Молодая женщина искоса глянула на Лоренса. Классический профиль словно изваян из гранита, вот только гранит потеплее будет. Да уж, кое-кто встал сегодня с левой ноги, не иначе!

Встал с левой ноги, выбираясь из чьей постели? Интересно, эта ирландская певичка по-прежнему «его постоянная спутница», как сообщалось в колонке сплетен не далее как на прошлой неделе? — саркастически подумала Розанна. Или мисс Памела наконец-то прозрела?

Молодая женщина решительно запретила себе думать об этом. Только жалкие неудачники, у которых собственная жизнь не складывается, зацикливаются на личной жизни знаменитостей и кинозвезд, напомнила себе она.

Разумеется, с данной конкретной знаменитостью она знакома не понаслышке. И, по правде говоря, никакой личной жизни у нее, Розанны, нет. Но принцип все равно остается принципом. Незачем напрашиваться на определение жалкой неудачницы.

Со стороны никто бы не догадался, что в душе Розанны разыгралась целая буря, — с таким спокойным достоинством она держалась. Для нее никак не реагировать на дурное настроение Лоренса — это вопрос гордости. А тот факт, что ее невозмутимый вид Лоренса немало раздражает, — это дополнительное очко в ее пользу.

— Так вы знакомы? — осведомилась она, лихорадочно вспоминая, в каких именно выражениях отзывалась о младшем Гилларде в присутствии Мердока.

Щеки ее ярко вспыхнули. Один-единственный раз в жизни позволишь себе высказаться начистоту — и на тебе! Розанна от души надеялась, что Мердок не станет ее выдавать. А там кто его знает!

Лоренс скользнул взглядом, в котором читалась явная досада, по лицу собеседницы.

— Разумеется.

— Мы с Лоренсом познакомились пару лет назад, когда я договаривался с его отцом о продаже участка на берегу озера. Я, видите ли, занимаюсь недвижимостью, специализируюсь на зарубежных сделках. Один мой клиент надумал обзавестись охотничьим домиком в тамошних чащах. Возвращение к первозданной природе — это сейчас модно. Камин, медвежья шкура на полу, а под потолком — головы убитых зверюг...

— Да, отец любит держать руку «на пульсе», как говорится, — отметил Лоренс. — С отставкой он так и не смирился. Кое-какие дела предпочитает вести сам. Сдается мне, если бы не ма, мы бы его из-за рабочего стола и подъемным краном не вытащили бы. А вы давно со стариной Мердоком друг друга знаете? — полюбопытствовал младший Гиллард, разом сменив тему.

— Минут десять, — отозвалась Розана, не подумав.

Темные, четко очерченные брови Гилларда поползли вверх.

— По-тря-са-ю-ще!

— Чего же здесь потрясающего? — подозрительно переспросила молодая женщина. Он что, ей не верит? Призвав на помощь всю свою выдержку, она мило улыбнулась.

— У меня сложилось впечатление, будто вы друзья с многолетним стажем.

Ага, значит, он считает ее не лгуньей, а уличной девкой, решила Розанна. Ну что ж, его проблемы. Именно в таких ситуациях, как сейчас, здорово выручает чувство юмора.

— Это что — допрос? — небрежно осведомилась она и неожиданно почувствовала себя виноватой.

— Возможно, мы были близки в прошлой жизни, — подал голос шотландец.

Розанна одарила его осуждающим взглядом — нечего тут фривольничать! — после чего вновь обернулась к Лоренсу.

— Мердок надо мной сжалился.

— Должен признать, что двигала мною отнюдь не жалость.

— В это я охотно верю, — сухо прокомментировал Лоренс.

— Если бы не Мердок, я бы уже давным-давно сидела в номере и уплетала сандвич, — вступилась за шотландца Розанна, обрывая ехидную пикировку.

Однако ее прозрачный намек, адресованный опоздавшему Лоренсу, пропал втуне. Тот цинично ухмыльнулся.

— Узнаю старину Мердока. Истинный сэр Галахад... — издевательски протянул он.

Грудь молодой женщины вздымалась от сдерживаемого гнева.

— Не твой случай, однозначно.

Лоренс на мгновение опешил. И Розанна мысленно возликовала: один — ноль в ее пользу! Но радовалась она рано.

— Где-то я читал, что неуместный сарказм часто маскирует гнев, — снисходительно отметил он, кладя руки перед собой на стол.

Да уж, в сравнении с насмешником-профессионалом Лоренсом она — жалкий любитель. Юмор его столь же холоден и безжалостен, как хирургический скальпель!

— Охотно верю, что тебе о неуместном сарказме известно гораздо больше моего. — А вот теперь попробуй угадай, что маскирует эта улыбка, подумала Розанна и улыбнулась с ослепительной неискренностью.

— Так тебе и надо, Лоренс, сам напросился, — расхохотался шотландец. — Мы, собственно, пока ты не пришел, просто-напросто...

— Да мне-то что за дело!

И невооруженным глазом видно, что стоит за этим «просто-напросто»... В висках запульсировала тупая боль. Что за зрелище предстало его взгляду по прибытии! Ему даже у официанта не нужно было спрашивать, как пройти к заказанному столику. Стоило лишь переступить порог ресторана, и он услышал ее смех — негромкий, нежный и такой волнующий!

И не он один подпал под очарование этого удивительного смеха. Нет! Половина присутствующих в зале мужчин, к раздражению своих дам, искоса поглядывали на Розанну. И уж конечно, дай им только шанс перейти от взглядов к делу, они бы обеими руками за этот шанс ухватились! В буквальном смысле — руками.

А я бы — нет? Будучи по природе честен, Лоренс с неохотой признал, что и он бы, пожалуй, поддался искушению... Еще как поддался! Особенно когда она в таком-то платье! Матово поблескивающий серебристый шелк соблазнительно облегал стройную фигуру, открывая взору восхитительно пышную округлую грудь. Да, все его существо откликается на прелести этой женщины, и что с того? Он мужчина, а не монах, в конце-то концов! А вот неодолимое побуждение вздуть хорошенько наглого типа, что сидит и пялится на Розанну, объяснить несколько труднее.

Возможно, Бенджамин и готов примириться с браком по расчету, где о любви не идет и речи. Но на черта ему сдалась жена, которая за его спиною бесстыдно флиртует с первым встречным! Уж настолько-то Лоренс своего брата знает! И брата, и его принципы!

— Как поживает прелестная Фиона? — невозмутимо осведомился Мердок, прерывая повисшую в воздухе паузу.

— Превосходно, спасибо. Мердок, кажется, полагал, что, флиртуя с моей матушкой, собьет цену на участок. Увы, ничего не вышло, — ухмыльнулся Лоренс. — И ма, и па в вопросах бизнеса действуют по принципу «на войне как на войне».

— Семейная черта, не иначе, — буркнула Розанна себе под нос.

То, как Лоренс словно по мановению волшебной палочки превратил захудалое издательство в современное, процветающее предприятие, разом снискало ему почет и уважение в международных деловых кругах. Молодая женщина знала доподлинно, что несколько известных компаний, те или иные отделения которых переживают финансовый кризис, посулили ему баснословные суммы денег, лишь бы он и на них свою магию испробовал.

— С твоей матушкой я флиртовал ради удовольствия, а отнюдь не из корыстных побуждений, — с достоинством возразил Мердок. — Она на редкость красивая женщина.

— Красота — это у нас тоже семейное. Во всяком случае, так говорят.

Это уж точно, непроизвольно отметила про себя Розанна.

— Черт подери, мне казалось, сейчас еще и восьми нет!.. Как время летит в приятной компании! — Взглянув на часы, Мердок недовольно поморщился и поднялся из-за стола. — Вы меня простите, я вас на пару минут оставлю. Мне необходимо сделать крайне важный звонок.

— А в твоей семье что передается по наследству, кроме рыжих волос? — Розанне, что проводила Мердока тоскливым взглядом, понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: вопрос относится к ней.

Молодая женщина сделала вид, что рассматривает проблему со всех сторон. Наконец задумчиво протянула:

— Ну, наверное, наша семейная черта — это неприязнь к людям, которые, разговаривая с тобою, даже в лицо тебе не посмотрят. Знаешь, есть такие неприятные типы — скользкие, себе на уме... никаких манер...

Лоренс, что до сих пор откровенно пялился на ее низкое декольте, усмехнулся краем губ, признавая справедливость замечания. Пожал плечами — и поднял голову. Взгляды их встретились.

Пьянящее торжество, что она выиграла-таки состязание в остроумии, рассеялось в тот же миг, как Розанна почувствовала: мышцы живота знакомо напряглись, а в груди стеснилось от... возбуждения?

— Я подумал, тебя оскорбит, если я проигнорирую столь эффектный... фасон.

Если бы в голосе его прозвучал хоть намек на смущение, хоть какие-то извиняющиеся интонации, она бы его простила. Но нет. Розанна задохнулась от гнева. Каков наглец! Просто иного слова для него и не подберешь!.. Вот разве что «харизматичный», «ослепительно красивый», «сексапильный»...

— Прежде ты оскорблял меня, нимало не задумываясь.

— Мне казалось, тебе плевать с высокой колокольни.

Потрясающе!.. Или он думает, что она совсем бесчувственная?

— Я заметила.

Розанна опустила ресницы. Ей внезапно пришло в голову, что касательно Лоренса Гилларда она подмечает каждую мелочь. И непроизвольно нахмурилась: что еще за нездоровый интерес!

— Нет, заказывать мы еще не готовы, — негромко бросил через плечо Лоренс подошедшему официанту.

Она резко выпрямилась — даже голова пошла кругом. Интересно, это от голода или последний мартини сказывается? Полные губы сложились в неодобрительную, скептическую улыбку.

— Вообще-то я была готова сделать заказ уже два часа назад, — отчеканила Розанна, глядя Лоренсу в лицо.

Изогнув темную бровь, он неотрывно смотрел на нее, отмечая раскрасневшиеся щеки и чрезмерно яркий блеск глаз.

— Меня задержали.

— Как ее зовут?

Разумеется, Розанна пожалела о необдуманном замечании, едва оно сорвалось с губ. Ужас! Так может съязвить разве что ревнивая подружка, претендующая на внимание мистера Гилларда.