Сьюзен Филлипс - Спичка

— Тебе помочь, Пейджи?

Она улыбнулась Кэлу, просунувшему голову в дверь кухни. Она знала, что Кэл — просто искатель благоприятных возможностей, и сомневалась, что он оказался бы таким хорошим другом, не будь она дочерью Джоэла. Но Кэл понимал, как трудно бывает с Джоэлом, и с сочувствием выслушивал ее проблемы. Было так приятно сознавать, что кто-то на твоей стороне.

— Сейчас я положу индейку на блюдо, и можешь нести ее на стол, — сказала она.

Поскольку обедать должны были только они трое, Пейджи решила отказаться от большой гостиной с длинным столом, рассчитанным на официальные приемы, в пользу малой гостиной с удобным столиком вишневого дерева перед камином, откуда они смогут любоваться рождественской елкой через арку вестибюля.

Когда все блюда были расставлены, она уселась и сняла со своей салфетки красно-зеленый бант. В центре стола возвышалось собранное ею накануне старинное украшение с зелеными бантами и маленькими предметами обстановки из деревянного кукольного домика, найденными в мансарде. Ее поразило, как много игрушек ее детства сохранилось, даже несколько комплектов крошечных туфелек куклы Барби. Трудно было поверить, что эти маленькие пластиковые башмачки не потерялись за столько лет, но тут она вспомнила, как аккуратно Сюзанна обращалась с их игрушками.

Пока отец разрезал индейку, в ее голове проносились воспоминания прежних дней. Она увидела Сюзанну с упавшей на лоб прямой челкой рыжих волос, нашедшую маленький домик от игры «Монополия», который Пейджи потеряла в ворсе коврика, лежавшего у ее кровати. Она видела Сюзанну, в своих безупречных желтых шортах спускавшуюся на каменную террасу, чтобы спасти пастельные краски, забытые сестрой на солнцепеке. Обычно Пейджи переставала рисовать мелками, как только затупится их острие; Сюзанна же пользовалась ими до конца, терпеливо отворачивая защитную бумагу, до тех пор пока не оставался лишь маленький комочек. Внезапно Пейджи почувствовала внутри пустоту.

Несмотря на ее тщательные приготовления и попытки Кэла расшевелить общество беседой, обед не удался. Джоэл казался уставшим и говорил мало. Пейджи не осуждала Кэла за то, что тот покинул их вскоре после десерта. Когда она проводила его до дверей, он, сочувствующе посмотрев на нее, чмокнул в щеку.

— Позвоню тебе завтра.

Она кивнула и возвратилась в гостиную. Джоэл расположился с книгой на диване, но у нее было чувство, что на самом деле он не читает. Ей стало еще более одиноко, чем когда она была одна.

— Пойду приберу на кухне, — внезапно сказала Пейджи. Джоэл захлопнул книжку и указал рукой на остатки их рождественского обеда:

— Не могу понять, что заставило тебя собрать нас за этим нелепым столиком, когда у нас есть превосходная гостиная, обошедшаяся мне в целое состояние.

Пейджи едва сдержалась, чтобы не обрушиться на него с бранью. Она постаралась побороть обиду.

— Нас было только трое. Мне казалось, что здесь будет уютнее.

— Больше так не делай. Сюзанна никогда не… — Он резко оборвал себя на полуслове. У нее внутри все похолодело.

— Сюзанны тут больше нет, папа. Здесь есть я.

Казалось, в нем идет какая-то внутренняя борьба. Впервые на ее памяти отец выглядел нерешительным, и она почувствовала за своей обидой непонятный укол страха.

Поднявшись со стула, он натянуто произнес:

— Знаю, ты считаешь это глупостью, но я привык, чтобы все выполнялось надлежащим образом. Понимаю, что это, возможно, несправедливо по отношению к тебе.

Ей до сих пор еще не приходилось слышать от отца высказываний, столь похожих на извинение. Он пошел к дверям. Проходя мимо нее, он протянул руку и неловко потрепал ее по плечу.

По крайней мере это уже кое-что, сказала она себе, глядя, как он исчезает за дверью. Она вернулась к окну и посмотрела на безупречные декабрьские сады Фалькон-Хилла. В сознании возникло видение совсем иного Рождества. Она увидела себя не в шелковом платье, а в синих джинсах, у рождественской елки, украшенной не ангелочками в стиле барокко, а гирляндами из чертежной бумаги. Она увидела шумных, взъерошенных детей, срывающих с подарков оберточную бумагу, многострадального охотничьего пса золотистой масти и безликого мужчину в неряшливом тренировочном свитере, поднимающего ее на руки.

Злые слезы навернулись ей на глаза.

— Какой же ты раздолбай, Норман Рокуэлл, — пробормотала она с досадой.

— Мы не можем себе этого позволить, — запротестовал Митч, кладя в свой кофе полную ложку сахара.

— Мы не можем себе этого не позволить, — парировала Сюзанна.

Сэм улыбнулся, получая истинное удовольствие от того, что не только ему приходится сталкиваться с Мисс-Внешний-Вид-Это-Все.

На дворе стоял март, и они работали в новом помещении вот уже почти пять месяцев. Но сейчас они втроем сидели в кабинке ресторанчика «Бобе Биг Бой», где у них вошло в привычку почти каждое утро встречаться за завтраком и согласовывать действия на день.

