Черт, да тут любая бы не устояла! Картер, наверное, самый сексуальный парень из всех, что я когда-либо встречала, да еще и под завязку набит всеми этими альфа-самцовыми примочками. При этом ему удается казаться скорее благородным героем, чем эгоцентричным засранцем, в отличие от прочих альфа-самцов, с которыми мне довелось работать в ЦРУ.

— Ничего я не прощупываю. Я не встречаюсь с мужчинами, которые могут арестовать меня за убийство. Но о чем еще спрашивать? О расследовании говорить нельзя, а моя жизнь до недавнего времени была донельзя скучной и предсказуемой. Я только-только начала смотреть телевизор, так что пока несильна в темах спорта и слухов о знаменитостях.

— Только начали смотреть телевизор? Вас держали в заложниках, или замешаны какие-то религиозные соображения?

Мда, вопрос с подвохом. Вообще меня не раз брали в заложники, но Картер вряд ли говорил серьезно, и ответить надо соответствующе.

— Я, скорее, читатель, — выдавила я и взмолилась, чтобы он не поинтересовался, какие книги я читаю.

— Логично для библиотекаря. А что любите читать?

Твою мать.

Мозг тут же принялся перебирать и просеивать всю хранящуюся внутри информацию, чтобы не только выдать ответ, но и подтвердить его в беседе, если у Картера возникнут еще вопросы. К сожалению, единственное, что я знала от и до, — это моя работа.

— В основном всякую техническую литературу… ну, знаете, как и что делается. И исторические документалки.

Почти не соврала. Я постоянно читаю спецификации к новым видам пушек, а приехав сюда, полистала и несколько книг по истории оружия из внушительной коллекции Мардж.

— Звучит интригующе. Неудивительно, что вы расспрашивали о моей жизни.

Я покачала головой:

— Вам кто-нибудь говорил, что у вас непомерно раздутое эго?

Картер ухмыльнулся:

— Не в лицо.

— Что ж, все когда-то случается в первый раз.

— Все не так.

— Что не так?

— Я не возвращался в Греховодье после армии — по крайней мере, не сразу.

— О. А куда отправились?

Я ожидала услышать «на море» или «в горы», или в любое другое место, которое Картер мог счесть привлекательным, но ошиблась.

— В Индиану, — сказал он.

— Ладно, сдаюсь. Почему в Индиану?

— Потому что там живут вдова и новорожденный сын младшего капрала Стивена Тейлора.

Я опустила вилку.

— Он служил в вашем подразделении?

— Под моим началом.

Сердце сжалось в комок, и я медленно выдохнула. Какой бы ни была ситуация, когда человек, за которого ты отвечаешь, умирает на твоих глазах… чувство вины неизбежно. Мне повезло потерять на совместных миссиях всего двух агентов. И хотя я никак не могла их спасти, этот груз останется со мной навсегда.

— Мне жаль, — прошептала я наконец.

Картер кивнул:

— Мне тоже. В общем, какое-то время я провел там, помогая всем, чем мог, а потом вернулся сюда. Я нуждался в крепкой опоре после всего, что увидел и натворил. А Греховодье, каким бы странным ни было, все-таки дом.

Крепкая опора…

Понятие в теории знакомое, но не могу сказать, что испытывала нечто подобное. Возможно, потому что после маминой смерти возвращаться мне было некуда.

— Вы будто смутились, — заметил Картер.

— Нет, — пробормотала я, выныривая из транса. — Просто подумала, что у меня нет своего места, нет опоры.

— Почему?

— Отец умер, когда я была совсем юная, и мы всегда жили в больших городах, а там сложно с общинами. Затем я пошла в колледж, перебралась в другой город по работе. А со смертью мамы, видимо, лишилась последнего, что связывало меня с Новой Англией.

— Так почему не уехать?

Я нахмурилась:

— Наверное, потому что, какой бы пустой ни была моя тамошняя жизнь, другой я не знаю.

— Возможно, пришла пора узнать.

Слова Картера еще висели в воздухе, когда вдруг зазвонил его мобильник. Он ответил, и выражение лица тут же сменилось с личного на профессиональное. Бросив в трубку несколько коротких фраз, явно не обрадованный Картер поднялся из-за стола и взял папку.

— Спасибо за угощение, но мне пора бежать.

— Что стряслось?

— Марк Бержерон сознался в убийстве Пэнси.

У меня отвисла челюсть.

— Кто такой Марк Бержерон?

— Парень, с которым я учился в школе. Его жена, Джоани, тоже местная. — Картер тряхнул головой. — Я думал, что они были вместе.

— Ох…

Я тут же вспомнила парочку, что ссорилась в католической церкви прямо перед убийством.

— Судя по лицу, вам что-то известно.

— Нет. То есть… я видела, как они ругались в пятницу вечером во время репетиции конкурса красоты.

