— Это все, что тебя волнует? Калеб?

Его имя на вкус, как яд в моем рту.

Она пытается открутить крышечку от баночки.

— Келли, Калеб был частью нашей семьи с шести лет. Ты знаешь, его семья едва разговаривает с ним. Мы его единственная семья.

— Мне плевать на Калеба! — Кричу я, а легкие словно в огне. Но это хорошие ощущения. Действительно хорошие. Я кладу руку на грудь, спокойно отпускаю столешницу и распрямляю плечи. — Я позавтракаю с Сетом.

Ее взгляд напрягается, а губы приоткрываются, готовые к протесту, но выражение моего лица успокаивает ее. Она закрывает рот, когда крышка соскальзывает с баночки.

— Прекрасно, веселитесь. — Таблетки грохочут в упаковке, когда она высыпает пару на ладонь.

Я ставлю хлопья в шкаф, а тарелку в раковину и спешу к задней двери. Бегу через дорогу и поднимаюсь вверх по ступенькам. Когда я открываю дверь, то с удивлением обнаруживаю Сета, сидящего на краю кровати и одетого в красную футболку и пару темных джинсов.

— Ты проснулся, — говорю я, закрывая дверь.

Он проводит пальцами по волосам.

— Я проснулся, когда ты убежала отсюда, словно случился пожар. Что произошло?

Я снимаю куртку, сворачиваю ее в ком и кидаю на кровать.

— Я увидела, как мама шла сюда, и мне не хотелось, чтобы ты встретился с ней.

Он застегивает часы на запястье, направляясь к своим ботинкам, стоящих возле кровати.

— Келли, независимо от того сколько мы отпустили шуток по этому поводу, я могу справиться с твоей матерью. — Он засовывает ногу в ботинок. — Поверь мне, если я могу выстоять против своей собственной матери, то я определенно могу управиться и с твоей.

Я хмурюсь, присаживаясь на постель.

— Но ты не разговаривал со своей мамой с того момента, как рассказал ей о Грейсоне.

Он пожимает плечами, завязывая шнурки на обуви.

— У нее это пройдет. Нужно немного времени, как тогда, когда я сказал ей, что гей.

Я заваливаюсь назад и прикрываю лоб рукой.

— Как ты решаешь, что стоит рассказывать родителям, а что нет?

Он молчит, а затем я слышу его шаги, приближающиеся ко мне, с моей сторону кровати. Он убирает мою руку со лба и смотрит на меня сверху вниз.

— Если ты спрашиваешь меня, думаю ли я о том – должна ли ты рассказать родителям о том, что произошло с Калебом, то мой ответ: «да». Я считаю, что ты должна это сделать.

Он отпускает мою руку, и я опираюсь на локти.

— Как ты можешь быть так уверен? — Срывается недовольство с моих губ. — Она может разозлиться на меня. Или будет ненавидеть себя, как я ненавижу… ненавидела себя.

Сет пальцами откидывает челку с моих глаз.

— Келли, она будет ненавидеть себя некоторое время. Ты шесть лет несла на себе это нелегкое бремя и пришло время чтобы кто–то другой взял на себя его часть.

— Не уверенна, что смогу, – шепчу я, сжимаясь от тупой ноющей боли в груди. — Просто там столько… столько всего в чем нужно признаться и рассказать ей правду.

— И наконец–то признать, что все это реально?

Я киваю, пристально смотря на ясное небо снаружи. Солнцу в Афтоне – редкое явление, возможно, это знак, что не все поглощено темнотой. Что свет существует даже в самых темных углах.

Он отодвигается, когда я сажусь и направляюсь к своей сумке на раскладном стуле возле двери.

— Я думала, что мы могли бы позавтракать сегодня утром где–нибудь. В городе есть кафе, где подают самые лучшие блины в мире.

Я вытаскиваю фиолетовую рубашку из сумки и джинсы.

— Я думал, что мы для начала навестим Кайдена, — говорит Сет, что–то печатая в телефоне

— Но к нему не пускают посетителей. — Я прижимаю одежду к груди и направляюсь в ванную.

— Пускают. — Сет кладет телефон на колено и делает глубокий вздох. — Я только что получил сообщение от Люка, что Кайдену не только разрешены посещения, он выписывается сегодня.

Я замираю посередине комнаты, и действительность наконец–то догоняет меня. Я никогда не задавалась вопросом вслух: «увижу ли я когда–нибудь Кайдена снова?» Возможно, что его вообще не существовало, и все, что случилось между нами – было мои воображением, заставляющим жить мой разум снова.

— Нам нужно дождаться его выписки, а потом поехать к нему? — я смотрю на открытую дверь ванны.

Матрас скрипит, когда Сет встает с кровати и шагает ко мне.

—Думаю, мы должны забрать его. Люк сказал, что его мать вроде хотела забрать его домой, но он считает, что мы должны это сделать и отвезти его куда–нибудь.

Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза.

— Типа похитить его?

Сет смеется надо мной, и его лицо становится красным, а глаза наполняются слезами.

