Еду ей доставляли на дом. Она по-настоящему начала выходить в город, только когда постарела. Рут никогда не говорила о своей сестре или о Лесе. Если бы она произнесла хоть слово, это стало бы известно всему городу.

– Когда она умерла? – спросила Кэсси.

– Давно. Она не прожила и пяти лет после смерти мужа, но так состарилась. Мне кажется, это из-за чувства вины и печали.

– Вы не знаете, что случилось с её имуществом? – спросил Джефф.

Миссис Тернер улыбнулась.

– Вы имеете в виду те деньги, что она якобы украла у своего мужа? О, да, мы слышали об этом даже здесь, в Техасе. Но если кто-то и украл их, то не очень много. Или же его деньги достались кому-то другому. Её дом ушёл с молотка, а вырученные деньги пошли на погашение её долгов, – она взглянула на Кэсси. – В жёлтой прессе часто намекали на любовь вне экрана между Лесом и миссис Фэйрмонт. Это правда?

– О, да, – ответила Кэсси. – Они были безумны влюблены. У Алтеи есть дочь от Хинтона.

– Получается, она приходится родственницей моим правнукам.

– О, да, что-то вроде этого, – ответил Джефф – Что случилось с ребёнком Флоренс?

– Она избавилась от него, отправив к своей матери, затем, когда её мать умерла, моя мама взяла его на воспитание, – миссис Тёрнер улыбнулась. Я рада сообщить, что девочка вся пошла в отца и в ней нет ничего от матери. Она была прекрасна, как роза, и обладала таким же приятным характером. Она уехала в Техас и вышла там замуж за проповедника. У них было трое детей, и они были счастливы настолько, насколько это возможно.

– Приятно слышать, – ответила Кэсси. – Хорошо, что хоть кто-то, замешанный в этой ужасной истории, стал счастливым.

– Но только они и были счастливы, – сказала миссис Тернер. – Один из их детей был очень похож на Флоренс. Этот ребёнок вернулся в эти края, чтобы пожить здесь до поры, до времени.

– И что случилось с этим ребёнком?

Глаза миссис Тёрнер потемнели.

– Я предпочитаю не рассказывать о том, что сделала эта девушка, скажу просто, что она очень сильно была похожа на Флоренс. Я воспитала одного из её детей.

– Значит, ваше присутствие здесь оказалось весьма кстати, – заметила Кэсси с улыбкой.

Миссис Тёрнер вздохнула.

– Может да, а может, и нет.

– Что же произошло? – тихо спросила Кэсси.

– Времена меняются, а люди нет. У меня есть правнучка…или же она кажется моей, но она потомок ребёнка Леса. И она – прямое напоминание Леса. Она очень хорошенькая, с мягким характером и так умна. Но…

Кэсси накрыла рукой ладонь старой женщины.

– Что случилось?

– У неё скоро будет ребёнок, – миссис Тёрнер удивленно покачала головой. – Здесь возможно сделать легальный аборт, но она собирается рожать. Она говорит, что не сможет вынести убийства своего собственного ребенка, и поэтому собирается сохранить его. Я хотела, чтобы она поступила в колледж, но она сама собирается воспитывать ребёнка. Парень, который сделал ей ребёнка, сбежал давным-давно.

– Ей необязательно отказываться от колледжа после того, как она родит. Она могла бы отдать его на усыновление, – сказала Кэсси.

– Мы уже говорили об этом, и она согласна. Но ей хочется, чтобы ребёнок рос в её семье, а не у незнакомцев.

Внезапно Кэсси выпрямилась на стуле.

– Насколько умна эта девочка? Честно?

– Она сдала экзамены и вошла в два процента самого умного населения страны, – ответила с гордостью миссис Тёрнер.

Кэсси взглянула на Джеффа и улыбнулась.

– У меня появилась идея, как решить эту проблему.

Джефф с интересом взглянул на неё.

– Как?

– Дай мне свой телефон. Мне нужно позвонить Алтее.

– Она всё ещё жива? – спросила миссис Тёрнер. – Ей, должно быть, более ста лет.

– Она жива и заточена в огромном доме. И ей требуется помощь в организации библиотеки для подающих надежду молодых актеров. Она будет счастлива помочь потомку своего возлюбленного Хинтона. Там есть знаменитый Вильямсбургский университет, в котором… – Кэсси ждала пока ей назовут имя.

– Лиза, – ответила миссис Тёрнер.

Кэсси начала набирать номер на телефоне Джеффа.

– Лиза сможет ходить в школу, зарабатывать деньги, работая на Алтею, а что касается ребёнка…

Джефф ухмыльнулся.

– Мы знаем пару, которая возьмёт ребенка. Они не родственники, но хорошие люди. Лиза могла бы встретиться с ними. Они больше жизни хотят иметь детей.

– Да, – Кэсси улыбнулась, – и я уверена, что Роджер сможет оплатить расходы на колледж. Он может позволить себе это теперь, когда отказался о яхты.

Джефф рассмеялся.

– Я скучаю по яхте, на которой никогда не был.

Палец Кэсси замер над кнопками телефона.

– Ты никогда не был на его яхте? Но Элизабет рассказывала мне о вашей прошлом плавании и о рыбе, которую вы поймали.

– Я никогда в жизни не рыбачил, – ответил Джефф, уставившись в свой стакан с холодным чаем.

Кэсси оставалось только смотреть на его макушку.

– Ты говоришь, что заставил свою пятилетнюю дочь лгать?

– И да, и нет, – голос Джеффа был полон сожаления. – Я просто сказал ей, чтобы она не проболталась о том, что мы не были на яхте. Всю остальную историю она придумала сама. Она ведь прекрасный рассказчик, не правда ли?

Прищурившись, Кэсси взглянула на него: