– Я хочу знать все.
– У нее пропал пульс. Мне удалось взять ее сердце в руку и зажать пальцами отверстия, проделанные пулей, и тогда ее сердце снова начало сокращаться.
Оливия непроизвольно подняла руку. Алек, не отрываясь, смотрел на нее, и что-то откликнулось у него внутри. Она увидела, как он вздрогнул, его дыхание участилось, и она торопливо продолжила:
– Тогда у меня еще была надежда. Я думала, если мы зашьем отверстия, все обойдется.
Она рассказала, как Майк Шелли пытался зашить отверстие на задней стенке сердца Энни. Она помнила ощущение крови, сочащейся по пальцам. До сих пор она иногда просыпалась по ночам с ощущением удушья и включала свет, чтобы убедиться, что ее руки не были липкими и теплыми от крови. Оливия вдруг испугалась, что расплачется. В глазах стояли слезы, и нос горел от усилий их удержать.
– Понятно, – сказал Алек, его голос был лишен каких бы то ни было эмоций. – Видимо, было сделано все возможное.
– Да.
Он съехал пониже на своем стуле.
– Я почти ничего не помню о той ночи, – сказал он.
Он смотрел на нее. Его взгляд был сосредоточен на какой-то точке в воздухе между ними.
– Должно быть, кто-то позвонил моей соседке Ноле, потому что я помню, что она отвозила нас домой. Но я не мог бы рассказать вам ничего об этой поездке. Мои дети были со мной, но я этого совершенно не помню, – он поднял на нее взгляд. – Похоже, для вас это тоже была тяжелая ночь.
– Да, – она пыталась понять, какие чувства отражались на ее лице.
– Даже сейчас говорить об этом нелегко.
– Вы имеете право знать. Он кивнул.
– Да. Спасибо вам. За все, что вы сделали в тот вечер, за то, что нашли время поговорить со мной, – он показал на сэндвич, лежавший у нее на коленях. – Вы так и не поели.
Оливия опустила глаза на аккуратно завернутый в бумагу сэндвич.
– Я оставлю его на ужин, – сказала она, но Алек не слушал. Он смотрел на фотографию у себя на столе.
– Как бы мне хотелось, чтобы у меня была по крайней мере одна минута, чтобы попрощаться с ней, – сказал он и взглянул на обручальное кольцо на руке Оливии. – Вы замужем?
– Да.
– Берегите каждую минуту со своим мужем, как будто она последняя.
– На самом деле, мы живем отдельно.
Оливия смущенно опустила взгляд, чувствуя что-то похожее на вину за то, что они с Полом живы и здоровы, и все же живут отдельно.
– Вот как, – сказал Алек. – Так это хорошо или плохо?
– Ужасно.
– Мне очень жаль. И давно?
– Шесть месяцев.
Если он и связал как-то шесть месяцев, проведенных им без жены, с ее шестью месяцами без мужа, то он никак этого не показал.
– Чья была инициатива: его или ваша?
– Исключительно его.
Оливия опустила взгляд на свою руку, на бриллиантовое кольцо, которое она крутила вокруг пальца.
– Там была другая женщина, – сказала она, думая, как далеко она еще зайдет в этом разговоре. – Это был не совсем роман. Они не… отношения у них были чисто платонические. Он едва был с ней знаком. Думаю, это была скорее фантазия, и как бы то ни было ее уже здесь нет. Она… уехала, но, по-моему, он все еще переживает.
– Есть шанс, что вы еще помиритесь?
– Я надеюсь на это. Я беременна.
Он озадаченно опустил взгляд на ее живот.
– Всего одиннадцать недель, – сказала она. Алек вопросительно поднял темные брови:
– Мне показалось, вы говорили…
– Ну… – она почувствовала, что краснеет. – Он… зашел как-то вечером.
Алек в первый раз улыбнулся, и ей открылось его обаяние, подавленное утомлением. Она сама засмеялась.
Дверь в кабинет со скрипом приоткрылась, и в нее просунулась голова женщины.
– Алек? – она шагнула в комнату.
На ней был белый халат поверх джинсов, темные волосы за спиной были заплетены в косичку. Она посмотрела на Оливию, а затем снова на Алека.
– Извини, – сказала она. – Я не знала, что ты не один. Ты работаешь?
– Тебе хотелось бы? – Алек улыбнулся.
Он встал из-за стола и, подойдя к женщине, поцеловал ее в щеку.
– Это Оливия Саймон, – он показал на Оливию, – она была дежурным врачом в отделении скорой помощи, когда умерла Энни.
– О-о-о! – Лицо женщины стало серьезным, и она повернулась в сторону Оливии. – Я – Рэнди Оллвуд.
– Рэнди – мой партнер, – сказал Алек.
– Что касается меня, то я не могу сказать то же самое, – сказала Рэнди, – последнее время я управляюсь здесь в одиночку.
Алек кивнул Оливии, показывая, что пора уходить, и она поднялась с кресла.
– Мне нужно с тобой поговорить, Алек, – сказала Рэнди, когда тот направился к двери.
– Хорошо. – Алек открыл дверь перед Оливией. – Я через минуту вернусь.
Он проводил Оливию до машины.
– Еще раз спасибо, что вы сделали это для меня, – сказал он. – И желаю вам удачи с вашим мужем.
– Спасибо. – Оливия повернулась к нему.
