Диана Чемберлен - Спасительный свет

– Твоя машина стояла здесь, но на мой стук никто не ответил, – сказала она. – Секретарша в «Газетт» сказала, что ты болен, поэтому я и забеспокоилась, когда ты не открыл дверь.

Он прокашлялся:

– Я гулял по берегу.

Она указала на кровать:

– Как я понимаю, у тебя здесь маленький… праздник в память Энни?

Его губы начали двигаться, но он промолчал.

– Ты не покончил с ней, – в тихом голосе Оливии сквозила усталость. – Ты никогда не покончишь с ней.

– Просто мне нужно немного больше времени, – сказал он.

Оливия прошествовала мимо него, быстро миновала коридор и гостиную, почти бегом устремившись к своей машине. Она сунула в замок зажигания ключ и вылетела на дорогу, так что протекторы взвизгнули. Однако на шоссе она сбросила скорость, целиком сосредоточившись на интенсивном транспортном потоке и напоминая себе, что носит в своем теле нормального здорового сына.

Помогая Оливии стелить постель в комнате для гостей, Лейси не умолкала ни на минуту. «Она немного взбудоражена, и вообще легко возбудима», – подумала Оливия, почему-то вспомнив совет старой смотрительницы маяка кормить Пола похлебкой с морской солью.

Накануне вечером Алек позвонил ей, чтобы извиниться за нахальство Лейси.

– По-моему, вам было бы лучше провести время с Полом, – сказал он, и Оливия, которая только что вернулась из коттеджа Пола, сдерживая слезы, рассказала о том, что она там увидела.

– Пол барахтается в воспоминаниях о ней, Алек. Он притащил в спальню картонки с едой из ресторана, чтобы иметь возможность, не отрывая задницы от кровати, часами разглядывать ее фотографии и…

– Оливия! – Алек прервал ее.

– Что?

– Пожалуйста, позвольте мне поговорить с ним.

– Нет!

– Похоже, ему нужна помощь.

– Я знаю, но он ее не примет.

– А. что если я просто зайду к нему домой под предлогом разговора о маяке?

– Пожалуйста, не надо, Алек.

Алек в конце концов сдался, но не прежде, чем взял с нее обещание, что она как-то разрешит свои отношения с Полом.

– Ради меня, – попросил он тихим торжественным голосом, – если не ради себя.

Лейси подоткнула в ногах кровати одеяло.

– Я хочу проколоть себе нос, – сказала она, наблюдая за Оливией и ожидая ее реакции. Рыже-черные волосы Лейси отросли настолько, что стали напоминать шахматную доску. – Что вы об этом думаете?

– Я думаю, что это отвратительно. – Оливия сняла с ручки кресла покрывало и застелила кровать. – А твой отец позволит тебе?

– Мой отец позволит мне все, что я захочу. Как вы до сих пор этого не поняли?

С постелью было покончено, и Оливия посмотрела на свою гостью.

– Пойдем куда-нибудь пообедаем, – предложила она. – Ты можешь выбрать ресторан.

Лейси выбрала «Италиан палас» – ресторан в домашнем стиле, в меню которого, в основном, были спагетти, к удивлению Оливии, оказавшиеся более чем неплохими.

– Это мой любимый ресторан, – сказала Лейси и закатила глаза, чтобы показать как она «балдеет» от лазаньи, стоявшей перед ней. Затем вдруг гордо распрямилась: – Отец дал мне денег, чтобы я могла сама расплатиться.

– С его стороны это замечательно, но едва ли необходимо:

– Он сказал, будет плохо, если я вас как-то не отблагодарю.

– Договорились. – Оливия улыбнулась и торжественно подняла стакан с водой: – За твоего отца.

Лейси улыбнулась в ответ, чокаясь с Оливией своим стаканом.

– Завтра утром у меня занятие с Томом, – сказала Оливия. – Пойдешь со мной?

– Конечно. Я не видела Тома с тех пор, как подстригла волосы. Он обалдеет.

– А какое, собственно говоря, дело Тому до твоих волос, не так ли?

– Вот именно, – Лейси засмеялась и глотнула кока-колы. – А какой у вас знак зодиака?

– Знак зодиака? – Оливия нахмурилась, смутившись на мгновение: – Ах… Водолей.

– О, великолепно!

– Вот как?

– Да. А я – Рак. Знаете знак Рака? Это знак Воды, так же как и ваш. На самом деле, вы очень хорошо сочетаетесь с моей семьей. Мама считала, что знаки Воды – самые лучшие. Папа – Рыбы…

«Как и Пол», – подумала Оливия.

– …а мама была Водолеем, как и вы. Только она была странным Водолеем, а вы… трудно поверить, что вы того же знака. Клей, к сожалению, Скорпион. Не знаю, как это случилось? Но, как бы то ни было, когда мама обнаружила, что беременна мной и поняла, что моим знаком будет знак Воды, она отметила это долгим заплывом в океан, даже несмотря на то, что уже почти наступила зима, и вода была довольно холодной.

Лейси замолчала, чтобы приняться за еду, и Оливия улыбнулась. Девочка была очень возбудимой.

