– Кого это ты так сильно клянешь, папочка? Готова поспорить, что знаю имя этого молодого человека!

Появившись в дверном проеме, Элизабет стремительно прошла в комнату и стала напротив отца, сверля его подозрительным взглядом.

– Лиззи, ты всегда так неожиданно подкрадываешься, что у меня есть все основания обвинить тебя в подслушивании, – строго проговорил виконт. – Если только я поймаю тебя за этим занятием, то накажу со всей серьезностью. Во всяком случае, балов в следующем месяце тебе тогда не видать.

– Но ведь очень скоро это будет зависеть не от тебя, папа, не так ли? – Элизабет на мгновение замолчала: подступившие к горлу слезы мешали ей продолжать. – Что ж, давай поговорим начистоту… Два дня назад, на моем празднике, лорд Кроуфорд заявил, что я стану его женой. Наверное, он не стал бы так говорить, если бы не имел для этого веских оснований! Ты… ты в самом деле решил выдать меня замуж за этого человека?

– Да. Да, Лиззи, я так решил.

Виконт на мгновение прикрыл глаза, готовясь к очередному скандалу. Потом подошел к дочери и очень серьезно посмотрел в ее глаза, наполненные слезами и гневом.

– Насколько я понимаю, решение окончательное и обжалованию не подлежит? – дрожащим голосом вымолвила Элизабет. – И мне остается только смириться с неизбежным и начать готовиться к свадьбе? Ну, и когда же состоится помолвка?

– Помолвки как таковой не будет, Лиззи, – если не считать объявления в «Тайме». А что касается свадьбы, то она состоится через полтора месяца, в начале декабря.

– В н…начале декабря? Мама! – Элизабет бросилась к виконтессе и в отчаянии схватила ее за руки. – Ты слышала, что сказал отец?! Это же просто немыслимо, это нарушение всех светских традиций! Ведь между официальной помолвкой и свадьбой должны пройти не меньше пяти-шести месяцев, а иногда дело затягивается на годы!

– Лиззи, успокойся! Я тоже, как и отец, не вижу необходимости затягивать со свадьбой на такой долгий срок. Но я не понимаю твоего бурного возмущения… – леди Джулиана подозрительно смотрела на дочь, на мгновение прищурив свои голубые глаза. – В чем проблема? Тебе так сильно не понравился Леон? Четырех предыдущих кандидатов ты тоже отвергла. Возможно, у тебя на примете есть кто-нибудь получше?

– Смотря что понимать под словом «получше»! Да, есть один молодой человек, за которого я хоть сейчас готова выйти замуж. И вы прекрасно знаете, кто он!

– Ну, еще бы не знать! Это твой обожаемый приятель Симон Марсант! – Виконт подошел к дочери и рассмеялся тем неприятным язвительным смехом, который служил у него признаком нарастающего гнева. – Лиззи, об этом не может быть и речи, – серьезно сказал он, – за этого беспутного картежника я не выдам тебя никогда в жизни, будь он хоть последним мужчиной на свете.

– Я это знаю! И Симон это тоже знает, поэтому он до сих пор и не сделал мне предложения. Папа, я не хочу выходить замуж за маркиза Кроуфорда, не хочу, вот и все, – упрямо повторила Элизабет. – Да, он мне не понравился, да, он не в моем вкусе, и покончим с этим!

Гневно топнув ногой, Элизабет подбежала к окну и мрачно уставилась на тоскливый осенний пейзаж. Неужели ей не удастся сломить сопротивление родителей и отец поступит по-своему? Значит, не будет ни веселых балов с неизменным беззаботным флиртом, ни утренних прогулок в компании ее преданных рыцарей? Преданные рыцари! Где они все сейчас, когда ей так плохо? Неужели никто из них не осмелится вступить в конфликт с грозным виконтом Девери и увезти ее прямо из-под венца?

«Нам остается только один выход», – вспомнились ей слова Симона, сказанные три месяца назад. С тех пор они больше не возвращались к этой опасной теме. Но осталось ли намерение СимоНа неизменным? Й что именно он имел в виду, когда говорил о том единственном выходе? Если она сбежит с ним из дому, то ее репутация будет навеки загублена, даже при том, что дело кончится свадьбой. Но ведь можно поступить и по-другому, так, чтобы о ее бесчестии знали только они двое да ее родители. Если это все же случится, вряд ли отец станет упорствовать и откажется выдать ее за барона. Но это все так ужасно, так страшно… Может, удастся как-нибудь обойтись без этого?

Резко повернувшись, Элизабет в упор посмотрела на отца.

– Ну так что же, папа? Ты передумал? Не станешь настаивать, чтобы я вышла за маркиза?

На мгновение ей показалось, что сейчас отец ударит ее. Таким сильным гневом пылали его зеленые глаза.

– Как ты верно заметила в самом начале, Лиззи, мое решение окончательное и обжалованию не подлежит, – твердо проговорил он. – Так что можешь начинать готовиться к свадьбе.

– Смотрите, как бы вам обоим не пришлось пожалеть об этом, – раздраженно бросила Элизабет, покидая гостиную.

«Что ж, значит, мне и в самом деле остался только один выход, – с трепетом подумала она, прикрыв лицо руками. – Нужно сегодня же послать записку Симону».

