Я приняла это за позволение выполнить то, с чем она сама не справилась, и наклонившись к уху Третьей, прошептала:

— Заорешь еще раз, и я обрею тебя наголо.

Девчонка напряглась.

— Мы друг друга поняли?

Она отрывисто кивнула.

Цель захвачена.

Я бросила щетку на стол и взяла утюжок. Просто выпрямлю как есть, со всеми узелками. Если даже мамаша не потрудилась прочесать эти лохмы, почему я должна? В родительницы вроде не нанималась, и я точно не Иисус, так что чудес в ближайшее время ждать не стоит.

Я схватила клок волос, сжала его раскаленными пластинами и потянула на себя, как показывали на YouTube. И знаете, прядка получилась как на картинке модного журнала — гладкой, блестящей, будто залакированной. Я перебросила ее через голову и взялась за следующую, повторяя процесс, но эта оказалась более волнистой и спутанной и после утюжка стала походить на птичье гнездо, угодившее в жуткий шторм.

Наверное, тянуть надо было не так быстро.

Я вновь сплюснула волосы утюжком, на секунду удержала его у корней, а потом медленно двинулась вниз. Скрашивая ожидание, я посмотрела на Герти, которая как раз бросила на стол сломанную расческу — рядом с тремя другими, павшими в неравной борьбе с волосяными джунглями.

— Может, стоит ее подстричь? — предложила я.

Герти распутала лишь малую часть, и расчески явно закончатся прежде, чем она справится с остальным.

Раздумывала она гораздо дольше, чем я ожидала, но в итоге вздохнула и покачала головой:

— У нас нет нужной подготовки.

— С самого приезда в Греховодье я только и занимаюсь тем, для чего не подготовлена. Вы хоть представляете, что бы было, увидь меня сейчас другие… люди с моей работы?

Едва не ляпнула «оперативники» — вовремя осеклась.

Герти окинула меня сочувствующим взглядом:

— Знаю, это не совсем то, к чему ты привыкла.

— Не совсем то? Преуменьшение века. Это все смехотворно, и чем, черт возьми, так воняет?

Герти посмотрела вниз и, выпучив глаза, прошептала:

— Утюжок.

Я проследила за ее взглядом. От волос, все еще стиснутых пластинами, поднимался густой пар.

Я разжала ручку и отдернула утюг прочь. К сожалению, птичье гнездо отделилось от головы вместе с ним.

Глава 4

— Срань господня! — С подпаленным клоком в руке я уставилась на Герти, одновременно испуганная и раздраженная тем, что испугалась такой ерунды, как волосы. — Чего делать-то?

Она вручила мне расческу:

— Зачеши назад верхнюю прядь. Может, она все прикроет.

Я вернула на место уже выпрямленные и перекинутые через голову девочки волосы, но помогло мало.

— Они для этого слишком тонкие.

Герти потрогала оставшийся после сожжения ежик:

— Твердый как камень. Из-за него верхний слой волос будет стоять точно палатка.

Я полезла в карман:

— Кто-нибудь смотрит?

— Нет. Что ты задумала?

— Хочу устранить палаточную проблему.

Выудив свой перочинный ножик, я вновь приподняла прямую прядь, почти под корень срезала остатки сожженных волос и опять прикрыла все верхним слоем.

Герти наклонилась, присматриваясь:

— Теперь ничего не торчит, но я вижу проплешину.

— Может, завить?

— Дыра останется на месте, и волосы по-прежнему слишком тонкие, чтобы ее прикрыть. Единственный вариант — шляпа.

Я огляделась в поисках мамы девочки и обнаружила ее в углу с другими мамашами, подливающими в кофе «сироп от кашля». С этой стороны ничего не грозило.

— Где Пэнси?

— Вон. — Герти указала на группу девочек в другом конце комнаты. — Зачем она учит их ходить как стриптизерши?

— По крайней мере, без работы не останутся.

Как-то не до осуждения чьего бы то ни было выбора профессии, когда переходишь в полный боевой режим.

Я шагнула к жертве Герти и, сцапав со стола зажим, изолировала им клок волос на затылке. Ну, я надеялась, что он с затылка. Черт, как тут поймешь наверняка?

Затем вновь достала нож и одним плавным движением отсекла выбранную прядь — словно горло кому-нибудь перерезать. Герти судорожно вздохнула и слегка побледнела.

— Клеевой пистолет, — скомандовала я.

Она ненадолго поддалась панике, однако в итоге протянула мне требуемое. Я выдавила дорожку горячего клея на кончики волос, выглядывавшие из зажима, после чего прилепила их к лысине своей подопечной. Несколько жутких мгновений мне казалось, что прядь отвалится, стоит убрать пальцы, но нет — она прочно приварилась к скальпу.

Подождав десять секунд, пока высохнет клей, я вновь прикрыла все неповрежденным слоем волос и оценила результат.

— Неплохо, — заметила Герти. — Цвет совпал идеально. Проблема только в том, что верхняя прядь распутанная и прямая, а нижней такое не светит.

