Рут Сабертон - Сомнения Элли Эндрюс

– Да… ладно, – понизив голос, говорит Джей. – Конечно. Я понимаю. Я всегда смотрю на вещи с твоей точки зрения, в том-то и проблема. Ладно. Сейчас.

Он кладет телефон и поворачивается. Внезапно мне становится неловко, и я поспешно запахиваю халат и подтягиваю колени к груди.

В дверь опять звонят. И опять. И опять.

– Лучше иди открой, – советую я.

Джей белее полотна. Он заправляет рубашку в штаны и топает по лестнице. Я жду несколько секунд, прежде чем спрыгнуть с постели и побежать следом. Если с Сэм или Мадом случилось что-то ужасное, я имею право знать.

Когда я достигаю площадки, Джей уже успевает отпереть дверь, и на полу в прихожей лежит груда чемоданов. Над ними стоит шикарная блондинка. Она обвивает руками шею Джея и целует его так крепко, словно от этого зависит ее жизнь. Заметив меня, она опасно прищуривается.

Мой голос дрожит:

– Джей, мы, кажется, не знакомы…

Он явно испуган.

– Элли, я…

– Джей, ах ты нехороший мальчик. Ты не рассказываешь обо мне своим друзьям? – спрашивает блондинка, широко раскрыв синие глаза от удивления. Изогнув идеальную бровь, она протягивает левую руку. Невозможно не заметить огромный бриллиант, который сверкает на среднем пальце. Он зачаровывает, как взгляд питона. – Я Рокси, невеста Джея.

10.02

Я так и знала, что расслабиться – плохая идея. Стоило устроиться в ванне, как начались ужасные воспоминания. Гораздо лучше было бы, если бы Сэм оставила шампанское. Пузырьки спиртного в отличие от пузырьков в ванне меня успокаивают.

Вернувшись в комнату и надев старый зеленый халат, я усаживаюсь за туалетный столик. Парикмахер завивает мне волосы и болтает о свадьбе. Впрочем, я не слушаю – я деловито листаю старую подборку «Hello!» и «ОК!», пока не нахожу нужную фотографию. Это нетрудно. Я сберегла ее специально, чтобы помучиться.

– О, Роксана Росс, – замечает парикмахер, на минутку перестав превращать мои растрепанные лохмы в сверкающие локоны. – Правда, красотка? Отличная модель!

– Не вижу ничего особенного, – мрачно говорю я.

– Правда? Но она же такая шикарная! Ноги просто супер!

– Подружки приехали! – В комнату врывается Сэм, за которой по пятам бежит Серендипити. Ради праздника псине повязали большой розовый бант, и вид у нее еще более томный, чем обычно.

– А, Рокси, – говорит Сэм. – До сих пор в голове не укладывается, что мой братец подцепил такую красотку, не говоря уже о том, чтобы на ней жениться… – Она немедленно захлопывает рот рукой, унизанной серебряными кольцами. – Господи… прости, Элли.

Я жму плечами:

– Ладно, не переживай. Это было давно, и мы уже успокоились.

– Ты права, – кивает Сэм, и многочисленные косички подпрыгивают. – Теперь ты сама выходишь замуж. Честно говоря, просто не верится.

Мне тоже.

Сэм принимается снимать полиэтиленовые чехлы с темно-зеленых платьев, предназначенных для подружек невесты. Меня так и подмывало купить для Аннабель розовое, но зачем? Она даже в рогоже будет выглядеть шикарно. Я достаю мобильник из кармана и перебираю сообщения. Ага. Вот последнее сообщение от Маркуса. Отвечать на сообщение – плохая примета, или нельзя только видеться?

Я открываю сообщение, перечитываю и хмурюсь. Маркус по-прежнему оказывает на меня странное действие. Даже теперь. За последние несколько месяцев он не раз проявил просто невероятную щедрость – я до сих пор не в силах поверить.

Телефон гудит – разумеется, еще одна подбадривающая весточка.

«Все согрешили и лишены славы Божией».

Очаровательно. Самая подходящая тема для разговора в день свадьбы. Хотя я и надеюсь провести вечер во грехе.

Снова сигнал.

«Увидимся?»

Увидимся? Именно сегодня? Я не слишком суеверна, но понимаю, что, пожалуй, не стоит. Долг и традиция обязывают невесту не выходить из дома, пока не подадут «роллс-ройс», да и то под орлиным взором отца. Если я выйду, то побегу в паб набираться смелости. Свадьба, по ощущениям, едва ли не самое ужасное событие в моей жизни. Вступить в брак – это все равно что взять щенка из приюта, с той разницей, что мужья обычно не такие милашки и нуждаются в куда более серьезной дрессировке.

И вообще религиозный пыл Маркуса временами меня пугает. Жизнь была гораздо проще, пока он оставался обыкновенным коварным тори. По крайней мере тогда мы понимали, что происходит.

Да, он изменился, и никто не знает этого лучше, чем я, но меньше всего мне сейчас хочется рассуждать о вере и бессмертной душе.

– Я ни секунды не останусь, если тут будет эта стерва!

О-о, нежный голос Аннабель. Разве не чудесно, что моя предстоящая свадьба сплотила родных и близких? Если Аннабель вопит и воет, сомнений нет: приехала Поппи и среди подружек невесты разгорается Третья мировая война.

Может, плюнуть на приметы, призвать на помощь Маркуса и оглушить сестрицу Библией по голове? Я что угодно отдам ради тишины и покоя. И что плохого, если я кого-то там увижу до свадьбы? Все равно меньше чем через четыре часа мы поженимся.

