Рене вздохнула.

— Он — мой жених. Он — мужчина, за которого я должна выйти замуж четырнадцатого числа.

Тайрон не смог удержаться от широкой усмешки.

— Черт побери, что вы говорите!

— Это что-то меняет, месье? Вы знаете его?

— Наши дороги пересекались, а мечи скрещивались.

— Вы уже грабили его?

Из темноты раздался хриплый смех.

— Действительно, было дело. Если память мне не изменяет, среди щедрых даров от него и его компаньонки был один премилый пустячок. Брошь… — он умолк на секунду, задумавшись, словно устанавливая между чем-то связь, — из рубинов и алмазов… И жемчуг первоклассный.

— Пожалуйста, расскажите мне, — Рене едва дышала, — рубины были обвиты жемчугом? Золотая змея с алмазными глазами?

— Это была невероятно изящная вещица, — согласился он. — Слишком даже, потому как джентльмен, с которым я давно имею дело, отказался ее взять. Я вспоминаю сейчас… он говорил, кажется, что быть беде, если он согласится связаться со мной и попытается продать ее по своим обычным каналам.

Рсне почти боялась задать вопрос, который мучил ее.

— Значит, она все еще у вас?

— Ну а если и так? — поинтересовался Тайрон.

— Если так, то она невероятно подняла бы цену всего гарнитура.

— Не пытаетесь ли вы еще раз воззвать к моему низменному инстинкту — жажде наживы? — ехидно спросил он.

— Я сомневаюсь, что практицизм — низменный инстинкт, месье. И я с удовольствием заплатила бы любую цену, которую вы запросите, за эту брошь.

— Любую цену? Опасное предложение, мамзель.

Девушка посмотрела в глаза Капитана Старлайта — они были сейчас еще ближе, чем минуту назад, — и тихо сказала:

— Я не думаю, что вы столь бесчестны, каким хотите казаться.

— Почему? Потому что вы до сих пор одеты? Или потому что я не попытался поцеловать вас до сих пор?

Прямолинейность его ответа поразила Рене, но Капитан Старлайт не дал ей опомниться; его рука утонула в серебристом облаке волос Рене, и его губы нашли ее губы, а другой рукой он обнял тонкую талию и прижал хрупкое тело к своему сильному телу. Это было объятие мужчины смелого, искреннего, уверенного в себе, который не тратит времени попусту на лесть и комплименты. Капитан Старлайт быстро и умело преодолел барьер ее губ, и его язык был уже в горячей глубине ее рта, проникая все глубже. Это было скорее вторжение, чем нежность, и когда он прервал поцелуй, Рене почувствовала, что ее заалевшие губы, к ее глубокому удивлению, жаждали гораздо большего.

— Вам следовало бы выслушать один маленький совет, мамзель, — нежно прошептал он. — Я не святой, не спаситель, не монах. Не соблазняйте меня на большее, чем вы готовы дать. Или вы кое-что потеряете. — Он оставил ее так же внезапно, как и схватил. — Как Рос планировал устроить западню? Расскажите.

Быстрая перемена темы и поведения ошеломила ее, и она начала заикаться:

— Я… я не знаю… д-деталей, месье, он не рассказал мне. Это п-правда, я клянусь вам. Но, — добавила она слабым виноватым голосом, — он знает, что я должна встретить вас снова в течение трех дней.

Капитан Старлайт размышлял не долее секунды, потом спросил:

— Вы понимаете, что случится с вами, если Рос обнаружит, что вы собираетесь его надуть?

— Я знаю характер полковника.

— Его характер? Мамзель, вы еще не видели, что у него за характер! Вы узнали только о его жадности и, возможно, подлости, но вы не подозреваете, насколько он жесток и бессердечен. На вашем месте я попытался бы избегать любой возможности снова оказаться наедине с ним.

Губы Рене все еще были влажными, они еще помнили неожиданное нападение Капитана Старлайта.

— У него более сомнительная репутация, чем у вас?

— Я никогда не принуждаю женщину дать мне то, чего она не хочет, — спокойно парировал он. — Возможно, мне приходилось иногда проявлять настойчивость, но я никогда не злоупотреблял своей силой… — Пальцы Капитана Старлайта нежно коснулись красных пятен на шее Рене.

Глаза девушки расширились.

— Вы были там? Вы видели, что он делал?

— Скажем так: ваш защитник мистер Финн опередил меня всего лишь на секунду.

Рене попыталась восстановить в памяти все происшедшее, но, кроме темного зала гостиницы «Лиса и собака», больше ничего припомнить не смогла. Полковник Бертран Рос, который так долго гоняется за своей добычей, был всего в нескольких шагах от цели!

— Если вы все видели, месье, тогда вы, должно быть, поняли, что я не тот партнер, который его жаждет.

— Но я должен признать, что Рос — умный ублюдок. Глупый кое в чем — да, — пристальный взгляд Капитана задержался ненадолго на губах Рене, — но очень умный в другом. Мы встретимся снова, как запланировано, в течение трех дней, и тогда я дам вам ответ. Скажу о своем решении.

— Но Рос знает, где мы должны встретиться. Разве он не пошлет своих солдат туда, чтобы попытаться вас поймать?

— Я был бы чрезвычайно удивлен, если бы он не сделал этого. — Капитан небрежно отклонил ее беспокойство. Он возвратился к окну.

— Вы уходите?

