Ещё один взгляд на часы. Сто семьдесят две минуты. Боже, какая я несчастная. Постучав головой о стену позади себя, я застонала. Как много может вытерпеть девушка? А потом я услышала шум.

Это дверца автомобиля? Я соскочила с кровати, книга полетела с колен и с глухим стуком упала на пол. Облокотившись на подоконник, я прижалась носом к стеклу и посмотрела вниз. Серебристая Хонда – подарок отца Крису по случаю окончанию школы. От моего судорожного дыхания половина окна запотела, и я с трудом разглядела, как Крис подходит к входной двери.

Завизжав, как морская свинка, я выбежала из комнаты, обогнула угол в коридоре, и резко остановилась. Расслабься! Два глубоких вдоха ... чёрт, ещё один не помешает. Крис всегда был воплощением спокойствия, и я не хотела налететь на него, словно сошедший с рельсов паровоз.

Вероятно, мама тоже услышала звук машины, и не успел он позвонить в дверь, как мама открыла её.

– С днем рождения, Салли, – донеслось до меня. Слышать голос вблизи было намного приятнее, чем по телефону.

Когда я почувствовала себя достаточно спокойной, чтобы увидеться с ним, хотя, скорее всего, просто мои ноги больше не могли устоять на месте, я ступила на лестницу и остановилась на площадке между этажами. Мама обняла его. Чёрт, он так замечательно выглядел в белом свитере. Рукава были закатаны до локтей, и выцветшие джинсы, которые мне нравились больше всего, свободно сидели на бедрах. Светлые волосы торчали в беспорядке. Во рту скопилась слюна, и мне захотелось съесть его заживо.

– Спасибо, дорогой,– сказала мама. – Расскажи, как там дела в колледже?

– Здорово, – Крис выпустил её и улыбнулся. – Но я очень скучаю по Гровер Бич.– Он пробежался взглядом по коридору, лестнице и остановился на мне. Мы встретились глазами, время на миг остановилось. – И по тебе ... – беззвучно прошептал он.

К чёрту спокойное дыхание и всю эту чушь насчет волнения. Я отпустила поручень, слетела по лестнице и бросилась в его объятия. Крис поймал меня, оторвал от пола, и так крепко обнял, что целых десять секунд я не могла дышать.

– Привет, детка, – сказал он так тихо, что услышала только я.

Мне не хотелось его отпускать.

Но у нас были планы на вечер, поскольку последние уроки в колледже в эту пятницу закончились в четыре тридцать, он успел вовремя. На мне было голубое платье, которое он видел на мне в наше первое свидание, начавшееся так трагично. Я была готова идти. На полу стояла спортивная сумка, вероятно, он хотел переодеться, прежде чем отправиться в ресторан в Арройо Гранде, где мы отпразднуем мамин день рождения.

Я взяла его за руку и повела наверх. Мы вошли в комнату, и я закрыла дверь. Поставив сумку на кровать, он наклонился и, улыбаясь, поднял с пола книгу.

– В спешке покидала комнату? – усмехнулся он.

Я выхватила книгу из его рук, щёки горели как печеный картофель, и втиснула её на свободное место на полке. Тем временем, он расстегнул молнию на сумке, и первое, что появилось, была ... моя зеленая футболка? Привет, подруга! А я все гадала, не сжевала ли её стиральная машинка, когда не могла найти его последние пару недель. Этот негодяй взял её и не сказал мне ни слова. И после этого он насмехался надо мной по поводу его одежды.

Крис бросил мне футболку, не извинившись за кражу. Единственное, что он сказал:

– Постираешь, поносишь и вернешь мне до понедельника.

В его командном тоне было столько сексуальности, что я ухмыльнулась.

– А что я получу взамен?

Он стянул через голову футболку с аббревиатурой Лос-Анжелесского университета и тоже бросил её мне. Глядя на загорелые мышцы его груди и живота, я понюхала футболку и вздохнула. Ах, райский запах. Я положила её в коробку вместо синей футболки, которая исчезла в его сумке. Крис оделся, и теперь на нем была рубашка серо-графитового цвета, которая до сих пор была моей любимой, под ней виднелась белая футболка с логотипом какой-то рок-группы на груди. Закрыв сумку, он подошел ко мне, положил руки мне на бедра и прильнул в очень горячем поцелуе, вовлекая языки и отдаваясь страсти. Давно пора! Интересно, захочет ли он остаться после праздника.

Он отпустил меня, чтоб я перевела дыхание, и я прижалась к нему, обняв за шею.

– Как дела у Джастина и Райана?

– Замечательно. Хантер скучает по Лизе, – Крис провел языком по моей нижней губе. – Говорит только о ней, – он снова быстро меня поцеловал. – Итан передает привет.

Сегодня утром я разговаривала с Итаном по телефону. Кажется, ему нравилось в университетском городке. – Здесь так много классных ребят, тебе остается только мечтать об этом райском уголке, – пошутил он. Да, у него с Тедом, к сожалению, не срослось, но обретенная уверенность сделала его таким, что никто из нас не мог и представить. Он пошел по стопам брата в искусстве флирта, как только Крис сошел с дистанции. Только целевая группа Итана состояла из тех, кто обычно носил легкую щетину на лице. Но самое лучшее – он признался своей семье и близким друзьям. Я надеялась, что однажды он найдет мистера того самого и будет с ним счастлив так же, как и я с Крисом.