Уже поздно бояться примет.

Сказать, что я чувствую себя дурой, значит здорово преуменьшить. Я стою в одном халате и с сыпью на ногах от чересчур поспешного бритья, и тут внезапно появляется невеста Джея, о которой раньше не было сказано ни слова.

В прихожей царит грозная тишина. Я не смею взглянуть на Джея, потому что меня трясет от ярости и шока. Как он смел так со мной обойтись? Подумать только, я поверила, что…

Наверное, я опять ошиблась. Хотя ума не приложу, каким образом я умудрилась неверно истолковать поцелуи, которыми он покрыл мое тело.

– Ты в порядке? – спрашивает Рокси с искренней заботой вождя краснокожих, интересующегося здоровьем бледнолицего пленника. – Ты такая бледная…

Ее актерское мастерство стоит «Оскара». Но этой красотке незачем знать, что сердце у меня разбито. У Элли Эндрюс еще осталась кое-какая гордость – по крайней мере такое количество, какое позволительно иметь девушке, только что снятой с верхушки дерева под взглядами национальной прессы.

– Все тип-топ! – восклицаю я и наигранно улыбаюсь. – Я просто немного устала. Я участвовала в акции протеста и не спала двое суток. Джей предложил мне принять ванну. И ничего более…

– Не волнуйся, милая, – произносит Рокси, буквально источая медовую сладость. – Я верю и не собираюсь выцарапывать тебе глаза.

Да уж не сомневаюсь. Только посмотрите на нее, стройную, изящную, покрытую золотистым загаром, с роскошной светлой шевелюрой. С какой стати Джею увлекаться мной, если у него такая невеста?

– Рокси? Что случилось? – Наконец он обретает дар речи, хотя, кажется, страшно потрясен. – Почему ты не позвонила?

– Чтобы испортить сюрприз? – спрашивает Рокси, округляя глаза.

Она насмешливо смотрит на меня, и я понимаю: она прекрасно знала, какого рода сюрпризом будет ее приезд. А главное, Рокси это забавляет, поскольку ей известно, что конкуренции не выдержит никто.

Я снова вспоминаю Арабеллу Элиот и выпускной бал. Неужели я так ничему и не научилась?

– Ладно! – Я пытаюсь говорить беспечно. – Не сомневаюсь, вам с Джеем не терпится обсудить свадебные планы, ну или чем там еще должны заниматься жених и невеста… – Я стараюсь не смотреть на Джея. – Если ты вызовешь такси, я уеду в Тэпли и оставлю вас наедине.

– Не спеши так, – умоляюще произносит Джей. – Нам нужно поговорить.

– Твоя приятельница очень деликатна, любимый, – мурлычет Рокси. – Она знает, что мы хотим побыть вдвоем.

– Я сейчас оденусь и сразу уеду, – продолжаю я, отчаянно надеясь, что хватит сил не разрыдаться. – У меня очень много дел.

Я прохожу мимо Джея, подавив искушение садануть его локтем в живот, и бегом поднимаюсь по лестнице. Оказавшись в гардеробной мистера Деламира, я зарываюсь лицом в мягкую подушку и рыдаю. Как Джей посмел притворяться, будто он ко мне неравнодушен? И почему не сказал, что обручен?

Я мечусь по комнате в поисках одежды, которую поспешно сбросила, желая поскорее забраться в ванну. Подбираю топик и взвизгиваю, когда на пол выпадает дохлый паук. Я так и знала, что он заполз в лифчик!

Вся дрожа и не решаясь прикоснуться ни к топику, ни к лифчику, я заталкиваю грязную одежду под кровать и роюсь в гардеробе, надеясь, что бывшие подружки мистера Деламира оставили там что-нибудь подходящее. К сожалению, все они, видимо, были миниатюрными, так что в конце концов приходится натянуть свои красные бархатные брюки и джемпер Джея, такой широкий, что он сползает с плеч. Я не стану надевать лифчик, в котором умер паук, поэтому придется обойтись так. Ничего страшного, главное – следовать многолетней привычке и не бежать. Высушенные феном волосы завиваются множеством кудряшек, которые я заправляю за уши. Немного румян на бледные щеки, чуть-чуть туши – и я начинаю выглядеть пристойно. Хоть в какой-то степени. Можно дневать и ночевать в салоне красоты – и не сравниться с Рокси.

Когда я шнурую сандалии, в дверь робко стучат, и в комнату заглядывает Джей.

– Элли, – тихо говорит он, – Богом клянусь, я понятия не имел, что Рокси решит нагрянуть.

– Один – ноль в твою пользу – ты по крайней мере знал, что она существует! – Я дергаю шнурки с такой яростью, что Джей, кажется, пугается.

– Я понимаю, что ты обиделась, – признает он, констатируя очевидное. – Но ты ведь ничего не знаешь. Поверь, пожалуйста… – Он делает шаг в мою сторону и пытается обнять, но я аккуратно отодвигаюсь и надеваю сумочку на плечо.

В третий раз я уже не куплюсь. Нужно раз и навсегда выкинуть из головы идиотскую школьную влюбленность.

– Ничего страшного, – с наигранной беспечностью отвечаю я. – Мы просто увлеклись. Наверное, поддались эмоциям после пережитого. Я обрадовалась свободе… и вообще.

– Увлеклись? По-твоему, это так называется?

– Ну конечно! – бодро говорю я, удивляясь тому, что в состоянии вести небрежный разговор, в то время как у меня сердце разрывается. – Не беспокойся, Джей, я не стану говорить Рокси, что мы целовались.