- Звучит интересно, - говорю я, но толком так и не поняла, чем он в итоге занимается. Хотя, мне было бы интересно в любом случае, чем бы Доминик ни занимался.

- Все, хватит обо мне. Я очень скучный. Хочу узнать немного больше о тебе. Например: твой парень не против, что ты сейчас одна в Лондоне?

Мне кажется, что он специально меня цепляет, наслаждаясь моей неловкостью. Мои предательские щеки снова горят.

Вообще-то, у меня нет парня, - говорю я смущенно.

Его брови взлетают вверх:

- Правда? Я удивлен.

Не могу понять, дразнит он меня или нет. Эти темные глаза порой бывают непроницаемы. Надеюсь, что мои слова не будут восприняты как приглашение. Я умру от стыда, если он так подумает. Кроме того, он занят. Я решила ухватиться за возможность побольше узнать об этом.

- А как давно ты и Ванесса вместе? - спросила я, надеясь, что мое лицо уже не такое красное.

Сказав это, я забеспокоилась, а не зашла ли я слишком далеко. Его лицо тухнет, как будто все эмоции разом отключили. Дружеская открытость исчезает, их сменяют холодность и отчужденность.

- Прости, - запинаюсь я, - это было грубо с моей стороны. Я не хотела...

Эмоции будто снова включили. Холодность исчезает, и передо мной снова сидит Доминик, с которым я познакомилась. Хотя его улыбка и выглядит слегка натянутой.

- Не волнуйся, - говорит он, - ты не была груба.

Я облегченно вздыхаю.

- Просто интересно, с чего ты решила, что мы с ней вместе?

- Ну... было ощущение, что ты и она очень близки, тесно знакомы, как, например, парень и девушка... - О Боже, я такая неуклюжая, когда пытаюсь выразить то, что действительно важно для меня.

- Ванесса и я не вместе. Мы просто очень хорошие друзья, - произносит он после минутной паузы.

Передо мной всплывают воспоминания о членах закрытого клуба. Я знаю, что они были там вместе. Они должны быть действительно очень хорошими друзьями, чтобы пойти в такое место вместе. У меня по-прежнему не вяжется увиденное там с будничным поведением Доминика. Эту загадку я отложу на потом.

Он смотрит на стол и пробегает пальцем по его гладкой деревянной поверхности. А затем произносит медленно, почти задумчиво:

- Я не буду тебе лгать, Бет. Когда-то Ванесса и я были вместе... но это было давно. Теперь мы просто друзья.

Я помню, как она вошла вчера в квартиру. Она даже не постучала. У нее есть свой ключ. Они, и правда, просто друзья?

- Ладно, - мой голос тих и застенчив, - я и не думала допытываться, Доминик.

- Я знаю. Все нормально. Слушай, - он явно хочет сменить тему, - давай еще выпьем, а потом я собираюсь пригласить тебя на ужин в ресторан. Что скажешь?

- Что ж… - я задумываюсь, что ответить. Я не могу позволить человеку, которого едва знаю, пригласить меня на ужин, или могу? - Я бы с удовольствием пошла, но с условием, что сама за себя заплачу.

Мы обсудим это позже, - говорит он так, что я начинаю сомневаться, что он мне позволит. Но мне все равно. Главное, что я проведу целый вечер с Домиником, и если ничего непредвиденного не произойдет, то можно абсолютно не волноваться, что Ванесса снова влезет и все испортит.

Я счастливо вздыхаю и произношу:

- Ну, позволь хотя бы заказать еще напитки.

- Прошу, - отвечает Доминик с улыбкой.

Я встаю, чтобы сделать заказ.


Это самый прекрасный вечер. Обожаю находиться рядом с Домиником, получая удовольствие от взглядов на него. Я не только счастлива от того, что просто смотрю на него, но и он, кажется, искренне заинтересован мной. Это заставляет меня призадуматься, возможно, я была не так счастлива с Адамом, как мне хотелось верить. До того, как мы расстались, Адам никогда не прилагал каких-либо усилий в отношении меня. Когда я вернулась после окончания университета, было очевидно: он ожидал, что я просто впишусь в его уже упорядоченную жизнь, в его круг - друзей, жизнь паба, телевизор, пиво и еду на вынос.

Пока мы сидели вместе в этом симпатичном саду при пабе, полуденное солнце перетекло в золотистый вечер. Доминик спросил:

- Итак, Бет, о чем ты мечтаешь?

- Я бы хотела путешествовать, - говорю я. – Я практически нигде не была. Хотела бы расширить свой кругозор.

- Действительно? - выражение его лица совершенно непроницаемо, но его темные глаза, казалось, опасно заблестели. - Посмотрим, что можно сделать.

Мой желудок камнем падает вниз. Что он имеет в виду? Я быстро сглатываю и стараюсь придумать что-то забавное, начиная болтать о странах, которые хотела бы посетить. Однако, волнение, сжигающее изнутри, не пропадает.