— Я решила забить на прямые волосы и сделать начес.

— Ты… уверена? Я думала, речь шла о королевском стиле.

— Я видела в интернете тонну фоток одной аристократки с этой гигантской прической. Не волнуйтесь, я справлюсь. А с ней что? — Я кивнула на жертву Герти. — Прикроете повреждения?

Герти закатила глаза:

— Это улучшение.

— Ладно, пора за дело, пока Пэнси не вернулась. Может, получится собрать этот комок в хвост и замаскировать бантом?

— Отличная идея! И времени много не займет.

— Хорошо. Здесь я тоже управлюсь быстро и возьмусь за макияж. Где, черт возьми, Ида Белль?

— Звала?

Обернувшись, я увидела Иду Белль, все еще сжимавшую воротник теперь уже совершенно мокрой девочки.

— Вы должны были ее умыть, а не поливать из шланга, будто перед тюремным заключением.

— Она не умеет стоять спокойно, а я не настолько терпелива. Вот что бывает, когда поручаешь детей старым девам. Получите, распишитесь.

Тоже верно. У многих дам из Общества никогда не было ни мужей, ни детей. Вообще, чем больше я об этом думала, тем яснее понимала, как далеко Селия продвинулась в стремлении выставить их на фестивале в дурном свете. Она знала, что ОГД не в силах справиться с детским конкурсом красоты, и, наверное, считала меня единственным недочетом в своем плане. Знай Селия правду обо мне, уже сегодня начала бы праздновать Рождество.

— Ладно. Тогда высушите ей волосы, и побыстрее. Пэнси уже сделала прически и макияж всем своим девчонкам. — Я указала на другой конец комнаты.

— Зачем она учит их ходить как стриптизерши? — нахмурилась Ида Белль.

Я вздохнула. Клянусь, иногда казалось, что у них с Герти одни мысли на двоих.

— Просто высушите ее.

Я сгребла немного волос своей подопечной и начесала их от кончиков к корням — совершенно бессистемно. Потом взяла следующую прядь, и все повторилось. Оглянувшаяся Герти вскинула брови:

— Ты точно уверена?

— Я видела это в интернете. Доверьтесь мне.

Она моей уверенностью не прониклась, но вернулась к попыткам собрать лохмы Второй в хвост. Я же продолжала трудиться над волосами Третьей, и вскоре они парили вокруг ее головы гигантскими пушистыми волнами. Не хватало цвета, но на окрашивание времени не было, так что я взяла цветные ленты и закрепила их заколками — теперь волны оплетала целая радуга. Кажется, с этим все.

Кожа девочки оказалась не такой болезненно-бледной, как я видела на фотографиях, но черный карандаш и на загорелой будет прекрасно заметен. Я схватила карандаш и принялась за работу. Брови и без того были черными, но недостаточно, к тому же слишком тонкими. Я нарисовала вокруг них рамку и начала закрашивать. Затем добавила немного розового цвета на щеки, красного на губы и темно-серого на глаза. Готово.

Ида Белль выключила фен и хмуро оглядела волосы Первой, походившие на черную солому. Ох, эта женщина только добавляет проблем. Она потянулась к расческе, и я прокашлялась.

— Ида Белль, — прервала я, пока она еще больше не навредила. — Я видела у входа подносы с закусками. Не принесете один с пепперони?

— Ты хочешь есть? Сейчас? — Она посмотрела на Герти, но та пожала плечами.

— Просто принесите. — У меня не было времени объяснять свою гениальную задумку. Увидят вместе с остальными, когда все будет готово.

Ида Белль крутанулась на пятках, промаршировала через зал, схватила поднос и, не прекращая ворчать, вернулась и протянула его мне над головами девочек. Я опустила добычу на стол, взяла несколько кусочков пепперони и степлер и принялась за дело.

Ида Белль выпучила глаза и разинула рот. Впервые за время нашего знакомства она потеряла дар речи. Я улыбнулась. Они так переживали за меня во всей этой конкурсно-красотной теме, а я оказалась столь хороша, что у бедняги аж слов не хватало.

— Боже! Прекрати! Что ты творишь? — испуганно завопила за моей спиной Пэнси.

— Мастерю ей костюм. Фланк стейк подошел бы лучше, но у нас есть только пепперони.

Я обернулась к Пэнси. На ее лице застыла смесь шока и ужаса.

— Ты крепишь еду к ее футболке. — Она поднесла руку ко рту. — Меня сейчас стошнит.

Драматическая сцена продлилась пару секунд, а затем полуобморочное состояние сменилось гневом. Пэнси покраснела:

— Хочешь меня идиоткой выставить?

В комнате повисла мертвая тишина, и все уставились на нас. Я нахмурилась. Я, конечно, ожидала зависти и немного злости из-за того, что затмила Пэнси, но никак не дикой ярости. А актрисулька явно готова была взорваться.

— Ты с этим и без меня прекрасно справляешься, — отозвалась я. — Я лишь выполняла твое задание. Сама же выбрала королевскую тематику.