Кэйтлин Битнер Рот - Строптивая красавица

В окно он увидел, как Уинстон и Алана вышли из дома, и бросил разъяренный взгляд на наставника.

– Только не говорите мне, что Алана и Уинстон живут в одной комнате!

Старый Китаец пожал плечами.

– Я не знаю. Мне это безразлично.

Вулф снова стал расхаживать по комнате.

– Она останавливалась раньше в доме?

– Нет.

– А Уинстон? Вы доверяете Уинстону?

– Да. Еще эля, пожалуйста.

– Значит, вы доверяете этому переростку… – Вулф взял кружку наставника, подошел к столу и открыл кран бочонка. Золотистый эль хлынул в кружку. – Он что, евнух?

Старый Китаец ничего не ответил. Он молча взял из рук Вулфа кружку и поднес ее к губам.

– Я вижу, как Уинстон постоянно следит за Аланой, – раздраженно промолвил Вулф. – Он не спускает с нее глаз!

– Он следит за ней, потому что считает это своим долгом, – наконец произнес Старый Китаец. – Уинстон – брат Аланы.

– Что?! – изумленно воскликнул Вулф, почувствовав легкое головокружение.

– У них – один отец, а матери разные, – пояснил Старый Китаец, потягивая эль.

Его обсидиановые глаза, казалось, смотрели Вулфу прямо в душу.

– Алана знает об этом? – дрогнувшим голосом спросил Вулф.

Старый Китаец покачал головой и сдул пену с пива.

– Почему?

– Еще не пришло время.

Вулф снова посмотрел в окно. Теперь игра Аланы и Уинстона с собакой казалась ему безобидной забавой. На душе у него стало спокойней, он больше не ревновал Алану.

– Уинстон – мой ровесник?

Боковым зрением Вулф увидел, как наставник два раза вскинул руку, показывая три пальца.

– Значит, ему тридцать три года?

Старик кивнул.

– В таком случае, Уинстон родился в Европе?

Наставник снова кинул.

– Он глух от рождения?

– Нет. Мальчик лишился слуха в два года после тяжелой болезни. Мать отказалась от ребенка, и тогда я забрал его к себе.

– О боже! А Малоун знает о существовании сына?

Старый Китаец пожал плечами.

– Он не желал видеть его, но я согласился ехать с ним в Америку только при условии, что Уинстон поедет со мной.

– Значит, Уинстон жил с вами в доме Малоунов?

Старик кивнул.

– А как к нему отнеслась миссис Малоун?

– Она не задавала лишних вопросов. Я вырастил и воспитал Уинстона, он не знает другой жизни.

Ошарашенный этими известиями Вулф провел рукой по лицу.

– Я чувствую себя последним подонком. Уинстон спас мне жизнь, а я относился к нему как…

– Это называется ревность, – с усмешкой сказал Старый Китаец.

Алана и Уинстон тем временем направились к дому. Вулф проводил их долгим взглядом.

– Вы хотели узнать, почему все мои ученики в обязательном порядке изучают трактат об искусстве любви, – промолвил Старый Китаец, – хотя до конца своих дней большинство из них сохраняют целомудрие. Дело в том, что когда-нибудь им придется передавать эти священные знания другим. Большинство жителей Запада невежественны в этом вопросе.

– Тогда почему ваши ученики сохраняют целомудрие и вы поощряете это?

– На утоление страсти уходит много энергии, мы стараемся концентрировать, а не растрачивать ее. Энергия нам нужна для того, чтобы исцелять людей. Я не отговариваю учеников вступать в любовные отношения, они сами делают свой выбор.

Вулф усмехнулся.

– Вы тоже когда-то сделали свой выбор?

Старый Китаец кивнул.

– Да, сделал.

Вулф снова взглянул на дом. Его охватило возбуждение, мысли путались. Теперь, когда он прочитал книгу об искусстве любви, Вулф уже не отделял себя от Аланы. Ему казалось, что они единое целое.

– Что вы собираетесь предпринять теперь, когда Алана приехала сюда?

– Ничего, – ответил Старый Китаец. – А вы?

– Я собираюсь заставить ее перебраться сюда, в амбар, – заявил Вулф, чувствуя боль в паху.

Старый Китаец промолчал.

Вулф сунул босые ноги в сапоги и быстро сбежал по лестнице. Когда внизу хлопнула дверь, наставник поспешно подошел к окну. В эту минуту он был похож на старую даму, охотящуюся за сплетнями.

Вулф догнал Уинстона и Алану. Увидев это, Старый Китаец громко рассмеялся. Вулф между тем схватил Алану за руку и потащил ее в сторону амбара. По дороге он поймал щенка и сунул его под мышку.

Уинстон, подняв глаза, взглянул на наставника, маячившего в окне.

– Я же говорил тебе, что это сработает, – медленно произнес Старый Китаец.

Уинстон, прочитав по его губам, широко улыбнулся и побежал к саням.

Все еще посмеиваясь, Старый Китаец допил эль, надел пальто и спустился по лестнице. Проходя мимо Аланы и Вулфа, он едва сдерживал смех. Когда наставник сел в сани, Вулф бросился к нему.

– Куда это вы собрались?

Старый Китаец кивнул Уинстону, сжимавшему в руках поводья, и закрыл дверцу возка.

– Мне нужно вернуться в Бостон, чтобы уладить кое-какие дела.

