При этих своих словах Мари побледнела. Господи, что она сказала?

Паша еще больше помрачнел.

— Мари, не заблуждайся. Если я пришел тебе на помощь, то это не из-за слабости. Моя преданность принадлежит султану, и я не буду скрывать от него эту информацию.

У Мари от волнения закружилась голова. Ей надо было побыстрее предупредить Ашиллу, Нейтана и остальных. Перед ней вдруг возникло безжизненное тело, висевшее на воротах городской стены, и она пробормотала:

— Пожалуйста, Исад…

— Ты утратила право обращаться ко мне неофициально! — перебил паша, сорвавшись на крик. — Мне следовало бы казнить вас обоих!

В его взгляде появились твердость и жестокость, и Мари поняла, что такого безжалостного человека она никогда еще не видела.

Исад помолчал, потом вновь заговорил:

— Ты тотчас же покинешь империю. Вы тоже, майор. Единственная причина, по которой вы еще живы, — это Мари. А если я вас снова здесь увижу, то вас повесят, ясно?

Беннет коротко кивнул.

Тут карета со стуком остановилась в какой-то грязной деревушке, и паша проворчал:

— Подожду, когда моя другая карета вернется за мной. Я больше не могу смотреть на тебя. — Исад забрал с собой альбом и вылез из кареты. Обернувшись, он с грустью добавил: — Это убьет Берию. Было бы лучше, если бы ты умерла.

Исад отдал приказание кучеру, и карета тотчас рывком тронулась с места. Мари прижалась лицом к стеклу, в отчаянии бросая последний взгляд на пашу; сейчас ей вдруг захотелось, чтобы Исад передумал и позвал ее к себе. Но вскоре дорожная пыль скрыла пашу из виду.

Беннет обнял ее и сказал:

— Тебе не следовало отдавать ему альбом.

Мари со вздохом ответила:

— Нет, я должна была это сделать.

Он поцеловал ее в висок.

— Да, наверное.

— И поэтому ты не пытался помешать мне?

— Поэтому.

У Мари тотчас потеплело на сердце. Значит, она для Беннета гораздо больше, чем просто миссия. Мари обняла его и прижалась к его шее губами.

Он кашлянул и пробормотал:

— Видишь ли, по пути к карете Исада я вынул тот самый эскиз из альбома.

— Что?..

Мари уставилась на майора. Выходит, она еще раз обманула Исада?

Беннет со вздохом кивнул:

— Да, вынул. Я не мог рисковать, Мари. Ведь если бы эскиз нашли, Исад мог бы передумать, и тогда… Я не мог рисковать твоей жизнью.

Мари нахмурилась.

— Ты хотел защитить меня? Или выполнить свою миссию?

Майор пожал плечами:

— Разве одно мешает другому?

Мари молча отодвинулась от него. Когда они доберутся до Константинополя, им придется разъехаться. Беннет отправится в Англию, а она… Куда же она поедет?..

Беннет-то принадлежал Англии; он любил эту страну и любил своих близких — их он ни за что не покинул бы. А что она, Мари, могла предложить ему? Ночью, в камере, она предполагала попросить его вернуться к ней после того, как он поможет своей сестре, но теперь… Теперь у нее не было дома, куда бы она могла с ним вернуться.

Мари закрыла глаза, надеясь, что изнеможение одолеет ее и она заснет.

Но мысли упорно лезли в голову — не давали уснуть.

Она предала Нейтана, Ашиллу и всех греческих повстанцев в Константинополе. Исад начнет охотиться за ними, а он превосходный охотник. Им срочно необходимо скрыться, пока их не нашли.

Она посмотрела на Беннета. Что ж, он имел свои обязательства, а у нее были свои… И следовательно, она уедет в Грецию и там присоединится к патриотам. Нейтан узнает, как установить с ними связь. Но она уже не будет собирать для них информацию, — она будет сражаться рядом с ними.

Мари снова взглянула на Беннета, и по щеке ее скатилась слеза, которую она поспешила утереть.

Она никогда не имела намерений завязать близкие отношения с Беннетом. Да и он тоже…

Если же она в него влюбилась, то это ее собственная глупая ошибка.

А вот борьба за независимость Греции была мечтой ее матери, и теперь это и ее, Мари, мечта.

Она заставила себя не смотреть на Беннета и стала думать о своей мечте.

Глава  29

Когда они подъехали к дверям ее дома, Ашилла тотчас же бросилась к ней.

— Ох, хозяйка… — бормотала горничная.

Беннет же хмурился. В карете Мари, казалось, отдалилась от него, хотя и оставалась рядом. Он несколько раз пытался заговорить с ней, но она упорно молчала. Он понимал ее огорчение, связанное с Исадом, и старался дать ей время смириться с этим. Но его обижало то, что она не искала у него утешения, — напротив, ушла в себя и о чем-то задумалась.

— О чем вы только думали, уехав без меня? — говорила Ашилла. — Да еще и оставили мне какую-то глупую записку, ничего не объяснявшую. Последние два дня Селим повсюду искал вас. Мы ничего не смогли узнать, кроме того, что майор нанял карету.

Ашилла уставилась на Беннета и с силой ткнула его пальцем в грудь.