Алкоголь растекается по крови, и я начинаю по-настоящему расслабляться, теряя последние остатки своей стеснительности. Я много шучу, пересказывая Доминику о жизни дома и некоторые самые нелепые истории, произошедшие в период моей работы официанткой. Он громко смеется, когда я описываю некоторых постоянных посетителей нашего кафе и их регулярные чудачества.

Когда мы выходим из паба и отправляемся в ресторан, я так увлечена рассказыванием веселых историй, что не замечаю, куда мы идем. Я прихожу в себя, когда мы устраиваемся за другим столиком, установленным также на улице. Это, оказывается, персидский ресторан. На этот раз мы сидим под навесом из виноградной лозы. Я чувствую аромат мяса на гриле и понимаю, как сильно проголодалась. На столе перед нами бутылочка охлажденного белого вина, вкусный салат из свежих овощей и зелени, тарелка с хумусом и несколько горячих хлебных лепешек прямо из печки. Все выглядит замечательно, и мы оба жадно приступаем к еде. Я практически сыта к тому времени, как приносят основные блюда: ароматную баранину на гриле, еще один невероятно легий салат и рис, который, хоть и выглядит очень просто, но на вкус просто фантастический: сладкий и солоноватый одновременно.

За ужином наш разговор становится немного более личным. Я рассказала Доминику о моих братьях и родителях, о том, каково было расти в нашем маленьком городке, и почему меня тянуло к истории искусства. Оказалось, что Доминик единственный ребенок в семье, и он описал, что значит воспитываться в окружении слуг и нянек.

В возникшей атмосфере совместных признаний, казалось естественным, рассказать ему немного об Адаме. Не много – я не упоминала ту страшную ночь и отвратительное зрелище Адама и Ханны вместе – но достаточно, чтобы он понял, что мои первые серьезные отношения недавно закончились.

- Это болезненное время, - говорит он мягко. - Один из тех печальных периодов, через которые каждый должен пройти в своей жизни. Хоть сейчас и кажется, что наступил конец света, но все наладится, я обещаю.

Я смотрю на него. Вино и упоительно прекрасный вечер прибавили мне храбрости: - У тебя было также, когда вы разошлись с Ванессой?

Он вздрагивает, а потом натянуто смеется:

- Ну... у нас было по-другому. Мы не были друг для друга первой любовью, или детской любовью, или как еще ты это называешь.

Я опираюсь на стол и наклоняюсь к нему:

- Но ты порвал с ней?

На лице Доминика снова появляется знакомая уже, хотя на этот раз слабая, отчужденность:

- Это было совместное решение. Мы поняли, что нам будет лучше оставаться друзьями.

- То есть... вы разлюбили друг друга?

- Оказалось, что мы не так...совместимы...как думали.

Я хмурюсь. Что это значит?

- У нас были разные потребности. - Доминик оглядывается на официанта через плечо и жестом просит принести счет. - На самом деле нет никакой большой истории. Теперь мы друзья, вот и все.

Я понимаю, что он слегка раздражен, и последнее, что я бы хотела сейчас – это испортить наш уютный, почти романтический вечер.

- Окей, - я думаю, как бы сменить тему. – Ой, а я сегодня нашла работу.

- Серьезно? - он выглядит заинтересованным.

- Угу, - и я рассказываю ему о Галерее Райдинг Хорс, и он явно рад за меня.

- Это здорово, Бет! Такого рода работу трудно получить, конкуренция слишком велика. То есть теперь ты будешь занята?

- Больше не смогу валяться в саду, - говорю я с притворным отчаянием, - во всяком случае, не в рабочее время.

- Уверен, что и на развлечения найдется время, - произносит он, приподнимая темную бровь. В его глазах мерцают огоньки. Прежде чем я успеваю спросить, что он имел в виду, появляется официант со счетом. Доминик оплачивает его, отмахиваясь от протянутой мной дебетовой карты.

Уже почти стемнело, когда мы возвращаемся назад на Рэндольф Гарденс. Воздух насыщен ароматом летней городской ночи: благоуханием цветов, запахом охлаждающегося асфальта, сухой дневной пыли, поднятой легким вечерним ветерком. Я чувствую себя счастливой. Мой взгляд скользит в сторону Доминика.

Интересно, он чувствует себя таким же счастливым, как и я? Полагаю, ему ничего для этого не мешает. Это просто ужин с девушкой, приехавшей на лето, который позволяет немного отвлечься от управления хедж-фондом, или чем он там занимается.

В глубине души я бы хотела, чтобы это было не так. Однако я не хочу обнадеживаться.

Когда мы приближаемся к дому, атмосфера между нами накаляется. Все же возвращаться вместе домой после прекрасного ужина и вина так романтично. Такой вечер обязательно должен закончиться...

Я с трудом осмеливаюсь даже думать об этом.

Поцелуем.

Он свободен, он сам об этом сказал. И он натурал, ведь он гулял с Ванессой. И… уверена, не я одна ощущаю химию между нами?

Мы подошли к Рэндольф Гарденс. Доминик останавливается у основания лестницы. Я стою рядом с ним. Если мы переступим порог, то ничего уже не произойдет. Внутри сидит зорко следящий за всеми портье, что, само собой, испортит спонтанные полуночные объятия.