– А как же свинина и курица? Вы так и не поели!

– Уинстон завернул нам в дорогу цыпленка. А вы ешьте свинину. Мы вернемся через три дня. Трогай, Уинстон!

Возок тронулся в путь.

– Сукин сын! – заорал Вулф. Он вцепился в ручку дверцы, но она выскользнула из его рук. Придя в отчаянье, Вулф в бессильной злобе бросил снежок вслед удалявшимся саням. – Вы рехнулись? Вы не можете оставить меня здесь наедине с Аланой и книгой об искусстве любви!

Алана прошлась по комнате мимо длинного ряда окон, из которых открывался вид на лес. На улице быстро темнело, в амбаре было тихо. Алана не знала, куда подевался Вулф. Чем он занимался в столь поздний час? От волнения ее бил озноб. Обняв себя за плечи, она пыталась успокоиться. Вулф силой притащил ее в амбар и почти сразу ушел, охваченной дикой яростью. Алана так и не поняла, почему он ругал на чем свет стоит Старого Китайца. Время шло, а Вулф не появлялся, и тогда Алана решила отправиться на его поиски.

Она уже собиралась надеть пальто, но тут увидела выходящего из леса Вулфа. Тот быстрой походкой направлялся к амбару. Через некоторое время внизу скрипнула дверь, и Вулф решительно вошел в комнату. Его синие глаза сияли.

У Аланы дрогнуло сердце. Она вдруг поняла, что сейчас произойдет то, что бесповоротно изменит ее жизнь.

– Ты долго гулял, – произнесла Алана. – И, должно быть, замерз.

– Как я мог замерзнуть, когда все время думал о тебе? – промолвил он хрипловатым голосом, от которого Алану бросило в дрожь. – Вернее, о нас. О нас, голых и счастливых. – Его губы тронула усмешка.

У Аланы перехватило дыхание и сладко заныло сердце.

– В тот вечер в доме Сиэрсов, – с трудом проговорила она, – ты сказал, что я тебе не нужна…

– Я передумал.

– О…

Вулф, гипнотизируя ее пылким взглядом, подошел к Алане так близко, что она чувствовала жар его тела. Алана судорожно вздохнула. Исходившее от него тепло окутывало ее, как одеяло.

– Я думаю, пришло время распустить волосы, мисс Малоун, – промолвил Вулф.

Алану охватило возбуждение. Дрожащими пальцами она вынула шпильки и бросила их на пол. Волосы тяжелой волной рассыпались по плечам.

Вулф провел большим пальцем по ее подбородку.

– Я скучал по тебе.

– Я тоже скучала.

Он крепко обнял Алану и прислонил спиной к стене.

– Как ты отнесешься к предложению заняться любовью?

– Прямо здесь? У стены?

Он хмыкнул.

– А почему нет? Впрочем, есть варианты.

И Вулф кивнул в сторону ширмы, за которой находилась ванна. «Господи, Вулф, я сделаю все, что ты хочешь. Выполню любое твое желание», – подумала Алана и коснулась его нижней губы. Жилка на его шее бешено пульсировала. Он прерывисто дышал, охваченный страстью.

Подняв голову Аланы за подбородок, Вулф поцеловал ее в губы.

– Я мечтал об этом с первой минуты, как только увидел тебя.

Его слова проникали ей глубоко в душу. Вулф снова припал к губам Аланы – на этот раз в долгом поцелуе. Алана ощущала, что низ ее живота жжет, как огнем. Язык Вулфа проник в ее рот.

Алане хотелось только одного – слиться с Вулфом в единое целое. Стон вырвался из ее груди. Она сильнее прижалась к Вулфу, вцепившись в него пальцами. Прервав поцелуй, Вулф вгляделся в ее лицо.

– Когда ты ухаживала за мной в Бостоне, перебинтовывала, брила, умывала, меня одолевали бурные фантазии. Ты сводила меня с ума. Мне хотелось повалить тебя на кровать. Ты догадывалась об этом? – Он развернул Алану лицом к стене. – А сейчас я хочу раздеть тебя.

Алана закусила нижнюю губу, чтобы заглушить стон. Когда Вулф снимал с нее платье, ее била мелкая дрожь. Вулф осыпал поцелуями ее голые плечи и спину.

– Боже мой! – вырвалось у Аланы.

– Тебе нравится, да? – Он провел языком по ее коже. – На клипере я проводил бессонные ночи, мечтая о тебе. Мне хотелось узнать вкус твоей кожи.

Алана не чуяла под собой ног, ей казалось, что она парит в поднебесье. И только громкий стук сердца говорил о том, что она еще жива и находится на земле. Она чувствовала жар, исходивший от рук Вулфа, и этот жар воспламенял ее страсть.

Алана прерывисто дышала, и ее возбуждение еще больше распаляло Вулфа, удесятеряя его энергию. Когда Вулф прижался к ней всем телом, его затвердевшее мужское естество упиралось в ее ягодицы. Бившая Алану дрожь усилилась.

– Ой, Вулф, прошу тебя…

Он повернул Алану лицом к себе, раздвинул коленом ноги и стал потирать большим пальцем ее сосок. От его ласк у Аланы кружилась голова. Никогда в жизни она не испытывала подобных ощущений. Каждое его прикосновение было для нее чем-то новым и неизведанным.

Вулф снова поцеловал ее, а потом потерся щекой о подбородок.