Я не хотел его прогонять, с ним тише в душе, сердце не так болит.

— Еще полночи впереди, — прошептал Андрей, навалившись на меня, забурился лицом в мои волосы. — Не бойся… Я с тобой… Спокойной ночи…


20. Последствия


Помню, как пару лет назад сбежал из дома на несколько дней и тогда каждое утро просыпался с какой-нибудь девушкой в объятиях. Мне всего пятнадцать было, да и им не больше. Только даже с ними я не чувствовал себя таким радостным, защищенным, нужным.

Андрей очнулся раньше, не разбудил, дождался, когда я проснусь самостоятельно, несмотря на затекшую подо мной левую руку. Не стал потом спрашивать о моем кошмаре, спокойно пожелав мне доброго утра… В общем, он пытался не цеплять меня ни по какому поводу. Однако осталось нехорошее такое послевкусие, читавшееся в беспокойных взглядах, неуверенности в поведении. Но говорить о своем сне я не желал.

Встав с постели краем глаза посмотрел на шкаф. Аж типнуло. На секунду показалось, что там-таки кто-то есть, затем понял, что на крючке висит то ли куртка, то ли пиджак.

Андрей это заметил, но промолчал, однако напряжение между нами росло с каждой секундой. Он ждал, что я сам объяснюсь, поэтому не спрашивал. Я это чувствовал, и становилось еще более некомфортно.

В молчании спустились на обед (совсем сбились биологические часы), плотно поели. Точнее, Андрей смог, я же больше запихивал в себя, понимая, что надо. Но кусок в горло не лез, вообще не хотелось. Будто на тарелке не мясо, а нечто неприглядного цвета и запаха.

— Не голоден? — наконец хоть что-то спросил Андрей, бросив на меня удивленный взгляд. — Если не хочешь ― не надо, не заставляй себя.

— Лучше заставь, — не согласился с ним Леха, уставившись на меня так, будто изучая. Что во мне нового? — Поешь, а то бледный, как смерть.

Вилка звякнула по тарелке в невольно дрогнувшей руке. Нашел, гад, сравнение.

— Ты не приболел? — заботливо поинтересовалась тетя Настя.

Пришлось качнуть головой, вымученно улыбнуться, чувствуя, как тошнота гонит съеденное обратно в глотку. Все же нервы меня добили.

Фу-у-ух, тихо-тихо, не смей тут блевать.

— Отлучусь на минутку, — вежливо предупредил я немногих присутствующих (ночью еще кто-то свалил) и сдержанными шагами поплелся к лестнице. Но понимая, что не успею, уже бегом выскочил из столовой, уверен, привлекая к себе больше внимания.

Завалился в туалет, двери не закрыл, едва добежал до унитаза вовремя.

Сука, снова начинается, ненавижу отходняки после таких снов, весь организм с ума сходит.

Смыл свой не переваренный обед, глядя на маленький водоворот в унитазе. Башка точно также кружится. Устало развернулся, прижимая ладонь к губам, и оторопел от неожиданности: в проеме стоял охреневающий Костя. Назойливое приведение блин.

— Чувак, ты чего? Отравился, что ли? — обеспокоенно спросил он.

С меня и его матери хватает… Фу-у-ух…

— Нормально все, — прошептал я, протискиваясь между ним и косяком, благо он тощий, точно швабра.

— Хера се нормально, да ты же бледный, как… — Костя на мгновение замолчал, обдумывая варианты. — Как незнамо кто.

Что ж, тебе за сравнение спасибо.

— Скажи, пожалуйста, Андрею, что я в комнату, — попросил я, входя на лестницу.

Костя почему-то бегом залетел в столовую, затормозил в дверном проеме и рявкнул на всю комнату:

— С Кириллом херня какая-то!

— Да нормально со мной все! — не удержался я от вопля в ответ.

— Когда нормально, не блюют!

 Вот так удружил. Спасибо тебе большое. Жесть…

Андрей у лестницы появился первым, а затем Леха, тетя Настя и Лена. Дебилизм.

— Кира?! — испуганно прошептал Андрей, поднимаясь ко мне. У него такой вид, словно я тут помираю уже, схватившись за сердце в предсмертных судорогах. — Ты чего? Может…

— Скорую? — закончила за него тетя Настя.

— Спасибо. Не надо ничего. Я правда в порядке, — вполне убедительно произнес я, только глаза у Андрея не изменились.

— Ни хрена, — качнул он головой. Не поймешь, больше зол или испуган.

— Просто спал плохо, и стрессы… — отвернулся, не желая обвинять его в чем-то. Я тоже виноват во многом. — Пойду лягу.

Первые пару шагов были удачными, а затем ступени стали приближаться, ноги потяжелели, как будто в том сне. Еще и взгляды мне в спину, словно ножи метают.

Андрей подхватил меня за пояс, молча, все сильнее хмурясь, помог дойти на второй этаж, оттуда в комнату.

— Раздевайся и в постель.

— А…

— Ага!

Спорить с ним было бесполезно: на взводе, дерганный, едва держит свои эмоции под контролем. Довольно грубо помог мне снять кофту, почти сорвал ее. Вмазал мне по немеющим пальцам и сам расстегнул джинсы, толкнул меня на кровать, снял их. Прям маньяк какой-то. Резким движением руки накрыл простыней прямо с головой. И тишина.

