– Спасибо, Артур.

Эмма повесила трубку и спустилась вниз ждать мужа. Когда немногим позже Артур вошел в библиотеку, он вопросительно взглянул на нее.

– Кто помял твои перышки, ты чертовски плохо выглядишь?

Он налил себе выпить и уселся напротив Эммы перед камином, с большим интересом глядя на нее.

– Что случилось?

– Артур, мне надо сказать тебе нечто важное.

– Давай, дорогая, я – весь внимание.

– У меня будет ребенок, – спокойно сказала Эмма.

Артур впервые в жизни не донес бокал до рта. Он нерешительно оставил питье и непонимающе уставился на нее. Потом он откинул голову и расхохотался.

– О Боже! Вот это да! Маленькая мисс Недотрога завела наконец любовника. Должно быть, это большой смельчак, если он захотел иметь дело с тобой, – воскликнул он. – И кто же этот счастливчик?

– Я не собираюсь обсуждать с тобой эту тему, Артур. Просто хочу, чтобы ты знал, что я на пятом месяце. Я собираюсь родить ребенка, а ты признаешь его своим.

– Неужели ты думаешь, что я собираюсь дать свое имя какому-то ублюдку? Какая самонадеянность! Я немедленно разведусь с тобой, Эмма.

– Я не думаю, что ты сделаешь это, Артур. – Эмма холодно взглянула на него и едва заметно улыбнулась. – Я не собираюсь разводиться, по крайней мере, сейчас, и ты этого не сделаешь.

– Будь я проклят, если я этого не сделаю! Тебе не удастся объявить своего незаконнорожденного ублюдка моим.

Эмма встала и направилась к книжным полкам. Она нажала кнопку, и одна из панелей повернулась, открыв потайной сейф. Эмма отперла его, достала пачку документов и вернулась к камину. Задумчиво глядя на Артура, она сказала:

– Твой отец – консервативный старый джентльмен, Артур, и, хотя я люблю его, должна заметить, что он достаточно ограниченный и решительно старомодный человек. Если я покажу ему эти документы, он немедленно вычеркнет тебя из своего завещания и оставит без единого шиллинга. Я, безусловно, собираюсь вручить ему их, если ты вздумаешь мешать мне или попытаешься развестись со мной. Это для него – поистине очаровательное чтение. Возможно, твой отец не удивится, узнав, что ты был неверен мне все эти годы, что ты позволял себе много пить и играть в азартные игры. Однако, Артур, я совершенно уверена в том, что он будет шокирован, открыв, что его сын, его наследник, имеет сомнительные взаимоотношения с молодыми людьми, о гомосексуальных наклонностях которых хорошо известно.

Артур выглядел как человек, которому только что объявили смертный приговор.

– Это чудовищная ложь, – закричал он. – Ты блефуешь!

– Нет, Артур, вовсе нет. Видишь ли, я наняла детектива, который следит за тобой уже несколько лет. Нет абсолютно ничего в твоей личной жизни, о чем мне было бы неизвестно. К твоему сожалению, ты был недостаточно осторожным.

– Я говорю, что ты блефуешь, – пронзительно закричал Артур.

Эмма протянула ему документы.

– Посмотри сам.

Он торопливо вырвал у нее бумаги и быстро пробежал их. Глаза его расширились, он вначале смертельно побледнел, а потом краска стыда залила его лицо и шею. Он взглянул на Эмму и очень неторопливо принялся рвать бумаги на кусочки, бросая их в камин.

Эмма, не говоря ни слова, наблюдала за ним, а когда он покончил с бумагами, весело рассмеялась.

– Ах, Артур, ты недооцениваешь меня. Это всего лишь копии, оригиналы я спрятала в надежном месте. Я, ни минуты не сомневаясь, пущу их в ход, если ты меня к этому вынудишь. Обещаю тебе, что я обязательно пойду с ними к твоему отцу.

– Ты, проклятая телка! Это шантаж!

– Можешь называть это как тебе заблагорассудится.

Эмма села, сложив руки на коленях. Артур нерешительно поднялся.

– Ну и характер у тебя. Предлагаешь мне жить с тобой в этом доме, в то время как сама носишь ублюдка от другого.

Он глухо рассмеялся.

– Я не собираюсь мириться с твоей неверностью.

Эмма холодно посмотрела на него.

– Не будь лицемером! Это как раз то, что я терплю все эти годы.

Он резко отступил назад, с нескрываемой враждебностью глядя на нее. Артур весь трясся, лицо его стало пепельно-серым и напряженным. Он посмотрел на нее сверху вниз.

– Сука! – прошипел он. – Ты на этот раз победила, но дальше мы еще посмотрим.

Эмма промолчала, оставаясь совершенно спокойной. Артур продолжал какое-то время пристально смотреть на нее, а потом торопливыми шагами пересек комнату. Подойдя к двери, он обернулся. Лицо его было мертвенно-бледным и дышало яростью. Тяжело дыша, он закричал:

– Боже, как я ненавижу тебя! – и выбежал из библиотеки, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Глава 54

Сгорбившись, засунув руки глубоко в карманы, Пол Макгилл неутомимо мерил шагами комнату Эммы на Уилтон-Мьюз. Он остановился у окна и выглянул наружу, потом внезапно обернулся и внимательно посмотрел на Эмму. Его лицо приняло обеспокоенное выражение, и, наконец, он сказал:

– Я не понимаю, почему ты не попросила Артура о разводе, Эмма? Ведь, кажется, мы договорились, что ты немедленно получишь свободу. Что тебя останавливает? То, что Констанс не даст мне развода? Ты мне не доверяешь? Разве ты не знаешь, что я намерен остаться с тобой навсегда? Мне хотелось бы услышать твои объяснения, Эмма.

