— Я защищаю вас, Мари… хотите вы этого или нет. Вы с Софией слепы, если думаете, что такой человек может измениться. Он не изменится. Он будет бить вас снова и снова.

Локоть девушки въехал ему под ребра. Беннет выругался и немного ослабил руку, сжимавшую горло сэра Реджинальда. А Мари тут же ударила майора кулаком в грудь. Он отпустил сэра Реджинальда, и тот, хватая ртом воздух, соскользнул на пол.

Мари же, не успокоившись, влепила Беннету звонкую пощечину.

— Вы чуть не убили его! — закричала она, разрыдавшись. — Просто у отца снова начались ночные кошмары. Он споткнулся, а я… потеряла равновесие. И натолкнулась на стол. Он никогда не бил меня. Никогда, никогда!

Беннет в смущении молчал.

— Убирайтесь из моего дома! — Глаза Мари были сейчас такими же, как у Ашиллы вчера вечером. В них был ужас. — Немедленно убирайтесь!

Беннет взглянул на сэра Реджинальда. На шее старика виднелись темно-синие отметины — следы его, Беннета, пальцев.

Похоже, отец не ударил Мари. А если и ударил, то ненамеренно.

И если бы Мари не вмешалась, то он мог бы убить сэра Реджинальда.

Беннет сжал кулаки, чтобы скрыть дрожь в руках.

— Уходите сейчас же! Немедленно! — кричала девушка.

— Мари, я…

Беннет умолк. Он не мог сказать ей правду. Не мог объяснить, что все дело в Софии. Судорожно сглотнув, он проговорил:

— Только не покидайте этот дом. Я скоро вернусь.

Майор прошел мимо Селима, бежавшего по коридору, и, тяжко вздохнув, вышел на улицу.

— Проклятые гиганты… — бормотал старик. — Всем известно, что они хуже демонов. Однако… не хуже оленей.

Мари вздохнула и подтащила отца поближе к кровати. К ней подошел Селим.

— Я помогу, госпожа.

Мари покачала головой:

— Нет-нет, не надо. Я сама…

Дворецкий наклонился к ней и тихо сказал:

— Я очень сожалею, госпожа, но вам одной не справиться.

Селим помог девушке уложить отца на кровать, затем стащил со старика сапоги. Сэр Реджинальд тут же уснул, и Мари подала знак Селиму, чтобы он вышел вместе с ней. Дворецкий кивнул и тихо закрыл за собой дверь.

Мари же со вздохом опустилась на пол — ноги не держали ее. Селим присел перед ней на корточки и с беспокойством в голосе спросил:

— С вами все в порядке?

Она кивнула:

— Да. А майор Прествуд… Он не разобрался в ситуации и перестарался.

Мари прижала к щекам дрожащие руки.

Селим встал и окинул взглядом коридор. Потом тихо сказал:

— Люди делают страшные вещи, чтобы защитить того, кого любят, делают то, что в нормальном состоянии никогда не сделали бы. А потом они об этом сожалеют, — добавил турок со вздохом.

Мари прижала ладони к холодным плитам пола. Беннет был назначен охранять ее, вот и все. Возможно даже, что она чуточку нравилась ему. Но не любовь же это?.. Хотя… Чем же тогда объяснялась ярость его нападения на отца? И кто эта София, про которую он упоминал? Член семьи? Бывшая любовница? Кого видел он перед собой, когда душил ее отца?

— Итак, майор Беннет совсем не такой, каким мы его считали, — проворчал Селим. — Прикажете больше не пускать его в дом?

Мари пожала плечами. Она знала: запрет появляться в этом доме не остановит майора. Ведь он выполнял этот свой проклятый долг.

— Я сама поговорю с ним завтра, — ответила девушка.

Глава  15

У Беннета не было необходимости прятать записку в ставнях — в щели между створками пробивался свет, освещавший темный переулок. И сейчас майор лишь наделся, что застанет Абингтона в одиночестве, что, если вспомнить о его репутации среди женского населения Лондона, было бы большой удачей.

Беннет тихонько постучал в ставень — так, чтобы можно было подумать, что это просто ветер. И тут же скользнул обратно в полутьму.

Прошло несколько секунд, и окно открылось. Высунулась голова Абингтона, и он спросил:

— Прествуд, ты? Черт бы тебя побрал, где же ты? Ведь больше ни от кого в этой стране не пахнет настоящим английским мылом. Ну, за исключением твоего кузена, конечно… Но он не знает, где я живу.

Беннет ступил в полосу света, и Абингтон, нахмурившись, пробормотал:

— Черт знает, как ты выглядишь. Обойди дом. Я впущу тебя через черный ход.

В его комнате стояла кровать с потертым матрасом, набитым конским волосом. Имелся также ободранный столик на трех ножках.

— Что, рассорился с хозяином? — спросил Беннет.

— Ну… не совсем. А его жена, напротив, была слишком уж любезна. — Абингтон пожал плечами. — Но я пробыл здесь недостаточно долго, чтобы возражать против чего-либо. К тому же меня не беспокоит, что происходит в этой комнате, когда я отсутствую. — Он достал фляжку из сумки, стоявшей углу, и предложил гостю. — Бренди?

Беннет отказался.

— О чем хочешь поговорить? — Абингтон сел на край кровати. — Что привело тебя к моему окошку?