Я осторожно выглянул наружу из своего убежища, на него посмотрел: дышит тяжело, сжимает и разжимает кулаки, будто качает что-то.

— Если холодно, одеяло достану, — так сказал, словно речь о каком-то контрафактном оружии. Жуть прямо.

— Не надо. Все нормально, — проблеял я, поворачиваясь на бок.

— Кир?.. — настойчиво позвал Андрей, садясь на край. — Кир? — положил руку мне на плечо, попытался перевернуть. Отмахнулся от него, чем, похоже, обидел. Со вздохом сам лег на спину.

— Это из-за кошмара? — осторожно начал он разговор.

Не хотелось ему рассказывать, как будто, если не скажу, то смогу выкинуть эту ночь из головы.

— Что тебе приснилось?

— Да… неважно.

— Мать? — Наверное, именно ему несложно было догадаться.

— Андрей, я не хочу об этом, — сдержанно ответил я. — Просто бывает иногда. Да ты и сам понимаешь.

— Понимаю, — тяжело вздохнул тот. — Поэтому и хочу, чтобы ты рассказал.

— Тц… Андрей…

— Ты ведь молчишь всегда, если спрашиваю, — не дал он влезть в его речь. — Расскажи. Пожалуйста.

— Я не могу, — сквозь зубы, со злостью. Не хочу… Не хочу… снова это вспоминать.

— Почему? — вроде пока еще мирно уточнил Андрей. — Ты ведь однажды рассказывал мне свой сон, помнишь? Через стенку.

— Да, но тогда… — мы не смотрели друг другу в глаза.

— Обо мне ведь, — продолжил гнуть свое он. — Я висел тогда в петле вместо нее. А я ведь висел в свое время. — У меня аж дрожь по телу прокатилась холодной волной. Ненавижу такие разговоры. Замолчи уже! — Я тогда был напуган, и не жизнь… а какой-то затяжной ночной кошмар. Не поймешь, где реальность, а где сон. Я и не помню толком, что… тогда довело меня, почему я… — смолк наконец, судорожно вздохнул. — Спустя месяц после смерти родителей. Леха минут на двадцать ушел, оставил меня одного. А я вот… такое вытворил.

В этот раз меня прошибло током от его улыбки. Какого хрена он улыбается?!

— Леха мне жизнь спас, — прошептал Андрей так легко, будто ничего особенного. — Однако я прекрасно помню тот страх… И твои глаза, — он качнул головой, перестав подавлять свое волнение, стал говорить обрывками: — Ты напуган. Адски. Это видно. Расскажи. Что приснилось?

Было неправильно промолчать в ответ. Андрей смог мне раскрыться. Я должен уважать его стремление меня услышать, узнать, понять…

— Просто она, — выдавил я из себя. — Здесь. В комнате. Нервы, чтоб их.

— И?

— Что?

— Кира, — раздраженно прорычал Андрей. — Что с ней произошло? Она ведь руки на себя наложила! Почему?!

Черт, не делай таких глаз, мне же стыдно тебя игнорировать.

— Пожалуйста…

— Она больна была. Раком. Вот и…

Андрей отвел взгляд, шумно вздохнул, то ли от неожиданности, то ли от облегчения, что я все-таки сказал это.

— Прости, — тихо извинился он, вновь на меня посмотрел, призывая продолжить.

— Я тогда не знал. Отец только недавно признался. А я, помню, со школы пришел. Хах, а она… — прикусил губу, проморгался. О таких вещах не хочется говорить, потому что слишком тяжело. Травма на всю жизнь, и все такое. Только главная причина ― воспоминания. Они словно оживают. Срывается дыхание. Сердце колотится так, будто снова там, видишь, чувствуешь. Судорожно вздохнул, закрыл глаза. — В общем, испугался я сильно. А потом долго себя винил, что не помог, что допустил это, что…

Замер от прикосновения к плечу, глянул: Андрей лбом уперся, дышит тяжело. Неужели так зацепило?

— Кир? — через силу обратился он ко мне. — Кир, ты ведь… ведь… — замолчал, больно вцепившись пальцами мне в бок, прямо в синяк. А-а-а, черт!.. — У тебя ведь… и-и раньше… — сильнее сжал, причиняя мне муки, но вряд ли это понимая, — сбои были со… здоровьем. Ты ведь… не… Не наследственное ведь?

А? Он поэтому?..

— Нет… — простонал я, стукнув его по руке. — Нет, — сказал легче, когда Андрей пальцы убрал. — Успокойся. Просто стресс так сказывается.

— Ясно, — механически ответил тот, похоже, не поверил, взгляд отвел. Напуганный, нервный. Потому и не люблю я такие разговоры. — Хорошо, — согласился Андрей, протерев ладонями лицо. — Я пойду.

Схватил за руку, не желая его отпускать в таком состоянии, да и просто не хотел, чтобы он уходил.

— Останься.

Андрей долго смотрел мне в глаза своими темными, взволнованными, потом неуверенно кивнул, забрался на кровать, обнял меня прохладной, слегка дрожавшей рукой.