— Ему девятнадцать, Келли. Мы не можем похитить его, если он этого не хочет.

— Но разве ему не требуется наблюдение?

— Что? В доме его родителей? С отцом?

Я выдыхаю воздух из легких.

— Я волнуюсь, что мы можешь причинить больше вреда, чем пользы…убегая.

Сет подходит ко мне, кладет руки на мне плечи, и пристально смотрит на меня.

— Ты хочешь знать, что я думаю? Я думаю, что ты боишься.

Я сильнее прижимаю одежду к груди, потому что мне нужно держаться за что–то.

— Чего?

— Слухов о той ночи. Думаю, ты боишься правды.

— Но какая она правда?

Сет улыбается и слегка пожимает мои плечи.

— Это тебе и нужно узнать, потому что он нуждается в тебе.

Он прав. Я боюсь всего, что произошло той ночью, и что я должна буду признать, что это – моя вина. Я боюсь узнать, что Кайден на самом деле пробовал покончить жизнь самоубийством, пытаясь оставить меня одну в этом мире. Боюсь, что он оставит меня снова, а я нуждаюсь в нем, как в воздухе.

— И куда мы повезем его? — интересуюсь я. — Мама ясно дала понять, что не желает видеть его здесь.

Дьявольская улыбка расползается на его лице.

— Оставь это мне. Все, что тебе нужно сделать, это взять с собой сумку и сказать маме, что уезжаешь на несколько дней.

Мои брови приподнимаются в удивлении.

— Ты не скажешь куда мы поедем?

Его улыбка становится шире, а руки отпускают мои плечи.

— Это дорожное путешествие, Келли.

Я провожу рукой по лицу.

— Ты думаешь это разумная идея, учитывая все обстоятельства?

— Нет, но я никогда не был кладезем разумных идей, — отвечает он. — Я верю в иррациональные, мимолетные решения, что делают жизнь интересной. И жизнь должна быть интересной, потому что мы живем лишь раз.

Я улыбаюсь, и это почти кажется уже воплощенным в реальность.

— Ты самый разумный…я имею в виду иррациональный, плывущий по течению человек, которого я когда-либо встречала.

Он притягивает меня в свои крепкие объятия. Я бросаю одежду на пол и обнимаю его в ответ. Я не сжимаюсь. Не паникую. Просто наслаждаюсь моментом. Потому что Сет – это мой дом. И надеюсь, что однажды Кайден тоже им станет.

Мы обнимаемся какое-то время, а затем отпускаем друг друга. Я подбираю одежду и иду в ванну.

— Хорошо, давай заберем его, — говорю я, понимая, что это не будет так просто.

Потому что встретиться с тем, кого ты потерял – странновато, особенно, когда ты не уверен с кем именно тебе предстоит увидеться.

Глава 5.

Съесть много блинов

Кайден

Моя мама вернулась на следующее утро, чтобы забрать меня, как и обещала. Они перестали давать мне лекарства, поэтому я чувствую себя истощенным и проткнутым изнутри, словно кусочки стекла бродят по моим венам.

— Готов? — входя в комнату, интересуется она. Что-то в ее голосе мне не нравится, возможно, это предупреждение о том, что ждет меня дома.

В это мгновение, я думаю о предложении Дуга рассказать о том, что произошло. По крайней мере, я, наконец, смогу освободиться от этого. Но тогда, я думаю о том, что это означает – то, что я должен буду принять и столкнуться лицом к лицу с этим. Каждый удар, каждый пинок, детство с мучительными воспоминаниями, спрятанное в дальний ящик. Я должен буду чувствовать, и у меня нет ни ножа, ни лезвия, чтобы отключить это.

— Да, — соглашаюсь я, наконец, укладывая джинсы в сумку.

Она выглядит освобожденной и испуганной.

— Хорошо.

Несколько минут она беседует с доктором возле двери, забирая бумаги с терпеливым выражением лица, которые врач отдает ей. Я собираю оставшиеся вещи с тумбочки возле кровати. Мне сняли швы, но они еще слегка побаливают, когда я напрягаю живот, хотя доктора уверяют меня, что в конечном итоге, я полностью восстановлюсь и вероятно буду способен играть в футбол в следующем сезоне.

Я не могу заглядывать так далеко, потому что без понятия, что ждет меня впереди. Обвинение в уголовном преступлении? Мой отец? Колледж? Келли? А возможно и ничего.

Я застегиваю сумку и вешаю ее на плечо, решая не думать о будущем сейчас. Все, что сейчас мне нужно – это концентрация на выходе из больницы, а потом, чтобы дойти до машины. Мама и доктора куда-то пропали, поэтому я осматриваюсь, неуверенный, куда должен идти.

Провидение берет дело в свои руки. На половине пути из комнаты, судьба вносит свои корректировки в виде низенькой, крошечной случайности с большими голубыми глазами и каштановыми волосами. Она выглядит еще меньше, чем, когда я видел ее в последний раз. Ее талия стала тоньше, и у нее темные круги под глазами, как будто она плохо спит.