— Это ваших рук дело, не правда ли? Иначе мисс Мари все сказала бы мне. — Она поморщилась и немного оттаяла. — Ладно уж… хорошо, что хоть привезли ее обратно.

Майор невольно вздохнул. У него подгибались колени при мысли о том, какой бы была их судьба, если бы не сообразительность Мари. Ему хотелось прижать ее к себе и целовать до тех пор, пока им обоим нечем будет дышать. Ведь только благодаря ей они остались живы, и теперь он сможет прожить с ней всю свою жизнь.

Мари обняла горничную.

— Да, он вернул меня в целости и сохранности. В довольно грязной, впрочем, целости. Не приготовишь ли мне ванну?

Ванна — это звучало чудесно.

Ашилла, прищурившись, оглядела Беннета.

— Ванну для одного или для двоих?

Возможность увидеть Мари обнаженной, конечно же, воодушевляла, но он почувствовал неуверенность. Ведь вчерашняя ночь, возможно, была исключением, а поступки Мари… Может, они были вызваны отчаянием?

Мари вспыхнула и пробормотала:

— Ашилла, о чем ты?..

Ашилла усмехнулась и проговорила:

— А почему бы и не для двоих?

И тут вдруг Беннет обнаружил, что расплылся в улыбке, — он улыбался как последний идиот и ничего не мог с собой поделать.

Ашилла же пристально взглянула на хозяйку и воскликнула:

— Я так и знала! У вас с ним все получилось, не правда ли?

Беннет, смутившись, кашлянул.

Горничная подмигнула ему и спросила:

— И как же теперь?.. Что вы собираетесь делать?

Мари нахмурилась и пробурчала:

— Тебя, Ашилла, это совершенно не касается. А вы, сэр, — она указала пальцем на майора, — должны сами все понимать.

Ашилла засмеялась и крикнула:

— Эй, Селим!..

В дверях тотчас появился дворецкий. Увидев Мари, он воскликнул:

— О, вы вернулись!..

Беннет внимательно посмотрел на него, но не заметил в его поведении ничего особенного. Впрочем, Селим, казалось, был доволен.

Ашилла хотела положить руку дворецкому на плечо, но тот отступил от нее. Стараясь скрыть свое разочарование, горничная сказала:

— С ними все в порядке. Можете прекратить поиски.

Селим кивнул и пояснил:

— Мисс, я отправил несколько человек на поиски. Пойду объявлю, что вы нашлись, а потом отдохну.

Ашилла покачала головой:

— Я бы не позволила ему отдыхать. Он был настроен думать, что вы вернетесь самостоятельно. Мне даже показалось, что он не хотел знать, куда вы уехали. — Она усмехнулась и добавила: — Или, может быть, он не хотел знать, что вы с майором делали.

— Ванну, — напомнила ей Мари. — И поесть.

Ашилла, уходя, прохихикала:

— Он не оставлял вам времени даже на еду?

Мари с Беннетом быстро расправились с большим подносом, уставленным едой, который принесла Ашилла. Когда же они насытились, горничная приготовила ванну и вышла из комнаты с плохо скрываемой усмешкой.

Направляясь в парное отделение, Мари по дороге сбрасывала с себя одежду, изящное покачивание ее бедер придавало Беннету храбрости, и он подошел к ней поближе.

А она, остановившись у бассейна, поставила ногу в чулке на мраморную скамью. И по мере того как она стягивала шелковый чулок, на ее икрах проявлялись все новые рисунки, сделанные хной.

Два быстрых шага — и Беннет оказался рядом с ней. Обнимая ее за талию, он сказал:

— Ты не говорила мне, что у тебя их гораздо больше.

Мари занялась другой ногой.

— Да, больше, вот они.

Он провел пальцем по каждому из рисунков и прошептал:

— Просто потрясающе…

Золотистый свет отражался в воде и подчеркивал изящную линию ее ноги, превращая кожу под рисунками в расплавленную бронзу. И теперь ему стало ясно: Мари — непокорное эротическое создание, посланное в этот мир, чтобы безжалостно искушать мужчину.

В следующее мгновение она со смехом погрузилась в бассейн, а затем скрылась под водой. Когда же Мари появилась на противоположной стороне бассейна, Беннет пробормотал:

— О, русалка…

Быстро сбросив свою грязную одежду, он тоже опустился в бассейн. Взяв из руки Мари гладкий кусок белого мыла, он растер его между ладоней и воскликнул:

— О, все ясно! Так вот почему от тебя всегда пахнет ванилью и орехами.

Мари вздохнула, когда рука Беннета коснулась складок меж ее ног. Но уже в следующую секунду она громко застонала и прикрыла глаза. Лаская ее, Беннет прошептал:

— Нет, открой глаза.

Он заглянул ей в лицо, надеясь увидеть в ее глазах желание и страсть.

Веки Мари медленно раскрылись, и Беннет увидел в ее зеленовато-золотистых глазах именно то, что хотел увидеть. Вздох облегчения сорвался с его губ. Но все-таки кое-что еще мучило его… Ему ужасно хотелось проникнуть в нее, слиться с ней воедино — так, чтобы каждая из ее мыслей стала его мыслью.