* * *

Через пару дней маркиз Кроуфорд снова приехал в Бартон-холл. Виконт Девери хотел отпраздновать помолвку в домашнем кругу и дать дочери возможность получше познакомиться с женихом. Чтобы досадить и родителям, и Леону, Элизабет решила одеться к обеду подчеркнуто скромно. Пересмотрев свои наряды, она выбрала самое закрытое платье. Оно было сшито из голубовато-сиреневой шуршащей тафты и полностью закрывало грудь, заканчиваясь воротником, плотно прилегающим к шее. Рукава, в соответствии с современной модой, повторяли мотивы эпохи Возрождения – расширенные от плеча и облегающие руки от локтя до кисти. Волосы Элизабет вместе с накладными буклями были уложены в плотные пучки локонов у висков и в некое подобие банта на макушке. И никаких украшений, кроме золотого овального медальона, спускающегося на грудь.

Когда дочь появилась в гостиной, леди Джулиана разочарованно всплеснула руками. Делая вид, что не понимает значения неодобрительных взглядов матери, девушка молча проследовала на середину комнаты и чинно опустилась на канапе, обтянутое малиновым штофом.

– Ну, отчего же наш дорогой гость задерживается? – небрежно поинтересовалась она. – Или он не знает, что в приличных домах обед начинается в пять часов?

– Леон уже приехал. Он в гостевой комнате и сейчас спустится, – ответил виконт, не сводя с дочери пристального взгляда.

Украдкой поглядывая на отца, Элизабет пыталась угадать, какие чувства скрываются за непроницаемым взглядом его зеленых глаз. Но кольца табачного дыма, которые он время от времени пускал, мешали ей хорошо видеть его лицо.

– Что ж, прекрасно. Значит, за стол, сядем вовремя.

– Лиззи, ради всего святого, объясни, что за маскарад ты затеяла? – Леди Джулиана медленно прошлась по комнате. – И где ты только откопала это платье? Если мне не изменяет память, за последние полгода ты ни разу его не надевала.

– А что такое? – Элизабет невинно захлопала ресницами. – Это очень благопристойное платье, и оно вполне подходит для молодой незамужней девушки. Уверена, что, если бы здесь была леди Харвилл или леди Чарт, они одобрили бы мой внешний вид.

– Но ведь ты терпеть не можешь такие скромные наряды!

– Это было в прошлом, мама! Но теперь мои вкусы изменились! Я пришла к выводу, что молодой девушке подобает держаться скромно и…

Громкий хохот виконта прервал ее монолог. Откинувшись на спинку кресла, лорд Девери смеялся так долго, что у него выступили слезы. Наклонившись к покрасневшей дочери, он выразительно покачал головой и сказал:

– Элизабет, ты настоящая актриса! Если бы тебе довелось выступать в театре, ты имела бы огромный успех. Однако замечу, что в данном случае этот номер не будет иметь эффекта. Леон уже видел тебя во всем блеске твоей красоты, и вряд ли он станет считать тебя дурнушкой, увидев в этом благопристойном наряде.

– Как раз его-то мнение меня интересует в последнюю очередь! – обиженно воскликнула Элизабет.

Она досадливо прикусила губу, с опозданием осознав, что и в самом деле повела себя глупо. Но времени что-то исправить уже не оставалось. В гостиную стремительно вошел лорд Кроуфорд. Едва взглянув на него, Элизабет ощутила еще больший прилив досады. Под его элегантным черным фраком из дорогого сукна был надет атласный жилет почти такого же оттенка, как ее платье. Будто он нарочно оделся в тон ее наряду, чтобы составить с ней прекрасную пару! С большим раздражением Элизабет вынуждена была признать, что этот цвет цоразительно шел к его серым глазам.

Приветливо поздоровавшись с виконтессой, маркиз почтительно поцеловал ей руку и подошел к невесте. Их взгляды скрестились в безмолвном поединке, и Элизабет едва не вцепилась Леону в лицо, когда он незаметно подмигнул ей. Предложив девушке руку, маркиз повел ее в соседнюю столовую, и у нее даже не было возможности бросить ему пару колких слов, потому что в двух шагах от них шли родители.

За обедом Элизабет почти все время молчала, мрачно уставившись в тарелку. Но было похоже, что ее поведение никого не смущало. В отличие от невесты Леон был в прекрасном настроении и весь этот долгий час оживленно беседовал с виконтом и виконтессой о самых разных вещах. Несколько раз лорд Девери провозглашал тосты за жениха и невесту, и Элизабет выдавливала из себя подобие улыбки, чтобы не вступать в открытый конфликт с отцом. С растущей досадой она видела, что ее чопорный внешний вид не произвел на Леона никакого впечатления. Лишь иногда он окидывал ее быстрым насмешливым взглядом, и ей так хотелось запустить в него тарелкой с салатом.

Наконец виконт поднялся из-за стола. Устремив на отца почтительно-вызывающий взгляд, Элизабет ждала, какой предлог он найдет на этот раз, чтобы оставить ее наедине с нареченным. Но вместо этого лорд Девери предложил всем вернуться в гостиную. Не ожидавшая такого поворота Элизабет в растерянности задержалась на пороге столовой. «Что все это значит? – подумала она. – Неужели отец попросту боится, что она начнет отговаривать маркиза от женитьбы?»