Описав неудавшуюся кражу в гостинице, Беннет спросил:

— Ну, что думаешь?

Абингтон выругался и проворчал:

— Значит, человек, на днях следивший за ней, не знал, что она работает на нас. Но нельзя разрешать ей продолжать.

— Я не об этом… — буркнул Беннет. — Мне надо, чтобы ты узнал, кто подослал вора. У меня нет повода требовать встречи с ним, но я думаю, ты мог бы это устроить.

Абингтон отхлебнул из фляжки.

— Ценю твою уверенность в моих способностях.

— Это не уверенность в твоих способностях, а уверенность в твоей способности сохранять все в тайне.

Абингтон усмехнулся и снял с головы воображаемую шляпу.

— Хранить тайны — мой единственный талант. Хорошо, постараюсь что-нибудь узнать.

Беннет прислонился к стене, чтобы скрыть не прекращавшуюся дрожь. Наверное, ему все же следовало бы выпить бренди.

— Что ты знаешь о Селиме?

— Дворецком Мари?

Беннет кивнул.

— Он в этой семье уже около десяти лет. Мари доверяет ему.

— Доверяет? А ты знаешь, что несколько месяцев назад ее отец посадил его в тюрьму?

Абингтон кивнул:

— Да, я слышал.

— Разве это не дает ему повод ненавидеть эту семью?

— Но они же освободили его… — Абингтон задумался. — Хотя… Возможно, он все-таки об этом не забыл. Однако у него все равно нет причин следить за ней.

Беннет тоже так считал, но все же полагал, что дворецкий вызывал слишком большие подозрения, чтобы исключить его из списка подозреваемых.

— Он мог знать, где мы с Мари находились на днях. И он, кажется, достаточно умен…

— Ты думаешь, он доносчик? — спросил Абингтон.

— Возможно. Я намерен им заняться. — Беннет помолчал. — Ты знал, что Мари хотела покончить со всем этим после Чорлу?

Абингтон снова глотнул из фляжки.

— Нет, не знал. Хотя я давно уже пытался убедить ее остановиться, но она отказалась.

Беннет нахмурился и заявил:

— Она отказалась, чтобы удержать тебя здесь.

Абингтон рассмеялся.

— Сознаю, что я очарователен, но не настолько же…

— Ты ничего не понял. — Майор еще больше помрачнел. — Даллер сообщил ей, что твоя миссия больше не считается приоритетной. И сказал, что тебе грозит ссылка куда-нибудь подальше, если она не продолжит делать свои чертежи.

Абингтон громко выругался на нескольких языках. Потом пробормотал:

— Но ведь она всегда была так рассудительна… А твой кузен заслуживает хорошей порки, ясно?

— Я с ним поговорю. Но мог ли посол знать о ее заданиях еще до своего назначения на этот пост?

Абингтон пожал плечами:

— Нет, не думаю. Но даже если и знал, то зачем ему вредить ей? Ведь после того, как я начал передавать ему ее чертежи, его начальство впервые стало относиться к нему серьезно. Зачем же ему так рисковать? И вообще, какой в этом смысл? Зачем это послу?

Беннет задумался. Он тоже не видел в этом смысла. Но было ясно: кто-то предал Мари. И следовало узнать, кто именно.

— Ладно. Постарайся узнать что-либо про того вора в Мидии. Только побыстрее, ясно?

— Черт возьми, Прествуд! Я не твой солдат!

Беннет кивнул:

— Да, не мой. Ну, мне пора. Уже скоро рассвет.

Он повернулся к двери.

— Эй, подожди… — Абингтон склонился к грязному мешку, лежавшему на полу, и вытащил из него свернутые в трубку бумаги. — Тут все, что у меня есть про Вурт, но многое из этой информации относится к прошлым месяцам. Так что не знаю, какая от нее польза. — Он сунул бумаги в руку Беннета и забросил мешок себе за спину. Затем, помахав майору рукой, вышел из дома и добавил: — Постарайся уйти отсюда без большого шума.

Беннет кивнул и тоже вышел. Осмотревшись, увидел, что Абингтон уже исчез из виду.

Майор рассовал бумаги по карманам. И тут его пальцы вдруг коснулись поэмы, которую он написал о Мари. Он вздохнул и задумался. Нет, она не была воздушным созданием, сильфидой. Она была женщиной, которую ему поручили охранять. Женщиной, совершившей предательство. Женщиной, отца которой он чуть не убил.

Топот его сапог эхом разносился по тихим улочкам. Он все еще не знал, что ему обо всем этом думать. Ведь Мари скорее всего снова предаст Англию, если будет надеяться, что этим поможет кому-то из ее друзей. Она так и сказала! И что же он мог с этим поделать?

Беннет снова ходил вокруг дома Мари, но всюду царила тишина, и в окнах не было света. Утомительные поиски в окрестностях дома тоже ничего не дали — он никого не обнаружил.

Проверив замки на всех дверях и окнах, майор вернулся в дом посла. Но по-видимому, он намного опоздал для разговора со своим кузеном.

Когда он приехал, слуги и горничные уже сновали по коридорам, наводя порядок после суаре. Из короткого разговора с младшим дворецким Беннет узнал, что лорд Даллер удалился к себе несколько минут назад.