Он распахнул окно и оглянулся через плечо. Девушка стояла в лунном луче.

— Мамзель, — спокойно предупредил он, — если бы я остался дольше, то совсем не для беседы. Уверяю вас.

Рене слегка вздрогнула от скрытого намека.

— А если что-нибудь случится раньше и мне надо будет связаться с вами?

Он закинул одну ногу на подоконник.

— Если я вам понадоблюсь, — сказал он медленно, — по любой причине… отправляйтесь на почту в Ковентри. Поговорите с клерком — он пишет письма для людей, которые сами не умеют писать. Отдайте ему записку на адрес Джеффри Бартоломью с советом забрать колеса от своей кареты немедленно, или их продадут, чтобы погасить его долги.

— Джеффри… это ваше имя?

— Нет.

— Могу ли я узнать ваше имя, месье? — шепотом спросила она.

— Могу ли узнать ваше?

Она колебалась не долее секунды.

— Д'Антон. Рене д'Антон.

— Что ж, Рене д'Антон, до новой встречи.

Он отсалютовал ей, потом, завернувшись в темный плащ, встал на подоконнике во весь рост и шагнул в густоту ночи. Рене выглянула в окно, но увидела только нечто похожее на огромную летучую мышь — он опустился на землю и исчез в темноте.

Глава 6

Роберт Дадли уже устал от напряженного ожидания; лошади были готовы, и он бормотал что-то себе под нос, наверняка ругательства, когда Тайрон внезапно возник из темноты.

— Я, черт побери, уже заждался, — проворчал он, передавая уздечку Ареса Тайрону Харту.

— Мы интересно поболтали.

— Поболтали? Но ты выяснил, что хотел?

Тайрон посмотрел сквозь деревья и увидел лишь контуры крутых крыш и наклонных фронтонов Гарвуда.

— Я выяснил… Она — исключительно прелестное, когда без одежды, существо.

Дадли сощурился.

— У тебя не было времени…

— Не тужи, Робби. Я говорю всего-навсего о том, что на ней не было длинного плаща и капюшона. Вообрази, — он усмехнулся и оглянулся на дорогу, вскакивая в седло, — еще пять минут — и я мог бы произвести на тебя впечатление собственным мастерством.

— Ты и так каждый день меня впечатляешь, — сухо заметил Дадли, вскакивая в седло следом за ним. — Смею спросить, о чем вы говорили?

— О ее предстоящем браке с Эдгаром Винсентом, кроме всего прочего.

Дадли, который старался осторожно провести лошадь среди переплетенных толстых корней, поднял голову так резко, что ветка хлестнула его по макушке, и если бы не быстрая реакция, шляпа точно слетела бы на землю.

— Ты сказал… Эдгар Винсент?

— Именно так. Это он — удачливый женишок нашей миленькой маленькой французской распутницы.

Дадли пробормотал:

— О Боже.

— Точно, — подтвердил Тайрон. — Она говорит, что приходится племянницей лорду Пакстону; она обручена с Эдгаром Винсентом и помогает полковнику Бертрану Росу устроить нам с тобой западню.

Дадли медленно оглянулся, кожаное седло заскрипело под его тяжестью.

— Естественно, она отрицала, что видела этого полковника в гостинице?

Харт покачал головой:

— Нет, она призналась, что встречалась с ним. Кроме того, она сказала, что это он велел ей завлечь нас, соблазнить и подманить.

— И?..

— И… Она, похоже, думает, что предложенный ею план просто великолепен, и хочет, чтобы я стащил рубины из-под носа полковника Роса.

— Что-о? — Дадли подался вперед. Казалось, он не верил собственным ушам. — Она хочет надуть Роса?

— Похоже на то.

— Конечно, ты ей не веришь?

Харт нахмурился. Он верил тем ужасным синякам, которые оставил на ее шее Рос, он верил ненависти, которую увидел у нее в глазах в гостинице. Участие лорда Пакстона в этом деле Тайрон тоже мог понять. Граф был игрок, у него большой долг, и если он на самом деле обручил ее с Эдгаром Винсентом, то сделал это или во имя денег или ради исполнения обязательств перед партнерами. Винсент же — торговец рыбой, незатейливый мужлан, который начал свое дело, торгуя карпами в Лондоне. Как он стал одним из богатейших людей, для некоторых было глубокой тайной, но не для тех, кто тоже занимался торговлей. Его имя было хорошо известно на черном рынке. Иметь дело с богатством французских мертвецов-аристократов — это только звучит неприятно, а на самом деле достаточно выгодно. И Винсент этим занялся.

Но крысе из канавы на все деньги мира нельзя купить того, чего хотелось больше всего, — респектабельности. Брак с племянницей Пакстона дал бы Винсенту положение в обществе, особенно если заглянуть немного вперед и увидеть будущую смерть лорда. Единственный сын Пакстона умер от лихорадки еще в детстве, а если в браке Винсента и Рене д'Антон родится наследник мужского пола, то мальчик, вероятно, унаследует все титулы и состояние.

Что касается Роса, этот высокомерный и честолюбивый тип решил сделать себе имя, чего бы это ему ни стоило. Он воспользовался бы любыми средствами, подвернувшимися под руку, ради достижения поставленной цели… Поэтому, решил Тайрон Харт, он должен узнать все, абсолютно все о Рене д'Антон и о том, какой выгоды от нее ищет полковник Бертран Рос.