– Мама хотела иметь больше двоих детей, – продолжала Лейси, – но говорила, что это нечестно по отношению к окружающим. Она считала, что два человека должны лишь заменить самих себя, иначе нам всем не хватит еды и питья. Они с папой много раз говорили об усыновлении брошенных детей, но так никогда и не сделали этого. Я ужасно рада, – Лейси снова закатила глаза. – Я сильно отличаюсь от своей матери. Я – настоящая эгоистка и не хотела, чтобы мне пришлось делить своих родителей с другим ребенком. Уже достаточно паршиво, что я делю их с Клеем.

– Вы с Клеем ладите?

– По большей части я игнорирую его. Этим летом он был настоящей задницей, потому что я теперь хожу на те же самые вечеринки, что и он, и ему не нравится, когда его младшая сестра – рядом.

Оливия нахмурилась:

– Ты еще не достаточно взрослая, чтобы ходить на вечеринки со старшеклассниками.

Лейси ухмыльнулась.

– Старшеклассники, – передразнила она. – Господи, Оливия, иногда вы говорите, как старая наседка.

– Но ведь Клей и есть старшеклассник, верно? Когда устраиваются эти вечеринки?

– Что вы имеет в виду?

– Я имею в виду… я знаю, что у тебя нет «комендантского часа». Так в какое время ты обычно возвращаешься домой?

– В час или в два.

– Лейси! Это возмутительно! Тебе только четырнадцать лет.

Лейси улыбнулась почти снисходительной улыбкой.

– Сейчас лето, Оливия. И летняя школа уже закрылась. Мне же не нужно вставать по утрам или что-то в этом духе.

– Когда твоя мама была жива, ты возвращалась домой так же поздно?

Лейси ковырялась вилкой в лазанье.

– Я… нет, – она поджала губы. – Мне это было не нужно, но если бы я захотела, она не стала бы мне препятствовать.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что тебе это было не нужно?

Лейси посмотрела на Оливию.

– Тогда мне нравилось быть дома. С моими родителями было весело. Мои друзья только что не жили в нашем доме – так им нравилось с моими родителями, – она снова поджала губы. – Вам бы познакомиться с моим отцом в то время. С ним было по-настоящему интересно, и он без конца придумывал, чем бы нам всем заняться. Однажды он поднял нас всех среди ночи и повез на хребет Жокея. Мы в темноте лезли на дюны, а потом легли на песок и наблюдали за звездами. Он все время изобретал что-нибудь в этом роде. Возил меня с друзьями в Норфлок на концерты. Ничей другой отец никогда бы не сделал этого. Он был очень спокойным и уверенным. – Она посмотрела через окно на темную автостоянку. – Он так сильно изменился, и это одна из причин, почему я так поздно прихожу домой. Я не люблю быть рядом с ним, потому что он напоминает мне, насколько все стало дерьмово. – Она посмотрела на Оливию: – Извините, что я так говорю, но по-другому не скажешь.

Оливия откинулась на спинку стула:

– Я хочу тебе кое-что купить.

– Что именно?

– Часы.

– Вы шутите. – Лейси неуверенно улыбнулась. – Зачем?

– Любой человек в твоем возрасте должен иметь часы.

– Моя мама… – Лейси оборвала себя. – Могу я сама выбрать?

– Да, но при одном условии.

– Каком?

– Чтобы получить часы, ты должна мне кое-что пообещать.

Лейси явно была заинтригована:

– Что пообещать?

– Ты должна будешь каждый день звонить мне ровно в полночь, независимо от того, где ты находишься, чтобы я знала, что с тобой все в порядке.

– Что? – Лейси засмеялась.

– Это условие. – Оливия понимала, что копает под Алека, но он, возможно, как раз в этом и нуждался.

– Я буду будить вас, – сказала Лейси.

– Да, возможно, будешь, но я легко снова усну, если буду знать, что ты цела и невредима.

Лицо Лейси стало серьезным:

– Почему вы об этом так беспокоитесь? Оливия некоторое время изучала свою тарелку, все еще почти полную. Она снова посмотрела на Лейси:

– Может быть, ты немного напоминаешь мне саму себя в этом возрасте.

– Хорошо. – Лейси отложила вилку и застенчиво посмотрела на Оливию. – У меня тоже есть условие, при котором я буду звонить вам.

Оливия улыбнулась:

– Что за условие?

– Я буду звонить вам, если вы перестанете работать в приюте для женщин, подвергшихся насилию.

Явная забота, скрывавшаяся за условием Лейси, тронула Оливию. Она покачала головой:

– Мне нравится работать там, Лейси. Ты не должна беспокоиться обо мне. Я совсем не похожа на твою мать. Не думаю, что мне когда-нибудь хватило бы смелости рисковать собственной жизнью ради спасения чужой.

По дороге домой они зашли в магазинчик, чтобы выбрать часы для Лейси, и она, тщательно избегая самых дорогих, пересмотрела шесть или семь моделей, прежде чем остановилась на часах с блестящим серебристым циферблатом и черным ремешком, украшенным серебряными звездами.

Они купили коробку мороженого и, вернувшись в дом Оливии, соорудили себе по большой порции бананового десерта с орехами. Они уселись по-турецки на полу в гостиной и устроили пиршество. Сильви, мурлыча, устроилась на коленях Лейси, которая каждую минуту поднимала левую руку, чтобы взглянуть на часы.

– Не могу поверить, что тебе четырнадцать лет, а у тебя это впервые в жизни.