Оранжевый свет заходящего солнца проник в окно, напоминая, что я не могу весь вечер целоваться с Крисом, к огромному сожалению.

– Нам лучше идти, – выдохнула я ему в губы.

– Нам точно нужно идти? – застонал он, прижал меня спиной к двери, и, заведя мои руки над головой, начал покусывать мне шею. – Так давно…

Я хихикнула, наслаждаясь ощущением его языка на своей коже, и всё же высвободилась из его объятий.

– Мы зарезервировали столик, помнишь? Твоя мама тоже ждет.

– Хорошо, – Крис надулся, но голос прозвучал насмешливо. – Я надеюсь, что этот вечер пройдет очень быстро.

Я тоже.

Он обвил рукой мою талию, и мы спустились по лестнице. Мама взяла сумочку и закрыла дверь, пока мы шли к машине Криса. Он предложил себя на этот вечер в качестве водителя.

Мама уселась на заднее сиденье, предоставив Крису возможность держать меня за руку во время поездки. Наша первая остановка была у его дома, где на крыльце нас уже ждала Беверли. Крис вышел из машины и крепко прижал её к груди.

– Привет, мам, – услышали мы через открытое окно.

Беверли поцеловала его в щёку, после чего уселась на заднее сидение рядом с моей мамой. Они стали очень близкими подругами с тех пор, как мы с Крисом познакомили их друг с другом. Их болтовня началась сразу же, как Беверли захлопнула дверь, и закончилась, только когда мы остановились перед рестораном в Арройо Гранде. Я не принимала участия в беседе, чему была только рада. Пользуясь возможностью, я всю дорогу с удовольствием наблюдала за Крисом. Каждую минуту он бросал на меня насмешливый взгляд или улыбался, а иногда просто чуть крепче сжимал мне руку.

Когда мы вошли в уютный ресторан, и официант повел нас к нашему столу у окна, моя мама ненадолго остановилась и сделала глубокий вдох. Я знала, о чём она подумала. Это был столик, за которым она, папа и я каждый год отмечали её день рождения. Это было традицией, которой мы до сих пор придерживались.

Однако в этом году, отсутствовал один человек, без которого вечер не мог стать идеальным. Мое сердце кольнуло за неё ... и за себя.

Мама и папа по-прежнему держали между собой дистанцию. Они разговаривали по телефону один, иногда два или три раза в месяц, но за исключением моих решающих футбольных матчей, они не виделись друг с другом, а моя последняя игра состоялась ещё до начала лета. Почему они до сих пор избегали личного контакта, я не понимала, было яснее ясного, что родители скучали друг без друга, тем более они накололи имена друг друга на своих предплечьях. С большим толстым сердцем вокруг. Очевидно, из всех троих больше всех повезло мне после их расставания: я могла видеться с любым из них, когда мне хотелось.

Потирая мамино плечо, я тепло улыбнулась ей.

– Он позвонит, вот увидишь. Он помнит о твоём дне рождения.

Мама кивнула, заставив себя приподнять уголки губ, но это мало походило на настоящую улыбку. Она перестала надеяться, что он вспомнит какой сегодня день. В самом деле, я тоже начала так думать. Что его так задержало? Он ведь не забыл ... или забыл?

Пока Крис отодвигал для меня стул, официант помог сесть нашим мамам. Он зажег свечу на середине стола, покрытой белой скатертью и принял заказ на напитки. После вручил нам меню и ушел на кухню. Когда две минуты спустя сзади нас кто-то подошел, а затем встал напротив мамы, я было подумала, что это официант принес наши напитки, и опустила меню в синей бархатной обложке. Но в его руке не оказалось стакана с газированной водой.

В руке была красная роза.

На мамин вздох Крис и Беверли оторвались от меню, на их лицах застыли широкие улыбки. Они не выглядели удивленными, скорее их забавляло происходящее.

Мама и я развернулись. Бархатная книга выскользнула из её рук и с грохотом упала на мраморный пол, конечно, оставив след на моем большом пальце, но мне уже было все равно.

– Папа! – ахнула я.

– Ричард! – одновременно со мной выдохнула мама. Она поднялась со стула, схватилась за край стола и спинку стула. Боже мой, она дрожала так же, как я, когда Крис загнал меня в угол в бильярдной Хантера в канун Нового года.

Папа нежно взял её за руку и отвел на шаг от стола, жадными глазами обежал её стройную фигуру, облаченную в белое платье с лямкой на шее и тонким черным поясом на талии.

– С днем рождения, Салли,– сказал он тихо, провел костяшками пальцев по линии её подбородка и слегка улыбнулся, держа цветок в руке, от чего мамины щеки покрылись румянцем.

Я знала, что ей ужасно хотелось броситься ему на шею и долго не выпускать его из объятий, но вернулся официант с нашими напитками и лишил её этого шанса. Поставив перед нами стаканы, он спросил папу, не нужен ли нам пятый стул. Мой отец не ответил, а бросил вопросительный взгляд на маму. Она, улыбаясь, энергично закивала официанту, но её улыбка предназначалась исключительно для папы.