– А он не знает о… – Алек опустил руку между ними, почти дотрагиваясь тыльной стороной ладони до ее живота, – … что случилось, когда он последний раз… заходил?
Оливия покачала головой:
– Нет.
– А он знает, что вы все еще любите его?
– Думаю, что да.
Знал ли он об этом? Последнее время их отношения носили такой натянутый характер, что может быть и – нет.
Алек открыл дверцу автомобиля:
– Убедитесь в том, что он это знает, хорошо? Оливия села в машину и помахала ему, прежде чем выехать на кроутанское шоссе. Она не могла вспомнить, когда последний раз говорила Полу, что любит его. А в тот апрельский вечер? Может быть, и говорила, но сейчас уже не была уверена. Последние несколько месяцев она избегала вспоминать тот вечер.
Это было в начале апреля, в четверг. Он заехал домой в поисках чего-то. Компьютерной программы? Она не помнила. Это было неважно. Она уже лежала в постели, но еще не спала, когда услышала, как он вошел. Первыми ее ощущениями были возмущение и горечь – какой наглец, вламывается в дом так, как будто все еще живет здесь – но затем она даже обрадовалась, что может с ним увидеться и поговорить. Он прошел через гостиную и поднялся по лестнице. Оливия лежала, затаив дыхание. Он зашел в спальню и присел на край широкой постели.
– Прости, что побеспокоил тебя так поздно, – сказал он. – Мне просто нужно кое-что забрать, а потом я уйду.
Она подняла на него глаза. В комнате было темно, но в его взгляде ей почудилась какая-то нежность. Это все происходило в действительности: он сидел на их постели, рядом, и через одеяло она почувствовала тепло его бедра. Потянувшись в темноте, она нежно взяла его руку, лежавшую на колене.
– Тебе не нужно торопиться, – сказала она.
Он легко погладил ее пальцы, и она, воодушевленная, бесстыдно притянула его руку под одеяло к своей обнаженной груди.
Он ничего не сказал, но она почувствовала, как кончики его пальцев коснулись ее соска, раз, затем другой. Она протянула руку к пряжке его ремня, беспокоясь, что заходит слишком далеко, слишком торопится, но остановиться уже не могла. Слишком долго она была без него.
Он мягко вытащил руку из-под одеяла и снял очки, сложив проволочные дужки, прежде чем положить их на ночной столик рядом с лампой. Он склонился к ее губам и нежно поцеловал, а затем начал раздеваться, медленно складывая рубашку, брюки, и сердце Оливии колотилось не только в предвкушении секса, но и от вспыхнувшей в ней надежды. Когда он скользнул к ней в постель, она улыбалась. Ей хотелось, чтобы он почувствовал, как она ему рада.
Сначала его ласки были скованными, как будто он плохо помнил, кто она такая и что ей нравится. Его пенис рядом с ее бедром лежал спокойный и безвольный, и она разочарованно закусила губу. Что-то она делала неправильно, он не возбуждался. Ее охватили прежняя неуверенность и сомнения, которые, как она думала, остались далеко в прошлом.
Однако, его ласкающие прикосновения становились все увереннее, и, когда она в конце концов оказалась на нем верхом, стремясь впустить его в себя, он был более, чем готов. Они любили друг друга с изысканной медлительностью, и она хотела бы, чтобы это никогда не кончалось. Пока они были вместе, она могла воображать себе, что у них все в порядке, что они будут вместе не только в этот момент, но и завтра, и на следующей неделе, и в будущем году.
Когда все кончилось, она плакала, обливая слезами его плечо, и он гладил ее волосы.
– Мне очень жаль, Лив, – сказал он.
Она приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на него, не понимая, почему он извиняется.
– Пожалуйста, останься, – попросила она. Он покачал головой:
– Мы больше не должны заниматься любовью, тебе от этого только тяжелее.
– Ты все еще думаешь о ней? – Оливия старалась, чтобы в ее голосе не прозвучало обвинение.
– Да. – Он откатился от нее и сел на край кровати, протягивая руку за очками. – Я знаю, что это глупо. Я знаю, что она умерла, но она как будто овладела моим рассудком. Я перестал с этим бороться. Я просто сдался.
Оливия села и придвинулась к нему, положив подбородок на его плечо, а руку на спину:
– Может быть, если бы ты переехал обратно, если бы мы попытались начать все сначала – ты смог бы забыть ее.
– Это бесполезно, и это было бы нечестно по отношению к тебе.
– Пусть это будет моим шансом. Я бы очень хотела попробовать, Пол. Сейчас нам с тобой было так чудесно… Это то, что нам нужно, чтобы… – слово «изгнать» чуть не сорвалось с ее губ, – …помочь тебе забыть ее.
– Это не поможет, Лив, – он натянул трусы и встал, глядя в окно на темный залив. – Сейчас, когда мы только начали, у меня ничего не получалось, пока я не представил себе, что ты – это Энни. – Он повернулся к ней лицом. – Ты этого хочешь?
Из глаз у нее брызнули слезы, и она завернулась в одеяло, чтобы прикрыть свою наготу.
– Что в ней такого необыкновенного? – спросила она. – Что в ней было такого, что совсем отсутствует у меня?
"Спасительный свет" отзывы
Отзывы читателей о книге "Спасительный свет". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Спасительный свет" друзьям в соцсетях.