— Вы слышали, из-за чего?

— Из-за того, что какая-то женщина позвонила Марку. Джоани это не понравилось.

— Они называли имя женщины?

— Нет. Только, что она недавно вернулась в город, и Марк клялся, мол, не виделся с ней со школы и не собирается. Ида Белль сказала, что он — одно из завоеваний Пэнси.

Картер вздохнул:

— Я никому не желаю смерти, но не понимаю, на кой черт нужны такие люди, как Пэнси. Она натворила в этом городе столько всего, что Иде Белль и Герти даже не снилось, но в отличие от них Пэнси двигали отнюдь не добрые намерения. Я надеялся, что с ее отъездом все закончилось…

— Закончилось… пока она не вернулась.

— Ага. Простите, что ухожу посреди ужина, но я должен арестовать человека, с которым дружу с детства.

Я проводила Картера до двери и наблюдала, как он переходит улицу и садится в машину. Никогда не видела никого настолько подавленного и разбитого.

Глава 19

Едва внедорожник тронулся с места, я рванула на кухню и, позвонив Иде Белль и Герти, передала им новости. Они сказали, мол, проверят все по «своей сети» и придут ко мне, как только что-нибудь выяснят. Видимо, их сеть работала быстрее, чем беспроводной интернет, ибо уже через десять минут старушки стояли на моем пороге.

— Вы молниеносны, — заметила я, пропуская их в дом.

— Тетя Джоани состоит в ОГД, и последние несколько часов она провела у Джоани дома с ее матерью. Джоани в истерике.

— Еще бы. Ее муж только что признался в убийстве.

— В том-то и дело, — влезла Герти. — Джоани настаивает, что Марк не мог никого убить. Говорит, они оставили дочку на ночь у бабушки, чтобы утрясти семейные проблемы, возникшие из-за Пэнси, а через пару часов ругани Марк выдул шесть банок пива и вырубился перед теликом.

— Ему хватало времени, чтобы протрезветь к полуночи.

Ида Белль кивнула:

— Да, но Джоани не может спать, когда злится. Поэтому она включила сигнализацию и пошла на кухню что-нибудь испечь. Оттуда она прекрасно видела обе входных двери, а панель сигнализации есть только возле парадной. Марк не выходил.

— Значит, он врет? — спросила я. — Но зачем?

— Единственная разумная причина — чтобы защитить кого-то другого.

В голову пришел очевидный ответ.

— Жену.

Герти кивнула:

— Мы тоже так подумали.

— По вашему, Джоани могла?…

— Любой человек способен на убийство, — пожала она плечами.

Ида Белль вздохнула:

— Фортуна имела в виду, могла ли она физически совершить это конкретное убийство. И я не уверена…

— Пэнси была килограммов на пятнадцать тяжелее Джоани, — напомнила Герти.

— Как минимум, — согласилась Ида Белль. — Но порой тощие и длинноногие оказываются сильнее.

— Верно. — Я как раз одна из таких. — А ярость добавила бы ей сил.

— Нужно что-то делать, — пробормотала расстроенная Герти.

— Вообще-то, думаю, все само наладится. По крайней мере, в ситуации Марка.

— И как же?

— А так. Чтобы принять заявление, первым делом Картер попросит его рассказать, как он убил Пэнси.

— И Марк не в курсе, что ее задушили, потому что это не оглашалось, — закончила Ида Белль.

В тот же миг зазвонил ее мобильник. Она ответила и обеспокоенно нахмурилась.

— Срочно едем к Мари. Что-то происходит в доме Селии.

Мы прыгнули в машину, я практически распласталась по заднему сиденью, и Герти со скоростью драг-рейсера домчала нас до места. Она припарковалась за углом, и мы поспешили вниз по улице в тени живых изгородей и тусклом свете фонарей. На лужайке перед домом Селии я сумела разглядеть слабые очертания лошади шерифа.

Когда мы пробрались во двор Мари, та уже ждала у задней двери.

— Что стряслось? — спросила Ида Белль. — Я видела шерифскую конягу возле крыльца.

— Не знаю. Я смотрела телевизор в гостиной, потом услышала крики по соседству и позвонила в полицию.

— А как кричали-то? — уточнила я. — В стиле «грабят-убивают» или просто злобно?

Глаза Мари расширились.

— Мне показалось, что кто-то в ярости. В смысле… много матов, и звук разбившегося стекла. О боже! Что, если я ошиблась?

Герти потрепала ее по руке:

— Не переживай, милая. Даже у Селии не такие стальные нервы, чтобы материть кого-то, пока ее убивают. Уверена, дело в другом.

Ида Белль кивнула:

— Иди и все разузнай.

— Я? — Мари потрясла головой. — У меня такое плохо получается.

— Тогда пора тренироваться, если все еще хочешь попасть в ОГД. Мы как раз только на таком и специализируемся.

Мари вздохнула: