«Нет! – покачала головой Анжела. – Она же богатая успешная бизнес-леди, а Сеня – бедный шофёр, причём, намного старше её…»

Но червячок ревности уже поселился в сердце Анжелы, которая начала тщательно просматривать все запросы в поисковике, поочерёдно вводя туда каждую русскую и английскую букву и глядя на появляющиеся слова…

«Фельцов Арсений Кириллович». Переходя по этому запросу на список ссылок, Анжела надеялась найти резюме Сени, из которого узнать, кто он и откуда. Но первое, что она там увидела, это слова «За совершение особо тяжких преступлений разыскивается..», причём, таких ссылок было несколько. Анжела открыла первую попавшуюся из них и увидела перед собой фотографию Сени, а под ней – несколько строк текста с паспортными данными и описанием внешности Фельцова Арсения Кирилловича, который оказался на четыре года старше её.

Это была единственная приятная информация для Анжелы. Она смотрела на фотографию Сени, где он был гораздо моложе, чем сейчас, и выглядел таким надменным и уверенным в себе. Заметно было, что раньше Сеня тщательно следил за своей внешностью, и судя по всему, был отнюдь не бедным человеком. И ещё он уже почти два года находился в розыске за совершение особо тяжких преступлений…

«Господи! Кого я впустила в свой дом! - думала Анжела, ища кардиопротекторы и успокоительные. – И как мне теперь от него избавиться?»

Она со страхом ждала прихода Сени, но как только увидела его в проёме входной двери, уставшего, но старающегося бодро держаться, то поняла, что ни за что не расстанется с ним.

«Мало ли что там написано, - уговаривала она сама себя. – Скорее всего, Сеня в каких-то финансовых махинациях оказался замешан, вот и пришлось ему бежать из России. А кто его будет за эти махинации разыскивать за границей? Вот и написали, что он подонок какой-то. А то, что у него в России женщина осталась, так это – само собой разумеющееся: Сеня – мужчина видный…»

…Вот так и размышляла Анжела об одном и том же каждую ночь, сидя на диване, пытаясь унять сильно стучащее сердце и глядя на мирно спящего рядом Сеню. Однажды он проснулся и поинтересовался, почему она не спит, и она рассказала ему одну из страшилок, которые слышала, обучаясь на курсах оценщиков. Сеня поверил и спокойно улёгся спать дальше, а Анжела горько усмехалась, думая о том, что он даже не задумался о том, откуда в её захудалом ломбарде на краю города мог оказаться бриллиант, даже леченый. Ведь за всё время работы там она принимала в залог в основном совдеповские кольца, серьги и цепочки с различного цвета корундами.

Так и жила Анжела. Целыми днями сидела в ломбарде, а по вечерам проверяла ссылки, по которым на выходных ходил в Интернете Сеня, после чего радушно встречала его с работы и засыпала рядом с ним, каждый раз убеждая себя, что он на самом деле не убийца…

***


…В один из вечеров, зайдя по привычке на сайт «Деловое Подмосковье», чтобы ещё раз прочитать про российскую женщину Сени, Анжела с удивлением увидела над фото Лидии Михайловны новую надпись: «Манулова Лидия Михайловна». Анжела начала внимательно читать обновлённый текст и узнала, что в 2015 году Лидия Михайловна Селезнёва вышла замуж за следователя МВД Манулова Олега Васильевича…

А в свой ближайший выходной об этом узнал и Сеня. Анжела поняла это, уже подходя к двери своей квартиры, из-за которой гремела музыка. Сеня лежал, уткнувшись головой в подушку и время от времени с силой ударял кулаком по дивану. Рядом на полу валялись две пустые бутылки из-под вишнёвой настойки, которую Анжела недавно привезла из села.

— Сеня, - Анжела присела на край дивана, положила голову на спину Сени и сочувственно сжала его руку. – Всё пройдёт, не переживай ты так. Она – молодая и богатая, у неё вся жизнь впереди, пусть живёт себе с этим следователем. А мы с тобой вместе жить будем, я ведь тебя никогда не брошу, потому, что люблю…

Сеня оторвал голову от подушки и посмотрел на Анжелу мутными злобными глазами и вдруг, сильно сжав ей предплечье, вывернул её руку так, что она упала на диван рядом с ним. Он приподнялся на локте и низко наклонился над лежащей на спине Анжелой.

— Ты знала? – прошипел он жёстким голосом, дыша ей в лицо перегаром. – Откуда?

Сеня был сильно пьян. А ещё он был грубым. Анжела никогда не видела его таким. Её сердце начало часто-часто стучать от страха.

— Говори, живо, откуда ты знаешь про Лиду? – Сеня поставил локоть на диван возле щеки Анжелы и упёрся своей тяжёлой головой о ладонь.

— Я… по Интернету нашла… По ссылкам, где ты ходил… Я же ничего против неё не имею… Ты же красивый… У тебя в России мог кто-то остаться… - лепетала Анжела прерывающимся голосом.

По мере её рассказа взгляд Сени переставал быть бессмысленно-пьяным, глаза его стали смотреть на Анжелу злобно и беспощадно, лицо приобрело решительное выражение, зубы Сени крепко сжались, и Анжела поняла, что Сеня, действительно, в своё время убил не одного человека, а теперь так же хладнокровно убьёт и её: ведь он понял, что она знает, что его разыскивает милиция.

Осторожно свесив свободную руку с кровати, Анжела нащупала там бутылку из-под наливки и, зажмурившись, изо всех сил ударила Сеню по голове. Он удивлённо посмотрел на неё, затем попытался тряхнуть головой из стороны в сторону и вдруг упал на неё всей своей обмякшей массой.

Анжела начала лихорадочно выползать из-под тела Сени, который мычал при этом что-то нечленораздельное. Свалившись с дивана, она вскочила и, схватив свою сумку и лежащие в коридоре ключи Сени, выскочила из квартиры и закрыла за собой дверь на все замки.


Последний удар

      Чем ближе становилось лето, тем чаще Фельцов начинал задумываться о своём шатком положении на Украине. В июне заканчивался срок действия его вида на жительство, и уже сейчас ему нужно было потихоньку начинать собирать справки и документы для получения гражданства Украины, а среди них была и справка о том, что он никогда не находился под судом и следствием. А где ему теперь эту справку получить, когда его фото во всей своей красе занимает одну из страниц на официальных сайтах МВД и Украины, и Российской Федерации?

Нельзя ему соваться в миграционную службу, придётся доживать свой век гастарбайтером-нелегалом без документов, разве что, когда-нибудь разживётся он фальшивым паспортом, да и то, где такой паспорт можно достать, Фельцов даже не представлял.

Такие мысли отягощали его, когда он в свой очередной выходной сидел за Анжелиным компьютером и проверял, вдруг он уже не объявлен в розыск: ведь почти два года прошло. Но, увы, вот сайт МВД, а вот и его фото. От судьбы не уйдёшь.

Чтобы хоть немного развлечься и поднять себе настроение, Фельцов зашёл на сайт «Деловое Подмосковье», чтобы полюбоваться на Лиду, и, как ошарашенный, некоторое время смотрел на заголовок «Манулова Лидия Михайловна», напечатанный над Лидиной фотографией.

— Нет, этого не может быть, - негромко проговорил он, закрыв лицо руками, чтобы не видеть чужую фамилию рядом с фотографией Лиды. – Ведь и полгода не прошло с тех пор… И ещё какой-то совсем «левый» мужик… Ладно, если бы за Кастальского своего вышла…

Фельцов начал пробегать глазами почти наизусть выученный им за месяцы жизни в Днепропетровске текст биографии Лиды, и в самом конце прочитал, что Лида, действительно, недавно вышла замуж за следователя МВД Манулова Олега Васильевича.

«Всё ясно, - презрительно усмехнулся про себя Фельцов. – После возвращения в Москву Лиду, наверняка, в полицию не раз вызывали по делу Селезнёва, а там один из следаков просёк, что она – сказочно богатая девка, и, навешав ей лапши на уши, потянул поскорее в ЗАГС, пока она не поняла, что к чему».

Он представил себе этого Манулова высоким стройным хладнокровным молодым мужчиной с красивым равнодушным лицом, чем-то похожим на Костю, но хитрым, расчётливым и умело делающим вид, что без ума от Лиды.

«Вот теперь ты поймёшь, как это – обнимать и целовать человека, которого хочешь, и чувствовать, что он только терпит тебя, - злорадствовал Фельцов. – Узнаешь, каково это – обустраивать этому человеку жизнь, а взамен получать только вежливое равнодушие…»

Фельцов вспомнил то время, когда жил вместе с Лидой: она разрешала ему любить себя, заботиться о себе и своём сыне, а если и проявляла какую-то инициативу, то только затем, чтобы он не сердился на неё.

«Никогда ничего она от всей души не делала, - с горечью признался он сам себе. – Всё только из-за страха перед моим гневом…»

И так тяжело стало Фельцову на душе, так пусто, что он понял, что сойдёт с ума, если сейчас же не заполнит свою голову каким-то дурманом. В баре у Анжелы стояла целая батарея бутылок с домашним вином и фруктовыми наливками и настойками, которые делали её родители. Там же стояло несколько ликёрных рюмок, из который Анжела иногда пила эти напитки.

Фельцов перепробовал содержимое всех бутылок, и, добравшись до крепкой вишнёвой настойки на самогоне, вытянул из бара бутылку, а затем уселся за компьютер и на полную громкость включил «Лед Зеппелин». Он сидел за столом и нервно смеялся, время от времени отхлёбывая настойку прямо из бутылки. С каждой песней у Фельцова были связаны какие-то воспоминания о Лиде. Под одну песню он вёз её в Смоленск, другая звучала у него в голове, когда он впервые был с Лидой; а когда он ехал к Лиде после того, как она сама его пригласила к себе, он слушал третью песню…

Допив до дна бутылку, Фельцов взял в баре следующую, и усевшись на диван, слушал музыку и пил, пил и опять слушал музыку, пытаясь как можно дальше оттянуть момент, когда он, как и при жизни Кости, станет тихо беситься от одной только мысли о том, что Лида сейчас с другим, причём абсолютно добровольно.

А потом зазвучала «Babe I'm Gonna Leave You», с её лирическими куплетами и бешеными проигрышами, и Фельцов не выдержал. Он упал на диван лицом в подушку и завыл в унисон с Плантом от своего бессилия хоть что-то изменить. Всё, что ему осталось в этой жизни – смотреть по выходным на Лидину фотографию, каждый раз боясь увидеть сообщение о том, что Лида родила этому Манулову ребёнка…