Ее слова затрагивают что-то во мне.

Она права, я знаю это. Идея, что я когда-либо хотела отвергнуть Доминика или все то, что он дал мне и позволил почувствовать – абсурдна. Мы зашли слишком далеко, но я абсолютно точно знаю, что он никогда не допустит этого в будущем. Он был готов выслушать меня и пойти на компромисс. Теперь я это понимаю. Но мой шанс выскользнул у меня из рук. Он уехал.

Нет удовольствия без боли. Нет удовольствия без страданий. Я предпочту ощутить себя живой, чем в безопасности.

Доминик, где ты, черт возьми.

Уже гораздо позже, свернувшись калачиком на диване и стараясь заснуть, я вспоминаю о примечании Доминика относительно будуара. Ключ в кармане плаща Селии, и я проскальзываю в коридор, чтобы достать его. Держу его в руке, он гладкий и холодный.

Видимо, теперь он мой до тех пор, пока я этого хочу.

Это необыкновенный жест, который я, вообще-то, не могу принять. Он означает – и я это осознаю – что моя проблема с жильем решена. Я могу пойти туда, когда пожелаю. Даже прямо сейчас, если захочу.

Проблема заключается в том, что все это слишком свежо. Я не могу переехать туда сейчас, зная, что именно там видела Доминика в последний раз, и вспоминая все то, чем мы там занимались. Там ли еще все вещи? Нижнее белье, игрушки, то кресло? Не знаю, в состоянии ли я все это увидеть. Я бережно убираю ключ в надежное место. Позже решу что делать.

На следующий день на Лондон обрушивается шторм и ужасный ливень с громыханием грома и вспышками молний. Погода портилась последние несколько дней, но вот напряжение достигло предела и излилось потоками дождя.

Я сижу дома, глядя на дождь за окном и думая о будуаре. Мне придется рассказать о нем Селии, и она обязательно спросит, каким образом я получила персональный доступ к квартире в ее доме. Полагаю, она скажет об этом моим родителям, что приведет к еще более каверзным вопросам. Но, тем не менее, я не хочу ей врать.

Когда раздается звонок моего телефона, я срываюсь с места, надеясь, что это Доминик. Но звонит Джеймс.

- Привет, дорогая, прости, что докучаю тебе в твой выходной, но кое-что выяснилось, и думаю, ты должна об этом знать. Можешь со мной встретиться?

- Да… Все в порядке?

- Все хорошо, но мне бы хотелось увидеться с тобой. Давай встретимся в кондитерской «Валери» на Пикадилли через час.

Я выхожу с зонтом и, шлепая по лужам, направляюсь в сторону Пикадилли по блестящим от дождя улицам. Дорога туда занимает пару минут, и я наслаждаюсь особым ощущением воскресного дня в воздухе. Он, может быть, суетный, но намного спокойнее обычного безумия выходного дня.

Когда я прихожу на условленное место, Джеймс уже ждет меня, уткнувшись носом в газету, и с чашечкой горячего эспрессо, пускающего тоненький парок рядом с ним. Он поднимает на меня глаза и улыбается.

- Ах, ты смогла прийти. Великолепно. Позволь заказать тебе чашечку кофе.

После того как я устроилась напротив него с латте и булочкой с шоколадом, чтобы макать в кофе, он заговорил:

- Знаю, это странно, но мне просто нужно было тебя увидеть. Сегодня утром у меня была встреча за завтраком с моим довольно интересным клиентом. Его зовут Марк Пеллисер, и так уж случилось, что он персональный арт-дилер у действительно очень богатого человека. Марку нужно было кое-что обсудить со мной, а так как он очень занятой человек, который периодически тратит большие суммы денег в моей галерее, я, естественно, всегда для него доступен.

Я макаю свою булочку с шоколадом в кофе и откусываю кусочек, позволяя тесту таять на языке. До сих пор я не совсем понимаю, какое отношение это имеет ко мне.

- Мы мило завтракали в маленькой столовой в его доме в районе Белгравия. У Марка, как и следовало ожидать, изысканный вкус. Кстати, он ищет ассистента, и я упомянул твое имя. Будет замечательно на него работать, ты многому научишься.

- Правда?

Это интересно, возможная работа – это хорошие новости. Но ради этого ли он хотел меня увидеть? Это не могло подождать до понедельника?

Джеймс продолжает:

- Мы как раз обсуждали дела, когда приехал другой посетитель, и Марк попросил меня пару минут подождать в гостиной. Что ж, его гостиная соединяется с комнатой для завтраков довольно симпатичной аркой, так что я мог видеть, кем был его посетитель и слышать все, о чем они говорили, - он посмотрел прямо на меня. – Им был Доминик.

Я ахнула.

- Доминик? Но этого не может быть – он уехал. Улетел в Россию.

- Пока нет, - говорит Джеймс. – Полагаю, что он улетает сегодня вечером на частном самолете. Судя по тому, что обсуждали они с Марком, он будет отсутствовать некоторое время.

Мое сердце колотится, а дыхание учащается:

- Я думала, он уехал. Так сказала Ванесса.

- Я задался вопросом, знаешь ли ты. По окружавшей его этим утром общей атмосфере черной тоски у меня сложилось впечатление, что, возможно, тебе об этом неизвестно. - Джеймс улыбается мне. – Бет, я долго и усиленно размышлял, прежде чем сказать тебе об этом. Ты знаешь, у меня есть сомнения - играет ли Доминик по правилам БДСМ. Но также я знаю, что тебе не нужно, чтобы я принимал за тебя решение: о чем тебе следует знать, а о чем нет. Ты любишь его, я это вижу, и должен был рассказать тебе о том, что узнал, и дать тебе возможность решить, что делать. Хотя я все еще хочу, чтобы ты была осторожна. Ты понимаешь?

- Конечно, я понимаю и благодарю, что сказали мне. Я очень ценю ваше участие. Но разве он не заметил вас?

Джеймс качает головой:

- Не думаю. У меня такое чувство, что он не знал о том, что в соседней комнате кто-то был, в любом случае гигантская китайская ваза стояла довольно удобно на линии его обзора. Во всяком случае, я об этом позаботился.

Я делаю глубокий вдох и широко распахиваю глаза.

- Но, Джеймс, что же мне делать?

- Ты хочешь увидеть его до отъезда?

Я киваю, в глазах стоят слезы. От мысли, что у меня есть шанс увидеть Доминика, сказать ему, что я чувствую, и что я допустила ошибку, покинув его той ночью, мое сердце готово выпрыгнуть из груди, а по телу пробегают волны адреналина.

Джеймс наклоняется ко мне.

- Не знаю, поможет ли это, но он упомянул, что сегодня в три часа вернется в свою квартиру. Оттуда его и заберет водитель, чтобы отвезти в аэропорт.

Мою грудь разрывает от волнения.

- Спасибо Вам, Джеймс! Большое Вам спасибо.

- Пожалуйста. Я хотел увидеть твое лицо, когда расскажу тебе новости. А теперь беги и проверь, удастся ли тебе сделать так, чтобы этот непослушный леопард сменил свои пятна (имеется в виду поговорка, в русском аналог: «черного кобеля не отмоешь добела»).