– Подойди и сядь рядом со мной, дорогой, – нежно сказала Эмма. Пол опустился рядом с ней на диван, и она обеими руками взяла его руку.

– Конечно, я верю тебе, Пол. Мое решение никак не связано с твоим положением, твоими обстоятельствами. Я знаю, что ты делаешь все от тебя зависящее, чтобы их исправить. Я обязательно разведусь с Артуром, но только после того, как ребенок родится, будет зарегистрирован и окрещен. Я хочу, чтобы у ребенка была фамилия, Пол, и не желаю, чтобы из его свидетельства о рождении было видно, что он незаконнорожденный.

– Неужели ты действительно хочешь, чтобы мой ребенок родился под именем Эйнсли? Мне это не нравится Эмма. Я не уверен, что смирюсь с этим.

Эмма удивленно посмотрела на него. Впервые Пол был резок с нею. Необходимо, чтобы он понял, какими мотивами она руководствуется.

– Я понимаю твои чувства, – успокаивающе произнесла Эмма, – но мы должны подумать о ребенке, Пол. Видишь ли…

– Как раз о ребенке я и думаю. Я хочу, чтобы он пользовался моей любовью, моей защитой и всем тем, что я могу дать ему. Я не желаю, чтобы он рос, не зная меня. Кроме того, я хочу, чтобы мой ребенок рос под моим влиянием, а не под влиянием другого мужчины. Ни в коем случае. Я не желаю, чтобы он жил под крышей Эйнсли. Ты знаешь мое мнение о кем. Мне кажется, что я ясно выразился по этому поводу, Эмма.

– Да, конечно, дорогой. Я обещаю, что ребенок останется в Лондоне, но мне нужно защитить его. Он не должен носить клеймо незаконнорожденного.

Пол нетерпеливо вздохнул.

– Мои деньги защитят ребенка, Эмма. Создадут ему иммунитет против сплетен. Кроме того, я говорил тебе» что немедленно усыновлю его. Пожалуйста, Эмма, ты должна записать меня отцом ребенка в свидетельстве о рождении. Я хочу, чтобы мое отцовство было узаконенным.

– Нет! Мы не должны этого делать! – гневно блеснув глазами, воскликнула Эмма. Заметив обиду, промелькнувшую на лице Пола, Эмма поднесла его руку к губам и поцеловала. Она долго и пристально молча смотрела на Пола. Потом сделала глубокий вздох и очень медленно, ровным голосом принялась ему рассказывать.

Она вначале рассказала ему о своей ссоре с Эдвиной накануне и о том, каким способом она повлияла на Артура. Эмма рассказала о своей юности, когда она служила в Фарли-Холл. Об Эдвине Фарли, о своей беременности, о том, как Эдвин отказался от нее. Она рассказала о своем вынужденном побеге в Лидс. Она рассказала ему о своей борьбе за существование, о своей бедности, о своих лишениях и бесконечно тяжелом труде. Она рассказала ему о том, как Джеральд Фарли попытался изнасиловать ее, она рассказала ему всю свою жизнь с присущей ей прямотой и красноречием, ничего не приукрашивая и не драматизируя. Она сообщала ему только одни факты, без тени эмоций.

Пол внимательно слушал, не отрывая глаз от ее лица. Рассказ Эммы тронул его так, как ничто раньше. Когда она закончила, он обнял ее, погладил по голове и прижал к себе, переполненный охватившими его чувствами любви и нежности к ней.

– Может ли кто-либо, услышавший такую удивительную историю, сказать, что мы живем в цивилизованном мире? – пробормотал он и поцеловал в лоб. Он помолчал, а потом тихо сказал:

– О, Эмма, Эмма! Мне так много надо сделать для тебя за все перенесенные тобой страдания. И я сделаю это, я обещаю тебе.

Пол отстранился от нее и заглянул ей в глаза.

– Почему ты никогда обо всем этом не рассказывала мне раньше?

Эмма опустила глаза и ничего не ответила. Тогда он нежно продолжил:

– Неужели ты думала, что это как-то повлияет на мои чувства к тебе?

Он наклонился и поцеловал ее в губы.

– Ты плохо меня знаешь, если думаешь, что твое прошлое имеет для меня какое-то значение. Я люблю тебя еще сильнее за то, что ты всего добилась сама и стала тем, кто ты есть. За твое упорство и необычайную стойкость. Ты – необыкновенная женщина, Эмма.

– Я совсем не избегала разговора с тобой на эту тему, – тихо сказала Эмма. – Просто не представлялось удобного случая.

Пол неотрывно смотрел на нее, и его сердце разрывалось от любви к ней. Он подумал: „О, моя дорогая, сколько мучений и унижений пришлось тебе вынести и как смело идешь ты по жизни”.

Эмма сказала:

– Теперь ты понимаешь меня, Пол, не правда ли? Почему я не хочу прямо сейчас разводиться с Артуром, не желаю, чтобы мой ребенок когда-нибудь попрекнул меня. Я не вынесу повторения вчерашней сцены с Эдвиной.

– Этого никогда не случится, по крайней мере с нашим ребенком, но все-таки я понимаю тебя и сделаю так, как ты хочешь, Эмма.

Их ребенок, девочка, родилась в начале мая 1925 года, в частном родильном доме в Лондоне. Именно Пол мерил шагами приемную родильного дома, именно Пол первым обнял Эмму после родов, именно Пол выбрал имя девочке и назвал ее Дэзи, в честь своей матери.