Сэм глотнул кока-колы.

— А ты, Митч, мог бы вести себя поспокойнее и уступить. Сюзанна в глубине души по-прежнему человек из высшего общества, и она почти всегда права насчет этой чепухи.

— Это не чепуха, — сказала она, привстав и упершись руками в край стола, готовая дать отпор. — Вы оба считаете, что все, не поддающееся немедленному количественному определению, не имеет значения. Это из-за технического склада ума: вы либо молотите по калькуляторам, либо ходите вокруг, витая в облаках.

Она села на место, ожидая удобного момента, чтобы поддеть их по поводу утреннего похмелья. До десяти утра ни один из мужчин не был в состоянии продуктивно работать. Она же, напротив, вскакивала с постели, полная идей.

— Тебе надо бы придерживать ее, Сэм, — убежденно сказал Митч. — У нее начинает складываться определенный стереотип поведения. Ты заметил, что она всегда выбирает для атаки утро?

Сюзанна чопорно улыбнулась Митчу и повернулась к мужу:

— Он шутит, Сэм. Можно узнать, что Митч шутит, посмотрев, стиснуты ли у него зубы. Видит Бог, если бы мы ждали, когда этот мужчина улыбнется по-настоящему, то проторчали бы здесь вечность!

Митч печально покачал головой, склонившись над чашкой кофе:

— Ах уж эти мне злобные персональные выпады — в семь тридцать утра!

— Не сбивай меня с толку, — ответила Сюзанна. — Ты же знаешь, что я права!

Митч хмыкнул и глотнул еще кофе.

Они решили снять покров секретности и выставить «Блейз» на Первой компьютерной ярмарке Западного побережья, которая должна была состояться в следующем месяце в Сан-Франциско в Гражданском аудиториуме. Это торговое шоу, с выгодой для себя разместившееся в Калифорнии, обещало превзойти аналогичную выставку в Атлантик-Сити, хотя никто точно не знал, сколько фирм выставят свои изделия.

К сожалению, «Блейз» был не готов. У них все еще были трудности с блоком питания, а Янка не устраивала кассетная версия алгоритмического языка, которая должна была использоваться для управления машиной. К тому же изготовление корпусов для двух моделей, которые они собирались выставлять, задерживалось. Компания стояла на грани краха.

Сюзанна сочла самым лучшим в сложившейся ситуации отодвинуть трудноразрешимые проблемы на задний план и приняться за те, что можно было решить уже сейчас. Самым главным в ее планах было добиться, чтобы первая демонстрация «Блейза» не осталась незамеченной на фоне других экспонатов ярмарки.

Она взяла пол-ломтика тоста, который не доел Сэм, и возобновила атаку.

— Это будет огромная выставка. Наша экспозиция выглядит впечатляюще, но «Блейз» все-таки может затеряться. Чтобы этого не произошло, мы накануне вечером пригласим прессу и наиболее важных представителей торговли на небольшой неофициальный прием. Из-за ярмарки они все будут уже в городе. Мы предложим им кое-что выпить, закусить и покажем «Блейз», не ожидая следующего дня.

— Сожалею, что мне придется перекинуться в другой лагерь, — сказал Сэм. — Но идея Сюзанны мне нравится, Митч. Мы сможем опередить других на старте.

Сюзанна была благодарна Сэму за поддержку. Она никогда не знала, какую сторону в спорном вопросе он примет. Но и в других вопросах Сэм был непредсказуем. Быть его женой — значило постоянно жить с высоким уровнем адреналина в крови. И хотя это иногда ее изнуряло, она никогда раньше не чувствовала такого подъема и прилива энергии. Да, это был подъем, но при этом она была уже на пределе. Он добивался от нее чего-то большего, но Сюзанна не могла понять, чего именно.

Митч забросил руки за голову.

— Ладно, признаю, что это хорошая идея. Но ты представляешь наше финансовое положение не хуже меня, Сюзанна. Ты должна будешь сделать все это, располагая очень небольшими средствами.

— Совсем небольшими, — пообещала она скрепя сердце. — Я сделаю это почти без денег.

В расположенный в деловом центре города ресторан, где они устроили презентацию «Блейза», Сюзанна прибыла рано. Ее бюджет до сих пор позволял покупать одежду в основном только в лавчонках Анджелы, но надетый ею наряд ее не смущал: дешевые черные креповые брюки и блузка-туника, которую она украсила аппликацией, приобретенной в текстильном магазине. Зачесанные назад волосы были перехвачены на затылке шарфом из серебристой ткани с люрексом. Сюзанна пришла одна: мужчины работали над программным обеспечением, и она не видела их с полудня.

Встав в дверном проеме зала для частных приемов, Сюзанна остановилась, чтобы посмотреть, какое впечатление производят декорации. Гроздья шаров, раскрашенных губной помадой в красный цвет и лаком — в черный, цвета нового логотипа «Блейз», — придавали всему праздничную атмосферу, причем достигнуто это было почти без затрат. В конце комнаты на помосте стояли два единственных полностью смонтированных компьютера марки «Блейз».

Позади компьютеров висела эффектная увеличенная репродукция нового логотипа. Слово «Блейз», написанное наклонными буквами, черными внизу и постепенно переходящими в ярко-красные вверху, вырастало в стилизованную пирамиду пламени. Внизу стояла четкая подпись: «Сисвэл».